Об изменениях в военно-политической обстановке на Ближнем Востоке и в Северной Африке (12 – 18 февраля 2018 года)

В регионе на минувшей неделе сохранялась сложная, а в ряде стран напряженная и нестабильная обстановка. Вооруженные конфликты продолжаются в Сирии, Ираке, Ливии, Йемене, Афганистане, Южном Судане и Сомали.

На прошедшей неделе Москва и Вашингтон выступили с рядом заявлений по оценке ситуации, складывающейся в Сирии. Так, 13 февраля глава МИД РФ С. Лавров заявил, что Россия не исключает, что «США намерены остаться в Сирии надолго, если не навсегда», а «Вашингтон пытается создать некое квазигосударство на восточном берегу Евфрата в Сирии, это опасные шаги». Россия также считает недальновидным подход США, полностью игнорирующих позицию Турции по курдам в Сирии. В МИД России заявили 15 февраля, что американцы с курдскими союзниками вступают практически в открытое противостояние с сирийской армией. Ранее, 12 февраля, пресс-секретарь президента РФ Д. Песков отметил, что Россия «констатирует дефицит помощи со стороны США в деле стабилизации обстановки в Сирии».

Главной целью США в Сирии является полное уничтожение «Исламского государства» (ИГ, запрещено в РФ), однако Вашингтон также хочет не допускать столкновений между другими силами на территории страны, заявил 13 февраля госсекретарь Р. Тиллерсон. По его словам, американское присутствие должно стать стабилизирующим фактором, способствующим женевскому переговорному процессу. Тиллерсон отметил, что «США и коалиционные силы контролируют 30% сирийской территории». Он отрицал, заявления о том, что Вашингтон играет незначительную роль в Сирии, заявив: «Мы очень активны в переговорном процессе по урегулированию в Сирии, в том числе в Женеве. Очень тесно работаем с Россией, которая имеет значительное влияние на режим Асада и может усадить [представителей Дамаска] за стол переговоров в Женеве». Р. Тиллерсон 14 февраля встретился в Аммане с делегацией оппозиционного Сирийского комитета по переговорам (СКП). В ходе встречи он заявил, что важные вехи в урегулировании ситуации в Сирии достигнуты после конгресса в Сочи. Госсекретарь также признал, что «без России, которая может воздействовать на режим в Дамаске, трудно добиться прогресса в политическом урегулировании». Что же касается Пентагона, то там считают, что военное присутствие России в Сирии усложняет проведение операций коалиции против «Исламского государства».

«Сирийская оппозиция, вероятно, уже больше не способна свергнуть Асада или переломить ситуацию, вызванную военными поражениями ее сил», — отметил 13 февраля директор Национальной разведки США Д. Коутс. По оценке Д. Коутса, «Москва, вероятно, не сможет заставить Асада согласиться на политическое урегулирование» конфликта, так как это может значительно «ослабить его позиции».

Жесткое неприятие иранского присутствия в Сирии высказывают США и Израиль. Эскалация конфликта между Израилем и Ираном в Сирии негативно сказывается на ситуации с безопасностью в регионе, заявил 14 февраля Р. Тиллерсон. Он указал, что Иран «должен вывести из Сирии все свои военизированные силы и уступить место политическому решению». Активное вовлечение Ирана в конфликт в Сирии изменит решение Израиля о невмешательстве в ситуацию, заявил 18 февраля премьер-министр Израиля Б. Нетаньяху на Мюнхенской конференции по безопасности. При этом «Израиль будет сдерживать Иран в его попытках продолжать военные действия в Сирии».

На севере Сирии в кантоне Африн турецкая армия и союзные ей формирования сирийской оппозиции продолжали наступление на позиции курдских отрядов. Их продвижение по-прежнему идет медленно и встречает упорное сопротивление курдов. Ситуация на севере Сирии, где Турция проводит военную операцию, вызывает серьезную озабоченность НАТО, заявил 13 февраля генеральный секретарь альянса Й. Столтенберг. Боевые действия Турции в Африне влияют на операцию коалиции по борьбе с терроризмом на востоке Сирии, заявил в этот же день госсекретарь США Р. Тиллерсон.

