Разгром к середине лета основных групп боевиков «Исламского государства» (ИГ, запрещено в РФ) в районах высот Западный Каламун и Арсаль, в приграничных районах Сирии и Ливана, осуществленный частями сирийской армии, Сил народной обороны во взаимодействии с отрядами «Хизбаллы» и армии Ливана, по оценке Генерального секретаря «Хизбаллы», шейха Хасана Насраллы, «стал вторым освобождением Ливана и выдающимся примером роли исламского сопротивления в отражении террористов во всем регионе».
Поясним, что имел в виду руководитель «Хизбаллы». Часто упоминаемая ныне, применительно к событиям в регионе, «ось» или «вектор» исламского сопротивления, это военно-политический альянс движений и группировок, в основном, шиитских, ориентирующихся на Иран. В них входят десятки групп, от небольших, численностью в пару тысяч человек, до огромных, в несколько десятков тысяч человек, объединяющих ливанцев, сирийцев, иракцев, иранцев, афганских хазарейцев и представителей некоторых других государств, например, Пакистана. Сформированы они, в основной массе, как противовес ИГ, хотя некоторые сражались и против «Аль-Каиды» (запрещена в РФ) и других террористических и оппозиционных сирийскому и иракскому режимам, группировкам. Корни их происходят от ливанской «Хизбалла», сирийских алавитских милиционных формирований и отрядов шиитского сопротивления в Ираке, действовавшего еще против США и коалиции во время оккупации Ирака в 2003 г. Утверждать, что все они, поголовно, являются порождением КСИР Ирана, есть преувеличение, хотя роль этой организации в упорядочении их деятельности, координации, обучении и оснащении очевидна. Тем не менее, значительная их часть была сформирована без команды из Тегерана, а стихийно. Исламское сопротивление экстерриториально, так в Сирии находится большое количество боевых отрядов иракского Народного ополчения, афганцы-хазарейцы из движения «Фатимийюн», можно предположить, что, потребуй ситуация присутствия членов сопротивления в Ираке или, где-нибудь еще в регионе, дело за этим не станет.
Их противники и западные средства СМИ называют их в самом мягком варианте «шиитскими или асадовскими (применительно к Сирии) милициями». И, традиционно, обвиняют их в терроре и многочисленных злоупотреблениях против суннитов.
Политическая платформа «исламского сопротивления» носит ярко выраженный антиамериканский и антиизраильский характер, считает правящий саудовский режим их пособником, а противостоящие группировки суннитского толка, — ну, тут все взаимно и бескомпромиссно, сводящееся к среднему между «неверными богоотступниками, язычниками и собаками».
Под «вторым освобождением Ливана» шейх Хасан Насралла имеет ввиду то, что первое состоялось в 2000 г., когда отряды «Хизбаллы» при поддержке союзников смогли заставить Израиль покинуть территорию Южного Ливана.
В боях в Каламуне, а велись они давно, особенно активно последние два года, сирийским и ливанским военным при поддержке бойцов «Хизбаллы» постепенно удалось выйти на приемлемый уровень тактического и оперативного взаимодействия, повысить выучку и подготовку, умение вести бой в горах и предгорьях. И, в итоге, обеспечить несколько важных результатов, влияющих на ситуацию и в Сирии, и в Ливане.
Во-первых, после долгого перерыва можно говорить о налаживании реального взаимодействия между военными Сирии и Ливана. В отличие от отрядов ливанской «Хизбаллы», активно воевавших на разных участках сирийских фронтов, ливанские военные, а они, традиционно – христиане, занимали нейтральную позицию, ограничиваясь задачами охраны границы и контроля стратегического шоссе Бейрут-Дамаск. Но по мере роста численности отрядов сирийской оппозиции, позднее, практически поголовно, влившихся в ИГ и организации им баз снабжения и тыловых позиций на ливанской территории, участились случаи нападений на посты армии Ливана, убийства военнослужащих и захвата оружия и техники. Для Дамаска угроза с запада, с горного плато, нависающего над столицей и бывшего до войны излюбленным курортным районом, была еще хуже, чем из Восточной Гуты. Кроме шоссе на Бейрут, город питается водой с западных гор, а контроль над горными вершинами позволяет простреливать из артиллерии практически весь Дамаск.
