Президент Ирана Хасан Роухани не принял в среду 26 февраля отставку главы МИД Мохаммада Джавада Зарифа. Об этом сообщает агентство ИРНА. «Я прекрасно осведомлен о давлении, которое оказывается на дипломатический аппарат, правительство и даже на президента. Поскольку вы [Зариф] боролись в авангарде противостояния давлению США, я считаю вашу отставку противоречащей интересам страны и не принимаю ее»», — цитирует агентство послание Роухани. Президент также напомнил, что верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи «назвал Зарифа честным, смелым и благочестивым» человеком. Зариф заявил о решении покинуть свой пост в понедельник 25 февраля на своей странице в «Инстаграме». Позднее в интервью газете «Джомхурийе эслами» он указал, что партийная и фракционная борьба станет «смертельным ядом» для внешней политики Ирана. По его словам, внешняя политика должна основываться на национальном доверии, которое требует согласованности и внутреннего консенсуса.  Зариф занимает пост главы МИД с августа 2013 года. Как сообщали во вторник иранские СМИ, министр уже неоднократно подавал прошения об отставке, но высшее руководство ее не принимало. Высказывалось несколько версий по поводу причин принятого главой МИД решения. В частности, агентство Фарс сообщало, что Зариф уходит якобы из-за разногласий с канцелярией президента после того, как не был осведомлен о состоявшемся в понедельник визите президента Сирии Башара Асада в Тегеран. В связи с этим глава сил специального назначения «Аль-Кудс» «Корпуса стражей исламской революции» (КСИР, элитные части ВС Ирана) генерал Касем Сулеймани указал в среду, что «никаких намерений [со стороны администрации] не приглашать главу МИД на встречу не было». Сулеймани считает, что проблема с участием Зарифа в переговорах с Асадом связана с «несогласованностью действий в администрации президента», что «»привело к появлению слухов» о причинах решения об отставке. Он также заявил о полной поддержке главы МИД Мохаммада Джавада Зарифа со стороны высшего руководства страны и об отсутствии очевидных разногласий между ведомствами насчет деятельности дипломата. Об этом в среду сообщило агентство Тасним. «Зариф, очевидно, должен [оставаться] ответственным за внешнюю политику Ирана. Его работу всегда поддерживало и одобряло высшее руководство и верховный лидер аятолла Али Хаменеи. Ради обеспечения национальных интересов он последовательно предпринимал ценные шаги и боролся с заклятыми врагами иранской нации», — сказал Сулеймани. Между тем 160 иранских парламентариев (большинство членов Меджлиса) направили Роухани письмо с просьбой сохранить Зарифа на его посту. В этой связи отметим, что во вторник иранский парламентарий Ахмад Алиреза Бейги заявил, что решение министра иностранных дел Ирана Мохаммада Джавада Зарифа уйти с поста не имеет отношения к визиту президента Сирии Башара Асада в Тегеран. Этот же заявление поддержал и сам Б.Асад, который отдельно поблагодарил Зарифа за организацию его визита и пригласил через своего министра иностранных дел посетить Сирию с отдельным визитом.   Как сообщило агентство ИРНА, это произошло после состоявшегося в среду телефонного разговора между Зарифом и его сирийским коллегой Валидом Муаллемом. В ходе беседы они обменялись мнениями о последних событиях в двусторонних стратегических отношениях и обсудили другие вопросы, представляющие взаимный интерес, отмечает агентство. В этой связи отметим оценки американских аналитиков по этому вопросу. По их данным, «замешательство царило в Тегеране» после неожиданной отставки министра иностранных дел Ирана М.Зарифа, которую они связывают именно с визитом Б.Асада. В этой связи постараемся более предметно разобраться с произошедшим.

1. Решение Зарифа уйти в отставку было сразу же дезавуировано рахбаром ИРИ аятоллой Хаменеи. Правда, сделано это было не публично. Это свидетельствует о том, что рахбар в настоящее время удовлетворен существующим балансом сил и противовесов в правящей верхушке. И этот момент практически полностью гарантирует нас от каких-то резких отставок. Но об этом ниже.