Турция опровергла обвинения курдской стороны и правозащитников в использовании химического оружия в Африне.

На минувшей неделе интенсивность боевых действий сирийской правительственной армии и союзных ей сил против боевиков экстремистских и террористических группировок несколько снизилась. Бои велись в Восточной Гуте под Дамаском, в провинциях Идлиб, Хомс, Хама, Алеппо, Дейр-эз-Зор и Латакия. На востоке провинции Дейр-эз-Зор продолжаются бои между отрядами преимущественно курдских «Сил демократической Сирии» (СДС) и боевиками ИГ. В ряде провинций велись бои между враждующими вооруженными группировками радикальной оппозиции.

Франция готова незамедлительно нанести военный удар по Сирии, если будут предоставлены доказательства применения сирийской армией химоружия против мирного населения, заявил 13 февраля президент Франции Э. Макрон. Использование химоружия в Сирии приведет к серьезным ответным мерам со стороны США, заявил 16 февраля госсекретарь США Р. Тиллерсон.

Р. Тиллерсон 15-16 февраля посетил с визитом Турцию. В Анкаре он был принят президентом Р. Т. Эрдоганом, с которым обсудил ситуацию в Сирии и Ираке, а также борьбу с терроризмом. Сообщается, что турецкий президент «открытым текстом» изложил госсекретарю приоритеты и ожидания Турции от США в рамках двусторонних отношений по ряду вопросов. М. Чавушоглу заявил, что его переговоры с Р. Тиллерсоном «были очень конструктивными». При этом он отметил, что «отношения с США находятся в критической стадии, есть шаги, которые необходимо предпринять для нормализации отношений. Мы достигли договоренностей о нормализации двусторонних отношений». Р. Тиллерсон признал, что «у Турции есть законное право защищать свои границы от угроз. У нас также общие цели в Сирии. Нам необходимо избегать шагов, которые бы усиливали напряженность в этом регионе». В очередной раз туркам было обещано, что помощь США сирийским курдским формированиям будет ограничена и США «будут работать» над тем, чтобы сдержать данные Турции обещания по Манбиджу. Обсуждался и вопрос о приобретении Турцией российских ЗРС С-400. Анкара рассчитывает, что после визита Р. Тиллерсона в Турцию США сдержат свои обещания, заявил 18 февраля на Мюнхенской конференции по безопасности М. Чавушоглу.

15 февраля в Брюсселе состоялась встреча министров обороны Турции и США Н. Джаникли и Дж. Мэттиса. Глава Пентагона призвал Турцию сконцентрировать в Сирии усилия на борьбе против ИГ. Одновременно было заявлено, что НАТО и США поддерживают Турцию в том, что касается ее обеспокоенности проблемами безопасности на границе с Сирией и борьбы с курдскими сепаратистами внутри страны. В ответ Джаникли потребовал у США прекратить всякую поддержку курдским формированиям в Сирии.

Международная конференция по восстановлению Ирака после освобождения от ИГ прошла 12-14 февраля в Кувейте. В форуме участвовали высокопоставленные делегации 76 государств и организаций, Всемирного банка, Евросоюза, ООН, фондов, неправительственных организаций и большое число представителей бизнеса. По подсчетам иракских властей, возлагавших большие надежды на кувейтскую встречу, для возмещения ущерба, нанесенного ИГ, стране потребуется 88,2 млрд долларов, в том числе 22 млрд в краткосрочной перспективе. Ирак представил на конференции детальный план сроком на 10 лет по реконструкции и развитию регионов страны, пострадавших от войны. Участники конференции договорились выделить Ираку в общей сложности 30 млрд долларов. Наибольшие взносы согласились предоставить Турция ($5 млрд), Кувейт ($2 млрд) и Саудовская Аравия ($1,5 млрд). США ранее дали понять, что не станут делать никаких взносов, поскольку уже потратили миллиарды на обучение и поддержку правительства и армии Ирака. В Багдаде признали, что обещанных в Кувейте средств недостаточно для полного восстановления страны, однако это «значительный вклад, который существенно изменит ситуацию».

