Победа Хасана Роухани на президентских выборах, прошедших 19 мая с.г., на время заслонила от внимания наблюдателей закулисную и никогда не прекращавшуюся борьбу за влияние и финансовые потоки в иранской политической элите. Между тем, эта борьба, скорее всего, будет обостряться и приобретать новые формы. Можно выделить две основные причины этого тренда. Во-первых, формирование нового кабинета министров Ирана, проходящее в настоящее время, в котором основные фракции хотят застолбить за собой ключевые посты. Во-вторых, в условиях открытия иранской экономики будет неизбежно нарастать борьба за финансовые потоки между основными экономическими игроками в Иране: исламскими фондами (боньядами), сконцентрированными вокруг представителей высшего исламского духовенства, Корпусом стражей исламской революции (КСИР) и новой иранской буржуазией, связанной с командой Хасана Роухани.
Консервативный лагерь в Иране в настоящее время переживает не лучшие времена. Уже к моменту президентских выборов от него дистанцировались такие влиятельные фигуры как спикер Меджлиса Али Лариджани и бывший командующий КСИР Мохсен Резаи. Мэр Тегерана Мохаммед Багер Галибаф после снятия своей кандидатуры на выборах и нескольких скандалов в Тегеране, связанных с неурядицами в городском хозяйстве, решил на время отойти в тень. Таким образом, в консервативной фракции остались два значимых лидера: кандидат на прошедших выборах (получил 16 миллионов голосов) и руководитель фонда «Астан Кодс Разави» Эбрахим Раиси и бывший секретарь Высшего совета национальной безопасности (ВСНБ) Саид Джалили. Последний недавно объявил о создании «теневого кабинета». Обращает на себя внимание, что в Иране это первый случай создания «теневого правительства» за всю историю исламской демократии. Саид Джалили родился в 1965 году в Мешхеде, участвовал в ирано-иракской войне, где потерял ногу в результате ранения. После демобилизации окончил престижный университет Имама Садыка, где остался преподавать. Одновременно с 1989 года работал в министерстве иностранных дел ИРИ. В 2001 году стал директором по внешнеполитическому планированию в офисе верховного лидера. В 2005-2007 годах – заместитель министра иностранных дел Ирана по США и странам Европы. На посту секретаря ВСНБ (2007-2013 годы) стал известен как жесткий переговорщик по ядерной проблеме, отвергающий компромиссы.
Очередным поводом для «наката» на Хасана Роухани стали теракты 7 июня в Тегеране. Ряд деятелей консервативной оппозиции связывают их с «пацифистской» политикой нынешнего президента, выступающего за ограничение военных расходов. Консервативный депутат Меджлиса и известный иранский экономист Ахмад Таваккули написал: «Когда я услышал об атаке боевиков ИГ, этих кровожадных фанатиков, я вспомнил слова Карбаши и его недалеких последователей» (бывший мэр Тегерана Голямхоссейн Карбаши, выступавший за ограничение военной роли Ирана в Сирии). Один из консерваторов иронично написал в своем Твиттере: «Для тех, кто скандировал: «Нет Газе, нет Ливану, принесем свои жизни в жертву Ирану». Теперь все готово для того, чтобы вы принесли жертву. Роухани так далеко отодвинул тень войны, что она упала на центр Тегерана». Здесь содержится намек на похвалу, высказанную в свое время в адрес Хасана Роухани в том, что он, подписав соглашение по ядерной проблеме, «отодвинул тень войны».
В июне с.г. вновь произошла полемика между Хасаном Роухани и представителями Корпуса стражей исламской революции. Отношения нынешнего президента Ирана с КСИР никогда не были простыми и беспроблемными. В сентябре 2013 года, когда Х.Роухани выступил со своим известным призывом к миру и снижению напряженности на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, а затем, находясь по дороге в аэропорт провел краткий телефонный разговор с Бараком Обамой, это вызывало негативную реакцию со стороны КСИР. Командующий КСИР генерал Мохаммад Али Джафари тогда назвал этот разговор «большой ошибкой». Иранского президента тогда выручил Али Акбар Хашеми-Рафсанджани, отметивший, что слова Имама Хомейни «Смерть Америке» не надо понимать буквально, а противоборство с США не исключает переговоров с ним, хот бы для обмана врага.
