Террористическая организация «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России) выделяла на финансирование своей деятельности в трехлетний период по миллиарду долларов в год. Об этом сообщил в четверг прокурор Парижа Франсуа Молленс, выступая в эфире радиостанции «Франс энфо». «Подсчеты ряда спецслужб и экспертов указывают на то, что ИГ было вложено в финансирование своей террористической деятельности в период 2014-2016 годов порядка миллиарда долларов ежегодно», — заявил Франсуа Молленс. Также, согласно его данным, «во Франции было выявлено 416 лиц, выделивших средства на финансирование ИГ, и еще 320 человек, занимавшихся сбором таких средств и действовавших в основном с территории Турции и Ливана». «Эти деньги направлялись боевикам в группировках, воевавших в Ираке и Сирии», — заявил прокурор. Однако, по его данным, основные финансовые средства ИГ, потерпевшее в настоящее время крупное поражение, получала «не столько на основе подобного микрофинансирования, складывавшегося зачастую из мелких сумм, пожертвованных родственниками боевиков, но, в первую очередь, благодаря незаконной торговле нефтью, культурными ценностями, вымогательству средств у населения оккупированных районов». Во-первых, не вымогательству, а четкой системы налогов на пользование дорожной инфраструктурой и ирригационными сооружениями. А, во-вторых, вывод о том, что основную часть бюджета ИГ составляли именно нефтяные доходы, а не пожертвования, абсолютно верен. Теперь по суммам. Для экономики ИГ невозможно привести надёжные цифры, «Исламское государство» не публикует официально «публичные данные». Согласно данным французских экспертов, примерно 60% средств ИГ в 2015 году поступило за счёт полезных ископаемых, добываемых на его территории (в том числе на нефть приходится только 24%), в то время как остальные 40% (а в 2014 – 16%) имеют криминальную природу. Доля средств, связанных с нефтью, должна была достигнуть, по тем же оценкам, примерно 600 млн долларов в 2015 году. Она существенно снизилась в сравнении с предыдущими оценками 2014 года (тогда полагали, что она достигнет миллиарда долларов). Так что прокурор оперирует уставшими данными. При этом по бюджету ИГ напрямую ударил фактор понижения цен на нефть. В то время как ИГ добывало свою нефть за 50 долларов за баррель, оно не могло его продать более чем за 15 долларов. Но это было еще в 2015 году, а сейчас ИГ лишилось фактического контроля над всеми нефтяными полями и инфраструктурой. В октябре 2015 года, по приблизительным оценкам, нефтяные доходы ИГ составляли 1,5 млн долларов в день, или примерно 550 млн долларов в год, при добыче примерно 35 000 – 40 000 баррелей в день. Эти цифры основаны на оценках местных сирийских и иракских коммерсантов и инженеров. За счет налогов и дорожных сборов ИГ на тот период времени собирало примерно половину от этой суммы. То есть даже в период еще относительного расцвета ИГ не добирало свой бюджет до 1 млрд долларов. И уж тем более, говорить сейчас об этом нельзя. Самым объективным показателем такого положения дел стал массовый отток иностранных боевиков из отрядов ИГ. А это основный механизм поддержания его боевого потенциала. На сегодня активное ядро ИГ, по разным оценкам, составляет до 3 тысяч человек, в то время как еще два года назад их было порядка 30 тысяч. Причем этот отток начался еще в 2015 году на фоне волатильности нефтяных цен. По данным FT, из 900 млн долларов доходов, которыми ИГ располагала тогда за счет налогов с населения, конфискаций и контрабандной продажи нефти и других ресурсов, около 600 млн идет на финансирование вооруженных формирований. Оплата зарубежных добровольцев (мухаджиров) — одна из главных статей военного бюджета ИГ. В месяц иностранцам выплачивалось порядка 20 млн долларов. Каждый из них получает от 600 до 1000 долларов. Этот расчет подтверждают оценки, сделанные в начале декабря 2014 года американской консалтинговой компанией Soufan Group, которая подсчитала, что в рядах армии ИГ сражаются около 31 тыс. иностранцев. В одной из «зарплатных ведомостей», попавших в распоряжение FT, указывалось также, что каждый боец получает дополнительные 50 долларов при наличии жены или «сабийи» (взятой в плен рабыни). Наличие ребенка приносит еще 35 долларов. Местным бойцам, уроженцам Сирии и Ирака (мубайиа), которые принесли клятву на верность Абу Бакру аль-Багдади, выплачивается по 200–300 долларов в месяц. Те же, кто поддерживает ИГ с оружием в руках, но не приносил клятву верности (мунасиры), могут рассчитывать на 50–150 долларов в месяц, причем эти выплаты могут быть и нерегулярными. По оценкам FT, в армии Абу Бакра аль-Багдади так или иначе были задействованы от 50 тыс. до 70 тыс. человек из числа уроженцев Сирии и Ирака. Общий бюджет выплат местным исламистам составляет 15–20 млн долларов в месяц. Это сильно завышенные оценки численности, туда скопом зачем-то отправили все суннитские милиции и отряды. При этом 50-70 тыс. боевиков в Ираке и Сирии — это в лучшем случае все группы сопротивления в момент их расцвета. Но в данном анализе интересно другое — траты ИГ на привлечение иностранных боевиков значительно выше, чем выплаты местным добровольцам. То есть, изначально основной упор в рамках роста своего боевого потенциала делался именно на зарубежный сегмент. А это означает только одно: без целенаправленного финансирования из-вне или попытки создать систему самофинансирования, все эти организации является нежизнеспособными. То же самое справедливо и ко всем остальным без исключения группам сопротивления в Сирии.