«Вашингтон выделил Каиру миллиард долларов на увеличение военного потенциала страны для противодействия терроризму», — отметил госсекретарь США Р. Тиллеросн 12 февраля в ходе визита в Египет. Одной из основных тем переговоров с президентом АРЕ А. Ф. ас-Сиси стал палестино-израильский конфликт. А. Ф. ас-Сиси призвал госсекретаря «содействовать достижению справедливого и длительного мира» и дал понять, что США останутся посредником. Каир и Вашингтон договорились о создании механизма сотрудничества в формате «два плюс два» — регулярных консультациях глав внешнеполитических ведомств и министров обороны двух стран.

15 февраля госсекретарь США Р. Тиллерсон посетил Ливан, где на переговорах с руководителями страны обсудил двусторонние отношения, политику в отношении организации «Хизбалла» и ситуацию в регионе. Р. Тиллеросн подчеркнул, что «Хизбалла», которую США считают террористической организацией, должна прекратить свою военную активность за рубежом. По словам госсекретаря, «очень важно, чтобы Ливан и Израиль достигли соглашения по морской границе, и США будут этому всячески содействовать». В Бейруте подчеркнули, что Ливан не приемлет компромиссное предложение, выдвинутое США, по которому, в случае согласия ливанской стороне досталось бы 60-65% спорных участков на шельфе, богатом природным газом.

Подписанный 14 февраля в ходе визита Р. Тиллерсона в Иорданию «необязывающий» меморандум предусматривает для Аммана помощь США в период с 2018 г. по 2022 г. в размере $1,275 млрд ежегодно. Таким образом, ежегодный пакет увеличился на $275 млн. На встрече короля Иордании Абдаллы II с госсекретарем США была подтверждена приверженность Аммана и Вашингтона стратегическому сотрудничеству.

Король Абдалла II 15 февраля посетил с визитом Россию, где на переговорах с президентом РФ В. Путиным обсудил вопросы двусторонних отношений, обстановку в мире и регионе, в частности, ситуацию в Сирии и ближневосточное урегулирование. Монарх отметил лидерство России по урегулированию ситуации в Сирии. В. Путин заявил, что Россия и Иордания имеют все основания для наращивания двустороннего сотрудничества.

14 февраля состоялся телефонный разговор президента России В. Путина с королём Саудовской Аравии Сальманом. Два лидера обсудили «широкий круг вопросов двустороннего сотрудничества, прежде всего в торгово-экономической и военно-технической сферах. Выражена готовность к наращиванию плодотворной координации на мировых рынках углеводородов». Рассматривалась ситуация в Сирии. При обсуждении обстановки в регионе Персидского залива король остановился на отношениях между Катаром и рядом других стран. «Российская сторона акцентировала, что создавшаяся кризисная ситуация не способствует консолидации совместных усилий в борьбе с террористической угрозой и стабилизации на Ближнем Востоке в целом».

Катар призывает страны Ближнего Востока разработать комплексное соглашение по обеспечению безопасности в регионе, заявил 16 февраля эмир Тамим бен Хамад Аль Тани, выступая на Мюнхенской конференции по вопросам безопасности. По словам катарского лидера, «настало время обеспечить более широкую безопасность на Ближнем Востоке. Странам региона пора забыть о прошлом и договориться о базовых вопросах и принципах безопасности или, по крайней мере, об обеспечении минимального уровня безопасности».

Палестина не будет сотрудничать с США в их статусе посредника по ближневосточному урегулированию и рассчитывает на формирование многостороннего механизма, в котором Вашингтон будет лишь одним из участников, заявил 12 февраля палестинский президент М. Аббас на встрече с президентом России В. Путиным. По словам В. Путина, ситуация в регионе «сейчас далека от той, которую мы все хотели бы видеть», добавив: «Все, что происходит на палестино-израильском треке урегулирования, нам всем хорошо известно. Вы знаете, мы всегда поддерживали палестинский народ».

Режим чрезвычайного положения введен в Эфиопии 16 февраля сроком на шесть месяцев после отставки премьер-министра страны Х. Десаленя. Причиной отставки стали беспорядки в стране и необходимость проведения реформ.

