Послевоенное восстановление Сирии и донорская помощь

По оценкам Всемирного банка, в период с 2010 по 2016 гг. валовый внутренний продукт (ВВП) Сирии сократился на 63%, а потери от нефтяного сектора в ВПП, наиболее доходной его части, составили 93%. Этот коллапс национальной экономики потребует колоссальных усилий по её восстановлению. По мере затягивания военной фазы конфликта, усилий и ресурсов потребуется неизмеримо больше.

Одной из возможных проблем в деле  восстановления сирийской экономики после конфликта может стать острый дефицит финансовых ресурсов ввиду недостаточной политической мотивации и воли со стороны ведущих западных доноров.

Анализ основных потоков донорской помощи Сирии в последние годы позволит спрогнозировать вероятные сценарии и понять, насколько могут быть оправданы подобные опасения.

По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) на 2014-2015 гг., Сирия входила в десятку крупнейших получателей официальной помощи на цели развития (ОПР), располагаясь на 7-й строке с ежегодным финансированием в 1.78 млрд долларов США, получаемых от 28 традиционных государств-доноров, входящих в ОЭСР. Это в первую очередь страны Евросоюза, а также США, Швейцария, Норвегия, Новая Зеландия и Австралия. Более внушительная помощь поступает от группы стран, не входящих в ОЭСР- 2.76 млрд долларов в 2015 году. К этому следует добавить донорскую помощь по линии многосторонних механизмов, прежде всего институтов ЕС и ООН (284 млн долларов США в 2015 г.).

Таким образом, общая помощь, выделенная Сирии в 2015 по различным донорским каналам, составила 4.8 млрд долларов США. Интересно, что с начала сирийского кризиса объёмы этой помощи постепенно росли, в итоге увеличившись почти в 8 раз за 5 лет — с 594 млн долларов в 2011 году до 4.8 млрд долларов в 2015 году.

При этом, любопытно, как менялось распределение ресурсов среди доноров. Если в 2011 году доля западных доноров над остальными превалировала (300 млн долларов против 136 млн), то в последующие годы группа «другие доноры» неизменно наращивала свою помощь и на порядок опережала по объемам помощь традиционных доноров ОЭСР.

Среди традиционных доноров ОЭСР ведущую тройку по итогам 2015 года возглавляли США (710 млн долларов), Великобритания (393 млн долларов), Германия (275 млн долларов). Эти три страны обеспечили более 90% ресурсов от группы ОЭСР. По линии Еврокомиссии и других институтов ЕС было выделено ещё 220 млн долларов. Агенства ООН профинансировали содействие развитию на сумму примерно 70 млн долларов.

При этом, международные финансовые институты, как например Группа Всемирного банка, Международный валютный фонд, Международная финансовая корпорация, с начала сирийского кризиса вообще не финансируют программы помощи в этой стране, вероятно в контексте политической ситуации, санкционного режима западных доноров против сирийского правительства и отсутствия разрешения со стороны официального Дамаска. В то же время, тот же Всемирный банк опосредованно все же ведет деятельность в Сирии, в частности, проводя различные исследования и оценки на тему реконструкции сирийской экономики и восстановления последствий нанесённого войной ущерба. Региональные банки развития, начавшие было финансирование проектов в Сирии в 2011 году с уровня 106 млн долларов, уже в 2012 году сократили его до 16 млн долларов, а затем и вообще прекратили сотрудничество.

Но, пожалуй, наибольший интерес представляет самая главная группа доноров Сирии, которая проходит по статистике ОЭСР как «другие страны-доноры», но без детальной статистики и разбивки донорских взносов на конкретные  страны. Эта группа т.н. новых доноров, не являющихся членами ОЭСР, финансирует 56% помощи развитию Сирии. Логично предположить, что в этом списке однозначно лидирует Турция. Действительно, объем донорского участия Турции в 2015 году составил 3.9 млрд долларов, из которых львиная часть, околоть 2.4 млрд долларов, шла на гуманитарную помощь сирийским беженцам. Кроме того, к этому списку относятся богатые страны Залива, финансирующие сирийских беженцев в соседних странах, в первую очередь Саудовская Аравия, Катар и, возможно ОАЭ и Кувейт. Однако их доля в содействии Сирии незначительная. В частности, Катар, ОПР которого в 2013 году составил 1.3 млрд долларов, финансирует в основном проекты гуманитарного содействия, однако не входит даже в первую десятку стран-доноров для Сирии. Занимающая в этом списке десятую строку Швеция выделила в 2015 году 40 млн долларов. Россия, выделявшая в 2015 году около 1.2 млрд долларов на содействие международному развитию, своим главным приоритетом считает страны СНГ, поэтому на Сирию из этого бюджета пришлось около 2%, что составило 23 млн долларов, выделенных по каналам Всемирной продовольственной программы ООН. Логично предположить, что по мере выхода из военной фазы конфликта и перехода к этапу восстановления и реконструкции, участие России в содействии Сирии будет только возрастать.

Примечательно, что при составлении статистики ОЭСР донорская помощь Сирии — а это почти 5 млрд долларов в 2015 году — включает в себя не только финансирование проектов под эгидой Дамаска, но и содействие сирийским беженцам в соседних странах. Интригующим и открытым остаётся вопрос о том, каковы пропорции распределения этих взносов между двумя категориями, что диктуется прежде всего интересами самих доноров. Очевидно, что в силу политических пристрастий многие представленные здесь доноры, вероятнее всего финансируют операции по содействию сирийским беженцам в соседних странах.

Таким образом,  не следует ожидать, что огромная на первый взгляд сумма в почти 5 млрд долларов в год по линии официальной помощи развития будет расходоваться на содействие восстановлению сирийской экономики, потерявшей 2/3 своего потенциала за 2011-2015 гг.

Очевидно, что огромная часть этой суммы расходуется и будет расходоваться на гуманитарное содействие сирийским беженцам, как внутри страны, так и за пределами Сирии. Это наглядно демонстрирует секторальный анализ двусторонней донорской помощи Сирии в 2014-2015 гг, 85% которой было израсходовано на гуманитарную помощь, 10% на социальные службы и 3% на образование. Понятно, что а условиях продолжающихся боевых действий доноры не рискуют вкладывать в долгосрочное экономическое развитие Сирии. В то же время понятно, что подавляющее большинство сегодняшних доноров в Сирии исходя из политических соображений не заинтересовано напрямую финансировать проекты развития, реализуемые под эгидой нынешней власти в Дамаске. Соответственно, огромные финансовые ресурсы на экономическое восстановление сирийскому правительству придётся искать по линии многосторонних институтов, профильных ооновских организаций и международных финансовых учреждений, а также по каналам инновационных инструментов финансирования, частных инвесторов и  новых доноров из числа союзников либо нейтральных государств, таких как  Россия, Иран, Китай.

62.58MB | MySQL:102 | 0,458sec