Основные события мая в Марокко развивались вокруг берберского мирного протеста в Эль-Хосейме, зревшего к тому времени уже более полугода. 5 мая в интервью французскому информагентству АФП лидер протестного берберского движения 39-летний безработный Насер Зефзафи утверждал, что его движение не является сепаратистским, и что оно выдвигает только экономические и социальные требования.
Общаясь с французами под портретом Абделькрима – вождя Республики Риф (1921 – 1926 гг.) – Н.Зефзафи разразился гневной тирадой в адрес центральных властей: «Они побуждали нас эмигрировать в Европу, они пытались настроить марокканцев против нас, они обвиняют нас в наркотрафике или в том, что мы являемся шпионами Алжира. Сегодня они обвиняют нас в том, что мы получаем деньги извне. Если есть доказательства этого, представьте их».
«В течение шести месяцев наши требования очевидны и законны: надо строить больницы, университеты, объекты инфраструктуры, бороться против лобби в сфере жилищного строительства и мафии в рыболовецких портах, — обозначил он основные проблемы рифаев. – Мы – дети бедных. Простые люди, которые вышли на улицы с тем, чтобы сказать нет тирании. Мы не требуем для себя ничего исключительного, только реабилитации нашего региона, полностью депрессивного в настоящее время».
По его оценке, своими действиями «государство пытается выиграть время». «Но время работает на нас», — утверждал он, предсказав, что скоро на улицы выйдет «миллион человек».
В тот же день протестное движение, родившееся в октябре 2016 г. в день гибели в Эль-Хосейме торговца рыбой вразнос Мухсина Фикри, получило название «Хирак». Для властей оно было и есть особенно опасным, поскольку опирается на далекое и недавнее прошлое – именно берберы Рифа составили основу воинских формирований Республики Риф, давших в свое время бой Франции и Испании (достаточно посмотреть голливудского «Легионера»). Не без их помощи Франко победил в гражданской войне в Испании. Они же первыми подняли восстание в 1958 – 1959 гг. против центральных властей сразу после достижения Марокко независимости.
6 мая в Эль-Хосейме движение «Хирак» прибегло к новой форме протеста, выведя на улицы города несколько тысяч человек на «марш кастрюль». Участники и участницы марша под аккомпанемент грохота, вызванного использованием кастрюль в качестве ударных инструментов, осудили «коррумпированное государство». Они скандировали лозунги «Нет милитаризации», «Нет оскорблениям», «Мы все — Насеры» (от имени Н.Зефзафи, лидера протестного движения). Манифестация прошла без каких-либо инцидентов, поскольку полиция, по всей видимости, получили инструкции не вмешиваться в происходившее.
Уже 7 мая последовало предупреждение от нового губернатора провинции Эль-Хосейма Мухаммеда аль-Якуби о том, что лидерам протестного движения придется отвечать за свои действия перед законом по обвинению в подстрекательстве к насилию, которого в общем то не было.
Тем не менее уже 18 мая примерно 5 тысяч жителей Эль-Хосеймы (по официальным данным) вышли на новую манифестацию. Ее участники оценили число вышедших на улицу в 200 тысяч человек. Манифестация была подчеркнуто мирной, ее участники избегали каких-либо форм деструктивного выражения их протестных настроений. В дополнение к ставшим уже обычными лозунгам добавилось осуждение исламистского характера действующего правительства. Шествие завершилось без инцидентов.
Днем ранее ситуация в Рифе обсуждалась на заседании Совета министров, на котором с докладом выступил глава МВД. По его итогам правительство подтвердило свое намерение ответить «на законные требования марокканцев» при условии сохранения безопасности и бдительности в отношении «некоторых лиц», стремящихся создать атмосферу «социальной и политической блокады».
22 мая в Эль-Хосейме побывала представительная министерская делегация во главе с министром внутренних дел Абдельуафи Лафтитом. Среди ее участников был замечен, в частности, глава Министерства сельского хозяйства и морского рыболовства Азиз Аханнуш. По оценке марокканской прессы, все данные указывали на то, что к этому моменту ситуация в Эль-Хосейме стала приоритетом в работе марокканского правительства. Она же увидела в этом визите очередную попытку возобновить диалог с местным населением. Однако на встречу с министерской делегацией были приглашены порядка 300 представителей только местных властей и общественных организаций. Движение «Хирак» представляли всего несколько человек.
25 мая по итогам визита в Эль-Хосейму глава МВД Марокко А.Лафтит в очередной раз заявил, что развитие северных районов Марокко является «стратегическим приоритетом» для государства, «а не конъюнктурной реакцией на сложившуюся ситуацию».
Тем не менее уже 26 мая власти пошли на обострение ситуации, объявив об аресте Н.Зефзафи, обвиненного в нарушении общественного порядка во время пятничной молитвы в мечети «Мухаммед V” в Эль-Хосейме. В то же время в окружении главного фрондера сообщили, что ему удалось избежать ареста и скрыться. Уже в 14 часов по местному времени Н.Зефзафи с крыши собственного дома в окружении многочисленных сторонников распространил через интернет следующее заявление: «Я ничего не боюсь. Если они хотят меня арестовать, пусть приходят. Если они меня арестуют, я объявлю голодовку». В то же время он призвал своих сторонников исключительно к мирным акциям.
