12 августа 2018 г. в казахстанском порту Актау состоялся Пятый саммит лидеров стран каспийской «пятерки» – Азербайджана, Казахстана, Иран, России и Туркменистана. Как итог его проведения, главы государств подписали Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря. Как уточняли СМИ, за годы после распада СССР, то есть, более чем четверть века, по вопросу определения статуса Каспия и согласования его правового режима было созвано 5 саммитов, включая только что завершившийся в Актау, и проведена 51 встреча на экспертном уровне. «Венцом» столь масштабного переговорного марафона и явилась Конвенция, определившая, что же такое Каспий – море, озеро или нечто третье, отличающееся от первых двух. Точки над i ставит первая же статья документа, определяющая статус Каспийского моря как «окружённого сухопутными территориями Сторон водоёма». В случае его отнесения к морю, на Каспий можно было бы распространить требования Конвенции ООН по морскому праву, исходящей из права каждой прикаспийской страны на прилегающие к ней территориальные воды максимальной шириной 12 морских миль, исключительную экономическую зону не больше 200 миль и континентальный шельф. В этом случае есть и другое важное обстоятельство — любое государство было бы правомочно требовать выхода на Каспий. Однако принятая Конвенция в своей третьей статье вносит полную ясность в проблему иностранного, в том числе – военного – присутствия на Каспии. В ней сказано – «Любое строительство военных баз, нахождение иностранных военных кораблей на Каспии запрещается». Отметим и такие вытекающие из Конвенции обязательства сторон, как связанные с запретом предоставлять свои территорию «для совершения агрессии и других военных действий против любой из сторон», проблема обеспечения баланса вооружений на Каспии. Отметим также разграничение морской акватории на внутренние воды в пределах 15 морских миль, к которым добавляются и 10 рыболовных миль. В такой зоне каждое каспийское государство обладает незыблемым правом на промысловую деятельность. Однако большая часть акватории и биоресурсов Каспия остаётся в общем пользовании.
С другой стороны, как констатирует 8 статья Конвенции, «разграничение дна и недр Каспийского моря на сектора осуществляется по договорённости сопредельных и противолежащих государств с учётом общепризнанных принципов и норм международного права в целях реализации суверенных прав на недропользование и другую правомерную хозяйственно-экономическую деятельность, связанную с освоением ресурсов дна и недр». Таким образом, данный вопрос, по сути, еще не урегулирован, и он будет решаться на рабочем уровне, специальной группой, в которой каждую страну будут представлять заместители глав внешнеполитических ведомств.
Этот документ уже приветствовала ООН в лице ее Генерального секретаря А.Гутерриша, который охарактеризовал событие «историческим достижением на пути к региональному сотрудничеству и многосторонним отношениям». По его словам, этот документ демонстрирует важность регионального сотрудничества, которое необходимо для поддержания международного мира и безопасности». Что касается Ирана, то в официальном заявлении МИД ИРИ, с который выступил его пресс-секретарь Бахрам Касеми, принятие Конвенции определяется как «…знаковая сделка по Каспийскому морю, подписанная пятью прибрежными странами» и «с трудом завоеванная дипломатическая победа Ирана». Б.Касеми обратил внимание на то, страны-участники каспийского процесса, «подписали шесть протоколов о сотрудничестве в области борьбы с терроризмом, организованной преступностью, экономики, торговли, транспорта, безопасности и береговой охраны в районе Каспийского моря». Но президент Ирана Хасан Роухани пояснил, что Конвенция не определяет принципов деления дна Каспия. Это же повторил спустя считанные минуты после подписания документа и глава иранского МИДа Мохаммад-Джавад Зариф.
Кроме официальной оценки этого документа, выдержанного официальными СМИ ИРИ в положительном тоне, в Иране достаточно много несогласных с подписанием такого документа. Особенно это заметно в социальных сетях. Махмуд Садеки – парламентарий от Тегерана в Собрании исламского совета – написал в Twitter в день подписания Конвенции, что опасается, как бы этот документ не стал новым Туркманчайским договором (Имеется в виду мирный договор 1828 г. между Россией и Ираном. Он завершил русско-иранскую войну. Его заключение упрочило позиции России в Закавказье и создало условия для расширения экономического и политического влияния России в Средней Азии — В.М.). Тем самым депутат намекает на то, что Иран заведомо проиграл. «Неужели Иран согласится на долю в 11,5% вместо положенных ему 50%?» — спрашивает М.Садеки. Эту же мысль высказала гражданская активистка Марьям Шариатмадари, ставшая популярной после серии январских протестных актов. «Как и заключенные Каджарской династией Гулистанский и Туркманчайские договоры, нынешняя Конвенция не может быть принята народом Ирана». С ней согласен проживающий в Германии иранский политический активист Хасан Шариатмадари, который тоже считает, что Конвенция о правовом режиме Каспия «хуже Туркманчайского договора, и иранский народ никогда ее не примет». После падения исламского режима, пишет он в Twitter, подобные договора будут аннулированы, и избранное народом правительство примет новые соглашения, учитывающие национальные интересы страны и международные законы. Кстати, как написал в Twitter законодатель М.Садеки, парламент Ирана вообще не в курсе содержания подписанного документа, ибо все делается за его спиной, а все решения по этой проблеме принимает религиозный лидер страны аятолла Али Хаменеи.
