Обзор отчёта SETAV, посвященного турецко-китайским отношениям. Часть 9

В начале апреля месяца этого года Фонд политических, экономических и социологических исследований (SETAV) опубликовал отчёт, посвященный турецко-китайским отношениям. Продолжаем рассмотрение документа раздела, озаглавленного «Конкуренция на Ближнем Востоке после «арабской весны»» и, в частности, с того момента, где автор документа говорит о том, что Китай, наряду с прочими глобальными игроками, занимает обвинительную позицию по отношению к Турции в том, что касается гражданской войны в Сирии. И далее он развивает свою мысль в том ключе, что Китай воспринимает уйгурский вопрос в качестве своего внутреннего дела и критикует любое вмешательство в него со стороны внешних игроков. И при этом обвиняет по уйгурскому вопросу Турцию, которая пытается предложить гуманистическое и этическое решение в драме, развернувшейся в Сирии (довольно интересная конструкция предложения из серии «в огороде бузина…»).

Разумеется, и у Турции, в качестве регионального игрока, и у Китая, в качестве игрока глобального, есть позиция по ближневосточным вопросам, включая иранский ядерный вопрос, палестино-израильское противостояние, региональный порядок после «арабской весны». Следовательно, как указывает автор, на Ближнем Востоке между Турцией и Китаем наличествуют сферы как сотрудничества, так и конкуренции. Здесь автор подчеркивает то обстоятельство, что Китай является новым игроком в регионе, вынужденным анализировать целый ряд ближневосточных «клубков», включая энергетическую безопасность, экономическое развитие, терроризм, нестабильные политические структуры и прочие, нуждающиеся в своем разрешении.

Эта ситуация приводит автора к выводу о том, что между Турцией и Китаем будет экономическая конкуренция на Ближнем Востоке, в особенности, после того, как в регионе наступит посткризисный и поствоенный период восстановления. В конце концов, турецкая стратегия по открытию для себя Ближнего Востока и Африки вступила в противоречие с китайскими экономическими выгодами в этих регионах.

Следующий раздел отчета называется «Бесплодный цикл экономических отношений».

Клубок нерешенных экономических проблем в настоящее время превратился в структурную проблему двусторонних отношений. Одной из них является несбалансированность взаимной торговли (-25 млрд против Турции). Турция не в состоянии диверсифицировать свои поставки в Китай и не в состоянии конкурировать в Китае с местными поставщиками. Однако, это не является единственной причиной проблемы. Поскольку даже в периоды улучшения двусторонних отношений Китай накладывает определённые ограничения на турецких бизнесменов. Наряду с этим, начиная с 2015 года в Китае наблюдаются серьезные трудности с оформлением деловых виз.

В целях балансирования взаимной торговли большое значение могли бы сыграть китайские инвестиции в Турцию. По состоянию на 2015 год объем турецких инвестиций в Китай составляет 104 млн долларов, а китайских в Турцию – около 642 млн долл. Если учитывать, что китайские инвестиции в мире составляют около 107 млрд долл., то становится понятно, что Турция привлекает весьма незначительную их долю (на самом деле, это не совсем справедливое утверждение; скорее из этих цифр можно увидеть насколько диверсифицированно к этому вопросу подходят китайцы).

При этом во взаимной торговле между Турцией и Китаем наблюдаются серьезные проблемы в плане качества, количества и разнообразия китайской продукции, ввозимой в Турцию. Для Турции принципиальны поставки качественной, высокотехнологичной продукции, которая при этом не оказывала бы негативного влияния на баланс спроса и предложения на рынке. Однако, тут автор опять повторяется, Турция постоянно сталкивается с проблемами и качеством и безопасностью китайских товаров. И как бы Китай не заверял Турцию в её важности как партнёра по проекту «Шёлковый путь», но одних этих слов недостаточно для решения вышеперечисленных структурных проблем.

Тут от себя надо добавить, что никаких возможностей для того, чтобы изменить баланс во внешнеторговых сделок и хотя бы приблизить его к нулю у Турции нет. Те товары, которые в состоянии производить Турция (среднетехнологичные и с невысокой интеллектуальной добавленной стоимостью) не могут найти спроса в Китае и конкурировать с местной продукцией. Фактор транспортного плеча оказывает дополнительную нагрузку, менее критичную для китайских товаров в Турции и сильно более критичную для поставок турецких товаров в Китай. Другим коньком турок, как известно, является строительно-подрядный сектор. В этом смысле поводов для оптимизма у Турции также не так, чтобы много. Ибо единственной страной, у кого не меньше, а больше строительных холдингов в рейтинге крупнейших строительных подрядчиков «Engineering News Record», чем у Турции, является Китай.

Природных ресурсов, разработка которых китайцам (как в той же Африке) могла бы быть интересна, в Турции нет. Переносить свои производства в Турцию и создавать в стране свои рабочие места Китаю, по большому счёту неинтересно. Инвестировать в разрозненные инфраструктурные проекты государственно-частного партнёрства (типа мостов, автодорог и проч.) при наличии цельного и непротиворечивого «Нового Шёлкового пути» – неразумно. Единственным большим интересом здесь может стать проект канала «Стамбул», но его перспективы при живой и здравствующей Конвенции Монтрё – весьма туманны. В плане ТЭКа также двигаться особо больше некуда. Единственной призрачной возможностью является сооружение третьей атомной электростанции в Турции, да и то с целью зарабатывания китайцами для себя зарубежной референции. Ибо возврата денег в таком проекте можно ждать не одно десятилетие. Так что, автор, правильно видя проблему, не предложил до сих пор по тексту отчета ни одной реальной возможности её решения. Возможно потому, что бывают такие статус-кво, которые поменять просто невозможно.

 

62.82MB | MySQL:102 | 0,618sec