6 июня с.г. стамбульский университет «Кадир Хас» опубликовал свое очередное, пятое по счёту, исследование, посвященное восприятию турецкой внешней политики среди граждан страны. Продолжаем анализ документа.
Следующим вопросом стал: поддерживаете ли вы функцию наблюдателя Турции в создаваемых в Сирии зонах деэскалации?
Большинство опрошенных на этот вопрос ответило утвердительно: 52,1% — поддерживаю, 34,2% — не поддерживаю, 13,7% — не имею представления.
Аналогичный вопрос был задан относительно трансграничных операций проводимых Турцией (в Сирии и в Ираке – В.К.).
Здесь картина была приблизительно та же, что и в прошлом вопросе: 55,7% — поддерживаю, 33,6% — не поддерживаю, 10,7% — не имею представления.
Далее опрошенным было предложено высказаться на тему того, какая, на их взгляд, политика должна проводиться Турцией в Сирии?
41,1% респондентов указало на то, что Турцией должна быть нейтральной стороной и не принимать участия в каких-либо столкновениях. 15,4% придерживается мнения, что Турция должна поддерживать оппозиционные силы. 13,0% считает что Турция должна только помогать беженцам (без какого-либо другого активного вмешательства – В.К.). 11,0% настроены на поддержку международных санкций в отношении режима Асада. 9,6% считают, что Турция должна в одиночку прибегнуть к вооруженной борьбе (с режимом Асада, надо понимать – В.К.). 5,8% настроены менее решительно, указывая, что Турция должна поддержать международное военное вмешательство (в случае, если оно случится – В.К.).
Иными словами, как мы видим, большинство принявших участие в опросе поддерживает нахождение турецкого военного контингента за пределами страны, но скорее как вынужденную меру. В целом же, в обществе присутствует заметный спрос на регулирующую и нейтральную функцию страны и лишь меньшинство проявляет выраженные «ястребиные» настроения.
От Сирии авторы вопроса переходят к ещё одному актуальному вопросу турецкой внешнеполитической повестки – перманентному арабо-израильскому конфликту. Респондентам предлагается ответить на вопрос, какой они в нем видят роль Турецкой Республики?
40,8% опрошенных в ответ на этот вопрос заявило, что Турция должна быть нейтральной стороной, осуществляющей посредническую миссию, 33,5% считает, что Турция, вообще, не должна вмешиваться в конфликт, 21,8% придерживается точки зрения, что Турция должна поддержать арабскую позицию, 3,9% (нашлись и такие – В.К.) указывает на то, что Турция должна поддержать Израиль. В общей картине можно отметить некоторое снижение тех, кто выступает за посредническую роль Турции: 2016 г. – 52,8%, 2017 г. – 51,1% и, как было сказано, 2018 г. – 40,8%. В остальном, мы видим более-менее стабильную картину, без существенных изменений, на протяжении прошедших трех лет.
Далее авторы предлагают выразить свою поддержку или отсутствие таковой процессу нормализации отношений между Турцией и Израилем.
В 2018 году голоса распределились следующим образом: да, поддерживаю – 26,7%, нет, выступаю против – 56,3%, не имею представления – 17,0%. Для сравнения приведем картину двухлетней давности. В 2016 году на тот же вопрос были получены следующие ответы: да, поддерживаю – 41,6%, нет, выступаю против – 40,5%, не имею представления – 17,9%.
Иными словами, можно констатировать, что запрос в обществе на нормализацию политических контактов с Израилем за последние два года заметным образом снизился.
Впрочем, справедливости ради, отметим ещё один момент: турки, в массе своей, весьма прохладно, а чаще негативно относятся к арабам, имея к ним массу претензиций – от «предательства» в Первой мировой войне, до бытовых привычек, которые они находят отталкивающими.
Так что антиарабизм, интересным образом, в турецком обществе соседствует с антисемитизмом. Но в последнем случае — претензии глобальнее: «евреи правят миром из закулисья», «скупили в прошлом всю Османскую Империю и правили ей до полного распада» и, вообще, «все беды на Ближнем Востоке из-за евреев».
Иными словами, в турецком общественном сознании при решении уравнения «арабы или евреи?» соревнуется не симпатия с антипатией соответственно, а две антипатии – в ответе на вопрос, которая из них сильнее.
Сильнее, понятное дело, оказывается антипатия к евреям. Во-первых, потому что они вызывают уважение и страх (арабы ни того, ни другого не вызывают – В.К.) и представляют угрозу «мирному и процветающему» Ближнему Востоку. А, во-вторых, религиозный фактор – как мы помним из результатов ответов на предыдущие вопросы, современные турки определяют себя, в первую очередь, как мусульманскую страну. А не как ближневосточную, евразийскую, светскую, европейскую и прочее. Кстати, отвлекаясь немного в сторону – отсюда и трудности и малые перспективы диалога России с Турцией на почве евразийства. Евразийцы смотрятся в Турции, приблизительно как и евразийцы (лицом которых является А.Г. Дугин) в России. Можно сказать – маргинальным меньшинством.
При этом заметим ещё одно обстоятельство, которое наблюдатели часто упускают из вида: невзирая на турецко-израильскую напряженность, торгово-экономические связи между двумя странами продолжают существовать. Разумеется, говорить о растущей тенденции не приходится, но градус телевизионной картинки в реальной жизни заметно превышает то, что творится «на земле». Более того, выразим предположение, что «мириться» Турции с мировыми финансовыми институтами и рейтинговыми агентствами, которые занижают турецкие рейтинги на протяжении последних лет, всё же придется. Турции остро нужны все виды денег: длинные – для своих мега-строек и горячие – для покрытия текущего бюджетного дефицита. А для этого надо восстанавливать диалог с международной финансовой элитой в мировых финансовых центрах (прежде всего, США и Великобритания), где еврейское участие и влияние сложно не заметить.