Приложение

О некоторых особенностях катарско-турецких отношений

Отношения между Катаром и Турцией стали динамично развиваться в начале нынешнего столетия. На сегодняшний день они по праву считаются стратегическими, союзническими. Причем Доху вполне обоснованно можно считать ближайшим союзником Анкары в регионе. Две страны поступательно развивают политическое, экономическое и военное сотрудничество, а характер отношений между Катаром и Турцией оказывает заметное воздействие на общую военно-политическую обстановку на Ближнем Востоке и в Северной Африке, на динамику таких конфликтов как сирийский и ливийский. В то же время, поддерживая Катар, Турция не отказывается от диалога с другими странами и развивает с ними отношения. Аналогичной линии придерживается и Катар.

Интенсивно развивается политическое сотрудничество. Диалог между Дохой и Анкарой «достаточно активен как по межгосударственным вопросам, так и в рамках решения региональных и международных проблем». Эксперты отмечают «политическое единение двух стран по большинству вопросов международной и региональной повестки дня». Как видится, основу политики Катара и Турции на сирийской, египетском, ливийском и палестинском направлениях составляет «общность стратегических интересов в рамках ставки на «Братьев-мусульман» как инструмент распространения своего влияния в мусульманском мире». Немаловажным является и то, что ситуация, сложившаяся в регионе после «арабской весны», во многом сыграла в пользу как Турции, так и Катара, которые, имея колоссальные политические амбиции, еще громче заявили о своих претензиях на роль региональных лидеров и стали еще более настойчиво добиваться этой цели.

Две страны имеют во многом схожие позиции по сирийскому вопросу, всячески поддерживают силы, в том числе вооруженные радикальные исламистские группировки, ведущие борьбу за свержение режима президента САР Б. Асада. «Катар и Турция продолжают использовать свои ресурсы (финансовые и энергетические в случае с Катаром и геополитические и военные применительно к Турции), чтобы продавливать свою позицию среди европейских партнеров и США (от поставок оружия до военного вмешательства), а также оказывать давление на Россию и КНР». При этом пока отставлены в сторону разногласия по будущему характеру режима в Сирии, что, «безусловно, является миной замедленного действия».

Совместные скоординированные шаги предпринимаются на египетском, ливийской и палестинском треках. Так, Доха и Анкара не признали отстранение от власти в АРЕ президента-исламиста М. Мурси и выступают против режима нынешнего главы египетского государства А. Ф. ас-Сиси, поддерживая, в частности, экстремистские группировки на Синае. Две страны оказывают многоплановое содействие, в том числе поставками оружия, исламистским группировкам в Ливии с целью сохранения там своего влияния и противостояния Египту и ОАЭ. Катар и Турция едины в осуждении поселенческой политики Израиля, активно поддерживают палестинцев «с характерным для последних лет креном в сторону ХАМАСа», выступают за конструктивные отношения с Ираном. Доха и Анкара стремятся «серьезно побороться» с Эр-Риядом и Абу-Даби в деле укрепления своего влияния в Судане и региона Африканского Рога в целом. Усиление влияния в Судане они рассматривают и «как важный шаг для начала процесса своей массированной военно-экономической экспансии в страны Африки».

Конфликт между Катаром и «арабской четверкой» (Саудовская Аравия, ОАЭ, Египет, Бахрейн), возникший летом 2017г., способствовал укреплению катарско-турецкого сотрудничества, упрочению позиций Турции в эмирате, усилил зависимость Дохи от Анкары. Официально МИД Турции высказался за скорейшее урегулирование конфликта. В то же время турецкий президент Р. Т. Эрдоган заявил, что Анкара не считает правильным решение о санкциях в отношении Катара и разрыв с ним дипотношений странами «четверки». Турция оказала эмирату помощь срочными поставками продовольствия. Но главное – активизировалось политическое и военное сотрудничество между Анкарой и Дохой. Турция не поддержала обвинения в адрес эмирата в пособничестве терроризму, жестко осудила блокаду Катара. Было заявлено, что «попытки изолировать Катар, ведущий эффективную борьбу с терроризмом, не внесут вклада в решение проблем». В январе 2018 г. эмир Катара Тамим бен Хамад Аль Тани посетил с визитом Турцию, где получил от президента Р. Т. Эрдогана заверения в дальнейшей поддержке эмирата. И все же Турция оказалась в непростой ситуации в связи с кризисом вокруг Катара, который создал для Анкары ряд проблем, особенно в отношениях с КСА и ОАЭ.

