Турция намерена и дальше продолжать сотрудничать с Россией для установления стабильности и безопасности на Ближнем Востоке. Об этом заявил во вторник на совместной с президентом РФ Владимиром Путиным пресс-конференции в Анкаре президент Турции Тайип Эрдоган. «Наши страны имеют одинаковые взгляды на многие проблемы в Сирии. Мы продолжим наше сотрудничество с Россией, чтобы обеспечить установление стабильности и безопасности в регионе, — отметил он. — Сегодня я также лично проинформировал Путина об операции «Оливковая ветвь» в Африне». Благодаря усилиям России, Турции и Ирана с середины сентября 2017 года в Сирии функционируют четыре зоны деэскалации — в Восточной Гуте (пригород Дамаска), на юге страны, в районе города Хомс, а также в провинции Идлиб и на части территории соседних провинций Алеппо, Латакия и Хама. В этой связи отметим, что основные решения по будущему Сирии сейчас будут приниматься на трехсторонней российско-ирано-турецкой встрече. Пока в рамках двусторонних контактов вырабатывается общий подход к ключевым темам. И одна из них — это фактический раздел страны на зоны влияния. Зоны безопасности собственно и есть алгоритм решения этой задачи. То, что Москва и Тегеран выступает против расширения этого механизма, говорит нам о том, что речь на трехсторонней встрече будет идти как раз об Идлибе в первую очередь. Те есть сохранения за Идлибом этого статуса и условия такого сохранения. Положительное развитие ситуации в Восточной Гуте позволяет рассчитывать на хорошие перспективы в сирийском урегулировании. «Думаю, перспективы [урегулирования ситуации в Сирии], в принципе, просматриваются нормальные сейчас, хорошие, с учетом положительных результатов в том, что у нас [происходит] в Восточной Гуте», — заявил журналистам спецпредставитель президента РФ по сирийскому урегулированию Александр Лаврентьев. Он отметил, что эти вопросы будут обсуждаться на саммите президентов России, Турции и Ирана, который пройдет в среду в Анкаре. «[На саммите будет обсуждаться] весь спектр вопросов, касающихся сирийского урегулирования, потому что, конечно, времени прошло много с первого саммита [в Сочи осенью 2017 года], — заявил спецпредставитель главы государства. — Нужно просто подвести определенный итог и наметить перспективы». Если говорить проще, то алгоритм, который Москва и Анкара принесли в отношении Восточной Гуты, должен быть использован в Хомсе. Естественно в ответ на обязательства Москвы и Тегерана по своему невмешательству в ситуацию в Идлибе, гарантом безопасности в котором выступает Анкара. Собственно турок в этой ситуации волнует тема принятия российской и иранской сторонами обязательств по неприменению военной силы в отношении группировок сопротивления в этой провинции. Москве и Тегерану в этой связи важно добиться от Анкары гарантий того, что она предпримет реальные шаги по ликвидации оплотов просаудовской «Джебхат ан-Нусры» (запрещена в России). Этот вопрос является принципиальным, поскольку фактически ликвидирует основной базис присутствия КСА в Сирии. В ответ турки хотят добиться от партнеров согласие на продолжение их политики в отношении курдов. Таким образом на встрече в Анкаре стороны должны прийти к компромиссу по зонам влияния в Сирии. Судя по первоначальному настрою президента Турции Р.Т.Эрдогана, который он продемонстрировал при встрече российского президента, он желает добиться прогресса в рамках заключения всех этих договоренностей. Одним из главных стимулов, который его побуждает к такому решению, является срыв всех консультаций с Вашингтоном по вопросу принятия совместного плана по установлению двустороннего мониторинга за выводом курдских отрядов с севера Сирии и создания по турецко-сирийской границе турецкого санитарного кордона. Американцы в данном случае ничего внятного туркам не ответили, и тем самым отрезали Р.Т.Эрдогану какие-то пути для маневра. И, кстати, максимально затруднили ему идущий сейчас в Анкаре торг с Россией и Ираном. Попытка подыграть возможным разногласиям в составе «тройки» путем вбрасывания откровенной дезинформации о возможном выводе американских войск из Сирии, пока должного эффекта на Анкару не оказала. В общем-то там прекрасно отдают себе отчет, что США в Сирии надолго. И в этом их убеждает и негативная позиция Вашингтона в отношении выдвинутых Анкарой инициатив.
Еще один вопрос, который будет наверняка затронут в рамках нынешнего саммита в Анкаре — это вопрос формирования конституционной комиссии с целью определения основных параметров политической архитектуры Сирии. И турки в данном случае поддержат позицию Москвы и Тегерана. Процесс создания сирийской конституционной комиссии должен быть ускорен. Об этом заявил в четверг журналистам спецпосланник генсекретаря ООН по Сирии Стаффан де Мистура по итогам встречи с главой МИД РФ Сергеем Лавровым на этой неделе. «Мы оба убеждены в том, что нельзя затягивать с реализацией итогов Конгресса сирийского национального диалога в Сочи, — сказал де Мистура. — Необходимо приблизить тот момент, когда состав комиссии будет объявлен». На настроения спецпосланника ООН, который фактически блокировал работу этой комиссии, безусловно оказал влияние прогресс в вопросе эвакуации боевиков из членов их семей из Восточной Гуты. Мы уже отмечали, что вопрос Восточной Гуты принципиален со многих точек зрения. В том числе и с точки зрения стимулирования ООН на более внятные действия в рамках формирования конституционной комиссии. Безусловно, что де Мистура с этим вопросом не торопился, ожидая окончательного разрешения ситуации с Восточной Гутой, и его какое-то желание запустить этот процесс обозначился только после того, как американцы посчитали этот вариант влияния на ситуацию исчерпанным. И произошло это сразу после обмена «любезностями» между Москвой и Вашингтоном, по итогам которого американцы поняли степень готовности российских военных к прямому военному столкновению в случае атаки силами коалиции Дамаска. После этого было принято решение о фактической сдачи архив темы Восточной Гуты. И сразу же быстро прекратились все разговоры о возможном использовании правительственными силами химоружия и бомбардировок мирных жителей в Восточной Гуте силами авиации. И сразу же снова возник Стаффан де Мистура, который понял, что необходимо сохранять женевский формат переговоров на фоне нарастания взаимопонимания между Анкарой, Москвой и Тегераном, и соответственной реанимации астанинского формата и Конгресса сирийского национального диалога.