О факторах влияющих на отношения США с Катаром

Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) добивались увольнения Рекса Тиллерсона с поста госсекретаря США в марте из-за того, что он помешал им вторгнуться в Катар и захватить Доху. Об этом сообщил в среду портал «Интерсепт» (The Intercept). По данным его источников в американском внешнеполитическом ведомстве, летом 2017 года Тиллерсон сделал серию телефонных звонков, чтобы отговорить Эр-Рияд и Абу-Даби от нападения и эскалации напряженности. Он также рекомендовал главе Пентагона Джеймсу Мэттису позвонить своим коллегам в Саудовской Аравии и ОАЭ и предостеречь их от применения военной силы против Катара. Не последнюю роль в этом играло то обстоятельство, что около Дохи расположена база ВВС США и форпост Центрального командования ВС с персоналом численностью около 10 тысяч американских военных. По данным портала, Тиллерсон узнал о планах проведения военной операции против Катара от катарских властей, получивших донесение от своего оперативного работника в Саудовской Аравии. Через несколько месяцев спецслужбы США и Великобритании подтвердили данную информацию. В Эр-Рияде и Абу-Даби были разгневаны вмешательством госсекретаря и предприняли активные попытки опосредованно повлиять на президента США Дональда Трампа с целью добиться отставки Тиллерсона. Газета «Нью-Йорк таймс» утверждала, что посол ОАЭ в Вашингтоне за три месяца знал о грядущей отставке Тиллерсона. По данным издания, свою роль в отстранении дипломата сыграли американский предприниматель Джордж Надер и крупный донор правящей в США Республиканской партии Эллиотт Бройди, которые, пользуясь знакомством с Трампом, советовали ему уволить Тиллерсона и проводить внешнюю политику в интересах Саудовской Аравии и ОАЭ. По информации «Нью-Йорк таймс», Надер и Бройди поспособствовали заключению между США и ОАЭ контрактов на сумму более 200 млн долларов. Летом 2017 года Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Египет заявили о разрыве дипломатических отношений с Катаром, обвинив Доху в поддержке терроризма и вмешательстве в их внутренние дела. За этим последовали экономические санкции и транспортная блокада эмирата. Тиллерсон во главе американской дипломатии проводил более сдержанную политику по отношению к Катару, что не нравилось Эр-Рияду.  Выводы, изложенные в этой статье, не выдерживают никакой критики, и дабы не тратить время на опровержение откровенных натяжек, ограничимся только лишь констатацией того факта, что позиция Вашингтона по отношению к Катару не определяется «хотелками» одного лишь чиновника. Это консолидированная позиция администрации и Пентагона, в первую очередь. И она не меняется с уходом Тиллерсона или кого-то еще. Катар остается для США крупнейшими покупателем американского оружия и одновременно еще и местом дислокации объединенного штаба управления военными операциями по всему ближневосточному региону, включая прежде всего Сирию и Ирак. Катар вложит 1,8 млрд долларов в реконструкцию крупнейшей на Ближнем Востоке базы ВВС США Эль-Удейд, где расквартированы более 10 тыс. американских солдат. Об этом глава Минобороны Катара Халед бен Мухаммед аль-Атыйя заявил в конце июля газете «Вашингтон пост». По его словам, эти деньги будут потрачены на модернизацию базы, улучшение жилищных условий 200 офицеров и их семей, а также улучшение инфраструктуры. Официально объявлено об этом будет во вторник, но, по данным издания, на ней не будут присутствовать высокопоставленные американские военные, так как США пытаются дистанцироваться от кризиса в отношениях Катара с соседними странами. Министр обороны также отметил, что в течение 5 лет завершится строительство двух военно-морских баз, которые, по его словам, смогут принять корабли «наших партнеров из США, если они посчитают, что им удобно посылать туда флот». Издание отмечает, что власти Катара потратили уже более 8 млрд долларов на поддержку операций, проводимых США в регионе. Американские военные впервые стали использовать эту базу в 2003 году. На базе Эль-Удейд в столице Катара расквартированы 11 тыс. военнослужащих США и стран коалиции. База имеет большое значение для проведения операций против террористической группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещена в РФ). Таким образом, налицо очень четкая демонстрация того, как Доха оплачивает «нейтралитет» США по вопросу кризиса между ней и «арабской четверкой». И этот момент одновременно является четким индикатором того, что позиция Вашингтона в отношении своего нынешнего нейтрального статуса не изменится в среднесрочной перспективе. При этом степень влияния Д.Надера на принимаемые администрацией решения сильно преувеличена (и та же катарская ситуация тому явный пример), а вопрос о возможной военной интервенции КСА и ОАЭ против Катара вообще в принципе никогда на повестке дня не стоял. Это выдумки и спекуляции арабских журналистов в рамках взаимной информационной войны, не более того.  При этом, если смотреть на предысторию этого вопроса, то «гневаться» ОАЭ и КСА должны были не на Тиллерсона, а на Трампа, который сначала дал им  гарантии своей поддержки в рамках конфликта с катарцами (в том числе и прежде всего по вопросу поддержки экономической блокады), а затем благополучно забыл о них. И интересы Пентагона и ВПК в Катаре помогли ему сделать очень быстро.