Бои в Каламуне начались в конце 2015 года, шли долго и тяжело, армии помогали даже группировки сирийских и ливанских контрабандистов(!), выполнявших роль разведчиков, проводников и корректировщиков огня. В итоге, терпение ливанских военных, под носом у которых отряды боевиков располагались на отдых, и лечение, переходили границу и даже «отжали» несколько единиц автомобильной и бронетехники, иссякло. Впервые с 80-х гг. прошлого века, ливанская армия плечом к плечу вновь стала сражаться с сирийской, на что потребовалась немалая политическая воля в Бейруте, где у некоторых, до сих пор, остается горький осадок со времен присутствия сирийского контингента в стране и убийства в 2005 г. премьера Рафика Харири, в котором был обвинен Дамаск.
Во-вторых, зачистка Каламуна перекрыла пути снабжения террористов в Сирии с ливанской территории, и, заодно, значительно укрепила стабильность и безопасность в самом Ливане.
В-третьих, победа в Каламуне укрепляет роль и позиции движения «Хизбалла» и его союзников в Ливане. Правда, вместе с некоторой стабилизацией обстановки в этом районе, прилегающем к Голанам, закономерно возрастает озабоченность Израиля усилением позиций «Хизбаллы», особенно в свете неизбежных в будущем столкновений между ней и израильским военными. Тут надо понимать, все действия Израиля, включая и помощь сирийской оппозиции, и удары по сирийской территории, логичны, если взглянуть на них с точки зрения интересов национальной безопасности этой страны. Для Израиля наилучшим был бы вариант превращения полосы от Дераа до Кунейтры в подобие Южного Ливана начала 1980-х гг. То есть протектората, с армией из местных, под руководством новой версии майора Хаддада (командующий марионеточной Армией Южного Ливана в 1980-гг.) Полностью подконтрольной буферной зоны, откуда не могли бы применяться ракеты по целям в Израиле.
Поводом для беспокойства Израиля являются и сообщения о якобы ведущихся на ливанской территории попытках построить в подконтрольных «Хизбалле» районах производства по сборке новых высокоточных и дальнобойных ракет «земля-земля». Несколько конвоев с ракетами и подобных мастерских были уничтожены ВВС Израиля на территории САР, предназначались они, по заверениям израильских властей, как раз для «Хизбаллы», которая, по логике израильской разведки, решила теперь не везти оружие издалека, а собирать ракеты прямо в Ливане.
24 августа министр обороны Израиля Авигдор Либерман заявил, что «Израиль не допустит строительства такого производства в Ливане». Впервые сообщение о ракетном заводе распространила в середине августа кувейтская газета «Аль-Джарида», со ссылкой на помощника командующего КСИР Ирана, якобы заявившего, что в горах, в Южном Ливане ведется строительство завода, который «будет расположен на глубине свыше 50 метров и так замаскирован, что его невозможно будет обнаружить никакими средствами разведки». Правительство Израиля оказывает давление на ливанского премьер-министра Саада Харири, с тем, чтобы тот через свои возможности не допустил такого развития ситуации.
Возвращаясь к теме освобождения Каламуна, можно сделать вывод, для Дамаска эта победа стала значительным облегчением нагрузки, прежде всего на столичный район и важным политическим успехом, укрепившим отношения правительства Б.Асада, с «умеренными» региональными соседями: с Ливаном и Иорданией, с руководством которой, после долгого перерыва, вновь начинаются политические консультации по вопросам беженцев и урегулированию кризиса в Сирии.