По мнению алжирских экономистов, Алжир уверенно движется в сторону экономического кризиса по примеру Венесуэлы. Одним из них является профессор экономики и аналитик Мухаммед Шериф Бельмихуб.
Основанием для такого вывода служит неуклонное снижение с 2014 года золотовалютных резервов страны на фоне неспособности ее руководства диверсифицировать углеводородные источники экспорта, которые и в Алжире, и в Венесуэле дают 95% экспортной выручки.
В результате за пять лет, по состоянию на 21 февраля 2019 года, объемы золотовалютных запасов снизились со 195 млрд долларов до отметки ниже 78 млрд долларов.
Особенно показательно, что в декабре 2017 года алжирское руководство ставило задачу сохранения их на отметке в 100 млрд долларов. Однако осуществленные им меры и в первую очередь экономия за счет искусственного снижения потребления внутри страны путем введения ограничений на импорт провалились.
Среди причин, обусловивших подобное положение дел в АНДР, стало не только продолжительное сохранение низких нефтегазовых цен, а также гипертрофированные расходы на силовиков и чиновничье-бюрократический аппарат, но и неспособность снизить растущее потребление углеводородов внутри страны (в среднем на 7 – 9% ежегодно).
При текущем потреблении нефти и газа в Алжире и сохранении на них нынешних мировых цен по оценкам оптимистов страна потратит свои золотовалютные резервы к 2024 г., а по мнению пессимистов это может произойти гораздо раньше – уже к 2022 году. Особенно если цены на углеводороды будут снижаться ниже отметки 70 долларов за баррель.
Чтобы минимизировать негативные сценарии, алжирское руководство может обратиться к следующим вариантам развития экономики – диверсификации, требующей многолетней кропотливой работы по развитию национального производства и воспитанию национальных кадров для выпуска конкурентной продукции на мировом рынке или дальнейшего развития своего нефтегазового сектора.
Как известно, примеров успешной реализации первого варианта, особенно среди стран «третьего мира» не так и много.
Что касается второго варианта, то его реализация позволяет отдалить проблему для страны в среднесрочной перспективе.
Для этого у Алжира есть все необходимое – в частности, он располагает извлекаемыми запасами одного только природного газа, не считая нефти, как минимум на 3 трлн куб. м.
Однако чтобы начать их добывать и поддерживать добычу на известном уровне, требуются десятки миллиардов долларов инвестиций в уже эксплуатируемые и еще не введенные в строй месторождения. Но и в этом случае заметный эффект от их привлечения начнет сказываться лишь через пять лет.
Самостоятельно алжирские власти не в состоянии обеспечить это ни ресурсами, ни технологическими возможностями.
Однако очереди на освоение этих богатств из иностранных инвесторов также не наблюдается, несмотря на всю кажущуюся привлекательность таких вложений, учитывая уровень безопасности работы по сравнению с соседней Ливией и близость алжирских месторождений к европейским потребителям.
Главной причиной нежелания выстраиваться в число желающих работать на энергетическом рынке АНДР служит наличие дискриминационного по отношению к зарубежным инвесторам законодательства.
Оно ограничивает их не только в возможности самостоятельно разрабатывать месторождения (печально знаменитый закон 51/49, по которому иностранные компании могут работать в Алжире лишь совместно с местными компаниями и их доля при этом не может превышать 49%), но и свободно распоряжаться полученной прибылью (в том числе в случае колебаний валютного курса) и самостоятельно реализовывать на внешнем рынке полученное алжирское сырье.
При таком положении все последние по времени тендеры были провалены и в целом востребованными зарубежными компаниями оказались лишь менее 20% предложенных вариантов сотрудничества.
Иностранные инвесторы проявляют повышенную заинтересованность к работе в Алжире, обещая незамедлительно начать работу на его территорию, но только после отмены и ослабления ограничений.
Несмотря на это, представители алжирских властей, заявляя о такой возможности как минимум с 2015 года, до сих пор ничего не сделали на данном направлении.
В результате, как указывает вышеупомянутый Мухаммед Шериф Бельмихуб, страна продолжает ежегодно терять в среднем 20 млрд долларов и продолжает идти к краю пропасти «венесуэльской тропой»: это «нетрадиционное финансирование» (не обусловленные реальной необходимостью расходы на силовиков и чиновников), сохранение завышенного курса национальной валюты, многочисленные административные решения по ограничению импорта (в том и другом случае полностью неэффективные и вызвавшие лишь удорожание товаров на рынке).
Пока Алжир от Венесуэлы выгодно отличает в плане экономическом лишь невысокий уровень инфляции (средний за последние три года в 5.8% на фоне 700% в Венесуэле).
Однако по мере сокращения алжирских золотовалютных резервов, как полагают экономисты, инфляционные процессы будут нарастать и приближаться к венесуэльским.
Заметим, что сценарии «краха алжирской экономики» отнюдь нельзя считать неотвратимыми. Однако они становятся все более реалистичными, поскольку алжирские власти своим бездействием бесцельно тратят драгоценный невосполнимый ресурс для изменения ситуации – время.