С падением Багдада для израильского премьер-министра А. Шарона наступили «черные дни», чреватые новым политическим кризисом в Израиле и закатом его политической карьеры. «Шок и трепет», вызванные в арабском мире американской оккупацией Ирака, как и ожидалось, вынуждают Вашингтон обратить внимание на продолжающуюся эскалацию напряженности в палестино — израильских отношениях. Состоявшееся 30 апреля вручение, ранее откладываемое по настоянию Израиля, плана урегулирования «дорожная карта» обеим сторонам, и последовавшие за этим заявления Вашингтона свидетельствуют о том, что США в отличие от прежних «робких» попыток (доклад Митчелла и «плана Тенета») всерьез намерены добиваться стабилизации ситуации в зоне палестино-израильского противостояния.
Такое поведение США обусловлено не только стремлением нейтрализовать и сбить волну антиамериканизма, уже вылившуюся в недавнюю серию взрывов в Эр-Рияде, а также «компенсировать» арабским правящим элитам их «молчаливое одобрение» войны в Ираке. За этим стоят и более прозаические цели американской политики. Освоение энергоресурсов Ирака, как следует из ряда сообщений СМИ, предполагает организацию переброски потоков иракской нефти на Средиземноморское побережье, а именно реанимирование нефтепровода Киркук — Хайфа.
Последний был построен Великобританией в середине 30-х годов прошлого века, когда территории современных Ирака, Иордании и Палестины входили в состав огромной британской колониальной империи. Нефтепровод успешно действовал вплоть до апреля 1948г., когда из-за известных событий он был фактически заброшен. Все последующие годы действовала только та его часть, которая снабжала нефтью с месторождений Киркука и Мосула Иорданию. В планы Иордании и Ирака входило продление этого нефтепровода в иорданский порт Аккаба. Однако уже с апреля этого года иорданская сторона испытывает мощный прессинг со стороны США в пользу перенаправления строительства через Западный берег р. Иордан в Израиль. Согласно просочившимся в ряд СМИ сведениям, несмотря на официальные опровержения иорданской стороны, Амман фактически согласился с «настоятельным» предложением американцев, обусловив это единственно необходимостью политических подвижек на израильско-палестинском направлении. Потребность в этом понимают и в Вашингтоне, справедливо полагая, что в противном случае реализация этого проекта просто невозможна. Кстати, в выигрыше должен остаться и Израиль, которому предполагается выделить 25% перекачиваемой по этому нефтепроводу иракской нефти. А это относительно дешевые, а главное гарантированные США поставки энергоресурсов, в которых нуждается Израиль.
Выстраиваемый Вашингтоном механизм «продавливания» плана урегулирования предусматривает мобилизацию его поддержки со стороны арабского мира, на что и был направлен последний саммит в Шарм Аш-Шейхе с участием президента Дж. Буша. Этому же в первую очередь служат меры, правда, «с противоположным знаком», предпринимаемые США в отношении «нейтрализации» Сирии и Ирана. Проведенное под давлением США «реформирование» правительства ПНА должно способствовать укреплению «умеренных элементов» в палестинском руководстве, более склонных к компромиссу с Израилем.
Следует признать, что этот механизм, хотя и со скрипом, но начал работать. Арабы в лице Египта, Саудовской Аравии, Иордании и Бахрейна (в качестве страны — председателя ЛАГ) без особого энтузиазма все-таки одобрили план «дорожная карта». Сирия при всех оговорках, больше похожих на ворчание, тихо ограничила деятельность действующей в Дамаске палестинской оппозиции, отключив телефонные линии в штаб-квартирах палестинских организаций и даже заменив патриотические песни, воспевающие героику «интифады» на контролируемой главой Демфронта во главе с А. Джебрилем радиостансции «Голос Иерусалима», на любовно-лирическую тематику. Иран уже сократил свою помощь ливанской «Хезболле» и после событий в Ираке больше озабочен возможным направлением действий созданного США в Персидском заливе «военного кулака». К тому же все попытки Тегерана создать мусульманский «фронт отказа» плану «дорожная карта» на последнем заседании министров иностранных дел ОИК в Иране так ни к чему и не привели. Создание нового правительства ПНА привело к рокировке Я. Арафат — М. Аббас, с выдвижением последнего на роль главного «партнера» на переговорах с Израилем. С ним уже дважды, в том числе и в Аккабе, встречался А. Шарон, объявивший Я. Арафата «нерелевантным партнером».
Тем не менее, вопросов остается гораздо больше, чем ответов.
Выдвижение в качестве «партнера» на палестино — израильских переговорах главы нового палестинского правительства М. Аббаса, возможно, и решает с американской точки зрения проблему их продвижения, но лишь частично.
Во-первых, М. Аббас — это опытный политик и искусный дипломат. Именно его называют «архитектором» Ословских соглашений, давших возможность остановить первую «интифаду» и создать Палестинскую Национальную Администрацию. Но он не политический лидер, каким был и остается Я. Арафат. М. Аббас лишен той харизмы Я. Арафата, которая позволила бы ему убедить и повести за собой «палестинскую улицу». Возможно, М. Аббас выражает интересы наиболее умеренной части правящей палестинской элиты, но не настроения большинства палестинцев. Последовавшие за саммитом в Аккабе заявления и демонстрации сторонников радикальных палестинских группировок и движений показывают, что призыв М. Аббаса к прекращению вооруженных форм «интифады» не вызвал особого отклика на «палестинской улице».