В этой связи возникает закономерный вопрос: насколько долго эта патовая ситуация в этом региональном кризисе будет сохраняться. Американские эксперты в общем-то солидарны в этой связи: никакого просвета в этой ситуации не предвидится.  Катар до сих пор очень успешно парировал все попытки «арабской четверки» создать для страны неприемлемые экономические условия. Нейтралитет Соединенных Штатов (как мы показали выше  — хорошо оплаченный) в этом споре помог Дохе не только остаться «на плаву», но в общем-то зачатую проводить политику, которая формально явно идет в противовес с американским видением.  Имеется ввиду тренд на укрепление отношений с другими региональными и мировыми державами, такими как Турция, Иран, Китай и Россия. При этом Вашингтон просто закрыл глаза на тот факт, что катарцы являются основным спонсором столь ненавидимого лично Трапом движения «Братья-мусульмане». Спустя год после введения экономической блокады, для  стран «арабской четверки» в общем-то стало очевидно, что вся эта затея провалилась. И это уже фактически открыто признали в Эр-Рияде. Учитывая незначительный прогресс в этих  усилиях, наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Сальман недавно заявил о том, что блокада может продолжаться бесконечно, став неким ближневосточным аналогом многолетней блокады Кубы со стороны США. Таким образом, в Эр-Рияде  крайне негативно оценили посреднические усилия американского Госдепа в рамках преодоления кризиса  и его перспективы. В этой связи отметим, что основной ошибкой американских политологов и экспертов применительно к этой ситуации является убеждение в том, что конфликт Катара и «арабской четверки»  определяется исключительно противоречиями по теме «Братьев-мусульман». Это совсем не так, «братья» в данном случае лишь инструмент в региональной борьбе. И рассматривать при этом надо конкурирующие между собой связки Катар-Турция с одной стороны, и ОАЭ-АРЕ (и с оговорками КСА) — с другой. Одновременно  позиции Эр-Рияда и Абу-Даби по ряду серьезнейших региональных проблем (тот же Йемен) сильно различаются. Все это вкупе позволяет Дохе уверенно себе чувствовать и совершать различные маневры с точки зрения формирования различных международных альянсов. В частности, Турция открыла в Катаре свою военную базу, что по факту является дополнительной гарантией для Дохи от любых возможных вооруженных интервенций со стороны «арабской четверки». При этом отметим, что Турция открыла свою базу вне всяких согласований по линии НАТО. Помимо всего прочего этот шаг безусловно  позволяет Анкаре позиционировать себя в качестве защитника небольших суннитских стран от гегемонии Эр-Рияда. Иран также превратил блокаду в свое преимущество. Страна одной из первых начала поставки основных продуктов питания для Катара, который импортирует большую часть продовольствия. Как и Турция, Иран использовал свою поддержку Катара, чтобы подорвать претензии Саудовской Аравии на роль главного защитника арабского суннитского мира. Кроме того, помощь Тегерана Дохе помогла сохранить их партнерство по месторождениям природного газа «Парс», что особенно важно с точки зрения последних по времени  санкционных попыток Вашингтона.  Со своей стороны, разыгрывая иранскую карту, катарцы таким образом безусловно создают дополнительный механизм психологического прессинга на КСА. Помимо региональных держав, Катар обратился к мировым державам в своих усилиях по диверсификации своих внешнеполитических вариантов. Доха, например, наладила более прочные оборонные связи с Китаем, купив в 2017 году баллистический ракетный комплекс малой дальности SY-400, ведет переговоры с Россией по продаже системы ПРО С-400. Цель Катара в данном случае заключается не в том, чтобы бросить вызов военному потенциалу Саудовской Аравии, а в том, чтобы продемонстрировать тем же американцам возможные негативные перспективы их отказа от нынешней политики нейтралитета по отношению к аравийскому кризису.  Повторим, что эти маневры Дохи имеют в большей степени демонстрационный характер, поскольку очень мало сомнений в том, что катарцы полагают себя одним из ключевых союзников США, и по принципиальным вопросам никаких самостоятельных действий они предпринимать не будут. Вернее, они будут сильно лимитированными.  Тем не менее, чем дольше будет продолжаться это аравийское противостояние, тем разнообразнее будут становиться и международные альянсы Катара. В основе их политики в регионе — жесткая конкуренция с КСА и ОАЭ, и эта константа сохранится при всех прочих условиях, поскольку это основа идеологической оставляющей катарского государства в принципе. В этой ситуации США сделали единственно верный выбор: они встали над схваткой, никоим образом не обозначая свои симпатии в решающей мере. Им этого не надо, поскольку все участники этого конфликта находятся в плотной орбите влияния Вашингтона и обременены многомиллиардными оружейными контрактами. При этом отметим, что нынешняя стратегия Вашингтона заключается в отказе от каких-то глобальных международных проектов, которые не несут прямой бизнес-выгоды. То есть, США не будут прилагать усилия по преодолению нынешней кризисной ситуации до тех пор, пока она не будет мешать конкретным экономическим проектам. Прежде всего, в области ВТС и экспорта углеводородов.

62.85MB | MySQL:102 | 0,665sec