Вооруженные силы Турции в ближайшее время установят контроль над сирийским городом Телль-Рифат. Об этом, как сообщает Анатолийское агентство, заявил в воскресенье президент Турции Р.Т.Эрдоган. «В ближайшие дни будет установлен контроль над городом Телль-Рифат, таким образом будут достигнуты цели операции «Оливковая ветвь»», — сказал турецкий лидер. В субботу Эрдоган сообщил, что Анкара готова к проведению новых военных операций в Сирии. Генштаб ВС Турции объявил 20 января о начале операции «Оливковая ветвь» против курдских отрядов «Сил народной самообороны» (входят в коалицию «Силы демократической Сирии») и партии «Демократический союз» в Африне, где проживают около 1,5 млн курдов и беженцев из других областей Сирии. Эти организации Анкара считает террористическими. 18 марта Генштаб турецких ВС сообщил, что город Африн взят под контроль, а 24 марта военное ведомство заявило о взятии под контроль всего региона Африн на северо-западе Сирии. Мы уже сообщали, что это не совсем так, поскольку в горные районы Африна турки и их союзники пока стараются не заходить. В турецкой экспертной среде указывают на то, что далее многое будет зависеть от того, какой политики будут придерживаться США. «Проблема Манбиджа – самая главная, – заявил в интервью «НГ» политолог, доцент Университета экономики и технологий TOBB в Анкаре Тогрул Исмаил. – Турция не хочет туда двигаться, но если американцы не выполнят условия, которые касаются того, что силы «Демократического союза» (наиболее влиятельная партия сирийских курдов. – «НГ») должны перейти на восток от реки Евфрат, думаю, эта операция будет проведена (по нашему мнению не будет. Почему-ниже — авт.). Мне кажется, Турция будет проводить антитеррористическую операцию вдоль своей границы – очищать эти территории от террористических групп с целью предотвратить создание искусственной государственной структуры под влиянием других стран, нерегиональных». Эксперт напоминает, что на территории Ирака также возможна турецкая операция – в сотрудничестве с центральным иракским правительством или без него, в одностороннем порядке. Насчет движения турок на иракское направление мы уже сообщали: с учетом зобъявленого 25 марта явно под давлением Тегерана решения руководства Рабочей партии Курдистана (РПК) о выводе своих отрядов из-под Синджара (в реальности они были выведены оттуда в своей основной массе еще в прошлом году и заменены на курдов-езидов, которые организационно входят в проиранскую милицию «Аль-Хашд аш-Шааби»), такое наступление представляется мало реальным. В этом случае туркам предстоит столкнуться не с курдами, а с проиранскими группами при явной обструкции со стороны официального Багдада. Ни один иракский политик в здравом уме накануне парламентских выборов такую агрессию Турции не поддержит. Осуществлять же ее в одиночку без соответствующих договоренностей с Тегераном и Багдадом Анкара не рискнет: можно напороться на очень адекватный ответ, включая задействование теми же шиитскими ополченцами средств ПВО и противотанковых систем «Корнет». В общем-то декларация РПК имеет четко выраженный характер предупреждающего сигнала Анкаре по вопросу ее намерений в отношении Синджара. Как собственно и со стороны федеральных властей Ирака. Министерство обороны Ирака в воскресенье пообещало ответить на любую военную интервенцию в стране, передает телеканал «Скай ньюс — Арабия». Заявления оборонного ведомства прозвучали на фоне высказываний турецкого президента Р.Т.Эрдогана, который сообщил в воскресенье о том, что операция против запрещенной в Турции Рабочей партии Курдистана (РПК) в городе Синджар на севере Ирака «уже началась». Кстати, само руководство РПК такие сообщения оперативно опровергло. «Работа с Африном не закончится. Боевики РПК ушли в Синджар, и мы пойдем в Синджар, и там операции уже тоже начались», — указал президент Турции, не уточнив, какой характер они носят. Это только эпизодические авиаудары без всякой активности на земле. «Мы не будем сидеть сложа руки перед лицом любой внешней военной интервенции в Ираке», — указали в Минобороны Ирака. Как заявил новостному порталу «Шафак-ньюс» мэр Синджара Махма Халил, подобные действия Турции — это «посягательство на суверенитет Ирака, его режим, конституцию и территорию», — призвав федеральное правительство «взять на себя ответственность за сохранение границ страны». «Наш город превратится во второй Африн», — предостерег он. Между тем, как передает телеканал «Ас-Сумария», совместное оперативное командование иракских ВС «не располагает данными о присутствии иностранных войск на иракской границе». «Ситуация в области безопасности в провинции Найнава, самом Синджаре и приграничной зоне находится под контролем иракских сил, — указывается в коммюнике. — Информация о переброске каких-либо войск через государственную границу в эти районы не соответствует действительности». В этой связи рискнем предположить, что иракское направление в настоящее время сейчас активно будируется Анкарой в информационном плане как некий отвлекающий маневр в рамках их затянувшейся паузы в консультациях с Вашингтоном. А вернее — в связи с неготовностью США внятно обозначить свою позицию в ответ на предложения турок о создании совместных миссий мониторинга выхода курдских отрядов из Манбиджа. «Продвижение Турции на восток упирается в первую очередь в отношения с американцами, – вполне резонно замечает эксперт Российского совета по международным делам (РСМД) Антон Мардасов. – Были предпосылки, чтобы Анкара и Вашингтон достигли компромиссного решения по Манбиджу, по поводу вывода отрядов народной самообороны, но это было при Рексе Тиллерсоне (которого президент США уволил в середине марта. – «НГ»). Какую политику продолжит Майкл Помпео – неизвестно. (Об этом поговорим ниже. Пока отметим, что не надо преувеличивать роль Р.