Об иранской реакции на российские мирные инициативы по Сирии и появление российско-турецкого альянса

29 декабря прошлого года было объявлено о российско-турецких договоренностях по Сирии. Они предусматривают введение на территории САР всеобъемлющего прекращения огня и постепенный вывод иностранных военных соединений с ее территории. По информации газеты «Аль-Араб», эти договоренности относятся, прежде всего, не к турецким войскам, принимающим участие в операции «Щит Евфрата» и российским ВКС, которые находятся на территории САР по просьбе законного правительства, а к иранским военным советникам из КСИР и вооруженным формированиям движения «Хизбалла».

Подобный поворот событий был неоднозначно воспринят в  Иране. Согласно иранской политической традиции, высшие официальные лица этой страны избегают открыто критиковать своих партнеров, но при этом различным аналитикам, экспертам и депутатам Меджлиса предоставляется полная свобода высказываний. В среде иранской политической элиты наблюдаются определенные опасения по поводу возможного ослабления позиций ИРИ в Сирии, а также ревность по поводу усилившейся роли России, фактически взявшей дело сирийского урегулирования в свои руки. Индикаторами этого являются два события. Во-первых, советник верховного лидера ИРИ по внешней политике и бывший министр иностранных дел Ирана Али Акбар Велаяти заявил о том, что «вывод из Сирии военных отрядов «Хизбаллы» и иранских военных советников – это как раз то, чего добивались враги сирийского народа и законного правительства». 3 января с.г. было объявлено о том, что один из влиятельных иранских политиков, председатель комитета Меджлиса Алаеддин Боруджерди собирается посетить Сирию с визитом. Официальным предлогом визита являются поздравления от имени высшего руководства Ирана правительству Башара Асада, однако настоящей целью поездки А.Боруджерди является выработка общей с сирийцами линии политического поведения.

К опасениям, связанным с уменьшением иранского влияния в Сирии, прибавляются тревоги за возможное российско-американское сближение, учитывая намерение администрации Дональда Трампа пересмотреть Совместный всеобъемлющий  план действий (СВПД) по урегулированию иранской ядерной проблемы. В Тегеране присматриваются к новым назначениями в администрации Д.Трампа. Особое недоверие вызвало назначение на пост госсекретаря США Рекса Тиллерсона, президента компании Exxon-Mobil, известного особыми отношениями с Россией. Впрочем, многие иранские эксперты, напротив, положительно относятся к назначению Р.Тиллерсона. По их мнению, гораздо худшим выбором для Ирана было бы назначение на эту должность бывшего мэра Нью-Йорка Р.Джулиани, известного своей дружбой с иранской антиправительственной организацией «Моджахеддин-э-хальк» или бывшего посла США при ООН Джона Болтона, призывавшего в 2015 году Барака Обаму нанести бомбовый удар по Ирану.

Часть иранских политиков и экспертов опасается, что Россия может принести свое партнерство с Ираном в жертву очередной «перезагрузке» отношениям с США. Профессор политологии Тегеранского университета Али Бигдели в интервью сайту «Энтехаб» отметил, что «русские – не те люди, которым можно верить. Для достижения своих целей они способны принести в жертву интересы партнеров». Известный иранский экономист Саид Лайлаз более оптимистично рассматривает перспективы российско-иранских региональных отношений. По его мнению, приход администрации Дональда Трампа  к власти в Вашингтоне не окажет драматичное влияние на экономическую ситуацию Ирана. С.Лайлаз убежден в том, что ценность нефти как стратегического товара будет уменьшаться, а Ближний Восток станет периферийным регионом для внешней политики США. В этих условиях, несмотря на взаимное недоверие таких игроков как  Россия, Турция и Иран С.Лайлаз считает необходимым достижение регионального консенсуса. Его проявлением он видит, в частности, солидарное решение стран ОПЕК о сокращении нефтедобычи.

