Французские эксперты, близкие к Министерству обороны страны, с тревогой анализируют ситуацию по созданию в Ираке фактически параллельной армии в лице шиитской военизированной милиции. Имеется виду принятие 26 ноября с.г. иракским парламентом законопроекта о включении «Сил народной мобилизации» (СНМ) или «Аль-Хашд аш-Шааби» в структуру национальных вооруженных сил. Закон был предложен шиитской партией «Ад-Даваа». После его одобрения 110 тысяч шиитских бойцов стали официально составной частью системы безопасности Ирака. Французские аналитики в этой связи делают вывод о том, что таким образом в Ираке на сегодняшний день фактически существует три самостоятельные воинские структуры, которые неофициально подчиняются своим этно-конфессиональным лидерам. Это помимо шиитов еще и курдская пешмерга, и собственно сама иракская армия. Новая структура СНМ будет включать в себя силы «Бадр» Хади аль-Амери, «Асаиб Ахль аль-Хак» под командованием Каиса аль-Хазали, секретную иракскую «Хизбаллу» под командованием Ватига аль-Баттата, «Армию Махди» Муктады ас-Садра и «Движение Хизбалла аль-Нуджаба». Последняя  организация считается тайным филиалом иранских спецслужб. Шиитский корпус, как предполагается, будет подчинен лично премьер-министру страны, а не министру обороны, который традиционно является суннитом. При этом зарплаты бойцов нового корпуса будут выше, чем у военнослужащих регулярной армии. Кроме того, при аппарате командования «Аль-Хашд аш-Шааби» образована собственная служба безопасности, создание которой законом предусмотрено не было. Формирование шиитского корпуса французы расценивают, как несомненную победу архитектора идеи создания шиитских иррегулярных формирований в зонах интересов Ирана, командира элитного подразделения «Аль-Кудс» КСИР генерала К.Сулеймани. Новое импульс его идее придал недавно назначенный начальник Генерального штаба иранских вооруженных сил, выходец из КСИР генерал Мохаммад Багери, который был в свое время одним из первых иранских инструкторов в ливанской «Хизбалле» в начале 1980-х годов. При этом интересно, что согласование каждой поправки в текст законопроекта депутаты от партии «Ад-Даава» согласовывали лично в иранском посольстве, которое располагается в «зеленой зоне» Багдада. Таким образом, в Ираке создается очень опасная ситуация, которая характеризуется тем, что каждая из этнических и конфессональных общин активно готовится к наступлению активной фазы вооруженного внутрииракского противостояния. И оно не замедлит наступить в среднесрочной перспективе после официальной победы над «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России). И от себя рискнем предположить, что это противостояние вспыхнет из-за проблемы административной принадлежности нефтеносного Киркука, который каждая из иракских общин считает своим. Доказательством тезиса о фактическом развале иракских вооруженных сил по этно-конфессиональному признаку (или ее «ливанизации») является и то, что командование иракской армии и суннитская племенная элита сразу же после принятия этого спорного законопроекта запустили процесс формирования единой суннитской Национальной гвардии, основу которой составят племенные ополчения. Не надо быть пророком, чтобы понять, что именно в нее вольются и сторонники ИГ. Самое опасное в данной ситуации заключается в том, что за основу структуры этого нового военного образования планируется взять опыт создания саудовской Национальной гвардии. Более того, формирование суннитской Национальной гвардии будет осуществляться при активной неофициальной финансовой и кадровой поддержке Эр-Рияда. Все это означает, что с исчезновением (по крайней мере, официально) ИГ суннитская фронда никуда не денется. Если учесть, что в бюджете на экономическое восстановление чисто суннитских провинций Ирака заложено «всего» одна десятая часть бюджета, то можно с уверенностью предположить, что сунниты своего «места под солнцем» так и не получат. По этой причине,  условия возникновения суннитского недовольства, которое для простоты вопроса еще называют ИГ, сохраняются. Более того, с учетом четкого иранского влияния на шиитский корпус, а саудовского — на суннитский, есть также все основания предположить, что следующей после Сирии ареной глобального столкновения шиитов и суннитов по линии Тегеран-Эр-Рияд станет именно Ирак.

Таким образом, Саудовская Аравия, которая недавно назначила в Ирака своего нового посла, имеющего тесные родственные связи с племенем шаммар (проживает как в КСА, так и в Ираке), старается перехватить у своего традиционного регионального соперника в лице Дохи «эстафетную палочку» и после разгрома ИГ создать свою собственную устойчивую базу влияния на суннитскую общину Ирака, активно используя для этого механизм племенной дипломатии. Иран в свою очередь стремится создать в каждой зоне своих интересов за рубежом некий аналог КСИР, причем объединить их в некое подобие «шиитского Коминтерна» с единым координирующим центром под своей, естественно, эгидой. 1 декабря в Багдад прибыла делегация йеменских хоуситов, которые сражаются при поддержке Тегерана и ливанской «Хизбаллы» с  аравийской коалицией, возглавляемой КСА. Цель визита — установление тесных доверительных рабочих контактов с командованием вновь созданного шиитского корпуса и организация  своего постоянного представительства в Багдаде. Одновременно там же в Багдаде при посредничестве Ирана хоуситы установили контакты с китайскими спецслужбами, которые работают там под дипломатическим прикрытием. Пекин интересует участие хоуситов в вопросах защиты китайских экономических интересов в Йемене, а также гарантии свободного прохождения китайских торговых судов и танкеров через Баб эль-Мандебский пролив. Как предполагается, Китай в свою очередь организуют поставки вооружения в интересах хоуситов.