После недавних американо-саудовских мероприятий, направленных на консолидацию арабских государств в их противостоянии «вызовам современности», среди которых на первом месте находится вездесущий терроризм, многие аналитики заговорили о том, что роль «наконечника арабского копья» должен взять на себя Египет. Признанный лидер арабского мира во многих отношениях, среди которых, военное, или силовое. Действительно, на сегодняшний день лишь одна арабская страна способна гипотетически оспаривать пальму военного первенства у Египта, не по количеству разных видов современного вооружения и боевой техники, а по совокупности таковых, помноженных на уровень боевой подготовки личного состава, возможностей системы командования, связи и управления и моральный дух военнослужащих. Это – Алжир. Хотя, по нашему мнению, уровень подготовки и грамотности египетских военных все-таки выше, чем у их алжирских коллег.  Поэтому мы согласимся, да, по военно-техническому потенциалу Египет сегодня способен вести достаточно интенсивные боевые действия комбинированного характера, как на сопредельных территориях, так и на региональном ТВД, с применением всех родов вооруженных сил, включая части специального назначения. И будет делать это лучше любых других арабских армий и полиций.

Что касается объекта таких действий – терроризма, то он в последнее десятилетие стал своеобразным жупелом, повсеместно распространённым злом, глобального масштаба, с которым борются все и везде. Настолько часто встречающимся, но при этом, неоднородным, что, прежде чем ответить на этот вопрос, необходимо определится, что считать террором применительно к Египту и коалиции стран, которую он будет представлять, и с каким именно из «терроров» Египет способен бороться.

Собственно, Египет уже борется. ВВС АРЕ наносят ракетно-бомбовые удары по целям и скоплениям террористов на территории соседней Ливии. Делается это в ответ на атаки христианских объектов, кроме того, армия и полиция страны ведет антитеррористические операции на территории Синайского полуострова. И там, и там, в качестве противника выступают силы, ассоциирующиеся с «Исламским государством», (ИГ запрещено в РФ). Итак, враг № 1 для АРЕ – это ИГ. Во-вторых, с учетом приближающихся президентских выборов в стране, нужно срочно наводить порядок внутри, а значит, добивать остатки «Братьев – мусульман», которые становятся врагом № 2. И вот, на этом этапе Египет оказывается перед выбором: с кем из врагов разобраться в первую очередь, поскольку внешняя победа сулит ему лавры признанного военного лидера, а внутренняя, главным образом, обеспечит общественно-социальную стабильность. Причем, внешняя победа потребует значительного наращивания усилий, и не факт, что дело обойдется без ввода наземного контингента в Ливию, что неизбежно приведет к тому, к чему приводили подобные операции в прошлом. Все эти разные ливийские кланы и племена, всех оттенков салафизма и сенусизма, в большей своей части, тут же отложат в сторону разногласия и объединятся против «агрессора». Тем более, что среднестатистический житель Киренаики (да и Триполитании), с бородой, или без таковой, очень не любит египтян. Боевые действия в ливийских Зеленых горах дело долгое, затратное и не факт, что закончится очевидной военной победой. Именно поэтому, Египет до сих пор не решается вступить в ливийский конфликт в полной мере, прекрасно понимая, что это может оказаться так же сложно, как в Йемене, а с учетом общей границы с Ливией – однозначно потенциально хуже, во всех смыслах. То есть, драться придется всерьез, долго и до конца.

Поэтому, оценивая вероятность выделения Египтом мало-мальски значимых военных контингентов, прежде всего сухопутных войск и сил специальных операций для проведения антитеррористических операций, будь, то тот же Йемен (куда египтян никак не удается заманить, и недаром, они уже имели сомнительное удовольствие принять участие в гражданской войне в Йемене в начале 1960-х гг.), или, скажем, ввод египетских подразделений в Ливию, следует исходить из несомненного приоритета использованию вооруженных сил АРЕ, прежде всего, для обеспечения внутренней стабильности, порядка и создания необходимых условий для президентских выборов, сиречь, переизбрания Абдель Фаттаха ас-Сиси на следующий срок. Если ВС Египта и встанут на защиту интересов новоиспеченной суннитской коалиции, то не ранее чем после солидной предоплаты, и, скорее всего задействованы будут военно-морские силы и, возможно, некоторое количество авиации. Проводить военно-морские блокирующие и антитеррористические операции очень удобно, и их формат позволяет правильно планировать риски и угрозы, а авиация вообще идеально подходит для этих целей, ибо ни у кого из потенциальных египетских противников-террористов нет серьезных средств противовоздушной обороны. Исходя из этого, речь, в случае согласия египетского военно-политического руководства встать во главе некой вооруженной силы суннитской коалиции, должна идти не о «копье», а, скорее, о «трезубце». Ну, и, само собой разумеется, этот сценарий сыграет на руку египетским военным, поскольку все их основные военные заказы и контракты, в том числе и российские, оплачиваются из ОАЭ и Саудовской Аравии. Хотите установить блокаду маленького гордеца, Катара? Подбросьте еще денег для скорейшего освоения и ввода в строй «Мистралей» и палубных вертолетов Ка-52 к ним! Не на фрегатах же туда плыть.