В начале марта с. г. израильские СМИ сообщили о событии, которое на первый взгляд в основном имеет отношение к миру шоу-бизнеса, но на практике далеко выходит за его рамки. Речь идет об инициативе депутата Законодательного собрания Флориды Рэнди Файн (Randy Fine) запретить проведение в штате концерта популярной певицы новозеландского происхождения Эллы Марии Йелич-О’Коннор (Ella Marija Yelich-O’Connor), использующей сценическое имя Лорд.
Новые правила старой игры
Причиной этого обращения стала отмена запланированного на июнь 2018 года концерта Лорд в Тель-Авиве, что случилось из-за давления активистов международной кампании бойкота Израиля BDS (Boycott, Divestment, and Sanctions). А основанием – Закон штата Флорида, единогласно принятый его Законодательным собранием ровно два года назад (в марте 2016 года) однозначно запрещающий местным официальным инстанциям какие бы то ни было деловые отношения с организациями, поддерживающими бойкот еврейского государства.
Следует иметь в виду, что Флорида здесь не одинока: аналогичные законы, запрещающие государственным структурам инвестировать или пользоваться услугами компаний, бойкотирующих Израиль, приняты, на федеральном уровне, Конгрессом США, а также тремя десятками штатов и растущим числом муниципалитетов. И подобная тенденция набирает силу и в ряде других демократических стран. Таким образом, послание, содержащееся в инициативе Рэнди Файн, имеет только одно толкование: усилия по делигитимизации Израиля являются обоюдоострым оружием, и могут для их инициаторов иметь свою правовую, политическую и экономическую цену.
Данный финал стал тяжелым вызовом для арабов и их мусульманских, левацких и неофашистских союзников, которые проиграв Израилю все конвенциональные и террористические войны, а также провалив кампании экономического и политического бойкота еврейского государства, рассчитывали перетащить свою антиизраильскую активность на поле «политики прав человека». Этим ультимативным «человеком», по замыслу инициаторов новой стратегии, понятно, является палестинский араб, гуманитарные и гражданские права которого, в нарушение международного права и человеческой морали, якобы, подавляет «коллективный еврей-сионист».
Собственно, именно эта концепция и стала идеологической базой движения BDS, которое, как принято считать, берет начало в Дурбане, Южная Африка, где в 2001 году проходила Всемирная конференция ООН против расизма. Участники собравшегося в ее рамках форума неправительственных организаций, вместо координации усилий по борьбе с реальными проявлениями расизма, использовали эту площадку для запуска программы бойкота Израиля в широких областях общественной жизни – академии, образования, СМИ, социальной реабилитации, культуры, спорта, политики и прочих – как и переориентированной на новые цели, собственно правозащитной деятельности. А формальные рамки это движение приобрело с возникновением в июле 2005 года Палестинского национального комитета BDS, объединившего около 170 «правозащитных» организаций в арабских анклавах, управляемых ПНА, и десятки филиалов в различных странах мира.
Методы, применяемые направляющими центрами BDS и связанных с ними организаций, получили название политики «дипломатической интифады», включавшей широкий набор кампаний по делигитимизации и изоляции еврейского государства. Одним из популярных ее элементов была подача бесконечных исков в международные суды с жалобами на, чаще всего, надуманные «преступления сионистского режима против палестинского народа» и бесчисленных демаршей в международных организациях – особенно, на Генеральной Ассамблее и в целевых подразделениях ООН (таких как ЮНЕСКО и Совет по правам человека).
Другим направлением BDS была активная манипуляция международным общественным мнение. Широкий спектр таких действий включал и бесполезные, в смысле удовлетворения реальных потребностей арабского населения, но имевших немалый пропагандистский эффект «караванов солидарности» (типа нашумевших «Флотилий свободы») пытавшихся прорвать надуманную «гуманитарную блокаду» сектора Газа. И почти уже ритуальные демонстрации активистов исламистских и левоэкстремистских организаций у возведенного в нулевые годы «забора безопасности», ставшего одним из эффективных препятствий проникновения арабских террористов во внутренние районы Израиля. И подстрекательства к террору и постановочные столкновения с силами безопасности, с последующим многодневным муссированием темы «непропорционального применения силы оккупационной армией» во всех доступных СМИ. И, наконец, организация резонансных провокаций против израильских учреждений, дипломатических представительств и израильских культурных центров за рубежом.