Во-вторых, как прагматик и реалист М. Аббас выступает против вооруженных форм сопротивления, но не против «интифады» как таковой. Согласно его неоднократным заявлениям, нынешняя «интифада» имеет полное право на право на продолжение, но лишь в мирных, ненасильственных формах. Но как прервать порочный круг насилия? Сохраняющаяся блокада палестинских территорий, провоцирующие палестинцев действия израильских поселенцев и израильской армии, выливающиеся в практически ежедневные жертвы среди палестинцев, дают исламистам неоспоримый аргумент продолжения вооруженной борьбы против Израиля. Кроме того, необходимо понимать, что противостояние ПНА с исламистами не сводится только к проблеме средств и методов взаимоотношений с Израилем, т.е. в конечном счете, к палестино-израильскому урегулированию. И «Хамас» и «Исламский джихад» — это политическая оппозиция нынешнему руководству ПНА, где главный вопрос борьбы — это вопрос о власти. В этих условиях договориться с исламистами для нового главы правительства без существенной поддержки с израильской стороны не представляется возможным. А. Шарон же требует массовых арестов радикалов, что для палестинцев равнозначно началу гражданской войны с непредсказуемым результатом.
Наконец, в-третьих, новый глава палестинского правительства, весьма возможно, и склонен к большим, чем Я. Арафат, компромиссам с израильтянами в том, что касается параметров и контуров будущего палестинского государства. В то же время не следует преувеличивать степень «глубины отступления», на которую способен пойти М. Аббас. В любом случае это гораздо больше тех 40% территорий, на которых настаивает А. Шарон, и не меньше того, что предлагал Я. Барак в Табе в январе 2001г. в рамках «мирного плана Б. Клинтона» и, тем более, в Кэмп-Дэвиде. При этом крайне трудно представить себе, насколько приемлема для того же М. Аббаса формула 15-ой поправки к принятой Израилем «дорожной карты», предусматривающей, что «решение проблемы палестинских беженцев не будет включать их расселение на территории Израиля». Не ясна и судьба Иерусалима, «единой и неделимой столицы» Израиля, как неоднократно заявлял А. Шарон.
Иными словами, без ответов на эти вопросы со стороны Израиля любые попытки реализации «дорожной карты» практически маловероятны. Принятие же А. Шароном плана «дорожная карта» уже обусловлен 15 поправками, сводящими целый ряд его положений к нулю. Заявленные им неоднократно ранее представления о «будущем палестинском государстве» никоим образом не соответствуют даже самым «скромным» взглядам палестинской стороны. Кроме того, каким бы прагматиком не оказался сам А. Шарон, он не может не считаться с отдавшим ему свои голоса израильским электоратом, характеризующимся на фоне происходящего общим ужесточением отношения к палестинцам. К тому же любой его отход от согласованный на этот счет позиции внутри правительственной коалиции правых и религиозных партий чреват ее расколом. Прошедшие вслед за заявлением А. Шарона о демонтаже части поселений демонстрации израильских радикалов и поселенцев дали полное основание опасений СМИ Израиля заговорить о вероятности настоящей гражданской войны в стране.
Даже если представить себе маловероятное — усиление давления США на Израиль в пользу имплементации принципиальных положений «дорожной карты», то кто из действующих политиков в случае неминуемого правительственного кризиса будет способен сформировать новое израильское правительство, которое возьмет на себя смелость пойти дальше того, что может позволить себе А. Шарон. На правом фланге такой фигуры нет. А если и есть, то только с противоположным знаком. Так называемая «левая оппозиция» идеологически и организационно полностью деморализована. А сценарий с израильским «Карзаем» здесь вряд ли пройдет. Да и крайне сомнительно, чтобы Дж. Буш в преддверии новой президентской кампании, о планах в отношении которой он уже фактически заявил, отказался от поддержки и голосов еврейских избирателей.
Таким образом, шансы продвижения «дорожной карты» при сложившихся условиях крайне невелики. Ибо пока, несмотря на все заявления представителей сторон, участников конфликта, общественное мнение в своем большинстве ни в Израиле, ни в ПНА не пришло к осознанию бессмысленности дальнейшего продолжения конфронтации и необходимости компромиссов. Поэтому уже в ближайшее время можно ожидать очередного обострения ситуации по известной схеме: очередной рейд на палестинские территории израильских войск с целью поиска «террористов» или провоцирующие действия израильских поселенцев и ответные акции палестинских радикалов. Возможно, правда, что и наоборот. Но от перемены мест «слагаемых», как известно, результат не меняется. Хватит ли в этих условиях заявленной решимости лидеров обеих сторон и, главное, США продолжать движение к миру? Ответ на этот первый вопрос и покажет, насколько предложенный Вашингтоном механизм действительно эффективен.