Тиллерсона в принятии ключевых решений по сирийскому досье). Американская позиция по поводу сирийских курдов пока до конца не ясна. Здесь накладывает отпечаток и то, какую линию изберет Анкара накануне выборов 2019 года». По мнению аналитика, не исключено, что турецкое руководство попытается наладить контакт с властями Соединенных Штатов. Не то что «не исключено». Анкара всеми путями пытается наладить такое взаимодействие, начиная от инициирования телефонных звонков Р.Т.Эрдогана Д.Трампу и попыток направления в Вашингтон своего советника для ведения консультаций. Другой вопрос в том, что такая тактика реверансов действует на американскую администрацию как убегающий кролик на льва: он провоцирует таким образом его на нападение. Что собственно сейчас и происходит: американцы практически игнорируют призывы Анкары и тем самым вынуждают ее действовать самостоятельно со всеми сопутствующими рисками. Снова обратим внимание на то, что Р.Т.Эрдоган обозначил именно взятие Телль-Рифата, как конечную цель операции «Оливковая ветвь». То есть эта оговорка по Фрейду на фоне общей воинствующей риторики фактически означает паузу в военной активности Турции: она лимитирована в своих дальнейших действиях на иракском направлении и на Манбидж соответственно серьезными ответными вызовами со стороны Багдада и Вашингтона. «По Манбиджу договоренности между Турцией и США могут свестись к тому, что там будет усилен арабский компонент, – полагает Мардасов. – Также он может быть объявлен нейтральной территорией, но тем не менее Турция хочет сформировать буферную зону вдоль своей границы для предотвращения диверсий». О каком арабском компоненте идет речь? Именно этот вопрос является главной точкой расхождения сейчас между Анкарой и Вашингтоном. Последний явно не жаждет видеть в Манбидже протурецкие арабские группы, а свои они еще не подготовили. Если бы они были, американцы бы уже давно провели соответствующую ротацию. И не только в Манбидже, а на большинстве исконно арабских территориях восточнее Евфрата. И не от большой любви к Турции, а из-за латентного арабо-курдского исторического противостояния, которое будет всячески тормозить реализацию плана США по созданию альтернативных от Дамаска органов власти восточнее Евфрата.
В то же время эксперт Мардасов на полном серьезе считает: Анкара постепенно теряет стимул сохранять активность в рамках тройственного альянса с Россией и Ираном. Успех ее возможной военной операции на северо-востоке Сирии будет означать окончательное формирование зоны влияния Турции, полагает Мардасов. Успеха в том понимании, как это понимают в Анкаре, не будет. Ей просто не дадут это сделать ни американцы, ни иранцы с российскими военными. И пока у Анкары существует непреодолимые противоречия с Вашингтоном, и пока в Сирии есть российский и иранский военные компоненты, которые в состоянии одним щелчком пальцев самым серьезным образом осложнить жизнь туркам в Сирии и Ираке как прямым воздействием, так и через стимулирование подконтрольных им антитурецких групп различного характера: начиная от курдов и кончая турецкими леваками, заинтересованность Анкары в трехстороннем формате взаимодействия не исчезнет. Именно по той причине, что Анкара не имеет такой роскоши игнорировать ни Москву, ни Иран в этом контексте. Эксперт считает, что «вмешательства Турции может потребовать ситуация в сирийской провинции Идлиб, где сохраняется оппозиционная инфраструктура». «Демаркация границ завершается, эти территории Турция застолбила за собой (застолбить не значит контролировать и управлять- авт.), – отмечает Мардасов. – После этого она может постепенно нормализовать свою внешнюю политику и урегулировать все вопросы с Вашингтоном. Кстати, для всех был бы неожиданным шаг со стороны американцев, к которому призывает ряд аналитиков. В западной экспертной среде говорят: раз все требуют, чтобы американцы вышли из Сирии, то давайте выйдем, и пусть они там делают, что хотят. К этому никто не готов: такой шаг осложнил бы жизнь всем, потому тогда восстановление территорий ляжет на те страны, которые продолжают оставаться в Сирии». Мы привели это рассуждение по той причине, что такие настроения в среде российских экспертов не единичны. Ну, во-первых, такой шаг не только не осложнит положение РФ и Ирана в Сирии, а наоборот — сильно его облегчит. И в общем-то основной задачей Москвы и Тегерана является всяческое вытеснение США из Сирии. Как подспудно такое же желание справедливо и для Анкары. Во-вторых, США никогда и не при каких условиях из Сирии не уйдут. И не в связи с Турцией, а в связи с той глобальной причиной, ради которой они в Сирии и появились. И это не борьба с «Исламским государством (ИГ, запрещено в России), как они заявляют везде и всюду, а региональное сдерживание России и Ирана. Сирия лишь один из участков этого сдерживания, и американцы будут там пребывать до тех пор, пока там есть российские и иранские военные. Уйти оттуда — это не просто признать свое поражение, но и дать своим региональным противникам карт-бланш на усиление своего влияния. И в этой связи Вашингтон не пойдет на какой-то реальный компромисс с Анкарой, поскольку в Сирии должны присутствовать именно США и их союзники, а не протурецкие группы или сами турецкие военные. Если американцы вдруг решат уйти или отдать инициативу туркам, то это будет большой глупостью с их стороны, что можно всячески приветствовать, но что очень маловероятно.
