Ранее были рассмотрены позиции разных государств мира на конфликт между экс-губернатором северной провинции Балх Аттой Мохаммадом Нуром с официальными властями в Кабуле – президентом Ашрафом Гани и премьер-министром Абдуллой Абдуллой. Уже были проанализированы интересы США, Пакистана, Ирана, Турции, Катара и Саудовской Аравии. В Отдельно были рассмотрены интересы Индии – одной из ведущих стран в афганской внутренней политике. А также был проведен достаточно глубокий анализ позиции России. В данной части попытаемся проанализировать позицию ЕС (Германии), а также рассмотреть новые веяния, которые наблюдались в борьбе Мазари-Шарифа и Кабула.

Итак, разбор позиций великих держав (США, Россия) и региональных игроков (Пакистан, Иран, Турция, Индия, Саудовская Аравия и Катар) показал сложность и нелинейность политики на афганском направлении. Исторически сложилось так, что политические процессы в Афганистане напоминали сложный комок противоречий и интересов – коротких альянсов, симпатий и вражды. Зачастую все вышеперечисленное сменялось одно другим в короткий промежуток времени. Короче говоря, поддержка Соединенных Штатов нынешнего президента Афганистана не является гарантией, что, скажем, ЦРУ или Пентагон не будут оказывать помощь Абдулле или даже Дустуму. Более того, учитывая нынешнюю ситуацию в Вашингтоне, можно представить себе, что разные ведомства встанут на сторону разных политиков. Разумеется, это будет иметь свои рамки и границы, и официальная позиция Белого дома будет доминировать, однако нужно иметь в виду, что афганская политика делается под ковром.

Ярким примером является «фактор Хамида Карзая». Первый в истории этой страны избранный президент являлся опорой и безоговорочным союзником США в Афганистане. Ему оказывалась тотальная финансовая, политическая, военная и гуманитарная помощь. Его охраняли сотрудники военизированного крыла ЦРУ (что говорит о его доверии США). Разведсообщество США предоставляло Карзаю достаточно чувствительную информацию о его конкурентах и ситуации в стране. К 2005-2007 годах ситуация начала меняться. В 2012-2013 годах США и Хамид Карзая разругались, и в Вашингтоне начали с нетерпением ожидать дня, когда закончатся его полномочия. Сегодня стороны питают неприязнь и где-то даже ненависть друг к другу. В разговоре с автором этих строк Карзай не стеснялся в выражениях относительно США. Американские эксперты, принимающие участие в консультировании Госдепартамента по афганской проблеме, также не испытывают теплых чувств к первому президенту Афганистана: «он свое отыграл, но все же он может еще вернутся», — говорили они автору.

Еще один пример. В 2014-2015 годах, в разгар войны с «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России), лидер Исламской партии Афганистана влиятельный Гульбеддин Хекматияр заявил, что он поддерживает эту организацию. Якобы он произнес байят (клятву) и признал главенство ИГ в отношении его влиятельной структуры. Спустя неделю якобы произнесенный байят был отозван: Хекматьяр разругался с лидерами ИГ.

К чему вся эта информация? А к тому, что ситуация в Афганистане переменчива и опала в отношении Нура может смениться поддержкой и наоборот. Что касается политики Европейского союза, то она достаточно интересна, но линейна. Во-первых, нужно понимать, что когда мы говорим о позиции ЕС, то мы имеем в виду Германию. Ни одна другая страна в ЕС (за исключением Великобритании, но она одной ногой уже не в союзе) не имеет своей политики в Афганистане за исключением Берлина. Позиция Германии – это позиция ЕС. По крайней мере, когда речь идет об афганских реалиях.

Начиная с 2001 года войска Германии присутствуют в северной провинции Балх. Разумеется, командование Бундесвера не могло не иметь контакты с Аттой Мохамаддом Нуром. Берлин имел тесные связи  с губернатором Балха и относился к нему крайне положительно. Более того, немцы стояли на смерть, когда шло обсуждения вопросов ротации войск внутри НАТО. Берлин хотел присутствовать в Балхе, так как там безопасно. Между тем, контакты с Ашрафом Гани и Абдуллой Абдуллой были более ограничены и менее практичны. Следуя логике, Берлин должен был относиться к травле Нура с некоторым, по крайней мере, непониманием. Но это если бы у Германии было бы достаточно суверенитета для этого. На деле сложилось совершенно иначе: немцы полностью поддержали политическую линию США и встали на сторону президента и премьера.