Впрочем, в среде иранских экспертов присутствует и реалистическая точка зрения о том, что мирные инициативы России и Турции по сирийскому урегулированию выгодны для Ирана и должны быть им поддержаны. Один из руководителей сайта «Иранская дипломатия», политический обозреватель Али Мусави Хальхали считает, что иранской политической элите надо вести себя реалистично и принять правила игры, выработанные Россией и Турцией. При этом он ссылается на полученную им конфиденциальную информацию относительно состоявшихся год назад секретных российско-американских договоренностей о разделе сфер влияния на Ближнем Востоке. По его информации, согласно этим договоренностям, Сирия должна была отойти в сферу влияния России, Ирак – под влияние США, Ливан отходит в иранскую сферу влияния, а Йемен – в саудовскую. Разработке этого нового «соглашения Сайкс-Пико», якобы, были посвящены поездки бывшего госсекретаря США Генри Киссинджера в Москву в 2012-2014 годах. А.М.Хальхали сам оговаривается, что ряд фактов не вписываются в данную схему. Например, несмотря на старания Вашингтона, в Ираке иранское влияние явно превышает американское. Йемен, в котором коалиция хоуситы-экс-президент А.А.Салех отчаянно сопротивляется попыткам КСА подчинить эту страну, стал «головной болью» для Эр-Рияда. По мнению А.М.Хальхали, угрозы Вашингтона порвать соглашения по иранской ядерной проблеме с Ираном могут представлять собой шантаж для того, чтобы выторговать больше влияния для США в Ираке. Роль подобных «шантажистов» и переговорщиков с Ираном могут в новой американской администрации  выполнят директор ЦРУ Майкл Помпео и помощник президента США по национальной безопасности Майкл Флинн.

А.М.Хальхали считает, что руководству Ирана надо смотреть на вещи трезво и принять российско-турецкие договоренности о прекращении огня. Во-первых, России удалось достичь этих договоренностей благодаря своему положению сверхдержавы. Именно российское вступление в сирийский конфликт в сентябре 2015 года привело к перелому в ситуации. Во-вторых, выбор Турции как партнера по сирийским договоренностям далеко не случаен. Анкара имеет в Сирии, особенно в ее северных районах, большое политическое, культурное и идеологическое влияние. Гораздо хуже, по мнению А.М.Хальхали, было бы, если бы Москва выбрала в качестве партнера по договоренностям в Сирии Саудовскую Аравию, известного антагониста Ирана.

По мнению политолога из иранского университета Алламе Табатабаи Хамида Резы Азизи, российско-турецкие договоренности и созданная на их базе резолюция СБ ООН не противоречат российско-турецко-иранским договоренностям от 20 декабря 2016 года. Трехсторонняя встреча 20 декабря свидетельствовала не об образовании российско-турецко-иранской «Антанты», а о попытке Москвы сблизить позиции Анкары и Тегерана. «Первая роль», которую играет Россия в Сирии, объясняется, по мнению Х.Р.Азизи, многими факторами. Во-первых, способностью российских вооруженных сил вести боевые действия на дальних расстояниях от РФ. Во-вторых, тем, что Москва в Сирии показала себя надежным партнером. Без российского военного вмешательства вряд ли состоялось бы взятие Восточного Алеппо и перелом в военной кампании. Российско-турецкие договоренности снимают два главных опасения Тегерана. Во-первых, Турция отказалась от отставки Башара Асада в качестве предварительного условия. Во-вторых, в состав переговорщиков по мирному урегулированию не будут включены откровенно джихадистские и салафитские группировки, такие как «Джабхат Фатх аш-Шам» (запрещена в России). Таким образом, у трехстороннего российско-иранско-турецкого сотрудничества по Сирии есть будущее.

Таким образом, по мнению многих аналитиков, Тегерану так или иначе придется принять новые правила игры и отказаться от намерения играть первую роль в урегулировании сирийского конфликта. Наибольшее влияние на непростой процесс примирения в Сирии будут оказывать взаимоотношения в треугольнике Россия-Турция- Иран, а, может быть, и в четырехугольнике Россия-Турция-Иран-США.

62.81MB | MySQL:102 | 0,527sec