Исламские фонды в ФРГ и необходимые меры по контролю за их деятельностью

Федеральная разведывательная служба ФРГ (БНД), а также Ведомство по охране конституции (БФФ) подозревают Саудовскую Аравию, Кувейт и Катар в финансировании на территории Германии мечетей и религиозных учреждений, в которых проповедуется радикальное толкование ислама. Об этом сообщила немецкая газета «Зюддойче цайтунг», в распоряжение которой попали выдержки из доклада спецслужб Германии. Издание пишет, что этим обстоятельством крайне обеспокоено федеральное правительство. Берлин якобы считает, что такой «экспорт ислама» в его фундаменталистской форме способствует увеличению численности салафитов — сторонников крайне консервативного толкования Корана. В настоящее время таковых в ФРГ насчитывается около 10 тыс. человек, а различные салафитские общины находятся под пристальным вниманием местных спецслужб. «Зюддойче цайтунг» перечисляет религиозные организации, которые, по версии спецслужб, в рамках «долгосрочной стратегии по оказанию влияния», финансируют строительство мечетей в Германии. Это, в частности, Revival of Islamic Heritage Society (RIHS, «Общество возрождения исламского наследия») со штаб-квартирой в Кувейте, а также Muslim World League («Мировая лига мусульман») из Катара. RIHS, к примеру, собиралась инвестировать несколько миллионов евро в возведение мусульманского центра на западе страны, однако вмешались органы безопасности и не позволили выдать разрешение на строительство, отмечает газета. Спецслужбы ФРГ уверены, что данные организации «тесно связаны с государственными учреждениями в странах их основания», приводится в статье цитата из доклада. БНД и БФФ воздержались от комментариев по статье «Зюддойче цайтунг», поскольку никогда по запросу СМИ не предают огласке текущие расследования. В этой связи отметим, что немецкие спецслужбы наконец-то занялись делом. Касаясь первой упомянутой организации «Общество возрождения исламского наследия», следует отметить, что она работала в России в 1990-х годах, и хотя  была закрыта и внесена Минюстом России в список «запрещенных организаций», ее деятельность по пропаганде салафизма и радикального ислама была значительно меньше, чем у просаудовских фондов. Тем не менее, проведенная органами безопасности России работа в 1990-х годах позволила уликово доказать причастность кувейтского фонда к запрещенной деятельности и негативном влиянии на мусульманскую умму и часть российских имамов. Интересно, что после закрытия фонда по линии МИДа и каналам взаимодействия спецслужб началась массированная кампания со стороны именно государственных структур Кувейта с попытками убедить российскую сторону отменить свое решение. Это еще раз доказывает очевидный факт того, что все эти благотворительные фонды имеют серьезную государственную «крышу». Но в действиях Кувейта все-таки было меньше напора, чем у Саудовской Аравии или Катара. Это связано с тем, что КСА и Катар являются странами, в которых ваххабизм признан государственным течением ислама. Кстати, Доха в России никогда не появлялась и свои структуры не образовывала. По этой причине мы можем мало сказать про активно действующую в Германии организацию «Мировая лига мусульман». В данном случае рискнем высказать мнение о том, что мы имеем дело с благотворительным фондом «Братьев-мусульман», а не салафитов. Именно это движение ваххабитский Катар тем не менее противопоставляет КСА, и именно его использует в качестве одного из основных инструментов распространения своего влияния. И не только в мусульманском мире. В данном случае деятельность катарского фонда в Германии отвечает складывающимся реалиям и направлено на работу среди мусульманских сообществ в Европе. Нехитрая арифметика и динамика миграционных процессов свидетельствует о том, что уже через какие-то 10-20 лет мусульмане в Германии будут составлять значительную силу, в том числе и в плане электората. А это уже способ влиять через нужное голосование местных мусульман на немецких политиков. А через них проводить необходимую политику воздействия на Берлин уже на государственном уровне. И это является основной целью всех этих фондов, а совсем не создание террористических ячеек. Ячейки террористов создаются не через фонды, а специально уполномоченными для этого эмиссарами, которые решают конкретные задачи в конкретном месте. Фонды — это идеология, первичная обработка и подбор кадров, а также втягивание максимально большего количества мусульман под свои знамена через финансирование благотворительных и социальных проектов. Это работа по созданию первичного базиса поддержки. Совмещение этого с террористической активностью может привести просто к компрометации самой идеи создания сети таких фондов в зонах своих национальных интересов. В результате кропотливой работы немецкие спецслужбы добудут кучу письменных материалов и книг, распространяемые фондами среди верующих; наверняка поступят из патронируемых фондами мусульманских школ данные о том, что учеников обрабатывают в неправильном направлении, и т.п. Может быть даже удастся доказать, что фонды дают деньги общинам на социальные проекты или школы. И со всем этим немецкие спецслужбы пойдут в суд, и что они смогут там доказать? Только то, что фонд занимался реальной благотворительной помощью, а якобы радикальное воспитание учащихся является плодом вымысла кого-то из родителей. Или еще проще — докажите, что мы делали что-то неправильно. Писали, например, что надо воевать с Израилем? Так это общепринятая в арабском мире точка зрения.

Здесь мы подходим к самому главному — созданию устойчивой базы доказательства того, что исламские фонды занимаются незаконной деятельностью. Заметим, что ее создание на порядки раз более хлопотное дело, чем аналогичные процедуры по отношению к террористам. И начинать надо в этом плане с двух основных вещей. Первое — создание устойчивого агентурного проникновения в указанные фонды. Сама деятельность этих структур по привлечению максимального количества лиц в свою орбиту эту задачу в чем-то облегчает, а в чем-то осложняет. Облегчает — по причине большого количества обращенных, а осложняет — по причине того, что система безопасности в этих фондах поставлена хорошо и новых людей, которых будут привлекать к работе на постоянной основе, постепенно двигая их вверх, будут долго проверять на контрольных поручениях. Отсюда простой вывод — внедрение агентуры в такого рода структуры является долгосрочной процедурой, которая может занять не один год. Но именно грамотно внедренный агент и сможет достать те доказательства негативной деятельности, которые примет суд. Есть еще два момента, которым правоохранителям стоило бы уделить повышенное внимание — это постоянный мониторинг через агентуру финансовой деятельности фондов. Там сильно воруют, занимаются незаконным обналичиванием, используют серые финансовые схемы и поддельные накладные на приобретенные товары. Это общее место в таких фондах, и за это можно очень основательно «хлопнуть» и закрыть под этим предлогом тот или иной фонд. Но это полумера — он очень скоро возникнет под другим названием. А вот детальное изучение через соответствующих специалистов содержимого материалов и обращений деятелей фонда, которые они распространяют, на предмет содержания в них призывов к межнациональной и межконфессиональной вражде — более серьезное дело, которое требует времени, но и позволяет вносить те или иные фонды в «черные списки» Министерства юстиции. А значит тем самым решить проблему окончательно.

62.83MB | MySQL:102 | 0,391sec