В четверг прокурор Международного уголовного суда (МУС) в Гааге Фату Бенсуда подтвердила вынесенное ею ранее постановление не начинать рассмотрение дела по обвинению Израиля в преступлениях, совершенных в ходе инцидента с судном «Мави Мармара» в 2010 г. Ранее вопрос о судебных разбирательствах являлся одним из ключевых условий преодоления турецко-израильского кризиса, явившегося следствием тех событий. Анкара обязалась прекратить преследование израильтян в обмен на серию условий, среди которых была выплата компенсаций семьям погибших и пострадавшим. К лету этого года, как сообщил Минфин республики, вся сумма, составившая порядка 20 млн долларов США была получена. Вместе с тем рассмотрение вопроса в МУС не было завершено, поскольку не имело отношения к турецко-израильским договоренностям. Причиной тому оказалась проста – Турция не могла прекратить атаку на Израиль в Гааге, т.к. попросту ее не начинала.
Инициатором рассмотрения дела стали Коморские острова, под флагом которых и отправилась «Мави Мармара» в то злополучное плавание. Спустя три года после инцидента адвокаты погибших участников той «Флотилии свободы» обратились в МУС с иском против израильского правительства, требуя привлечь его к ответственности за совершение военных преступлений. Спустя еще год суд, проверив имеющиеся сведения, постановил не открывать дело, руководствуясь тем, что случившееся не относится к его юрисдикции. Так, в соответствии с Римским статутом – основополагающим документом МУС, под категорией военных преступлений понимается сразу серия опасных деяний, в числе которых пытки, биологические эксперименты, принуждение к участию в военных действиях и многое другое, что весьма трудно усмотреть, разбирая тот случай.
В 2015 г., руководствуясь все тем же статутом, была предпринята попытка пересмотреть решение прокурора, а в качестве аргументов значились два обстоятельства. Во-первых, представители пострадавшей стороны настаивали, что при рассмотрении дела должен был приниматься во внимание весь контекст подхода Израиля к сектору Газа. Тем самым они, вероятно, надеялись, что хоть в каких-то действиях Израиля по отношению к палестинскому населению можно будет усмотреть признаки военных преступлений. Во-вторых, было заявлено, что при вынесении решения об отказе в открытии дела не в полной мере была учтена тяжесть израильской силы, примененной в 2010 г. Здесь уже явно прослеживается попытка намекнуть на применимость к инциденту сразу нескольких подпунктов из части 2 статьи 8 Римского статута, где говорится о бесчеловечном обращении.
Любопытно, что при оценке первого аргумента обвинения комиссия судей МУС, анализировавшая правомерность решения прокурора, оказалась расколота. В частности, меньшинство согласилось с тем, что широкий контекст действительно должен был приниматься во внимание, в результате чего они сочли отказ в открытии дела неправильным. Большинство, наоборот, сообщило, что ситуация в Газе как раз учитывалась, что было ошибочно, однако, на итог не повлияло. С этим согласились и в некоторой степени озаботились эксперты Института исследования национальной безопасности Израиля, по мнению которых учет всех политических реалий, разворачивающихся на фоне того или иного конфликта приведет к тому, что суд просто погрязнет в делах, которые не подкреплены реальными обвинениями.
Вторым вопросом, касающимся этого дела, является связь между Турцией и Коморскими островами, поскольку всем очевидно, что самостоятельно затеять масштабный процесс против Израиля в Морони вряд ли могли, даже несмотря на отсутствие дипломатических отношений. Израильские источники сообщали о влиянии на подачу иска со стороны турецкой НПО Фондa защиты прав и свобод человека и гуманитарной помощи. Вместе с тем имеются и иные косвенные подтверждения. Судя по данным турецкого Министерства иностранных дел, сотрудничество между сторонами набрало силу как раз в 2010, что выразилось в открытии турецкого представительства на Коморах фактически за месяц до инцидента. Помимо этого Турция оказывает островному государству значительную поддержку в различных сферах. Например, в 2013 г. несмотря на сложности в выделении земельных участков там благодаря усилиям местных бизнесменов была найдена площадка, на которой построили турецкую школу.
Кроме того, внешнеполитическое ведомство Турции даже в открытых источниках не скрывает, что благодарно партнеру за международную поддержку. В частности, как говорится на официальном сайте МИД Турции: «Коморские острова являются членом ОИК и придерживаются подхода, близкого к турецкому на международных форумах». Судя из этого, МУС был воспринят в качестве одного из них. Мало того, Коморские острова оказались для этого самым перспективным кандидатом. Ни Турция, ни Израиль формально не являются участниками Римского статута. Иерусалим его не ратифицировал, отдельно сообщив, что не считает себя связанным обязательствами устава этой инстанции. Анкара его и вовсе не подписывала. Из этого следует, что самостоятельно инициировать процесс Турция не могла. А вот Коморы, под чьим флагом оказалось судно, как раз имели такую возможность, представляя, пожалуй, единственный способ передать это дело в МУС.
В итоге процесс, тянувшийся несколько лет, все же удалось завершить, но не с тем итогом, который мог бы действительно устроить Израиль. Фактически в официальном сообщении, обнародованном МУС 30 ноября, Ф.Бенсуда заявила: «есть разумные основания полагать, что военные преступления совершались некоторыми военнослужащими ЦАХАЛ во время ареста «Мави Мармара» и позднее. Но ни один потенциальный случай, являющийся следствием возникшей ситуации не имеет достаточной опасности с юридической точки зрения». Отговорка о «недостаточной опасности» заставляет задуматься израильских экспертов.
В том же Институте изучения национальной безопасности считают, что этот термин порождает тонкую грань, при которой выдвижение обвинений зависит от трактовки. В нынешних условиях наибольший риск такая практика имеет в свете действий палестинцев, которых в желании привлечь Израиль к разбирательству в МУС не может остановить даже ущерб собственным интересам в отношениях с США. Это осознают и в израильских политико-дипломатических кругах. Как сообщает Times of Israel, правительство воздерживается от комментариев, поскольку изучает принятое решение. Дополнительным поводом для беспокойства следует рассматривать заявление одного из юристов, представляющих интересы пострадавших в инциденте, Р.Диксона. По его мнению, отказываясь от рассмотрения иска, МУС попустительствует применению Израилем аналогичных методов борьбы в будущем. В качестве примера он приводит непропорциональное использование силы в 2014 г. во время операции «Несокрушимая скала» в секторе Газа, чего можно было бы избежать при более правильном подходе судебной инстанции.
Из этого следует, что можно с уверенностью сказать, что закрытие этого дела не означает для Израиля возможность уйти от общей опасности быть обвиненным в военных преступлениях. Отчасти некоторую защищенность государству гарантирует тот факт, что оно не ратифицировало Римский статут, что ограничивает круг дел, которые могут быть переданы в МУС. Вместе с тем можно прогнозировать, что Палестинская национальная администрация будет и дальше продолжать попытки воздействия на Израиль через МУС.