Соединенные Штаты и Турция могут наладить великолепные отношения после освобождения американского пастора Эндрю Брансона. Об этом заявил президент США Дональд Трамп в субботу 13 октября на встрече с Брансоном в Овальном кабинете Белого дома.  «Мы теперь совсем иначе относимся к Турции», — сказал он. «Я думаю, что у нас есть шанс на самом деле стать намного ближе к Турции. Возможно, у нас теперь могут даже быть очень, очень хорошие отношения», — отметил Трамп. «Мы знаем этот народ и, как сказал пастор, это прекрасный народ, и я думаю, что теперь у нас есть шанс наладить на самом деле великолепные отношения с Турцией, я на самом деле надеюсь на это», — добавил президент. Во время своей речи на встрече с Брансоном Трамп несколько раз особо подчеркнул, что благодарен президенту Турции Реджепу Тайипу Эрдогану за то, что американский пастор был освобожден. «Для Турции это тоже непростая ситуация, у них происходит сейчас множество сложных ситуаций, и я хочу поблагодарить президента Эрдогана за то, что он сделал это возможным, и вы понимаете, что я имею в виду. Это было непросто, и это было непросто для него тоже», — заявил Трамп. Он подчеркнул при этом, что никаких договоренностей с властями Турции в обмен на освобождение американского пастора Эндрю Брансона США не заключали. «Мы вели долгие и сложные переговоры, но мы в этой стране не платим выкуп. По крайней мере теперь», — сказал он.  Вкратце напомним предысторию вопроса. Брансон, проживавший в районе турецкого города Измир, был арестован в ноябре 2016 года по обвинению в связях с запрещенными в Турции Рабочей партией Курдистана и «террористической организацией фетхуллахистов» (ФЕТО). В последней состоят последователи исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена, проживающего в США. Анкара считает, что сторонники Гюлена были организаторами попытки госпереворота, предпринятой в Турции в 2016 году. 7 мая Брансон предстал перед турецким судом и отверг обвинения в террористической деятельности и шпионаже, а 25 июля был помещен под домашний арест по медицинским соображениям. Прокуратура в обвинительном заключении требовала для него 35 лет лишения свободы. 12 октября суд турецкого города Измир приговорил Брансона к трем годам тюрьмы, однако постановил освободить его из-под стражи, приняв в расчет уже отбытый им в процессе рассмотрения дела срок. Суд также снял с него запрет на выезд из страны. Администрация Трампа неоднократно требовала от властей Турции освободить священника и позволить ему вернуться на родину. В четверг газета «Вашингтон пост» сообщила, что США и Турция достигли договоренности об освобождении пастора и отмене санкций США в отношении Турции.
В этой связи отметим следующее. Сейчас не будем останавливаться на теме приема Э.Брансона в Белом доме и соответствующих реплик Д.Трампа, к которым вообще всегда и по любому вопросу надо относиться прежде всего как к очередной пиар-акции, за которой мало, что стоит по сути, и, тем более, делать на этой основе фундаментальные выводы. В данном случае основное в ином: закулисные переговоры о судьбе пастора безусловно велись, но при этом какого-то выкупа в классическом понимании этого слова не было разумеется. На этом настаивают источники в аналитических изданиях США, которые близки к тому же Пентагону, и оснований не верить им в данном случае просто нет. Отметим также, что переговоры о судьбе пастора вели именно военные, но не дипломаты. Поэтому еще раз есть повод отметить, что именно военная (или, если угодно — силовая) дипломатия очень уверенно заменяет сейчас в международной практике классическую. Государственный департамент не осведомлен о существовании договоренности между США и Турцией об освобождении американского пастора Эндрю Брансона, о которой ранее сообщили американские СМИ. Об этом заявила в четверг руководитель пресс-службы Госдепартамента Хезер Науэрт на регулярном брифинге. «Я не осведомлена о какой-либо подобной договоренности», — сказала она. «Завтра состоится заседание, идет судебный процесс, мы будем там, и мы будем оказывать поддержку пастору Брансону и его близким», — добавила Науэрт. И это не дипломатическое лукавство. «Вашингтон пост», сообщила, ссылаясь на неназванных должностных лиц США и другие источники, осведомленные о развитии событий в деле Брансона, заявили, что американская администрация в свою очередь взяла на себя обязательство отменить уже примененные против Турции в связи с делом Брансона ограничительные меры и не вводить новые рестрикции такого рода. В данном случае американские эксперты практически солидарно полагают, что Госдеп действительно не знал всех нюансов этих закрытых консультаций и не играл в них ведущую роль.