«Спецслужбами была проведена большая работа по выявлению тех, кто жертвует деньги на поддержку ИГ, тех, кто занят сбором и переправкой этих средств. ИГ потеряла в настоящее время такой источник, как торговля нефтью, и нуждается в финансировании своей деятельности», — отметил французский прокурор. «Теперь зачастую сбор средств проводится через интернет», — уточнил он. Моленс особо отметил, что именно выявление сетей перевода денег боевикам и «прохождение по всей этой цепочке»
позволило таким образом получить и ценные сведения о самих боевиках — установить их личность и выявить, где они находятся. «Подчас это позволяло и установить, что данные лица собираются вернуться во Францию, чтобы продолжить там террористическую деятельность. Благодаря этой работе были предотвращены теракты», — отметил прокурор. Согласно приведенным им приблизительным оценкам, на проведение в Париже терактов в январе 2015 года террористам потребовалось финансирование в 25 тыс. евро, а для терактов 13 ноября того же года — около 80 тыс. евро. Обратим внимание на определение «приблизительные». Это означает только лишь тот факт, что во время официального расследования этих актов не было получено ни единого факта, который бы подтверждал бы целевое финансирование французских террористов из Мосула или Ракки. Теперь по сути сбора денег по интернету. Не надо путать централизованное финансирование из какого-то центра с пожертвованиями по интернету. Не было в новейшей истории еще ни одной террористической группы или движения, которая могла осуществлять активную деятельность на основе только таких пожертвований. Это большая иллюзия. Что касается той же «Аль-Каиды» (запрещена в России), то это было целевое финансирование через саудовские благотворительные фонды на первых этапах становления и деятельности. То же самое мы видим сейчас на примере деятельности «Аль-Каиды Араввийского полуострова» (АКАП) или «Джебхат ан-Нусры» (запрещена в России). «Гениальность» катарцев, которые были на первых этапах архитекторами создания ИГ на основе массового недовольства иракских и сирийских суннитов системы распределения экономических благ, была в том, что они изначально попытались сменить свое первичное финансирование этой группы на самофинансирование за счет прежде всего контроля над нефтяными полями и логистикой ее доставки в Турцию. Отсюда и экспансия сторонников ИГ в Сирию, без чего такой вариант изначально не работал. Говорить о каких-то пожертвованиях для полноценного сохранения боевого потенциала ИГ наивно и беспредметно. И в данном случае все выступления французского прокурора надо расценивать как попытку оправдания нынешней тенденции, которую активно пытается использовать с подачи США Елисейский дворец. Франция находится в одинаковом с США положении в вопросе вывода войск из Сирии после полного разгрома террористической группировки «Исламское государство». Об этом заявил в среду президент Пятой республики Эмманюэль Макрон, отвечая на вопросы студентов из столичного Университета Джорджа Вашингтона. «Итак, что мы делаем [в Сирии], и в первую очередь — это война против ИГ. Ваш президент [Дональд Трамп] сказал, что он прекратит участие американских войск [в операции на территории арабской республики], как только война против ИГ будет завершена. Мы находимся в одинаковом положении, и мы расширили свое участие в [возглавляемой США] международной [антитеррористической] коалиции. Мы объявили об этом расширении на нынешней неделе», — сказал французский лидер. Он в очередной раз обвинил сирийского президента Башара Асада в ведении войны с собственным народом. «Мы хотим сохранить нормы международного права [в Сирии] с точки зрения гуманитарного доступа. И хотим определенно поддерживать запрет в отношении химического оружия», — сказал президент Пятой республики. По его мнению, главная задача в арабской республике — «не война против ИГ, которую необходимо завершить», а «обеспечение мира». Вот собственно и вся стратегия, которая к искоренению ИГ никакого отношения не имеет. Бороться с ИГ в период его максимального ослабления конечно можно, только непонятно, а зачем расширять для этого свое военное присутствие. Которое, кстати, было символичным тогда, когда это явление возникло и всячески расширялось. Многие говорят о странной пассивности Запада в тот момент, между тем как их стратегия в общем-то была осмысленной. За счет такой пассивности американцы (а они были тогда первым номером во всей этой истории) фактически давали возможность суннитам воссоздать в регионе систему шиитско-сунитского баланса, которую сами же США и нарушили, свергнув С.