Министр обороны России Сергей Шойгу обсудил сегодня с главой военного ведомства Израиля Авигдором Либерманом ситуацию в зоне деэскалации на границе Сирии и Иордании. «Рад приветствовать вас в Москве и возможности обсудить актуальные и злободневные проблемы по сирийскому урегулированию. Накопилось достаточно много вопросов. Нам сегодня необходимо обсудить все, что касается работы на границе, в южной зоне деэскалации, там, где у нас существует соглашение с Иорданией и США», — сказал Шойгу в ходе встречи. Таким образом, собственно сейчас формируются основные контуры консенсуса поведения сторон в рамках предстоящей операции. Если грубо, то Москва выступает гарантом отсутствия иранских войск на   северной границе Израиля с перспективой предотвращения ракетных обстрелов израильской территории из Сирии, а Израиль в свою очередь обязуется прекратить или сократить до минимума свои воздушные налеты на иранские объекты и средства сирийских ПВО в Сирии.   Россия, Иордания и США в июле 2017 года согласовали создание на юго-западе Сирии зоны деэскалации, которая включила три самых южных провинции страны: Дераа, Эль-Кунейтра и Эс-Сувейда. В последние месяцы ситуация там осложнилась. Как указывали в МИД РФ, в районе Дераа отмечаются попытки сирийской оппозиции и запрещенных в РФ террористических организаций «Джебхат ан-Нусра» и «Исламское государство» (запрещены в России) при поддержке США создать автономию на юге Сирии, что может привести к расколу страны. То, что происходит сейчас в Москве и называется тем самым определением «реальная политика», а не бесконечным «сближением позиций» в рамках классической дипломатии, что в нынешних политических условиях более напоминает попытку заглянуть за горизонт. Но в данном случае интересны оценки происходящего со стороны западных разведисточников и аналитиков. По оценке французских разведисточников,  эта встреча с Либерманом стала продолжением линии Кремля, которую президент России В.В.Путин якобы обозначил на своей недавней встрече с Башаром Асадом в Сочи. Тогда якобы он дал ясно понять, что иранские войска должны быть выведены из Сирии на фоне  растущих разногласий между Москвой и Тегераном по поводу сирийского досье. Это вообще любимый конек Запада — поиск разногласий между Ираном и РФ. При этом конечно такие оценки более выдают желаемое за действительное. По версии французов,  Россия всеми способами пыталась заставить Асада, которого принимали по программе официального визита в отличие от предыдущих поездок, призвать иностранные силы уйти из Сирии. При этом имелись ввиду не  турецкие или американские войска, а силы «Аль-Кудс» иранского КСИР, боевики «Хизбаллы» и иракских шиитских группировок. Странно, что французы забыли еще про афганских хазарейцев, которые также с подачи иранцев присутствуют в Сирии. В прошлом месяце спецпредставитель России по Сирии Александр Лаврентьев также призвал Дамаск потребовать, чтобы  иностранные войска покинули страну. При этом, по данным французов, Россия и Иран опираются в Сирии на различные сегменты  сирийского генералитета, и в  этой конкретной игре влияния Россия имеет явное преимущество на данный момент. По этой версии, поводом для такого разговора послужила активизация воздушных рейдов со стороны ВВС Израиля, что поставило под угрозу  тактический союз Израиля и России на сирийском направлении. В рамках этого растущего конфликта с Ираном Москва якобы  пошла на уступки и предприняла ряд шагов по укреплению личных контактов с израильским премьером Б.Нетаньяху (может, наоборот?). На дипломатическом фронте Москва и Дамаск договорились о создании в Сирии конституционного комитета, который будет заниматься пересмотром основных законов страны. Они хотели бы, чтобы этот процесс проходил под эгидой переговоров под эгидой ООН в Женеве. То есть также явный крен от Астаны, которую на Западе уже похоронили, а она живет себе, в сторону столь любимого, но абсолютно бесполезного формата Женевы.  Ну в общем-то большую глупость сотворили в своих анализах французы, и это внушает оптимизм в отношении того, что Париж вообще мало осведомлен о реальном положении вещей в Сирии. На встрече речь шла в основном о начале более активных шагов со стороны Дамаска в рамках примирения с суннитской уммой в формате конституционной реформы, а также льготных условиях входа российского бизнеса на сирийский рынок фосфатов и углеводородов. Допускаем, что затрагивалась и тема участия иранцев в предстоящей операции, но только применительно к вопросам оптимизации проведения такой операции и минимизации рисков вмешательства в нее израильтян. При этом никакой разговор о выводе проиранских сил из Сирии не стоит в принципе, поскольку их присутствие является важнейшим фактором решения проблемы дефицита личного состава правительственных сил.  Что касается уступок, то если считать таковой реальный сценарий поставок С-300 сирийским ПВО, который был отменен на фоне желания Израиля найти компромисс, то пусть в Париже тешут свое самолюбие.  Мы бы назвали это скорее удачным внешнеполитическим маневром при минимуме затрат, цена которого в настоящее очевидна.