В 2015 году, после подписания договора по ИЯП, произошел еще один конфликт, когда Х.Роухани отдал контракт на строительство десяти судов не судостроительной компании, связанной с КСИР, а южнокорейской компании «Хендай». В ответ на это генеральный директор компании «Хатам аль-Анбийа» Абдулла Абдуллахи отметил, что «В то время, когда тысячи молодых и образованных иранцев сидят без работы, а наши производственные мощности простаивают, государство отдает контракт компании страны, поддержавшей санкции и в общем-то враждебно относящейся к Ирану». Он также отметил, что подряд на строительство готов был взять на себя консорциум, 75% акций которого принадлежало компании «Хатем аль-Анбйиа» (экономическое подразделение КСИР), а 25% — частным лицам.
Наконец, уже в июне с.г. на одном из банкетов разговения (ифтар) во время месяца рамадан Хасан Роухани позволил себе опрометчивое высказывание в адрес КСИР. Он отметил, что «Экономика должна принадлежать народу. Государство не для того сорок лет вооружалось, чтобы передать самые доходные отрасли от государства без пушек к государству с пушками (намек на КСИР)» (1). Также он сказал, что все, что бы ни делали представители этого государства в государстве, а именно пушки, дома или газеты, все ведет к коррупции. В ответ на это командующий КСИР заметил, что без пушек и ракет его организации все доходные отрасли были бы давно захвачены врагами Ирана, и правительству Роухани было бы неоткуда извлекать прибыль. А газета сторонников М.Ахмадинеджада «Ватан-э-эмруз» вышла со статьей, посвященной провалам правительства в экономике с заголовком, который можно приблизительно перевести так: «С пушками или без пушек, а все равно все разлетается в пыль» (2).
Не складываются отношения Х.Роухани и с влиятельными представителями консервативного духовенства, прежде всего, с великими аятоллами Мохаммадом Таги Месбахом Йазди и Макаремом Ширази. Выступая 20 июня в Меджлисе по вопросу о формировании нового кабинета Х.Роухани подчеркнул важность демократического принципа и народовластия для политической системы Ирана. Он процитировал изречение Имама Али, отметив: «Имам Али видел власть и правительство через призму народовластия. Именно народ должен быть источником власти. Он говорил: «Кому бы народ ни дал власть, я этому выбору подчинюсь»». Оппонируя ему аятолла Макарем Ширази отметил, что президент ИРИ прочел одно изречение Имама Али из книги «Нахдж аль-балага», но не усвоил других. По его мнению, народовластие в шиитском Иране не имеет ничего общего с западной демократией, так как вся власть на самом деле принадлежит Богу и дается в соответствии с божественными установлениями (3). Это является явным намеком Хасану Роухани не покушаться на принцип велаят-э-факих, согласно которому источником власти являются шариат и шиитские имамы, а высшей властной инстанцией – исламское духовенство.
Таким образом, Хасану Роухани, несмотря на победу на выборах, придется корректировать свою политику и учитывать мнение влиятельной консервативной фракции. Политическая борьба в Иране зачастую носит подспудный и подковерный характер, ведется с помощью «византийских» интриг. В условиях нарастающего политического давления США на Иран и конфронтации с Саудовской Аравией в регионе Ближнего Востока различным группировкам иранской элиты придется консолидироваться и приглушить свои противоречия. Тем не менее, в стране будет продолжаться борьба между глобалистским проектом команды Х.Роухани и «патриотическим» проектом КСИР.