Хусейна. Собственно, вот и вся их тактика на тот период времени. Пусть и с использованием изначально радикальных группировок. Но иных форм для единения суннитов на тот период времени в Ираке и Сирии просто не было. То есть, Вашингтон, пусть и неявно (говорить о какой-то осмысленной поддержке ИГ со стороны американцев является глупостью) пытался сдержать растущее иранское влияние. Все испортила Россия, которая во время нарушила ход этого эксперимента. Но это стратегия сейчас меняется. И с учетом компрометации и нивелирования фактора ИГ тема иранского сдерживания осталась на повестке дня вторичным фактором, хотя в Пентагоне только об этом и говорят. В первую очередь теперь все усилия сосредоточены на сдерживании России. Это собственно подтвердил простодушный Э.Макрон. В воскресенье он в интервью американскому телеканалу «Фокс ньюс» заявил, что после завершения войны с группировкой в Сирии Париж, Вашингтон и их союзники должны будут иметь ключевое влияние в этой ближневосточной стране. По его словам, после разгрома террористов «придется построить новую Сирию». Если США и Франция после разгрома экстремистов «уйдут полностью и точно, даже с политической точки зрения», считает Макрон, они «уступят ключевые позиции иранскому режиму, Башару Асаду и другим». И это заявление является четкой гарантией того, что американцы из Сирии не уйдут в среднесрочной перспективе. Естественно под эгидой борьбы с ИГ.
Террористическая группировка ИГ, которой нанесено поражение в Ираке и Сирии, предпринимает усилия создать в регионе свои ячейки. Это отметила в понедельник пресс-служба штаба операции Inherent Resolve («Непоколебимая решимость»), которая осуществляется в Ираке и Сирии группой стран во главе с США. «Несмотря на достигнутые успехи, предстоит проделать еще много работы, чтобы победа над ИГ была окончательной, — отмечается в распространенном заявлении. — Террористическая группировка все еще пытается создать в регионе свои сети, чтобы и дальше представлять угрозу как для региона, так и всего мира». «В течение 2017 года свыше 61,5 тыс. кв км в Ираке и Сирии было освобождено из-под контроля ИГ, — приводятся в заявлении слова командующего операцией Inherent Resolve генерал-лейтенанта Пола Фанка. — Это свыше 98% территории, захваченной террористами. В 2017 году были освобождены свыше 4,5 млн иракцев и сирийцев. А в целом за три года, в течение которых проводилась операция, — 7,7 млн человек». «Мы продолжим наши усилия, нацеленные на то, чтобы ИГ не смогла возродиться, — подчеркнул Фанк. — Пока что условия для возвращения ИГ в регион сохраняются, и только совместные действия коалиции и международного сообщества позволят не допустить этого». По словам генерал-лейтенанта, коалиция будет и дальше оказывать содействие в подготовке иракских военнослужащих и бойцов «Сил демократической Сирии» (СДС), куда входят курдские и арабские отряды. «На настоящий момент обучены свыше 126,5 тыс. иракцев и 12,5 тыс. сирийцев», — говорится в заявлении. Как указал на своем сайте Пентагон, общие затраты США на осуществление операции «Непоколебимая решимость», которая началась 8 августа 2014 года, составили на конец июня прошлого года 14,3 млрд долларов. Американцы в данном случае могут прилагать какие угодно усилия, но если в итоге гражданских войн в Ираке и Сирии не будет реанимирована внятная система баланса сил между шиитами и суннитами в рамках распределения экономических привилегий и преференций, то ренессанс ИГ состоится обязательно, пусть и под другой вывеской или в другой менее агрессивной форме. Обратим внимание и на еще один важный и категоричный аспект выступления П.Фанка. Из него четко видно, что политика поддержки американцами курдов в Сирии (а именно они составляют львиную долю СДС) сохраняется на среднесрочную перспективу. Естественно с попытками подготовить альтернативу среди суннитских племен восточнее Евфрата. Но это процесс долгий и к тому сопряжен с рисками: курды начали возвращаться в район восточнее Евфрата, а это предопределяет растущее раздражение местных арабов. Этим надо пользоваться в полной мере, всяческими путями разжигая такие настроения среди сирийских суннитов. Вообще после зачистки основных оплотов боевиков Центральной и Южной Сирии тема региона восточнее Евфрата становится центральной. Даже в какой-то степени более важной, чем присутствие радикалов в Идлибе. Американцев и союзных с ними курдов надо вообще постоянно поддавливать всеми возможными способами. В идеале — с помощью организации местного суннитского недовольства курдским засильем. Это самая уязвимая часть американской схемы сохранения своего присутствия в Сирии, и этому будет способствовать нынешний фон продолжающихся напряжений в американо-турецких отношениях.