Понятно, что в такого рода схемах простых выкупов не бывает. По оценке американских экспертов, значение освобождения Брансона многообразно: судьба пастора была одним из немногих вопросов, в которых Анкара обладала рычагами воздействия на Вашингтон, но решение Турции освободить его указывает на то, что страна желает некоторых американских уступок по другим вопросам. И в преддверии промежуточных выборов в Соединенных Штатах в следующем месяце шаг Турции во многом был неким авансом республиканской администрации с точки зрения получения ею имиджевых электоральных очков и прежде всего с точки зрения поддержки на промежуточных выборах в Конгресс через месяц избирателей-евангелистов. Американцы полагают, что Анкара, пойдя на такой шаг, стремится прежде всего ослабить американское экономическое санкционной давление на свою лиру, которое Вашингтон ввел в августе с.г. Но Вашингтон не вводил персональных санкций против турецкой валюты или экономики, рестрикции были введены против министров внутренних дел и юстиции. В этой связи отметим, что вряд ли Р.Т.Эрдогана в данном случае так уже сильно волновала экономическая судьба своих ближайших сторонников. По крайней мере, не в такой степени, чтобы ради этого «терять лицо». А «лицо» он перед своим националистическим электоратом безусловно потерял в результате освобождения пастора, что, зная нрав турецкого лидера, он надеется безусловно публично отыграть в среднесрочной перспективе на других площадках турецко-американских отношений. Что это могут быть за направления? Если мы берем чистую экономику, то совершенно очевидно, что американцы не будут отменять введенные ими запретительные пошлины на сталь и алюминий. Собственно это противоречит самой протекционистской политике Трампа и автоматическая ликвидация таких пошлин породить много вопросов и у других стран, а также резко снизит уровень доверия к нему со стороны внутреннего электората и бизнеса. Это не говоря о спекуляциях на эту тему со стороны американских СМИ. Это будет выглядеть очень грубо и примитивно, и что самое главное — непоследовательно. И перед промежуточными выборами Трамп на такие шаги не пойдет. Иных каких-то внятных шагов для снижения давления на лиру Д.Трамп предложить Р.Т.Эрдогану не может. Он не может приказать ФРС снизить процентную ставку, или американским банкам перекредитовать на льготных условиях валютные кредиты турецких коммерческих структур, или аннулировать волатильность на мировом рынке цен на углеводороды. А именно эти три момента плюс не просчитанные директивы турецкого правительства стали основными причинами финансового кризиса в Турции. Трамп, конечно, может послать инвесторам положительные сигналы, что он и сделал, но не более. К тому же такие «сигналы» имеют очень лимитированный период положительного воздействия и на структурные вещи влияют мало: это поле деятельности для спекулянтов, но никак не для серьезных игроков. К тому же весь этот финансовый кризис порожден прежде всего внутренней политикой самого турецкого президента, который пытается решать экономические проблемы путем введения жестких директив своему частному и корпоративному сектору. В частности, отметим, что новая стратегия Турции по борьбе с инфляцией сосредоточена в том числе и на требованиях к частному сектору снизить цены и сохранить их стабильными. Об этом заявил министр  финансов Берат Албайрак 9 октября. Это очень «сильный ход»: в условиях 40 процентной инфляции требовать сохранить цены на прежнем уровне или снизить их. Такой неортодоксальный подход турецкого правительства к борьбе с инфляцией только возлагает дополнительное бремя на частный сектор и предусматривает директивы вместо непопулярных чисто экономических мер для того, чтобы остановить обесценивание турецкой валюты или позволить стране войти в рецессию за счет стимулирования внутреннего спроса. Стратегия типична для директивного подхода президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана к экономической политике, но он заставляет бизнес чувствовать себя объектом шантажа в первую очередь и соответственно отпугивает инвесторов. И это вопрос прежде всего к турецкому лидеру, но не к Трампу и его санкциям. Есть конечно предположение, что таким уступками по делу Брансона Р.