В этой связи коснемся темы последних ротаций в Госдепартаменте США и аппарате советника по национальной безопасности. Вопрос: что ждать от М.Помпео и Дж.Болтона в этом качестве применительно к сирийскому конфликту и вообще ближневосточным проблемам? Для начала отметим, что уход Р.Тиллерсона был обусловлен его неготовностью следовать линии лично Д.Трампа по вопросу сделки по ИЯП, БВУ и отношениям с ЕС. Помпео — это просто хороший исполнитель, который не возражает и делает все, что скажут. Даже, возможно, внутренне с этим и не соглашаясь. При этом Трамп фактически формирует единый кулак на внешнеполитическом направлении в лице Госдепа и ЦРУ. С Болтоном сложнее. Его приход означает попытку Трампа несколько снизить уровень влияния кадровых военных в своей администрации, которые начали в связи таким перекосом явно давить на президента по тем или иным вопросам. В том числе по двум ключевым — сделки по ИЯП и процессу БВУ. Он в этой связи назначает кадрового дипломата, который пусть и отличается жесткой риторикой, но имеет самый серьезный опыт работы именно в формате классической дипломатии. Плюс приход Болтона означает появление во власти представителя республиканской т.н. «Чайной партии», а это уже попытка заручится окончательной ее поддержкой накануне выборов в Конгресс. Вообще надо отдавать себе отчет в том, что именно переформатирование Конгресса в лояльную себе площадку в результате предстоящих выборов является основной задачей Трампа на сегодняшний день. И в значительной степени это обусловлено его стремлением провести чисто внутриамериканские реформы, а не активизировать или как-то трансформировать свою внешнюю политику. Вернее — большинство действий Вашингтона на внешнем треке обусловлены и будут обусловлены задачей обеспечения решения проблем внутренних, главным образом экономических. Болтон должен стать проводником политики Дж.Буша-мл. на внешнем треке, апологетом которой он собственно и был. То есть попытаться совместить протекционизм в экономике с сохранением мессианской и доминирующей роли США в атлантическом блоке и арабском мире. Собственно реанимация оси стратегического партнерства на Ближнем Востоке в виде Израиль-АРЕ-КСА — это его идея. Приоритетные задачи этих двух новых персонажей применительно к ближневосточному узлу в общем-то понятен. Это обеспечение реализации ревизии сделки по ИЯП (попытаться надавить на ЕС по вопросу смягчения его позиции по вопросу введения санкций по иранской ракетной программе в увязке с ИЯП) с формальным разделением ядерной сделки и ракетной программы. Болтон и Помпео сейчас будут сосредоточены именно на этой теме. Плюс они должны обеспечить обнародование и запуск нового проекта решения в рамках БВУ. Если еще проще — это дипломатическое обеспечение инициатив зятя президента Дж.Кушнера по двум этим вопросам. И уход Г.Максматера и Р.Тиллерсона обусловлен прежде всего их оппозицией этим инициативам. Рискнем предположить, что эти попытки не принесут большого успеха, хотя Болтон безусловно гибче в подходах убеждения европейских союзников и арабов, чем тот же Макмастер. Но в данном случае принятие плана Вашингтона по Ирану с введением санкций по ракетной программе будет означать по факту окончание сделки по ИЯП, какими бы формальными разделениями этих двух вопросов это и не маскировалось. В ЕС это понимают отчетливо и пойдут на требование американцев только в случае предоставления ясных перспектив экономических преференций на других рынках. Именно так, а не введение сначала пошлин на сталь с его отменой в обмен на уступки по иранскому досье. Что касается Сирии, то там ничего не изменится в принципе. Ровно по причине американского мессианства, о котором мы говорили выше.