Не достигли иранцы окончательного успеха и в отношениях с Эритреей. С 1969 года на территории Эритреи, бывшей в то время провинцией Эфиопии, шла партизанская война за создание независимого государства. После провозглашения эритрейской независимости в 1991 году отношения с бывшей метрополией – Эфиопией, продолжали оставаться напряженными, а вся официальная идеология строилась на противостоянии Аддис-Абебе. Власть в стране с этого времени удерживает группа ветеранов войны за независимость во главе с президентом Исайясом Афеворки. В 1998 году между Эритреей и Эфиопией произошел кровопролитный и во многом безрезультатный военный конфликт. В этом конфликте Вашингтон фактически занял сторону Эфиопии, посчитав, что одна из крупнейших африканских стран с населением 100 млн человек важнее, чем маленькая Эритрея с населением 4,5 млн человек. Эритрейская политическая элита в пику Аддис-Абебе начала поддержку антиправительственных сил в Эфиопии: Фронта освобождения Оромо и Фронта Освобождения Огадена (эфиопские сомалийцы). Одновременно активизировались контакты эритрейцев с сомалийскими джихадистами из движения «Аш-Шабаб» и Союза исламских судов Сомали. Этот альянс с самого начала носил не идеологический, а прагматический характер. Правящая партия Эритреи – Народный фронт за демократию и справедливость проводит подчеркнуто светскую политику, в ее руководстве доминируют христиане.
В 2002 году Эритрею посетила американская военная делегация во главе с генералами Энтони Зинни и Тони Фрэнксом. Президент Афеворки обещал им присоединение к возглавляемой США «глобальной войне с терроризмом» и посредничество в разрешении сомалийского конфликта, если Вашингтон займет эритрейскую сторону в вопросе о демаркации границы с Эфиопией. Однако администрация Джорджа Буша-мл. предпочла союз с Аддис-Абебой. Тогда Асмэра активизировала свои отношения с Ираном. Дополнительным поводом для этого послужила эфиопская интервенция в Сомали в 2006 году, целью которой был разгром Союза исламских судов. До этого времени эритрейцы подчеркнуто осторожно относились к контактам с ИРИ, боясь поддержки Тегераном местных исламистов. Между двумя странами даже не было дипломатических отношений. В мае 2007 года Иран назначил своего посла в Судане по совместительству послом в Эритрее. В октябре того же года эритрейский посол в Катаре принял на себя функции посла в ИРИ. В сентябре 2007 года министр иностранных дел Эритреи посетил конференцию по правам человека и культурному разнообразию в Тегеране. В мае 2008 года И.Афеворки совершил двухдневный визит в Тегеран, в ходе которого прошли его переговоры с верховным лидером ИРИ Али Хаменеи и президентом Махмудом Ахмадинежадом. В ходе визита были подписаны четыре соглашения об увеличении товарооборота между двумя странами иранских инвестициях в добывающую промышленность Эритреи, сельское хозяйство и энергетику. В январе 2008 года Конгресс США запретил экспорта американского оружия в Эритрею на основании того, что эта страна «оказывает недостаточную поддержку международной войне с терроризмом». В 2009 году уже при новой администрации Барака Обамы посол США при ООН Сьюзен Райс, неофициально курировавшая африканскую политику США, предложила в Совете Безопасности ввести санкции против Эритреи за нарушения прав человека и поддержку терроризма.
Международная изоляция этой африканской страны побудила правительство Исайяса Афеворки активизировать военное сотрудничество с Тегераном. В январе 2009 года два иранских крейсера под предлогом борьбы с пиратством зашли в Красное море, используя эритрейский порт Асэб. В декабре 2012 года американский интернет-портал STRATFOR, считающийся рупором ЦРУ, опубликовал информацию о том, что на территории Эритреи расположена иранская военно-морская база, на которой сосредоточены малые подводные лодки. Ряд американских экспертов обвиняли Иран в том, что в порту Асэб сгружается иранское оружие, которое затем переправляется через Судан движению ХАМАС. Интересно, что примерно в то же время израильская газета «Гаарец» приводила сведения о том, что Израиль также имеет военные базы в этой стране: станцию слежения в Амба Савара и доки на архипелаге Дахлак. Таким образом, эритрейское правительство проводило многовекторную политику, пытаясь заручиться поддержкой нескольких игроков.