Эрдоган хочет себя обезопасить с точки зрения возможного наложения на Турцию рестрикций в рамках антииранских санкций. Но это слабая надежда: по оценкам тех же американских аналитиков, Турция не получит в данном случае каких-то послаблений, поскольку это создает прецедент. По оценке тех же американских экспертов, Соединенные Штаты также будут добиваться от Турции соблюдения санкций США в отношении торговли с Ираном. Более того, рискнем предположить, что после Брансона американцы будут продолжать давить на Анкару вообще на всех фронтах, упирая при этом на сделку по С-400. Очень сильно сомневаемся, что они за освобождение пастора решили закрыть глаза на этот момент. Это не позволит сделать Трампу прежде всего внутренняя политическая конъюнктура. И это первый момент, который самом скором времени снова омрачит турецко-американские отношения. При этом тема С-400 является для Анкары палкой с двумя концами: американцы будут давить на них по этому вопросу, а в случае отказа возникнет уже «непонимание» со стороны Москвы, что опять же может негативно отразится на всех турецких планах по Идлибу. Понимая это, Москва устами Смоленской площади на всякий случай эту тему снова обозначила. Соглашение по созданию демилитаризованной зоны в Идлибе носит временный характер, а завершит конфликт лишь восстановление власти сирийского народа на всей территории страны. Об этом заявил глава МИД РФ Сергей Лавров в интервью телеканалу «РТ Франс», а также французским изданиям «Пари Матч» и «Фигаро». Выдержки из ответов министра размещены в пятницу 12 октября на сайте МИД РФ. «Соглашение действительно временное. Конец истории будет только тогда, когда в Сирии восстановится власть сирийского народа и все те, кто находится на территории Сирии, в особенности, кто туда не приглашен, покинут эту территорию. Это понятно всем», — сказал министр.
В этой связи очевидно, что Р.Т.Эрдоган ждет от США прогресса на более интересном для себя с точки зрения внутреннего электората направлении. Это логическое завершение совместных договоренностей по Манбиджу. Именно так, поскольку очевидно, что вопрос о передаче под контроль протурецким формированиям территории восточнее Ефрата и создания какого-то «санитарного буфера» на турецко-иранской границе завис. По оценке американцев, Турция также в рамках освобождения пастора Э.Брансона добивается продолжения сотрудничества в Сирии с США, а также заверений в том, что Вашингтон делает все возможное, чтобы помочь Анкаре в решении проблем, связанных с национальной безопасностью, таких как движение Гюлена и Рабочая партия Курдистана (РПК). В этой связи отмечается, что Соединенные Штаты уже выразили растущую озабоченность по поводу нападений, связанных с РПК боевиков в Турции. Это в общем-то ничего не значит, поскольку ровно такие же заявления Вашингтон делал всегда. Тема Манбиджа при этом возможно и сдвинется с мертвой точки. Власти Турции недовольны тем, что США затягивают выполнение договоренностей двух стран по урегулированию ситуации в районе сирийского города Манбидж, предусматривающих совместное патрулирование этого района военными двух стран. Об этом заявил в среду официальный представитель турецкого президента Ибрагим Калын, передает Анатолийское агентство. «Тактика затягивания времени начинает становиться все большей проблемой, — сказал Калын. — Дорожная карта по Манбиджу должна быть выполнена как можно скорее». Он добавил, что Турция «может в любой момент предпринять шаги, чтобы обеспечить свою национальную безопасность», и принять меры «против террористических групп в Сирии». Такие надежды турок в общем-то наивны. Манбидж — это только часть проблемы, и суть ее состоит в том, что у американских военных пока нет иных, кроме курдов, сил для сдерживания Ирана и России в Сирии. И связывать нежелание американцев идти на разоружение курдов в Сирии исключительно с делом пастора является неким инфантильным подходом к этой проблеме. Вопрос, повторим, гораздо сложнее. Это означает, что совместное патрулирование Манбиджа будет практически означать максимум того, на что пойдут американцы в Сирии для того, чтобы успокоить Анкару, но не решить курский вопрос кардинально. И это станет вторым важным моментом, который не позволит полностью улучшить турецко-американские отношения, несмотря на все восторженные реплики Д.Трампа.