Американцы из «Стратфора» более острожны в прогнозах. По их оценкам, нынешние израильско-российские консультации демонстрируют тот факт, что операция по ликвидации  оплотов боевиков на юге Сирии состоится, но проиранские силы в ней не участвуют. Американцы подтверждают, что в течение последних нескольких недель ведется подготовка к наступлению на юго-западе Сирии, где повстанцы активно действуют в провинциях Дераа и Эль-Кунейтра. И этот момент напрямую угрожает соглашению о зоне деэскалации в этом районе, о котором договорились ранее США и Россия. По оценке американцев, Иран откажется от участия своих сил в предстоящей операции по следующим причинам.  Во-первых, Иран хочет сохранить свои отношения с Россией сейчас, когда Соединенные Штаты вышли из СВПД. Во-вторых, Иран стремится к тому, чтобы правительство Сирии восстановило контроль над удерживаемым повстанцами Юго-Западом. Поскольку участие Ирана в наступлении может подорвать  успех этой операции, спровоцировав более широкое столкновение с Израилем, то Тегеран будет готов отказаться от своего участия и позволит ключевому иранскому союзнику в лице Дамаска получить более жесткий контроль над своей территорией. В третьих,  США уже выразили свое недовольство по поводу потенциального нарушения зоны деэскалации. Иран находится под значительным давлением со стороны США, и участие в наступлении только увеличивает риск дальнейшего возмездия с стороны американцев. Отметим, что последнее является явной «хотелкой» американского экспертного сообщества. Никакого реального воздействия на ситуацию американцы в данном случае не имеют, что их собственно больше всего и бесит. В этой связи американские эксперты полагают, что   Россия может оказаться не в состоянии убедить Иран полностью отказаться от своих амбиций в этом регионе (а кто собственно обещал эти амбиции укротить?). В этой связи Тегеран имеет влияние на  многочисленные шиитские милиции, которые он может использовать для расширения своего влияния на северной границе Израиля там, не выделяя свои собственные войска. Например, «Хизбалла», несомненно, останется в регионе еще долго после завершения предстоящего наступления, независимо от того, примет ли она в нем участие. В этом выразим сомнение, исходя их контекста нынешних российско-израильских договоренностей.  Связи Ирана с Россией и его заинтересованность в успехе правительственных сил только подтолкнут его к отказу от конкретного участия в операции в юго-западной Сирии в краткосрочной перспективе. Более широкий конфликт между Израилем и Ираном не заканчивается, и Израиль, вероятно, будет продолжать атаковать иранские цели в Сирии, пока Иран продолжает наращивать свои силы и присутствие там. Но это только в том случае, если гарантии Москвы применительно к ракетным обстрелам с иранских площадок израильских позиций не сработают. Или если эти площадки будут множиться. Но с учетом глобального желания Тегерана иметь Москву в союзниках на настоящий момент, такие варианты маловероятны. Если же Израиль посчитает, что и без этого условия можно будет продолжать практику нанесения воздушных ударов, то всегда есть в запасе вариант С-300.  Но это все в перспективе, а пока Москва решила главную тактическую задачу: обеспечила наиболее приемлемый и наименее рискованный вариант своей операции на юге Сирии. В отношении перспектив вывода иранцев из Сирии и «давления» в этой связи со стороны Москвы на Дамаск отметим следующее. Президент Сирии Башар Асад заявил, что в его стране нет войск Ирана, и добавил, что находящиеся на ее территории иранские офицеры оказывают помощь сирийской армии. Выдержки из интервью Асада телеканалу RT опубликованы в четверг на сайте телекомпании. «Самый важный факт в том, что касается этого вопроса, это то, что у нас нет иранских войск, и никогда не было», — заявил президент Сирии. «Так же как мы пригласили россиян, мы могли бы пригласить иранцев», — добавил он. Таким образом Асад ответил на вопрос о том, не собирается ли он попросить