Армия САР и перспективы России в Сирии. Часть1

Важным итогом семилетнего вооруженного конфликта в Сирии стало изменение баланса сил в пользу Башара Асада и его союзников России и Ирана. В результате начавшейся в 30 сентября 2015 года операции российских ВКС, сирийские правительственные войска смогли вернуть под свой контроль основные населенные пункты в стране, создав так называемый пояс «полезной Сирии», включая Дамаск, Хомс, Хама, Алеппо, и Латакия. Прорыв блокады «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) Дейр эз-Зора создало предпосылки для  последующих успехов в борьбе за полное овладение городом и его пригородами, а также открыло путь к стратегически важному городу Абу Камаль на границе с Ираком. Достигнутые результаты фактически создали весомые предпосылки для выживаемости и сохранения правящего режима.

В тоже время одним из уязвимых мест режима являются его вооруженные силы. Сирийским властям пока не удалось перестроить Сирийскую арабскую армию (САА) с точки зрения повышения ее структурной эффективности и боеспособности. САА по прежнему при проведении критически важных военных операций вынуждена прибегать к поддержке различного рода лояльных режиму милицейских отрядов. Данное обстоятельство порождает дальнейшую фракционность в САА и ослабляет авторитет и власть центрального  военного командования.  В свою очередь это сеет различного рода сомнения среди как союзников, так и противников режима, в его возможности  и правительственных вооруженных сил обеспечить в будущем безопасность страны. А также  сохранить порядок в возвращенных под контроль сирийского правительства районах.

Сложившаяся в САА ситуация вынуждает основных союзники режима (Россия и Иран) стремится расширить сферу своего контроля над различными подразделениями ССА. В будущем это может неоднозначно сказаться не только на боеспособности и эффективности сирийских вооруженных сил, но и оказать влияния на мировоззрение их личного состава и идеологические установки.

Приоритетная опора Б.Асада на лояльные режиму конфессиональные милиции (в основном, инонациональные) в борьбе с  вооруженной оппозицией, вместо того, чтобы использовать собственные вооруженные силы, ставит ряд важных вопросов.

Действительно, в начальный период сирийского конфликта  регулярные части САА понесли серьезные потери. Их численный состав заметно сократился. К середине 2013 года численный состав сирийской армии составлял фактически 50% от прежних вооруженных сил (220 тысяч до начала событий), и равнялся 110 тысяч человек. Данная тенденция  сохраняется, и по сей день.

Так под полным контролем сирийского военного командования находится не более 20-25 тысяч  солдат и офицеров. В то же время численность различных милицейских формирований сражающихся на стороне правительства составляет  150-200 тысяч бойцов. В этой связи встает вопрос, почему САА оказалась столь неэффективной структурой, которая не смогла справиться с  восстанием. Почему Б.Асад не предпринял жестких мер по укреплению собственной армии и увеличению ее численности. Более того зачем он прибег к помощи иностранных вооруженных формирований.

Одной из причин могло стать то, что  национальные вооруженные силы изначально формировались на основе призыва. Данное обстоятельство предопределило, что большая часть регулярных армейских частей была укомплектована суннитами. Действительно, ряд представителей суннитской общины занимали при Хафезе Асаде немало руководящих постов  в армии. Однако реальное руководство ключевыми подразделениями САА находилось в руках алавитов.

Так, Дивизия республиканской гвардии (ДРГ), 4-я  дивизия, а сегодня и новые части народного ополчения типа Tiger Forces (Сухейл аль-Хассан) практически полностью укомплектованы алавитами.

В то же время суннитские части были в основном задействованы в выполнении логистических операций и не оказывали серьезного влияния на боевые операции. Более того офицеры-сунниты находились под плотным контролем Управления военной контрразведки (УВКР) и других спецслужб. В результате их командиры предпочитали не проявлять какую-либо инициативу и слепо следовали приказам сверху, что негативно сказывалось на эффективности их действий в условиях начавшегося вооруженного конфликта.

С учетом конфессионального характера сирийской армии, не было ничего удивительного в том, что после начала весной 2011 года сирийского конфликта командование САА из 20 дивизий смогло использовать не более трети своего личного состава и боевых сил в борьбе с повстанцами. Негативную роль сыграли и пропагандистские установки самого режима, который пытаясь очернить оппозиционеров, которые в основном состояли из суннитов, характеризовал их как террористов и экстремистов. Не удивительно, что основной удар и наиболее жесткие действия властей пришлись на суннитов. Таким образом, многих военных-суннитов стали подозревать в отсутствии лояльности режиму и поддержке оппозиции. В конечном итоге режим  сделал опору исключительно на лояльные с его точки зрения алавитские части и местные милиции, нерегулярные отряды по типу «шабиха».

Растущая фракционность, ослабление боевой мощи и потери САА, вынудили режим прибегнуть к помощи «шабиха» и  различных зарубежных сил, которые носили явно конфессиональный характер. При этом их подлинные интересы зачастую плохо корреспондировались с реальным положением в самой Сирии и, тем более, не отвечали планам поствоенного обустройства этой арабской страны.

С учетом того, что различные милицейские отряды и подразделения не были вписаны в структуру сирийских вооруженных сил и не представляли собой часть единого целого важнейшего института государства (армии), это, в конечном итоге, подрывало авторитет самого Б.Асада как главнокомандующего и его ближайшего военного окружения.

62.54MB | MySQL:102 | 0,483sec