Третьим направлением, на которое делалась особая ставка, были попытки возрождения, на этой новой основе, уже провалившейся в прошлом идеи бойкота созданных израильтянами научных разработок и культурологических проектов и в особенности – продукции израильских производств. Последнее инициаторам подобных акций казалось логичным в свете тренда, который набирал популярность в системе международных отношений на рубеже веков, особенно после принятия в первом десятилетии этого века Евросоюзом принципа moral economy — требований обуславливать экономические отношения со странами соблюдением ими личных и коллективных гражданских прав граждан.
Как раз в рамках этой логики была предпринята упомянутая попытка вывести продукцию израильских предприятий, расположенный за «Зеленой чертой» за рамки преференций, предоставляемых Израилю в рамках соглашений о свободной торговле. Что немедленно спровоцировала попытки организаций и активистов BDS добиваться бойкота на Западе всей израильской продукции в принципе.
Но именно на этом пункте столь энергично и небезуспешно стартовавшая кампания стала давать сбои, которые, в конечном итоге, стали прологом к кризису всего проекта BDS. В качестве причины эксперты называют низкий уровень уязвимости израильской экономики к политически мотивированным кампаниям бойкота, поскольку до 90% израильского экспорта осуществляет в рамках прямых договоренностей продавца и покупателя (business-to-business). А востребованность качественной израильской продукции в сфере медицины, ирригации, сельского и водного хозяйства, науки, передовых индустриальных технологий, образования и безопасности отодвигают политические соображения на второй план.
Что объясняет, например, причину, по которой, несмотря на антитеррористическую операцию ЦАХАЛа в Газе в 2014 году в ходе и непосредственно после которой антиизраильская пропаганда превысила все прежние рекорды, ее влияние на внешнеэкономические активы Израиля было минимальным. Так, израильский экспорт в Великобританию, чьи лидеры довольно критично настроены в отношении деловой и гражданской активности Израиля за «зеленой чертой», и которая является одним из признанных операционных центров организаций, связанных с BDS, увеличился в 2014 году по сравнению с 2013 годом на 38%, а торговый баланс вырос на 28%.
Все это является частным случаем более общего феномена: политика бойкотов не может быть по настоящему эффективной, потому что противоречит реальным интересам стран и серьезных национальных и транснациональных компаний, задающих тон в том сегменте системе мирохозяйственных связей, в который включён Израиль. Достаточно вспомнить, среди прочих фактов, что Израиль обладает одним из крупнейших в мире интеллектуальных ресурсов в сфере STEM (Science, Technology, Engineering and Mathematics) — 140 ученых, технологов и инженеров-исследователей на 10000 занятых в народном хозяйстве (в США этот показатель равняется 85 на 10000).
В силу чего Израиль занимает второе, после США, место в мире по абсолютному числу венчурных компаний высоких технологий, входит в пятерку крупнейших в мире экспортеров вооружений и оборонных технологий (на $6-7 миллиардов в год). А также располагает 5 из 10 компаний, производящих медицинские препараты, услуги и приборы, которые вошли в составленный «Форбс» список корпораций, меняющих мир, и центрами исследований и развития (R&D), созданными в Израиле более 250 крупнейшими в мире корпорациями в сфере высоких технологий. Включая Intel, Microsoft, IBM, Apple, Motorola, Computer Associates, Qualcomm, HP, EMC, GE, AT&T, Xerox, Dell, AMD, Marvell, Cisco, GM, Google, Oracle, Paypal, McAfee, Polycom, Telefonica, Ebay, AOL, Yahoo, SanDisk, SAP, Siemens, Philips, Deutsche Telekom, Samsung, Kaspersky Labs и прочие.
