Международная коалиция во главе с США нанесла удар по силам сирийской правительственной армии к востоку от города Дейр эз-Зор. В результате случившегося есть жертвы, сообщил в понедельник 11 сентября телеканал «Скай ньюс — Арабия». Другие подробности происшедшего пока не приводятся. Ни командование ВС Сирии, ни представители коалиции пока не прокомментировали эту информацию.  Это сообщение мы бы рассматривали в контексте с другим знаковым событием на сирийском направлении, на которые большинство политических экспертов на фоне военных успехов  сирийской армии при наступлении на Дейр эз-Зор  большого внимания не обратили. Постоянный представитель России при Отделении ООН и других международных организациях в Женеве Алексей Бородавкин назвал «политически ангажированной фальшивкой» положения доклада Независимой комиссии по расследованию нарушений прав человека в Сирии, касающиеся операции российских ВКС и сирийских вооруженных сил. Об этом дипломат сообщил 9 сентября российским журналистам в Женеве. «Этот доклад в той части, которая касается России и применения химоружия Вооруженными силами САР, представляет собой пример политически ангажированной фальшивки, причем еще и топорно сфабрикованной,- сказал Бородавкин. — Думаю, что на эти обвинения нам нет смысла обращать внимание». Дипломат заметил, что «какое-то время назад торговать русофобской ложью стало модным в некоторых политических и дипломатических кругах». «Но ситуация постепенно меняется. Даже там, где такие измышления еще остаются востребованными, политическая цена на них стремительно падает», — заключил глава российской дипмиссии. От себя заметим, что падает она ровно по причине «больших батальонов», на стороне которых бог. Правильность этого высказывания, обязанного популярностью прусскому королю  Фридриху II Великому еще никто не отменял.  В докладе Независимой комиссии по расследованию в Сирии, опубликованном в преддверии начинающейся в Женеве 11 сентября 36-й сессии Совета ООН по правам человека и который вышел очень «вовремя», в частности, утверждается, что сирийские и российские силы наносили удары по больницам и медперсоналу, а сирийские войска, кроме того, применяли химическое оружие.

Два этих события безусловно связаны и обусловлены быстрым и ощутимым военным прогрессом  в рамках наступления на  Дейр эз-Зор. Если говорить еще более грубо, то попытка вброса явно антироссийского и антисирийского доклада накануне этого мероприятия должна задать тон предстоящих дискуссий по сирийской проблематике. Разгром инфраструктуры «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) в его главном на сегодня оплоте на сирийской территории в Дейр эз-Зоре не только подводит итог первого этапа  российской военной операции в Сирии, но и самым серьезным образом усиливает позиции Москвы в рамках дальнейших международных усилий по выходу из сирийского кризиса. В реальности, Россия очень наглядным образом демонстрирует сейчас правильность выбранного ею алгоритма решения подобного рода локальных кризисов в рамках сохранения стабильности в одном из самых взрывоопасных регионов. Основой этого подхода стала стратегия, которая за счет концентрации сил на реперных точках того или иного кризиса, компенсирует слабость на остальных участках и тем самым обеспечивает прогресс в целом. И безусловно, такой вариант является очень опасной альтернативой западного подхода к этой проблеме. В данном случае мы имеем ввиду прежде всего позицию Вашингтона. Это явный вызов американскому доминированию в этой сфере и очень наглядный пример основных принципов проведения реальной политики для стран региона. Особенно тем, в которых внутриполитическая ситуация не отличается большой стабильностью и чревата социальным взрывом. Если угодно, то успех Москвы на сирийском направлении является фактическим поражением доктрины Вашингтона в отношении выработки единой позиции «цивилизованного мира» на глобальный вызов по смене старых политических элит в регионе Ближнего Востока. Этот тот самый процесс, который называют еще «арабской весной», и который в общем-то окончательно дезавуировал роль США как основного архитектора ближневосточной политики просто в силу наглядной демонстрации отсутствия у американцев ясного понимания пружин этого процесса. Помимо невнятной политики по поддержке «Братьев-мусульман» в этом контексте как «единственной силы», способной прийти на смену «недемократичным» и престарелым в большей своей части диктаторам, США предложить не смогли.

С чисто политической и военной точки зрения, помимо очередной дипломатической победы Кремля, восстановление контроля правительственных сил над Дейр эз-Зором окончательно снимает с повестки дня вопрос о будущем режима Б.Асада и вынуждает США и их союзников искать новые алгоритмы своей политики на этом направлении. Если брать глобально, то ни в Вашингтоне, ни в Брюсселе ясной тактики и действий в рамках такого нового подхода нет. А инструменты такой политики в формате оказания влияния на развитие ситуации в Сирии у США более, чем скромны. Коалиция «Сил демократической Сирии» (СДС) в общем-то сильно локализована в общесирийском масштабе воздействия на ситуацию. Помимо этого, поддержка такой коалиции в лице доминирующих в ней курдов с их сепаратизмом автоматически ставит Вашингтон по другую сторону баррикад в понимании их стратегии со стороны крупнейших региональных стран. Это не только Турция (и дело в данном случае не личностных характеристиках турецкого президента Р.Т.Эрдогана; противодействие курдскому сепаратизму будет константой любого режима в Турции), но и Иордания, и Иран, и Ирак. А если нет четких инструментов воздействия на ситуацию путем распространения экспансии подконтрольных себе военных сил, то остается только вариант международного дискредитирования позиции Москвы и Дамаска на публичных площадках, и нанесение превентивных ударов по позициям сирийских правительственных и их союзников в рамках сдерживания их поступательного движения. Примерно так, как это пытались сделать США два месяца назад на иордано-сирийской границе, стараясь воспрепятствовать продвижению отрядов проиранской шиитской милиции. Такая реакция является наиболее логичной в нынешней ситуации, и она будет превалировать в дальнейших действиях США. К этому надо быть готовым.  Особенно с учетом активизации риторики официального Дамаска по вопросу международных обоснований пребывания американских войск на сирийской территории. Сама по себе эта тема, кстати, является абсолютно адекватным ответом на попытки обвинить Москву и Дамаск в военных преступлениях в рамках предстоящих дискуссий в ООН. То есть, основной упор в нынешней стратегии Вашингтона в Сирии в условиях безусловного превосходства Москвы в военном компоненте будет сделан на дипломатический фронт с явным акцентированием реанимации активного участия США во всех форматах переговорного и дискуссионного формата.  И это само по себе  ставит перед нашим МИД новые задачи.