Вот уже почти месяц продолжается кризис вокруг одной из богатейших стран планеты – Государства Катар. При этом одной из немногих ближневосточных стран, выступающих пусть исходя из позиции медиатора, но всё же с сильным прокатарским креном, стала Турецкая Республика. Совершенно неудивительно, что на кризис откликнулся своим анализом один из главных проправительственных центров — Фонд политических, экономических и социологических исследований (SETAV), базирующийся в Анкаре, опубликовав материал под заголовком «Региональные последствия катарского кризиса: растущая уязвимость». Продолжаем анализ документа, начав рассмотрение следующего раздела, призванного ответить на вопрос авторов: «Как катарский кризис может повлиять на региональные конфликты?».
При этом авторы сразу оговариваются, что текущий кризис является не только чисто «заливной» трещиной – он касается политического конфликта большего масштаба, в границах всего региона Ближний Восток и Северная Африка (MENA). И он больше связан с региональной политикой Катара, нежели с политикой этого государства в Заливе. Таким образом, и сам кризис будет иметь большое влияние на целый ряд региональных конфликтов, в которых и Катар и антикатарская коалиция имеют свои «доли» и конкурируют, включая, но не ограничиваясь: Ливией, Сирией и Палестиной. Во всех этих зонах конфликтов геополитический анализ имеет значение. Однако, как указывают авторы, идеологическая компонента также стала инструментом, осложняющим усилия по их разрешению. Борьба за влияние с акцентом на идеологическую борьбу, по словам авторов, превратилась в деструктивный региональный феномен, который мостит дорогу региональной эскалации. Раздается мнение, что вышеупомянутые конфликты ухудшают конкуренцию исключительно внутри Залива. Однако, как подчеркивают авторы, переход этой борьбы в идеологическое измерение, в свою очередь, обостряет позиции сторон и лишь её углубляет. Катарский кризис одновременно произрастает из региональных конфликтов и их подпитывает.
ОАЭ и Египет, ключевые действующие игроки в катарском кризисе, одновременно являются таковыми и в ливийском конфликте. Военная разведка Египта поддерживает администрацию в Тобруке, возглавляемую генералом Х.Хафтаром, военно и логистически. В то время, как ОАЭ оказали финансовую поддержку перевороту и с тех пор помогают Х.Хафтару финансово, политически и военно. Как отмечается в документе, Ливия, возможно, является первым шагом в усилиях Залива по борьбе с силами «арабской весны», бросившими вызов существующему в регионе статус-кво. ОАЭ и Египет не признают международно признанное правительство в Триполи и сильно вложились в то, чтобы Ливия стала опустошенным войной государством. В нынешнем кризисе, ОАЭ и Египет прямо выбрали своей мишенью катарскую политику в Ливии и пытаются делигитимизировать партнёров Катара в Ливии в борьбе за усиление ливийской Палаты представителей за счет Всеобщего национального конгресса, с тем чтобы обеспечить доминирование Х.Хафтара в Правительстве национального согласия – легитимном правительстве Ливии. Таким образом, если Катар уступит давлению в Ливии, ОАЭ и Египет делигитимизируют все группы, которые отрицают доминирование Х.Хафтара, некоторые из которых уже недавно были провозглашены антикатарской коалицией, как «террористы». Как подчеркивают авторы, абсолютно нереалистичным было бы рассчитывать на то, что переформатирование египтянами и эмиратовцами ливийской политики принесёт стабильность. Напротив, оно лишь усилит трения, будет способствовать эскалации вооруженного противостояния, а также приведёт к провалу политических переговоров.
И хотя катарская и антикатарская коалиция не находятся в прямой оппозиции в Сирии, их взгляды на ситуацию в этой стране серьёзным образом отличаются. По сути, внутри антикатарской коалиции также имеются различия. Саудовцы действовали более активно в Сирии и, по-прежнему, не видят роли президента Б.Асада в будущем страны, в то время как ОАЭ и Египет имеют дело с сирийским режимом, ставя во главу угла борьбу против исламистских движений в ущерб иранской угрозе и преступлениям Асада. И, в целом, они намерены принять сохранение Асада у власти. ОАЭ и Египет создали собственную оппозицию («Движение завтрашней Сирии»), которую возглавляет бывший глава Сирийской национальной коалиции и организовали так называемые Quwwat al-Nukhbat («Элитные силы»), которые воюют повсеместно с «Силами демократической Сирии» в Восточной Сирии. Союзники Катара по большей части размещаются в северной и в северо-западной частях страны. И именно ОАЭ и Египет усиливают конкуренцию и враждебность по отношению к Катару, обвиняя его в пособничестве терроризму.
Сдерживание катарской поддержки сирийской оппозиции, помимо всего прочего, будет иметь серьёзные гуманитарные последствия, поскольку катарские фонды, некоторые из которых были недавно объявлены в связях с террористами, были довольно активны и осуществляли гуманитарную деятельность как внутри страны, так и помогая беженцам за её пределами. Более того, группы, поддерживаемые Катаром, были инструментом сдерживания поддерживаемых Ираном ополченцев. В этом смысле, Катар, в отличие от любой другой страны Залива, своими действия уравновешивал Иран в Сирии. Без прокатарских групп, силы сирийского режима и иранское влияние могут быть усилены, ухудшая ситуацию с безопасностью как регионе Залива, так и за его пределами.