Назначенный 26 февраля главой правительства Туниса Юсефом Шахедом на пост министра по вопросам государственной службы и управления Халиль Гарьяни отказался от предложеннойему должности. «Учитывая политическую и социальную напряженность, возникшую в последние двое суток и чтобы сохранить многовековое равновесие и глубокие связи, существующие между Генеральным союзом тунисских трудящихся (главный профсоюз страны, UGTT) и Тунисским союзом промышленности, торговли и ремесел (профсоюз, UTICA), я тщательным образом все обдумал, прежде чем переговорить с главой правительства и сообщить ему о своем решении, — отметил Халиль Гарьяни после встречи с премьер-министром республики. — Я благодарен за доверие, которое мне было оказано главой правительства, но это назначение произошло в неподходящий момент».
26 февраля премьер-министр Туниса Юсеф Шахед произвел перестановки в правительстве национального единства. Новым министром по религиозным делам стал Ахмед Адум. Министерство по вопросам государственной службы и управления должен был возглавить Халиль Гарьяни. На должность государственного секретаря по торговле при Министерстве промышленности и торговли назначен Абдельлатиф Хмам.
Сразу после сообщения об отставке предыдущего главы Министерства госслужбы и управления Абида Брики, являвшегося ранее заместителем генерального секретаря UGTT, и назначения на его место Халиля Гарьяни, бывшего члена исполнительного комитета UTICA, возник серьезный конфликт между профсоюзными движениями. Поясним, что возник он, прежде всего, в силу различного видения проблемы в отношении зарплат государственных служащих. Назначенному министру предстояло решать важную задачу по сокращению государственного аппарата и оптимизации зарплат в госсекторе. За время, которое прошло после «жасминовой революции» суммы бюджета на эту статью увеличились с 6.5 млрд динар в 2013 году до 15 млрд динар в 2015. Все политические силы, которые приходили к власти, активно использовали госсектор и государственные компании (и прежде всего, Compagnie des Phosphates de Gafsa) для трудоустройства нужных себе людей и родственников. Кроме того, должности в госаппарате просто продавались. Этот бизнес особенно любят руководители исламистской партии «Ан-Нахда», чем, собственно, и объясняется их упорное цепляние за должности в аппарате исполнительной власти. Сокращение госаппарата является, таким образом, в условиях жесточайшего дефицита бюджета и требований международного пула заемщиков главной задачей нынешнего правительства. Назначение Х.Гарьяни, которого поддерживает профсоюз, не связанный кровно с госслужбой, должно было, по идее, помочь решить эту задачу. Его предшественника А.Брики наоборот поддерживал профсоюз, который этих госслужащих и объединяет. Естественно, что он всячески противился любым сокращениям в этой области. Тем не менее, провести ротацию не удалось просто в силу ясной перспективы всеобщей забастовки работников госсектора. Более того, новый госсекретарь UGTT Нуреддин Табауи призвал к отмене «карфагенского соглашения», которое явилось основой для нынешнего разделения власти между правящей партией «Призыв Туниса» и «Ан-Нахдой», что в переводе на простой язык означало следующее: профсоюз в любой момент может «похоронить» не только само нынешнее правительство, но и партийную коалицию, куда он, собственно, и входит как составная часть движения «Призыва Туниса». И вот ровно по этой причине власти пошли на компромисс, и Х.Гарьяни решил «передумать».
Все эти «драчки» за власть на самом деле являются «боями местного значения» на фоне более серьезных рисков в тунисской экономике. Дело в том, МВФ категорически отказался предоставлять вторую часть займа. Это фактически ультиматум со стороны World Bank, ЕС и США, которые наложили вето на выделение очередного транша. Этому решению предшествовало несколько серьезных предупреждений тунисскому правительству со стороны вышеперечисленных доноров, которые касались невыполнения им ранее принятых обязательств. Еще в 2014 году МВФ в качестве условия выделения траншей поставил условие по реформированию трех государственных банков STB, BH и BNA, чье экономическое состояние эксперты оценивали «как коллапс, который может привести к обрушению всей тунисской экономики». Банки были перегружены многомиллиардными проблемными кредитами, которые широко выдавались близким к бывшему лидеру страны Бен Али бизнесменам, и которые они отдавать явно не спешат. Это, кстати, совершенно не отвечает принципам провозглашенной президентом страны Беджи Каидом эс-Себси политики «национальной консолидации», основной задачей которой является возвращение вывезенных из страны капиталов. Пока бывшие функционеры режима Бен Али и близкие к нему бизнес-круги этого делать не спешат. При этом сами власти не торопятся проводить санацию и приватизацию проблемных госбанков. Например, как выяснилось, руководство Banque Centrale de Tunisie (BCT) решило вопреки ранее взятым обязательствам под давлением МВФ не продавать потенциальному инвестору более 49 процентов акций. Проект слияния вышеперечисленных трех банков также провалился в силу его неспособности решить проблему «проблемных кредитов». МВФ также недоволен нежеланием правительства решать проблему Banque Franco-Tunisienne. В рамках достигнутой ранее договоренности, правительство Туниса обязалось выплатить бывшему владельцу банка в лице франко-тунисской группы ABCI компенсацию в размере 430 млн динаров, что затем благополучно проигнорировало.
Остается крайне лимитированным и приход иностранных инвестиций в Тунис. Попытки продать гособлигации через Natixis, Commerzbank и JP Morgan принесли в бюджет только 850 млн евро вместо запланированного одного миллиарда. И это произошло, несмотря на крайне привлекательную ставку в 5,75 процентов. Надежда на помощь со стороны «аравийских друзей» также не оправдались. Доха согласилась в ноябре прошлого года выдать кредит в 1.25 млрд евро. Но этот кредит в основном предназначен на обслуживание и погашение ранее выданного катарского кредита в 500 млн долларов в 2013 году, и реального наполнения бюджета в этой связи не произошло. Вот все эти моменты и вынуждают правительство искать дополнительные средства покрытия дефицита бюджета, в том числе и путем попытки кардинального сокращения госаппарата.