Одной из ключевых сфер двустороннего сотрудничества является крепнущее военное партнерство. Оно базируется на соглашении 2012 г. о сотрудничестве в военной сфере, которое предусматривает проведение совместных учений армий двух стран, обмен информацией и делегациями и др. По соглашению 2014 г. стороны договорились о размещении войск двух государств на национальных территориях в случае необходимости и создание на территории Катара турецкой военной базы. На базе планируется разместить 3000 военнослужащих сухопутных войск, ВВС и ВМС Турции, а также инструкторов и подразделения спецназа. Содержание турецкой базы будет полностью финансировать Катар. База начала действовать в апреле 2016 г. и стала первой зарубежной турецкой военной базой на Ближнем Востоке. Политические наблюдатели отмечают, что «в присутствии турецких военных на своей территории в большей степени заинтересовано именно катарское руководство», так как, «присутствие американской военной базы, видимо, Доху уже не в полной мере удовлетворяет с точки зрения поддержания внутренней стабильности» и гарантирования нынешнего эмира от возможного военного переворота. Турция же, как видится, намерена с помощью катарской базы «регулировать механизмы системы безопасности в регионе Персидского залива». Отметим, что требование закрыть турецкую военную базу является одним из условий, которое выдвинула «арабская четверка» Катару для нормализации отношений и снятия блокады.

После обострения отношений Катара с группой арабских стран Турция приступила к наращиванию своих военных возможностей в Катаре. На базу в эмирате были переброшены дополнительные подразделения ВС Турции, в основном спецназа. В августе 2017 г. катарская и турецкая армия провели совместные учения на территории Катара. Сообщается и о переброске в эмират личного состава частных военных компаний, тесно аффилированных с МО Турции и турецкой Национальной разведывательной службой (МИТ).

В то же время поставки турецкого вооружения и военной техники в Катар и не получили значительного развития. В этом вопросе эмират продолжает ориентироваться на США, другие ведущие страны Запада, а также Китай.

Тесно взаимодействуют спецслужбы Катара и Турции, которые, как известно, «имеют хорошие и наработанные отношения» с «Исламским государством» (запрещено в России).

Катар важен для Турции в экономическом плане. Анкара особенно заинтересована в финансовых и энергетических ресурсах эмирата, в том числе в поставках газа. К числу важных сфер партнерства относятся также инвестиции, строительство, сельское хозяйство, туризм. Создан турецко-катарский Стратегический совет высокого уровня, который действует в интересах развития торгово-экономических отношений и инвестиционной деятельности между двумя странами. В эмирате работают более 30 турецких компаний. Они представлены главным образом в сфере строительства, обслуживания, гостиничного бизнеса. Турецкие инвестиции в Катаре направлены преимущественно в область консультационных, подрядных и субподрядных услуг. В Турции же в последние годы практически за каждой крупной инвестиционной сделкой, так или иначе, стоят катарцы. Уставной капитал компаний, созданных подданными эмирата, составляет порядка 4,5 млрд долларов. Нынешний конфликт вокруг Катара может способствовать росту экономических связей между двумя странами. В частности, возможно увеличение катарских инвестиций в турецкую экономику. Вместе с тем, в турецком деловом сообществе отмечается серьезная обеспокоенность возможностью потери для себя саудовского рынка. Ведь товарооборот между Турцией и Катаром в 2016 г. составил 916 млн долларов, а между Турцией и КСА – 5 млрд. Таким образом, «поддержка Катара не имеет для Турции экономического измерения», что наглядно демонстрируют приведенные выше цифры.

В ноябре 2017 г. Катар и Турция подписали пакет соглашений о межправительственном сотрудничестве, предполагающие взаимодействие в различных сферах, в том числе Центробанков двух стран, обеспечение информационной и продовольственной безопасности.

Таким образом, общность региональных интересов двух стран способствует укреплению катарско-турецких отношений. В то же время Доха и Анкара преследуют свои собственные политические и экономические цели, что может в перспективе столкнуть два государства.

62.63MB | MySQL:102 | 0,480sec