Тем большее понимание в деловых – а за ними, и политических кругах встречают более активные, чем ранее, усилия Израиля и международных организаций, созданных для обеспечения свободной экономической деятельности, по пресечению BDS-инициатив в экономической сфере. Моральная же дилемма, связанная с необходимость предпочесть деловые интересы защите гуманитарных ценностей и человеческих прав, разрешается в тот момент, когда выясняется, что благосостояние самих палестинских арабов – это последнее, что интересует большинство организаторов бойкота израильской продукции.
Инфляция BDS
Яркий пример этому дает деятельность Совета ООН по правам человека, тон в котором нередко задают наиболее одиозные диктаторские режимы, и который известен своей почти одержимой предвзятостью к еврейскому государству. Как заметила посол США в ООН Никки Хейли, объясняя готовность своей страны постепенно прекратить сотрудничество с СПЧ, Израилю – единственной реальной демократии на Ближнем Востоке, имеющей основательные достижения в сфере соблюдения прав человека, посвящено более 70 осуждающих резолюций Совета. И только, например,7 – Ирану, известному достижениями совсем иного рода, что является, по словам Хейли «достаточной причиной понять, что дело там идет не так, как нужно».
Подтверждения этим словам долго ждать не пришлось: на рубеже прошлого 2017 и начала нынешнего года в СПЧ ООН стал площадкой для показательного действия. Которое даже авторы редакционной заметки в New York Times – газеты, отличающейся резко критическим настроем в отношении руководства Израиля и его политики в Иудее и Самарии, назвали «территорией абсурда». Верховный комиссар ООН по правам человека Райяд аль-Хуссейн (который прославился заявлением, что он не видит разницы между Дональдом Трампом и «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России)), дал указание подведомственному ему управлению составить «список компаний, которые напрямую участвуют в строительстве израильских поселений на оккупированных палестинских территориях». И тем самым, согласно логике авторов документа, содействуют «нарушению прав человека», и «разрушению всех аспектов жизни палестинцев». Комментируя итоги отчета, Хейли упомянула, что в нем «разумно не названы конкретные компании, однако сам факт появления этого документа служит еще одним напоминанием антиизраильской одержимости Совета».
Меньше всего, пишут журналисты New York Times, членов СПЧ волнует тот факт, что эти израильские и зарубежные фирмы «предоставляют палестинцам множество рабочих мест, которые обеспечивают существование им и их семьям, и которым в этих местах нет замены. Равно как и то обстоятельство, что эти компании продают товары и услуги всем, кто в них нуждается, без различия происхождения». Показательно, что та же структура ООН никогда не выражала обеспокоенность влиянием на состояние прав человека деятельности любых корпорации на любых других «оккупированных территориях», включая те, где реально происходят этнические чистки. И даже более того – выпустила в 2002 году меморандум, что подобная деловая активность, например, в Западной Сахаре нарушением прав человека по определению не является. Таким образом, заключают журналисты, «демарш СПЧ не имеет ничего общего с противодействием нарушениям человеческих прав, но только попыткой любым способом нанести ущерб Израилю». И потому, не является ничем иным, кроме как «долгоиграющей машиной антиизраильской пропаганды».
Но этими факторами причины, по которым на сегодняшний день компания делигитимизации Израиля в целом провалилась, не исчерпываются. Назовем еще несколько из них.
Большинство вменяемых мировых лидеров понимают, что среди комплекса первоочередных вызовов и угроз, стоящих перед человечеством, «палестино-израильский конфликт» занимает маргинальное место, и не разрешается не столько из-за неуступчивости Израиля, сколько по совершенно другой причине. А именно, из-за отсутствия готовности, ради его завершения, к каким-либо компромиссам с Израилем (а мнению многих – и готовности смириться с самим фактом его существования) как у радикально-националистической (ФАТХ/ООП), так и у исламистской (ХАМАС и прочие) фракции палестино-арабских элит. В итоге легитимность BDS в глазах этих лидеров слабеет с инфляцией выдвинутой этим движением официальной причины и морального обоснования идеи антиизраильских санкций.
