«Безусловная победа Мухаммеда VI над «Братьями-мусульманами», решившая политический кризис в стране». Так трактуют алжирские источники завершение формирования марокканского правительства.

Необходимо напомнить, что беспрецедентный политический кризис в стране продолжался около пяти последних месяцев. За это время Марокко фактически пребывало без правительства.

Данная ситуация возникла после того, как местный вариант «Братьев-мусульман» (Партия справедливости и развития или ПСР) выиграла парламентские выборы 7 октября 2016 года.

По конституции королю необходимо было назначить новым премьер-министром представителя победившей партии, который должен был в десятидневный срок сформировать новое коалиционное правительство.

Однако это не удалось и в стране стал развиваться политический кризис, который не удавалось разрешить, несмотря на регулярные напоминания со стороны короля, равно как и безрезультатные переговоры.

Тем не менее, развязка наступила 30 марта, когда Мухаммед VI решил официально отправить в отставку прежний кабинет и назвал нового председателя правительства – Саад-Дина аль-Офмани, называемого «номером два» в партийной иерархии ПСР.

Следует особо заметить, что данная ситуация заметно портила имидж Марокко в арабском мире как «страны без кризисов» и служила предметом одновременно злорадства и озабоченности со стороны высших алжирских чиновников, усматривавших в этом уязвимость выстроенной Мухаммедом VI современной модели управления страной и опасения того, что произошедшее окрылит местных сторонников исламистов.

Для официального Рабата данное положение было предметом беспокойства в том плане, что подобный «прорыв» к власти «братьев» не без волнения был встречен и в Саудовской Аравии, важного марокканского спонсора, ведущего беспощадную борьбу против «братьев» не только на своей территории, но и осуществляющего давление на те государства, которые в том или ином отношении поддерживают представителей этой «религиозно-политической» силы.

С другой стороны, многие алжирские источники полагали, что марокканские «Братья-мусульмане» отнюдь не будут вступать в какое-либо противостояние с официальными властями страны и даже не исключали, что они вообще откажутся от формирования правительства, исходя из опасений, что дальнейшее разделение власти в королевстве помешает им осуществить более значимый рывок в будущем к реальным политическим вершинам вплоть до ограничения власти действующего монарха.

Впрочем, этого не случилось. По сути, они согласились играть по его правилам.

Важной ремаркой здесь является то, что переговоры о формировании правительственной коалиции срывались по вине представителей политических сил, прежде поддерживавших короля, которые, судя по всему, опасались «перетекания власти в руки исламистов».

Речь прежде всего идет о позиции Азиза Аханнуша, председателя «Национального движения за независимость» (RNI), уже бывшего министра сельского хозяйства страны и бизнесмена-миллиардера, называемого в Алжире одним из «друзей-кошельков» Его Величества.

Его партия контролирует 37 мест в парламенте, а всего, с учетом примкнувших к нему «союзников» — 57 депутатских мандатов.

Он всякий раз настаивал на принятии его предложения по работе в правительстве «Братьев-мусульман», стремясь максимально умалить их роль в политическом управлении страной.

В частности, камнем преткновения была позиция Аханнуша относительно участия в кабинете социалистического Союза народных сил (USFP), который должен был войти в его правительственный блок, чтобы создать совместно с представителями других партий (Либеральный конституционный союз (UC) и Народное движение (MPE)) «противовес исламистам», против чего категорически выступали «Братья-мусульмане».

Однако теперь это уже в прошлом. Стороны урегулировали свои споры и 61-летний аль-Офмани становится во главе марокканского правительства. Это бывший врач-психиатр, обладатель научной степени в области права и исламского права, называемый в Алжире «номером вторым марокканских «братьев-мусульман»», является убежденным сторонником их учения с ранней юности.

Так, он участвовал еще в деятельности предшествующего ПСР Народно-демократического и конституционного движения (MPDC), а также родственного «братству» местного варианта политического движения «Джемаа Исламия», которое он и создавал наряду с другими своими коллегами.

Как идеолог, он внес большой вклад в улучшение имиджа «братьев» как умеренной исламской партии, что во многом и позволило им открыто войти в политическую игру после «громких» терактов в Касабланке 2003 года.

Примечательно, что он, в отличие от прочих своих коллег демонстрирует открытость для обсуждения по таким темам как аборт или свобода вероисповедания, отказавшись от установки по их безусловному запрету на территории страны, что отнюдь не вызывает их согласия с ним.

Не случайно, что среди самих «братьев» он известен по достаточно красноречивым прозвищам «Упрямец» и «Стратег».

Между тем, несмотря на, казалось бы, успешное решение затянувшегося политического кризиса, как полагают алжирские источники, «правительственные тернии еще впереди».

И действительно, ситуация представляется весьма непростой. Так, победившая на октябрьских выборах 2016 года ПСР располагает лишь 125 местами в парламенте из 395 и самостоятельно она формировать кабинет министров не могла изначально.

Для этого ей все равно придется вступить в коалицию. Поддержку «братьям» выразили бывшие коммунисты «Партии прогресса и социализма» (PPS) и представители такой исторической партией как «Истикляль» (правые националисты).

Однако и их депутатов не хватает для создания решающего перевеса в пользу ПСР. Поэтому аль-Офмани пришлось убедить вступить в коалицию руководство более мелких партий в условиях, когда основной его конкурент по выборам, проправительственная «Партия подлинность и современность (ВPP) отказалась от коалиции и в этих условиях у аль-Офмани не имелось иного выбора, кроме как интегрировать в правительство вышеупомянутую USFP.

Это привело к заметному «разбавлению» исламистов представителями прочих политических сил, в том числе и безусловно лояльных Мухаммеду VI.

Сделано это было, чтобы не допустить создания в парламенте «антибратского» партийного блока из представителей BPP, RNI, UC, MP и USFP, контролирующего большинство мест в парламенте (206).

В любом случае, произошедшее теперь действительно выглядит победой Мухаммеда VI, который не только разрешил многомесячный кризис, но и заметно ограничил «самостоятельность» «братьев» в действиях правительства.

Следует напомнить, что такой уж большой сенсации относительно произошедшего в Марокко нет. Да, победа ПСР 2016 года стала для многих сюрпризом. Однако в прежнем также коалиционном составе правительства она уже присутствовала, хоть и не в такой роли как сейчас.

Так, предыдущий кабинет представляли всего ставленники четырех политических партий (умеренные исламисты из ПСР, социалисты из PPS, либералы из RNI и консерваторы из MP).

Изменения 2017 года состоят в том, что коалиция становится более рыхлой и менее «поворотливой» в плане принятия решений – к предыдущему составу добавились либералы из UC и социалисты из USFP).

В результате в составе правительства образуются два блока. Первый, условно «исламистский», состоит из членов самой ПСР, поддерживаемой PPS (вместе 137 мест в парламенте), которому противостоят все остальные во главе с RNI, которые вместе с не вошедшей в кабинет BPP контролируют 205 депутатских мандатов.

Таким образом, аль-Офмани будет физически вынужден «оглядываться» на позицию последнего, чтобы избежать нового правительственного (и парламентского) кризиса, который, в свою очередь, будет бдить за его деятельность и торпедировать невыгодные Его Величеству инициативы.

В любом случае, завершение политического кризиса было серьезным видимым оправданием для Мухаммеда VI относительно его неявки на саммит ЛАГ по приглашению иорданского коллеги Абдаллы II.