В берберских районах Алжира, в которых шесть дней (с 9 декабря) не прекращались массовые протесты, 15 декабря установилось хрупкое спокойствие. Однако условия для их повторения, причем в более серьезном масштабе, сохраняются.

Говоря об этом, необходимо указать, что проходили они по всей Кабилии, а также в Оресе (или Эль-Аурасе), знаменитом партизанском районе сопротивления французским войскам в ходе войны 1954 – 62 гг.

Наиболее мощными они были в столице одноименной провинции Буйра, где забастовки учащихся и студентов, ставших «ядром» выступлений, а также массовые демонстрации, проходившие под лозунгами «против маргинализации» переросли в ожесточенные столкновения с представителями сил правопорядка и сторонниками правящего режима.

Напомним, что «искрой» для них стало выдвижение в национальном парламенте лидером левацкой Трудовой партии Луизой Ханнун законопроекта, гарантирующего предоставление берберам возможности развивать свои язык и культуру и предполагающего выдвижение этого вопроса на референдум.

Данная провокация сделана была при обсуждении проблемного государственного бюджета на 2018 год. Отказ от рассмотрения данного предложения депутатами марионеточных партий и послужил «спусковым крючком» для начала массовых протестов в местах проживания берберов.

Согласно официальным утверждениям полицейских источников, сила в отношении протестующих в Буйре была применена лишь после того, как вышедшие на «несанкционированную» демонстрацию якобы начали громить автобусные остановки и прочую городскую инфраструктуру и даже якобы пытались построить на улицах подобие баррикад из подручного материала, включая поваленные деревья.

Между тем, представители берберских организаций утверждают, что первыми на них напали переодетые в штатское полицейские и представители марионеточных студенческих структур, вооруженные ножами и палками.

По их данным, они отвечали на это традиционным оружием – градом камней, от которых, согласно сообщениям официальных источников, страдали не только стражи порядка (несколько человек из их числа были госпитализированы), но и «простые прохожие», а также окна в административных зданиях.

О размахе выступлений в Буйре свидетельствует то, что они одновременно проходили в нескольких районах этого города.

Важно заметить, что в самой Буйре власти оказались неспособны оперативно локализовать протесты, причем их объявление о закрытии местного университета подстегнуло к участию в выступлениях даже тех студентов, кто от этого ранее воздерживался.

Так, например, демонстрантам даже удалось пробиться к главным офисам служб безопасности Буйры, от которых их оттеснили только после прибытия к жандармам и полицейским дополнительных подкреплений.

Это вызвало панику среди торговцев, закрывших на несколько дней магазины, и привело к фактическому параличу движения по городу.

Показательно, что выступления эти не ограничились крупными городами и выплеснулись за их пределами.

Например, группы протестующих школьников и студентов задерживались полицейскими и жандармами на расстоянии до 20 километров от той же Буйры, когда они пусть и не на продолжительное время, но перекрывали стратегически важное «трансалжирское» шоссе «Восток-Запад» и вступали в столкновения с представителями сил правопорядка, забрасывая их камнями.

Точное число протестующих до сих пор неизвестно, хотя, если суммировать оценочные данные самих берберов и властей, то в них участвовали одновременно десятки тысяч человек.

Во всяком случае, в одной только Буйре насчитали свыше шести тысяч человек, активно участвовавших в противостоянии с представителями сил правопорядка.

Как бы там ни было, но последние берберские волнения являются индикатором серьезного неблагополучия в этой стране.

С одной стороны, становится ясно, что прежние марионеточные проберберские партии, подкармливаемые властью, призвавшие берберов отказаться от участия в протестах, уже утратили сколько-нибудь серьезное влияние на них и в итоге правящий режим рискует вообще остаться без рычагов влияния на них.

Между тем, опасность для властей представляет тот факт, что значительная часть протестующих берберов не намерена замыкаться сугубо в своих национальных рамках и заявляют о необходимости ведения борьбы в рамках всего Алжира, совместно с представителями других населяющих его народов, включая арабов.

Они указывают «сепаратистам», что, во всяком случае, пока, им по стратегическим соображениям необходимо бороться против правящего режима вместе с другими его противниками, объединив силы, поскольку в противном случае власти будут всегда подавлять разрозненные выступления недовольных.

Примечательно, что в протестных выступлениях также принимали активное участие и представители исламистских партий, а также леваки, пытавшиеся воспользоваться берберским недовольством, чтобы на их гребне добиться своих целей.

Тем не менее, такой «симбиоз» служит еще одним тревожным знаком для алжирских властей, поскольку данные события продемонстрировали способность разных и подчас враждебных по отношению друг к другу политических сил объединиться против общего противника, каковым является правящий в АНДР режим.

В условиях продолжающегося финансово-экономического кризиса это представляет для него серьезную опасность.

Как показали последние по времени события, наличных сил правопорядка (они на порядок сильнее, чем в других местностях) в берберских районах не хватает и в случае начала массовых одновременных выступлений в прочих провинциях власти могут попросту не справиться с ними.