«Утверждение, что провал палестино-израильских переговоров приведет к масштабному международному бойкоту Израиля, в корне ошибочно», — полагает сотрудник Института стратегических исследований им. Бегина и Садата в Рамат-Гане Эфраим Инбар. «Те, кто такое утверждают, просто пытаются оказать на него давление. На практике, у Израиля имеются крепкие двусторонние торговые связи с множеством стран мира, которые не прекратятся или будут заморожены из-за [такой мелочи, как] тупик в дипломатических переговорах». Сюда же можно добавить один из итогов перехода «арабской весны» в «исламистскую зиму»: у многих мировых, региональных и национальных лидеров (в том числе и ряда стран Ближнего Востока) усиливается видение Израиля не как источника, а напротив, как возможного ультимативного фактора решения острейших проблем региональной и глобальной безопасности.
Не меньшее значение имеет успех активизировавшейся в нынешнем десятилетии «периферийной стратегии» внешней политики Израиля, дополняющей стратегическое партнерство с США, Великобританией и Германией. Что означает расширение израильского торгово-экономического и дипломатического присутствия в регионах, с одной стороны находящихся вне зоны арабо-израильского конфликта, а с другой – вне европейского эпицентра BDS. В первую очередь, со странами, являющимися региональными «центрами силы» и факторами экономического и/или политического влияния на глобальном уровне – Индия, Китай, Япония, Южная Корея, Россия и иные страны бывшего СССР, а в последние годы – также ключевые страны Африки и Латинской Америки.
Особую важность в этой стратегии получил тот ее аспект, который мы в одной из предыдущих публикаций обозначили как «мир в обмен на технологии». То есть, установление стратегического партнерства Израиля с теми из этих стран и региональных блоков, которые не готовы, ради поддержания неактуального для них нарратива арабо-исламского конфликта с еврейским государством, упускать возможности партнерства с мировым центом разработок и поставки передовых технологий в различных сферах экономики и обороны, каковым сегодня является Израиль.
Так, исследование, инициированное МИДом Израиля, включавшее репрезентативный опрос населения 54 стран мира, в том числе те, которые не имеют дипломатических отношений с еврейским государством, показал, что в 50 из них большинство их граждан признают и уважают достижения и мощь Израиля в различных сферах. От разведки, развития вооруженных сил, эффективных оборонных технологий и борьбы с традиционным и кибернетическим терроризмом – и до прорывных сельскохозяйственных, водных, энергетических, и прочих разработок. И готовы признать, что их страны могут выиграть от сотрудничества с Израилем в этих и иных сферах. Так, например, думает не только 80-90% принявших участие в опросе жителей немусульманских регионов (особенно популярна эта точка зрения была в странах Евразии и Африки). Но и почти половина опрошенных граждан 12 стран Ближнего Востока, лишь 2 из которых имеют дипотношения с Израилем, а некоторые формально находится с ним в состоянии войны.
Наконец, дело и в характере и образе, который сегодня приобретает движение Boycott, Divestment and Sanctions. Вытесненное из центров принятия значимых решений на площадки, где оно только и имеет относительный успех – некоторые международные структуры и общественные организации, исламистские сообщества, ультралевые СМИ и, надо признать, не столь малочисленные ВУЗовские кампусы, где тон задают носители тенденциозных пропалестинских и антисионистско-антисемитских нарративов – оно вырождается в маргинальный тоталитарно-экстремистский проект. Его участники, как сегодня видится многим, пытаются агрессивно диктовать свою повестку дня с помощью обструкции, тенденциозного манипулирования информацией, расистской дискриминации, физического и интеллектуального насилия и подавления инакомыслия. То есть, методами, борьба с которыми, якобы, и является декларированной целью данного движения.
Понятно, что BDS в его нынешнем виде, вряд ли может быть приемлем во вменяемых политических и рационально мыслящих интеллектуальных кругах, как и – чем дальше, тем больше, среди широкой публики. Все это объясняет, почему в общем балансе, на данный момент усилия сторонников BDS доставили Израилю не более, чем мелкие неприятности. И, следовательно, Израиль находится на пути к победе и в этой войне.