Как известно, согласно двусторонним соглашениям между Ираном и СССР от 1921 и 1940 гг. обе страны обладают правом на 50% богатств этого моря. После развала бывшего СССР и образования новых независимых государств количество прикаспийских стран увеличилось с 2 до 5, и возникла необходимость в корректировке принципов деления. Новые страны хотели бы определения своей доли сообразно длине их береговой линии. При таком подходе Иран стал бы страной с самой маленькой долей причитающегося ему каспийского «пирога». Иран выступает за равное деление, и тогда ему может достаться 20%.
В Иране много сторонников точки зрения о том, что их страна не должна страдать от развала СССР и должна сохранить положенные ей по Соглашениям 1921 и 1940 гг. 50%, причем, как от биологических богатств, так и природных – нефти, газа и др. В последнее время в социальных сетях шла оживленная дискуссия о том, что Иран, пытаясь добиться расположения России как своего стратегического союзника, «и в знак благодарности за поддержку иранской атомной программы и СВПД со стороны России», готов пожертвовать своими правами и согласиться на заведомо несправедливый принцип деления.
Но и 50% иранской доли Каспия сегодня несправедливы, озвучивает в социальных сетях свое мнение иранский правозащитник Хасан Асади Зейд-Абади, ибо не имеют правовой основы, так как Договор между СССР и Ираном себя исчерпал. А иранский журналист Ахмад Зейд-Абади написал в месседжере Telegram, что те, «кто по прежнему требуют доли Ирана в 50%, должны со всей ответственностью задуматься, и предложить устраивающее всех политическое решение. В противном случае может возникнуть опасная кризисная коллизия в отношениях между Ираном и четырьмя другими соседними каспийскими странами».
Впрочем, а нужно ли вообще «копья ломать?». Интересную точку зрения высказал климатолог и пустыновед Али Кардавани. Он предупреждает об опасности высыхания и обмеления Каспия. В иранской зоне Каспия возникают обмелевшие массивы, быстро превращающиеся в сушу. Еще в прошлом году другой ученый – Дарьюш Юсефи-Кабрия — сообщил о катастрофическом — на 130 см — падении уровня моря за последние 20 лет, что адекватно исчезновения с лица Земли 17 озер размером с иранское озеро Урмие.
Многие иранские комментаторы Каспийской конвенции говорят о том, что Ирану совсем не с руки сейчас заниматься такими проблемами. Профессор Тегеранского университета и бывший парламентарий Аллахэ Кулаи считает, что внешние и внутренние условия Иран на настоящем отрезке времени не являются приемлемыми для выработки соглашения о правовом режиме Каспия. «Учитывая выход США из СВПД и возвращение ранее снятого пакета санкций, Иран не мог серьезным образом заняться проблемами, изложенными в принятой Конвенции».
Большое недовольство Конвенцией ощущается среди парламентариев. Многие члены иранского парламента обвиняли правительство в капитуляции перед другими членами каспийской «пятерки» и в забвении национальных интересов в процессе выработки Конвенции по правовому режиму Каспия. 14 августа объявлено, что глава МИД принял приглашение законодателей прибыть в парламент и ответить на все интересующие их вопросы. Среди законодателей усиливается мнение, что учитывая поддержку Россией иранской ядерной программы и СВПД в Тегеране решили «подыграть» Москве и пренебречь иранскими интересами в сфере каспийской проблемы. Афшар Сулеймани, бывший посол ИРИ в Баку, отметил, что Россия ведет на каспийском направлении отчетливо выраженную двойную игру. Полагая, что Иран может рассчитывать только на незначительную долю богатств Каспия, он подчеркнул, что это не обеспечит Ирану эффективное использование, ибо иранская часть Каспия глубока, трудна для разработки и не имеет достаточно ресурсов. При все при том, иранский посол в Астане и руководитель каспийского секретариата МИД ИРИ Маджид Садер и, выступая 13 августа по иранскому ТВ, приветствовал Каспийскую конвенцию.