Размышления после ареста в Москве террористической группы сторонников «Исламского государства»

Сотрудники ФСБ и полиции 25 мая с.г. сообщили о задержании четверых выходцев из Цннтральной Азии на западе Москвы, у которых было изъято взрывное устройство, огнестрельное оружие и экстремистская литература. По данным ФСБ, задержанные готовили теракты на транспортных объектах столицы, а после их осуществления собирались отправиться в Сирию, чтобы примкнуть к организаторам акций из запрещенного в России «Исламского государства» (ИГ). В этой связи отметим одну очевидную вещь — вся тяжесть террористических угроз в настоящее время уверенно склонилась от нашего Северного Кавказа к региону Центральной Азии. Теперь основными поставщиками «рабочей силы» для организации террористических операций являются узбеки и таджики, но никак не представители той же Чечни и Дагестана. Безусловно, что в этих северокавказких республиках существует бандподполье, но оно в большей степени локализовано внутри их границ, и уже сравнительно давно никак не заявляло о себе организацией каких-либо акций на федеральном уровне. Чего, собственно, не скажешь про центральноазиатский регион. Только в прошлом году органы безопасности ликвидировали в Красноярске, Москве и Санкт-Петербурге с разницей в два месяца две ячейки выходцев из Центральной Азии, которые готовили акты террора на том же транспорте. В этом году известный теракт в метрополитене Санкт-Перербурга, и вот новые разоблачения. Таким образом констатируем, что основной вектор борьбы с террором сместился, и это уже можно сказать уверенно, на центральноазиатское направление. Нельзя не сказать, что российские органы безопасности это направление работы совсем уж в прошлые годы оставляли без внимания. Но она в основном концентрировалась на профилактических шагах в отношении партии «Хизб ут-Тахрир», которую некоторые эксперты почему-то считают филиалом чуть ли не «Исламского государства» (ИГ). В реальности же по своей идеологии и методам это классическая группа «Братьев-мусульман», которая в принципе террор не исповедуют. Профилактика со стороны спецслужб в основном заключалась в задержании скопом больших групп центральноазиатских мигрантов, которые якобы читали запрещенную литературу. Все ли они читали или только часть из них, в это по большому счету не вникали и просто депортировали их на родину. Чего в данном случае было больше, политики или недобросовестной конкуренции, сказать сложно. Но, собственно, и большого внимания на выходцев из Центральной Азии никто не обращал, поскольку на Северном Кавказе они массово не воевали и старались держаться подальше от кавказских событий. Они зарабатывали деньги разными путями, в том числе и чистым криминалом, что в основном было связано с контрабандой наркотиков. Все эти колонии имели своих некоронованных авторитетов, которые, в принципе, взаимодействовали с правоохранительными органами на предмет профилактики различных эксцессов. Даже пресловутое Исламское Движение Узбекистана (ИДУ) старалось на территории России не активничать, боясь тем самым вызвать массовые гонения на своих соотечественников из числа мигрантов. Все же перечисленные выше эпизоды террористических атак или попыток их проведения свидетельствует совершенно о другом настрое и указывают на коренной слом прежней тенденции. В этой связи целесообразно задастся вопросом, что послужило отправной точкой такой трансформации, что, с учетом огромного количества мигрантов из Центральной Азии, может привести к очень негативным последствиям с точки зрения совершения резонансных терактов.

  1. Мы совершенно не разделяем точку зрения, которая сейчас бытует в головах ряда экспертов о том, что Россию догнал западноевропейский синдром миграции, когда мигранты, в большинстве своем уже родившиеся в странах ЕС, начинают мстить своей новой родине за чувство национального самоуничижения и неспособности адаптироваться к новой цивилизационной архитектуре. центральноазиатские мигранты в своей массе представляют собой именно гастарбайтеров, а не искателей лучшей жизни. В своей подавляющей массе это молодые люди, которые приехали зарабатывать себе на свадьбу или на содержание семьи на родине. Очень малое количество из них собирается постоянно проживать в РФ, большинство стремится уехать на родину. Это коренное отличие европейской эмиграции от российской. Поэтому большинство мигрантов были сторонними наблюдателями и в политику в России не лезли.
  2. Центральноазиатскую миграцию характеризуют сильные связи по линии землячеств и кланов, что позволяет им в принципе легче адаптироваться к жизни за границей, но при этом является мощным барьером на пути проникновения в такие группы радикальной идеологии, если это не диктуется авторитетами группы или клана как внутри России, так и на родине или в других странах.
  3. Мы абсолютно не разделяем убеждения в том, что во всем виноват Афганистан. Нестабильность в нем длится уже тридцать лет, а выходцы из Центральной Азии начали участвовать в террористической деятельности от силы год-полтора назад. Здесь должна быть более прозаичная и в то же время сугубо «центральноазиатская причина». Таковой, без сомнения, мы считаем слом существовавшей в Таджикистане с 1997 года системы сдержек и противовесов в виде системы разделения власти между Кулябом, Курган-Тюбе и остальными местными таджикскими и узбекскими кланами. Ее конец ознаменовал роспуск и запрещение Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), что, безусловно, являлось нарушением со стороны властей всех достигнутых ранее договоренностей о разделе власти, а также повсеместное гонение на ее членов. Кульминацией этого процесса стала эмиграция бывшего командира таджикского ОМОНа Г.Халимова, который позже примкнул к ИГ и даже стал одним из ее военных командиров. Именно он призвал таджикских и узбекских мигрантов бросать свою работу в России, примыкать к ИГ и «вести джихад с неверными». Обратим внимание на то, что в Центральной Азии политическая партия это, как правило, клановое объединение с политической оберткой. И в данном случае совершенно неважно убит ли Г.Халимов, как об этом неоднократно сообщали, или нет. Он в данном случае лишь символ. В корне — глубинное недовольство серьезных сил в самом Таджикистане и Узбекистане (где также прошла смена власти) существующим положением вещей и позицией Москвы по этому вопросу. Отсюда и активизация центральноазиатского террора как выражение прежде всего этого недовольства и направление Кремлю прозрачных намеков о необходимости корректировки своей позиции по восстановлению прежних форм раздела властей в том же Таджикистане. И совершенно неважно, под каким идеологическим знаменем это делается. ИГ — это универсальный жупел для решения своих конкретных целей конкретной группой лиц и кланов. И в данном случае неопытный «молодняк» работает в интересах этих групп влияния, у которых есть деньги от той же контрабанды наркотиков, под аванс на будущие привилегии. А кто конкретно оформляет такие заказы и где — дело в данном случае второе.
62.51MB | MySQL:102 | 0,667sec