О визите премьер-министра Ирака Х.аль-Абади в Саудовскую Аравию

21 октября, одновременно с открытием 44-й Багдадской международной выставки, где была развернута впечатляющая экспозиция Саудовской Аравии, представляющая 60 компаний, премьер-министр Ирака, доктор Хайдер аль-Абади прибыл с официальным визитом в Эр-Рияд. В составе иракской делегации находится свыше 70 высших чиновников, а сам визит является закономерным продолжением линии, взятой королевством на восстановление отношений с Ираком, находившихся в глубокой «прострации» с начала 1990-х гг.  После первых проб и ошибок, присылки в Багдад не совсем адекватного посла, в Эр-Рияде скорректировали свои установки, и, с весны текущего года, перешли в дипломатическое наступление.  Страны обменялись визитами министров иностранных дел, затем иракский премьер посетил Эр-Рияд в рамках своего турне по странам Залива и Ирану, в начале месяца в Багдадский аэропорт прибыл первый саудовский пассажирский рейс, затем королевство самым серьезным образом подготовилось к нынешней выставке, на которую отправился министр энергетики, промышленности и минеральных ресурсов, лично открывающий и презентующий национальный саудовский павильон – стало очевидным, что настало время для серьезной сверки часов и координации усилий по дальнейшему развитию отношений.  О создании совместной координационной комиссии и шла речь во время переговоров.

В саудовских СМИ сообщается о трехсторонней встрече с участием государственного секретаря США Р.Тиллерсона, в ходе которой обсуждался «широкий спектр региональных и международных проблем». На локальном уровне главными темами для переговоров стали: инвестиции в нефтегазовый сектор Ирака, организация регулярного воздушного сообщения, открытие консульств и пограничных переходов.

Ряд политических обозревателей в Ираке и, даже некоторые, в самом КСА сходятся во мнении, что столь стремительная активизация Саудовской Аравии многоплановых усилий по нормализации отношений с Ираком (напомним, что инициатива исходила от саудовской стороны) свидетельствует о провалах внешней политики Эр-Рияда во всем, что касается его косвенного противостояния с Ираном, и в Сирии, и в Йемене, и в Ираке. Если в первых двух случаях, отношения королевства с местными властями или влиятельными элитами оставляют желать много лучшего и ничего другого, кроме опосредованного военного противостояния с Ираном, пока, придумать или организовать не удается, в Ираке, хотя бы, есть с кем говорить. И есть определенный встречный и позитивный контекст. Осознав этот факт, саудовцы решили изменить и тактику, и, отчасти стратегию и сосредоточится на Ираке, где они решили попробовать выйти на такой уровень отношений и влияния на ход событий, чтобы хоть частично сдерживать расширение иранского влияния.

Эр-Рияду, конечно, на месте виднее. Но, по нашей оценке, степень иранского влияния, во-первых, уже достигла своего предела, так же как и возможности Тегерана по поддержке своих союзников. Во-вторых, секрет «противоядия» от Ирана лежит в плоскости, прежде всего внутренней, а затем, внешней политики. Интуитивно ли, или по чьему-то совету, первые пробные «шары» в этом направлении саудовцы в лице и министра иностранных дел, Адиля аль-Джубейра и наследного принца, Мухаммеда бен Сальмана, уже запустили, когда оба выступили с пространными рассуждениями о месте и роли шиизма в жизни арабского народа.

Как бы то там ни было, такое развитие отношений между соседними странами, крупнейшими производителями нефти, крупными региональными державами предпочтительнее, нежели, чем, например, такой вариант, когда Саудовская Аравия поддерживала бы в Ираке суннитскую фронду, близкую по духу к «Аль-Каиде» или к «Исламскому государству» (обе организации запрещены в России), а Багдад, в ответ, выступил на стороне шиитов Восточной провинции королевства.

Проекция нового саудовского политического курса на внутренние иракские дела достаточно проста и понятна: пробрести влияние среди традиционных сторонников (а такие в Ираке, хоть и в небольшом количестве, но есть), купить голоса новых, вложить достаточно большие, по иракским меркам, деньги в экономику и восстановление разрушенных районов страны, приобретя тем самым некоторую популярность среди населения, как минимум, тех районов, где саудовцы будут вкладывать средства. В перспективе, заручится поддержкой влиятельных политических сил настолько, чтобы уравновесить влияние Ирана. Здесь их ждет немало препятствий и проблем, но, при условии, если решать их будут адекватные люди и при этом, они не будут скупиться, задачи эти Эр-Рияд вполне сможет решить в течение трех-пяти лет.

Еще одним интересным аспектом нормализации отношений с Ираком является их роль в реализации подготовки плавной передачи власти в КСА наследного принцу, которая вполне может состояться уже в этом году.  Имея в активе восстановление политических и развитие экономических отношений с важным соседом, принц Мохаммед бен Сальман сможет легче преодолеть сопротивление своих противников внутри семьи и укрепить свое реноме в обществе.

Участие госсекретаря США Р.Тиллерсона в иракско-саудовских переговорах вполне объяснимо. В обеих странах американское влияние достаточно велико, и США, полагающие себя региональным модератором, просто обязаны держать процесс под контролем. Усиление КСА в Ираке отвечает интересам США по ограничению иранского влияния, как с точки зрения восстановления саудовско диалога с племенами иракских суннитов Анбара, прежде всего, так и с точки зрения налаживания саудовско-шиитских отношений с такими иракскими общественно-политическими движениями, как «Ас-Садр», с политиками типа Муктады ас-Садра и Айяда Алауи с такими партиями, как «Ад-Даава» («Призыв»). Мощный фактор в виде саудовских риалов способен сформировать на внутренней политической арене Ирака очень интересные комбинации, в том числе такие, о которых никто не мог и подумать еще вчера.

Область взаимных экономических интересов двух стран очевидна: это координация усилий по стабилизации цен на нефть и приход саудовских инвесторов и технологий в Ирак, прежде всего в нефтехимию и в переработку газа. Для Ирака непреходящее значение имеют и все те деньги, которые страна может получить от КСА на восстановление разрушенных войной северных и северо-западных районов. Есть у двух стран общее «понятийное поле» и в отношении катарского кризиса, и в отношении обстановки в Иракском Курдистане, где стороны могут оказать друг другу определенную политическую поддержку.

62.81MB | MySQL:102 | 0,486sec