Раунды российско-израильского общения, приуроченные к празднованию 9 мая, редкостью не являются, однако, традиционно в них принимали участие пусть и важные политические фигуры, такие как президент Израиля, но все же не обладающие основными внешнеполитическими полномочиями. Консультации на уровне первых лиц государств – Б.Нетаньяху и В.В.Путина – со времени начала российской операции в Сирии, также приобрели особую частоту. На этот раз оба эти компонента межгосударственного общения совпали, сигнализируя о важности «сверки часов» в текущих ближневосточных реалиях.

Первое, что волновало экспертов и дипломатов в преддверии встречи, повестка дня. Еще в воскресенье, выступая перед представителями еврейской общины Манчестера, посол Израиля в Великобритании М.Регев сообщил: «Иран  хочет превратить Сирию в плацдарм для удара по Израилю…Мы (Израиль – авт.) не хотим эскалации, но мы вынуждены будем ответить». Именно это, по словам дипломата, и запланировал Б.Нетаньяху обсудить с российским лидером на переговорах в среду. Избранный ракурс превратил в главную тему переговоров необходимость для Кремля сделать выбор между Тегераном и Иерусалимом, принимая во внимание их прямую конфронтацию и противостояние в Сирии. Особенно вопрос обострился после заявления президента США Д.Трампа по СВПД.

С другой стороны, в опубликованном в тот же день интервью экс-министр обороны Израиля М.Яалон напомнил об установленной еще в 2015 г. российско-израильской «горячей линии». Она, по словам бывшего главы оборонного ведомства, помогла предотвратить опасный инцидент с российским самолетом. Впрочем, еще на момент своего учреждения никто не скрывал, что именно для таких целей данный канал связи и был создан. Важнее другое, а именно то, что после удара по сирийской авиабазе Т-4, ответственность за который Москва возложила на Иерусалим, российские военные сообщили, что предупреждения от израильтян не получали.

Несмотря на то, что тема ответственности за инцидент официально Израилем не поднимается, М.Яалон отметил, что координация не предполагает предварительного информирования о каждой конкретной акции. Избежать опасного обострения отношений, по словам экс-министра, сторонам помогает не отказ Израиля действовать, а умение различать самолеты друг друга в воздухе и, основываясь на этом, прогнозировать развитие событий. Следовательно, как показало интервью М.Яалона, задачей Иерусалима в переговорах с Кремлем в очередной раз должно было стать доказательство того, что страна от своих интересов отступать не намерена, а Москве необходимо это учесть.

Аналогичную точку зрения высказал перед отъездом в российскую столицу и сам Б.Нетаньяху, сообщив: «В свете того, что сейчас происходит в Сирии, необходимо убедиться в сохранении координации между российскими военными и ЦАХАЛ». Еще острее важность этой задачи проявилась после сообщений о новой атаке по иранским объектам на сирийской территории к югу от Дамаска, произошедшей после заявления Д.Трампа по СВПД. Таким образом, очевидно, что ближневосточное государство пытается сохранить за собой право действовать против иранских объектов на сирийской территории, избегая при этом конфронтации с Россией. Однако разница позиций Москвы и Вашингтона по СВПД, четко обозначенная Д.Трампом во вторник, этот механизм существенно усложняет, поскольку Россия от поддержки Б.Асада и консультаций с Ираном по Сирии отказываться не планирует.

Программа пребывания Б.Нетаньяху в российской столице включала две важные составляющие: участие в мероприятиях, посвященных празднованию 73-й годовщины победы в Великой Отечественной войне, а также собственно переговоры двух лидеров по актуальной проблематике. В рамках первой части глава израильского правительства посетил торжественный парад, вместе с В.В.Путиным и президентом Сербии А.Вучичем возложил венки к Могиле Неизвестного солдата, а затем принял участие в акции «Бессмертный полк», пронеся портрет героя СССР, позже репатриировавшегося в Израиль, В.Л.Виленского. Президент России, в свою очередь, во время речи на параде Победы особо подчеркнул важность сохранения памяти о Холокосте и недопустимость искажения этой страницы истории.

О политической части встречи традиционно известно мало. Официальный сайт Кремля отмечает, что оба лидера, признавая остроту ситуации, сложившейся на Ближнем Востоке, выразили готовность вместе выработать пути выхода из региональных кризисов. При этом В.В.Путин от озвучивания конкретных виновников воздержался, равно как не очертил и круг проблем, о которых шла речь. Б.Нетаньяху оказался более конкретным, сделав акцент именно на иранской угрозе и проведя параллель между попытками уничтожить еврейский народ во время войны и сегодняшними призывами Ирана стереть Израиль с лица земли.

Как минимум в открытой части беседы от оценочных суждений по поводу сказанных накануне в адрес Тегерана слов Д.Трампа глава израильского правительства отказался. На роль посредника в переговорах Москвы и Вашингтона Иерусалим тоже, судя по всему, не претендует. Впрочем, учитывая некое укрепление израильского подхода по Ирану, связанное с тем же заявлением президента США, в котором он принял израильскую формулу действий, с позиции силы Б.Нетаньяху переговоры с В.В.Путиным все же не вел. В этом, как ни удивительно, некоторые израильские эксперты видят ошибку, намекая, что от сотрудничества с Россией страна уже не может извлечь необходимой выгоды. Таковы, например, рассуждения эксперта по международным отношениям из Университета Тель-Авива А.Берманта, считающего, что в угоду Кремлю Иерусалим отказывается от солидаризации с европейскими союзниками, не получая взамен даже поддержки Москвы на международных форумах. Любопытно, но эта логика напоминает существующий сегодня у ряда израильских политиков, включая лидера партии «Еш атид» Я.Лапида, подход к Турции, контакты с которой тоже приносят Израилю больше проблем, чем привилегий. Анкара при этом является еще одним звеном в трехстороннем формате консультаций по сирийскому конфликту.

Таким образом, судя из визита и сопровождавшего его политического фона, можно предположить, что ключевым политическим компонентом встречи стало уже традиционное обсуждение иранского влияния в Сирии и очередной израильский посыл, сопровождавшийся и конкретным действием, доказывающий, что с закреплением Тегерана в САР Иерусалим не смириться. При этом на Москву негласно вновь возлагается задача выступить в  качестве посредника, который должен сдержать до определенной степени амбиции каждого из упомянутых государств, предотвращая эскалацию их конфронтации, а этого удастся добиться, только предложив каждой из них выгодные условия реализации хотя бы части национальных интересов. Учитывая противоположность последних, миссия выглядит трудновыполнимой.