В 2015 году по ирано-эритрейскому партнерству был нанесен серьезный удар. После начала операции «Буря решимости» в Йемене Эритрея и Саудовская Аравия заключили соглашение о направлении в Йемен эритрейского военного контингента численностью 400 человек для участия в боях против хоуситов. Правительство Исайяса Афеворки фактически поменяло фронт в обмен на щедрую финансовую помощь Эр-Рияда. В 2016 году появилась информация о строительстве военно-морской базы ОАЭ в Эритрее. Инициатором этого проекта стал принц Мухаммед бен Зайед. Его амбициозный проект предусматривает создание аналога китайской «нити жемчужин», сети морских баз ОАЭ в Красном и Аравийском морях. Помимо базы в Эритрее строится военная база в Бербере (Сомалиленд), вынашиваются планы создания еще одной базы в Йемене, на острове Сокотра. Планы военного сотрудничества Асмэры с ИРИ после создания базы ОАЭ в обмен на финансовую помощь были фактически свернуты.
В ближайшем будущем возможно и потепление в отношениях Эритреи с США. В ноябре 2017 года конгрессмен Дана Рорбахер опубликовала статью, в которой призывает администрацию Д.Трампа наладить военное и политическое сотрудничество с Эритреей. При этом она не скупится на похвалы президенту Исайясу Афеворки, отмечая, что он «ведет скромный образ жизни и запрещает попытки ввести свой культ личности». Д.Рорбахер констатирует «большой прогресс в здравоохранении Эритреи, самый низкий в Африке уровень преступности и наркомании». Американская законодательница отмечает, что «в Эритрее нет межрелигиозных и межэтнических конфликтов, правительство ведет светскую политику, запрещая ваххабитскую пропаганду экстремизма в мечетях». Таким образом, Исайяс Афеворки проявил себя ловким политиком, доказавшим, что у него нет постоянных друзей, а есть постоянные интересы.
Из других государств Африки приоритетное значение для Ирана имеют ЮАР, Сенегал и Кения. Отношения Тегерана с нынешней политической элитой Южной Африки начались еще в 1980-е годы, когда иранцы поддерживали партию АНК, которая вела борьбу против апартеида. В 1994 году между двумя странами были установлены дипломатические отношения, а президент Нельсон Мандела посетил с визитом Иран. За время своего президентства (2005-2013 годы) Махмуд Ахмадинежад каждый год наносил визиты в несколько африканских государств, а министры иностранных дел ИРИ бывали там еще чаще. При этом Южной Африке уделялось первостепенное внимание. Это обусловлено несколькими факторами. Во-первых, энергетическим сотрудничеством Тегерана и Претории. 25% нефтяного импорта ЮАР идет из Ирана. Во-вторых, ЮАР является наиболее мощной в экономическом плане африканским государством. В Тегеране проявляют серьезную заинтересованность в сотрудничестве с южноафриканскими банками для выхода из международной финансовой блокады. В ноябре 2017 года министр иностранных дел ИРИ Мохаммад Джавад Зариф участвовал в работе Африканского бизнес-форума в Претории. В апреле 2018 года он посетил с официальным визитом Сенегал, ЮАР и Намибию. На переговорах в Претории основное место занимала тема банковско-финансового сотрудничества. Интересно, что в программу визита входила Намибия, государство с наиболее богатыми в Африке запасами урана.
Пик отношений Ирана с Сенегалом пришелся на президентство Абдуллая Вада (2000-2012 годы). Тогдашнее руководство Сенегала стремилось получить максимум экономических выгод из сближения с ИРИ. Были подписаны соглашения о строительстве в Сенегале с помощью иранских инвестиций нефтеперерабатывающего и нефтехимического заводов и автосборочного предприятия на сумму 80 млн долларов. Однако в конце 2011 года правительство этой африканской страны объявило о приостановлении отношений с ИРИ по подозрению в иранской поддержке сепаратистов в провинции Казаманс. Скорее всего, предлог был надуманным, а разрыв отношений был инициирован Эр-Риядом либо Вашингтоном. В 2013 году отношения были восстановлены, но они уже не характеризуются той теплотой, которая была раньше.
Таким образом, Иран проводит многовекторную политику в Африке. Тегеран преследует на африканском континенте несколько целей: преодоление международной изоляции ИРИ с помощью создания выгодной для Ирана атмосферы в международных организациях, развитие экономического сотрудничества, попытки создания военных баз в стратегически важных районах, особенно в регионе Красного моря. Однако, если экономические и дипломатические задачи медленно, но решаются, то военно-стратегическое направление оставляет желать лучшего. Одной из причин этого является то, что проблемы Ирака, Сирии и Ливана поглощают все финансовые ресурсы Ирана, и ему сложно конкурировать с аравийскими монархиями с их серьезными инвестициями в африканскую политику и политиков.