Характеристика экономических издержек Катара в противостоянии с саудовской коалицией. Часть 2

В списке продаж Катаром части своих активов, седьмое и восьмое место, по оценке саудовских экспертов и их коллег из ОАЭ, занимают продажи суверенным фондом страны 23% акций компании «Лайф Естэйт Интернейшнл», расположенной в Гонконге и ее филиала в Китае, а также уступка части акций крупнейшего сотового оператора Индии — Vodafone. От китайской продажи удалось выручить 665 млн долларов США. Сделка же по реализации части активов Vodafone научно-образовательной ассоциацией Катара оценивается в 1,5 млрд долларов США.

Девятой из крупных катарских продаж, ряд экспертов считает продажу Исламским банком Катара 17,24% от доли в малазийском Азиатском финансовом банке. (Asian Finance Bank Berhad) Катар владел в нем долей в 60%, и, как и в предыдущем случае, мы видим, что речи о полной продаже активов также пока не идет. Эмират всегда предпочитал оставлять за собой миноритарный пакет, как минимум, в районе 5% и, повторимся, обстоятельства сделок в их опциональной части не разглашаются. Не исключено, что активы продавались дружественным инвесторам, либо их ценовые параметры и прочие условия предусматривают выкуп.  Так или иначе, схема продаж, их объемы и, даже вырученные суммы, корреспондируются друг с другом и позволяют увидеть в действиях Катара определенный и осознанный план с вполне четко просчитанным финансовым результатом.

Десятой сделкой стала продажа Коммерческим банком Катара, в котором Суверенный фонд владеет 16,86 %, его доли в 40% в Объединенном арабском банке (United Arab Bank(. Это банк второго разряда, находящийся и оперирующий, главным образом, (22 филиала по стране) в Шардже, в ОАЭ. В свете известных обстоятельств для Катара этот актив имел все шансы быть просто потерянным или замороженным на неопределенный срок. Что же касается возврата Asian Finance Bank Berhad его хозяевам – малайцам, то тут ничего драматического для Катара тоже нет, это был очень удаленный актив, в свете международного кризиса и специфики исламского банкинга никак не суливший значительных прибылей и носил все тот же имиджевый характер. Возможно, банк мог бы стать финансовым инструментом катарских инвестиционных проектов в Малайзии или по соседству, но в нынешних обстоятельствах, это опять же не актуально.

11-я сделка зарегистрирована экспертами в виде уменьшения доли Катарской инвестиционной организации в Катарском исламском банке. С 17,36 % в мае 2017 года она уменьшилась до 17,24% по состоянию на 20 марта 2018 года. Как видно, снижение не значительное. И относится к операциям «замкнутого цикла» (опять же, в свете блокады), когда бумаги котируются на катарской бирже и речь идет о перемещении средств из одного собственного кармана в другой.

К их числу относят 12-ю сделку, выразившуюся в снижении доли Катарской инвестиционной организации в Международном Катарском исламском банке, чьи акции котируются на бирже в Дохе. С 16,99% по состоянию на 31 мая 2017 года она понизилась до 16,88% на конец марта 2018 года. Трудно сказать, почему при таком объеме подобные сделки вообще удостоились внимания экспертов из «Аль-Иктисадыйя». По всей видимости, ничего более заслуживающего внимания не нашлось. Во всяком случае, все последующие операции, преподносимые в качестве индикаторов ухудшения финансово-экономического состояния эмирата могут быть охарактеризованы как заурядное маневрирование средствами сообразно возникающим задачам.  Плюс, поддержание собственного фондового рынка после выхода его из шокового состояния, все –таки биржа Катара была тесно связана с биржами Дубая и Эр-Рияда, что называется, «на плаву», после вывода большей части инвестиционных капиталов.

Посмотрим на несколько характерных примеров:

Пенсионный фонд Катара снизил свою долю в потребительской ассоциации, принадлежащей ему же, с 12,01% до 11,95%. Катарской инвестиционной организации уменьшила свое участие в Катарской национальной компании по производству цемента с 25,1 до 24,55 % — закономерная реакция на снижение объема строительных работ – и, как видим, весьма и весьма скромная. Пенсионный фонда Катара также вывел часть средств из цементной компании и уменьшил свою долю в ней с 15,82% до 15,76%. Сократили катарские пенсионщики участие в Катарской производственной компании – с 15,98% до 15, 96%.  Очевидно, что снижение долей в пределах 0,5 – 1% в пределах полугода, это очень скромный показатель.

Несколько уменьшилось участие Катарского пенсионного фонда и Катарской военной пенсионной организации в капитале международной сервисной компании «Аль-Халидж» —  в пределах все тех же 0,2 – 0,5%.

Коллег из пенсионных организаций поддержали учредители компании «Катар Нефть», уменьшившие свое участие в компании «Массаид Петрокемикалс Холдинг», с 74,23% до 74, 21%.

Кроме того, распорядитель фонда военных пенсий сократили участие в акционерном капитале компаний Eveready и Vodafone, причем все в тех же скромных пределах, от 0,4 до, максимум, 2%.

Как видно из приведенных примеров, в сделках по продажи части активов не участвовали системообразующие банки эмирата, объем вырученных средств не может рассматриваться на фоне основных показателей активов, как значительный настолько, чтобы восприниматься, как существенный. Эти действия носили и носят характер оперативного парирования на возникшие дополнительные издержки и осуществляемые за счет второстепенных активов. Весь ущерб от них носит преимущественно имиджевый характер. При э том следует понимать, что на руку Катару играет прежде всего малочисленность его населения и относительно невысокая стоимость затрат на обеспечение функционирования инфраструктуры. Саудовцам в этом плане приходится несколько сложнее.

В заключении приведем высказывание министра финансов эмирата, Али Шарифа аль-Имади, заявившего в интервью газете Financial Times, что «депозиты Катарского инвестиционного фонда достаточны для формирования буфера и обеспечения ликвидности банковской системы… Мы ничего не ликвидируем. То, что мы делаем, это переводим часть активов из за рубежа, домой. Это вполне заурядная ситуация для Министерства финансов и сами действия носят характер, главным образом, превентивный…».

По оценке агентства Moody’s,, с начала кризиса, эмирату пришлось влить в экономику 38,5 млрд долларов США. Даже если считать все эти деньги простой продажей активов – что не так, и мы постарались доказать это, показав природу и объем сделок, то это всего лишь десятая часть от официально известных активов Катара. Средств на продолжение экономической войны с Эр-Риядом у Дохи достаточно и поэтому можно сделать вывод: расчет на финансово-экономическое удушение Катара, если и делался, то совершенно безосновательно. Поэтому решение конфликта, при всех экономических издержках, лежит в сфере дипломатии.

62.82MB | MySQL:102 | 0,494sec