Иран вывести своих военных из Сирии, чтобы уменьшить риск ударов по сирийской территории со стороны Израиля, США и их союзников. Это, кстати, прямой ответ французам в рамках их догадок, в том числе и о позиции Москвы по этому вопросу. «У нас есть иранские офицеры, которые работают с сирийской армией как помощники, но иранских солдат у нас нет, — сказал Асад. — Они говорят, что в ходе атаки, которая произошла несколько недель назад, они атаковали иранские базы и лагеря… Но на самом деле пострадали десятки сирийцев, но ни одного иранца, так что как они могут говорить, что у нас есть иранские войска?». «Это ложь, мы всегда говорили, что у нас находятся иранские офицеры, но они работают с нашей армией, у нас не находятся войска [Ирана]», — сказал Асад. Ранее в нынешнем месяце государственный секретарь США Майкл Помпео назвал в качестве одного из условий заключения нового соглашения по атому с Тегераном вывод из Сирии всех сил, находящихся под иранским командованием. Очень сомнительно в этой связи, что Москва и Иран наперегонки побегут выполнять указание Помпео. Повторим, что альтернативы проиранским силам и советникам сейчас нет в силу отсутствия достаточного количества сухопутных сил у самих сирийских правительственных сил. Этот фактор снимает в принципе вопрос и любые спекуляции на тему вывода иранцев из Сирии. Надо еще понимать, что их  присутствие  — это еще один момент закрепления Тегерана во внешнеполитической орбите Москвы с точки зрения формирования альянсов на Ближнем и Среднем Востоке. Это очень важно, в том числе и применительно к афганскому досье, и вообще к теме формирования общего алгоритма действий по сдерживанию США в этом регионе.   И когда Асад говорит об отсутствии иранских войск, то он он прав. Там действительно нет кадровых иранских воинских частей, но есть советники и их много. И главное, есть силы ливанской «Хизбаллы», которые являются наиболее боеспособными частями правительственных сил в рамках наступательных операций. И есть иракские и афганские шииты, которые занимаются в тылу охраной объектов и коммуникаций, и тем самым высвобождают силы для фронта.

Обратим внимание и на еще один сигнал, который послал Асад в своем интервью. И рискнем предположить, что это общая позиция Москвы, Тегерана и Дамаска.  Сирийская армия готова к переговорам с коалицией «Сил демократической Сирии» (СДС), но в случае провала диалога освобождение страны продолжится силой. «По мере нашего продвижения и нейтрализации террористов единственной проблемой в стране сейчас остаются именно СДС. И эту проблему мы намерены решать одним из двух способов. Во-первых, мы открыты для переговоров. Если же с переговорами ничего не получится, мы продолжим силой освобождать территории», — сказал он. В СДС входят различные формирования, в том числе вооруженные курдские отряды «Сил народной самообороны» и партии «Демократический союз», которых поддерживает Вашингтон. После освобождения большей части сирийской провинции Дейр эз-Зор от банд террористической группировки «Исламское государство»  в ноябре 2017 года в руках СДС оказалось несколько крупных нефтяных месторождений на востоке Евфрата, которые были захвачены террористами в 2014 году. Сирийское правительство неоднократно предупреждало, что намерено вернуть эти нефтяные объекты под свой контроль. а вот это уже прямой сигнал американцам и курдам с точки зрения перспектив развития ситуации после окончания наступательной операции на юге-западе Сирии. Обратим внимание на смещение географического вектора этой операции: с юга на юго-запад. А это уже контролируемый американцами Эт-Танф. Таким образом, отказ иранцев и контролируемых ими сил из Ливана, Ирака и шиитских сирийских формирований от участия от операции на юге высвобождает эти силы для организации усиливающегося давления на позиции СДС в Эт-Танфе и восточнее Евфрата. И вот именно этот нюанс так беспокоит США в рамках предстоящей операции правительственных сил на юге и на компромисс на эту тему с Израилем.