Как бы признавая, что власти поторопились с объявлением об аресте Н.Зефзафи, 26 мая они же объявили его в розыск. К 27 мая были арестованы свыше 20 наиболее видных активистов движения «Хирак». Их обвинили в покушении на внутреннюю безопасность государства. Как утверждалось в коммюнике прокурора Эль-Хосеймы, арестованные якобы «получали денежные переводы и логистическую поддержку из-за границы с тем, чтобы вести пропагандистскую деятельность, направленную на подрыв целостности королевства».
В ночь с 27 на 28 мая в Эль-Хосейме мирные акции переросли в столкновения с полицией. Манифестации распространились на другие города провинции, и не только. Шествия в поддержку рифаев прошли в Надоре, Танжере, Рабате и Касабланке. Вечером 29 мая в Эль-Хосейме состоялась очередная демонстрация, на сей раз – без вмешательства полиции, хотя ее спецподразделения блокировали акцию. Все акции проходили по вечерам, поскольку они пришлись на месяц мусульманского поста рамадан.
Н.Зефзафи был арестован лишь 29 мая. Его тут же перевезли в Касабланку, подальше от Рифа. На следующий день тысячи людей вышли на улицы Эль-Хосеймы с тем, чтобы потребовать освобождения Н.Зефзафи.
На сахарском направлении месяц начался с очередного заявления в никуда от сепаратистского Фронта ПОЛИСАРИО, заявившего в лице Мухаммеда Хаддада о «готовности начать переговоры с Марокко на основе права сахарцев на самоопределение». Понятно, как на это «право» смотрят в Рабате… До этого, 28 апреля, Совбез ООН принял резолюцию, поддерживавшую идею возобновления переговоров по будущему сахарских провинций. Он также продлил мандат Миссии ООН в Западной Сахаре (Minurso) до 30 апреля 2018 г.
4 мая стало известно о захвате в ЮАР по иску сепаратистов из Фронта ПОЛИСАРИО торгового судна под флагом Маршалловых островов, перевозившего груз марокканских фосфатов в Новую Зеландию. Судно вышло из порта Эль-Аюн – административного центра сахарских провинций, что дало повод сепаратистам утверждать в иске, что речь идет о незаконно добытых полезных ископаемых. На его борту находились 34 тысячи тонн фосфатов.
5 мая в ответ на захват судна с фосфатами Рабат заявил, что эксплуатация природных ресурсов сахарских провинций осуществляется «в рамках международного права». Более неуклюжее объяснение было трудно придумать – Рабат этим заявлением фактически признал, что статус сахарских провинций, которые он формально считает марокканскими, до сих пор не определен.
2 мая тогда еще президент Франции Франсуа Олланд принял в Елисейском дворце короля Марокко Мухаммеда VI, находившегося в Париже с частным визитом. Таким образом, марокканский монарх стал первым (24 мая 2012 г.) и, похоже, последним руководителем иностранного государства, которого принимал Ф.Олланд. По завершении 20-минутных переговоров руководители двух стран приняли участие в обеде, на котором присутствовали такие известные марокканцы, как писатели Лейла Слимани и Тахар бен Джеллуд, специалист по исламу Рашид Бензин, пародист Джамель Деббуз, дзюдоист Тедди Ринер. За столом были также замечены главы МИД Франции и Марокко Жан-Марк Эйро и Насер Бурита, не нуждающиеся в представлении Андре Азулай и Сеголен Руайяль.
В любом случае в части, касающейся берберской фронды, необходимо признать, что власти пытаются отреагировать на протестное движение, однако этого сейчас уже недостаточно. Необходимы не проекты, а практические результаты. В противном случае последствия этих протестных действий непредсказуемы. При этом уже замечено, что как это было и в 2011 году, исламисты в лице «Аль-Адль валь-Ихсан» вроде бы не при чем, но они пытаются канализировать протестное движение со всеми вытекающими последствиями.
Тем временем наблюдатели обратили внимание на то, что лидеры пяти из шести партий, вошедших в апреле в новую правительственную коалицию, являются берберами по происхождению. Это, во-первых, глава правительства Саадэддин аль-Османи. Один из лидеров исламистской Партии справедливости и развития (ПСР) является выходцем из берберского региона Инезган, лидер проберберской партии Народное движение (НД) Моханд Лаенсар — уроженец Среднего Атласа, глава партии Социалистический союз народных сил (ССНС) Дрис Лахгар – выходец из берберской семьи. Представители Национального объединения независимых (НОН) и Конституционного союза (КС) Азиз Аханнуш и Мохаммед Саджид являются уроженцами Тафраута (регион Сус). Одно их появление на общей фотографии вызвало волну эмоций и энтузиазма в социальных сетях с комментариями типа «Власть амазигам!» (амазиги – название одной из ветвей берберов), «Они избавят нас от Эль-Фасси, которые до этого вершили дела» (ссылка на арабскую семью Эль-Фасси, вышедшую из г.Фес). В любом случае подобный выбор, явно сделанный дворцом, вряд ли случаен. Он отражает стремление последнего любой ценой не допустить возвращения «арабской весны» в любой ее форме.