2. Тегеран сразу же и на всех уровнях резко дезавуировал все попытки Запада связать демарш Зарифа с визитом Б.Асада. То, что все соответствующие опровержения на всех уровнях шли через официальное иранское информационное агенство ИРНА, об этом свидетельствует более, чем убедительно. В этой связи надо напомнить, что отношение Ирана с сирийским лидером является главной темой для западников. На протяжении всего сирийского конфликта они всячески с разной степенью интенсивности (в последнее время очень настойчиво) раздувают и спекулируют на тему разрыва то между Дамаском и Тегераном, то между Тегераном и руководителем ливанской «Хизбаллы» шейхом Х.Насраллой, то между сирийцами и ливанцами. В последнее время очень популярным стали спекуляции на тему разногласий между Москвой и Тегераном на сирийском направлении, что особенно раздувается в Израиле и США. Суть всех этих спекуляций в общем-то понятны: расколоть сложившийся в Сирии единый фронт в составе всех вышеперечисленных участников. Это не позволит конечно «украсть» военную победу, но, по мысли Запада, в состоянии серьезно размыть базу поддержки Дамаска как вне, так и внутри страны. И делается это прежде всего ради сохранения единственного на сегодня оплота непримиримой оппозиции в Идлибе, а, если еще более глобально, то для создания условий по уходу Б.Асада и его клана от власти в результате всеобщих выборов и изменения конституции. Это на сегодня главный момент тактики и стратегии, которые Запад старается реализовать в Сирии. И то, что курс взят именно на это направление свидетельствует и факт вывода американских сил из Сирии в своей подавляющей, как минимум, степени. Считаем, что в этом вопросе надо поставить точку. Иранцы это на всех уровнях на фоне демарша Зарифа уже сделали. Москва это сделала, пусть и не такой явной форме, во время последнего по времени визита в Москву израильского премьера Б.Нетаньяху. Рабочая группа по Сирии с участием России, Израиля и других государств, а также самих сирийцев, может заняться вопросами нормализации ситуации в этой стране уже после окончательного подавления терроризма в Сирийской Арабской Республике. Об этом заявил журналистам президент РФ Владимир Путин. Ранее высокопоставленный источник в правительстве Израиля сообщил журналистам по итогам визита премьер-министра Биньямина Нетаньяху в Москву, что Россия и Израиль решили создать рабочую группу с участием ряда стран «для проработки вопроса об удалении из Сирии иностранных сил». «Что касается рабочей группы, то идея заключается в том, чтобы со всеми заинтересованными сторонами — это, прежде всего, конечно руководство Сирийской Арабской Республики, это, может быть, оппозиция, это страны региона, все, кто вовлечен в этот конфликт — создать такую рабочую структуру, которая бы занялась окончательной нормализацией уже после подавления последних очагов терроризма», — сказал Путин. «Связано это, в том числе, и с выводом всех [иностранных] вооруженных сил с территории Сирийской Арабской Республики, и с воссозданием в полном объеме сирийской государственности с сохранением ее территориальной целостности», — сказал Путин. Он подчеркнул, что это полностью соответствует российской позиции по Сирии, и данный вопрос в среду обсуждался на встрече с Нетаньяху. Говоря о ситуации в Сирии, президент РФ отметил, что ситуация там стабилизировалась. «Существуют еще отдельные очаги сопротивления террористов, но они подавляются сейчас, я думаю, что это в ближайшее время произойдет окончательно», — сказал Путин. При этом он отметил, что есть Идлибская зона и нестабильная территория на правом берегу Евфрата. «Над этим нужно работать, мы вчера об этом с премьер-министром (Израиля) говорили», — подчеркнул президент РФ. В сухом остатке это надо понимать ровно так, что до окончания активных боевых действий по ликвидации автономных оплотов радикалов ни о каком выводе никаких «иностранных сил» (а это иранские инструкторы и силы ливанской «Хизбаллы» в первую голову) из Сирии речи не идет в принципе. А также то, что с Идлибом вопрос будет решаться в самой ближайшей перспективе. И Израилю просто предложено учитывать этот момент в рамках своих дальнейших действий. Ровно так обстоит дело в реальности, а совсем не так, как это попытался представить израильский премьер, который, понятно, в данном случае больше заострен на решение своих предвыборных раскладов.

Но вернемся к демаршу Зарифа. Американские аналитики в этой связи выдвигают свой главный тезис. В то время как Соединенные Штаты и другие западные державы (это какие? ЕС, например, не вводит -авт.) вводят больше санкций против Ирана в попытке заставить Тегеран изменить свое поведение, внутри иранского правительства назревает внутренняя борьба за власть. Один из основных аспектов этой борьбы сосредоточен на том, как Иран должен вести переговоры с Западом ( опять же отметим, что в данном случае позиции Вашингтона и Брюсселя коренным образом расходятся — авт.). Отставка многолетнего министра иностранных дел Ирана М.Зарифа имеет последствия не только для этой внутренней борьбы за власть, но и для главного вопроса о том, как Иран будет взаимодействовать с более широким миром. Решение главы МИД Ирана Мохаммада Джавада Зарифа об отставке может быть связано с возросшим на него давлением со стороны руководства страны из-за неудач в ядерной сделке. В качестве обоснования свое версии они ссылаются на данные агентства Рейтер со ссылкой на неназванного соратника Зарифа. В этой связи отметим, что надо аккуратно относится к оценкам «неназванных источников».  «Зариф и президент Хасан Роухани находились под серьезным давлением со стороны высшего руководства Ирана с мая прошлого года. Выход США [из ядерной сделки] усилил внутриполитическую борьбу», — сказал этот источник агентства. В Иране высшим руководителем является аятолла Хаменеи. Таким образом, очень прозрачно вбрасывается тезис о разногласиях между рахбаром и Зарифом, что неверно в корне.  Американский президент Дональд Трамп 8 мая объявил о выходе Вашингтона из Совместного всеобъемлющего плана действий — сделки, которая была заключена в 2015 году и ограничивала ядерные разработки Тегерана в обмен на отмену санкций Совета Безопасности ООН и односторонних ограничительных мер США и ЕС. Трамп пообещал не только вернуть прежние санкции, но и ввести новые, а Госдепартамент сообщил о намерении свести к нулю доходы Ирана от экспорта нефти. Россия, Великобритания, Германия, Китай и Франция не одобрили выход США из сделки и остались привержены договоренностям. Американские санкции начали действовать с осени 2018 года и нанесли удар по экономике Ирана, в том числе по национальной валюте. В мае 2018 г. обменный курс иранского риала составлял 65 тыс. за доллар, в то время как к концу сентября он превысил 180 тыс. риалов. В октябре национальная валюта Ирана после затяжного падения начала укрепляться и в настоящее время держится в районе 110 тыс. риалов за доллар. Все верно, только американцы позабыли, что Вашингтон просчитался в своих расчетах, в результате чего вынужден был пойти на исключение из санкций для значительного количества стран. Помимо этого, с учетом нынешнего положения дел в двух принципиальных для рынка нефтяных экспортеров игроков в лице Ливии и Венесуэлы, нежелания и технической невозможности КСА и далее поддерживать рекордные уровни нефтедобычи вопрос об обнулении иранского экспорта можно смело положить «под сукно». Если, конечно, Трамп не хочет резкого скачка  розничных цен на бензин и авиационный керосин в США. А он этого точно не хочет.  Одновременно Вашингтон своими действиями стимулировал  начало и оформление (не без труда и волокиты) альтернативного от «долларового» центра расчетов с Ираном со стороны ЕС, к которому с большей долей вероятности присоединится и целый ряд других стран. В том числе, КНР и РФ.

В этой связи американцы полагают, что заявление Зарифа об отставке вызвало политическую «драку» в Иране, и многие силы при этом лоббировали его сохранение на этом посту. Когда он стал министром иностранных дел в 2013 году, Зариф возглавил переговоры с Западом по поводу ядерной программы Тегерана,  которые завершились в 2015 году Совместным всеобъемлющим планом действий (СВПД), также известным как иранская ядерная сделка. Это был расцвет для Зарифа. Но с тех пор, как администрация Трампа вышла из СВПД в мае 2018 года, сторонники жесткой линии Ирана возложили большую часть вины за растущую дипломатическую изоляцию Ирана и экономический спад именно на него и Роухани, стремясь подорвать влияние каждого из них. Встреча с Асадом, возможно, отодвинула Зарифа на второй план, поскольку жесткие консерваторы стремятся в нынешних условиях поставить под свой контроль  внешнюю политику Ирана. В этой связи отметим следующее.

1. Борьба в политической элите Ирана между «консерваторами» (туда относят КСИР прежде всего) и «умеренными» по своей сути сконцентрировано не на вопросе СВПД, а на том, какие силы и к каким экономическим рычагам при этом они будут допущены. Этот вопрос стоял во главе угла всех внутриполитических интриг, и после решения Трампа о выходе из СВПД он сильно поутих. Ровно по той причине, что это автоматически вызвало реанимацию значительной части т.н. «экономики сопротивления», в которой ключевые роли играет КСИР и аффилированные с ним структуры. Последняя явная вспышка недовольства части этой элиты была продемонстрирована во время прошлогодних волнений, в том числе в связи с закрытием большей части «черных» обменных валютных пунктов. А эту сферу деятельности курировали как раз некоторые люди из КСИР. Но после того, как кое-кого просто арестовали, то остальные поняли, что на горизонте замаячила перспектива иранского аналога «ночи длинных ножей» в нацистской Германии и приняли предложенные им правила игры. В этой связи отметим еще один «великолепный» итог внешней политики США: вместо того, чтобы всячески стимулировать усиление «умеренных» за счет дистанцирования КСИР от легальных инструментов экономики в рамках открытия иранского рынка для западных компаний, Вашингтон этот момент просто нивелировал.
2. Рахбар использовал и будет использовать «умеренных» для противовеса молодым консерваторам именно для того, чтобы за счет этого противовеса снижать их напор на политическую монополию мулл и духовного руководства в стране. А именно эти молодые силы во главе с бывшим президентом ИРИ М.Ахмадинежадом (сейчас он находиться под фактическим домашним арестом) и пытались долгое время это делать, полагая что время духовенства, как основного архитектора внутренней и внешней политики Ирана, истекло. Особо отметим еще раз, что никакие отставки без решения и одобрения рахбара нереальны. В этой связи уместнее вести разговор об очередной тонкой комбинации последнего, нежели чем о реально серьезных внутриполитических катаклизмах. Демаршем Зарифа (рискнем предположить, что предварительно санкционированным) рахбар четко показал, что вопрос о пребывании «умеренных» у власти настоящий момент обсуждению не подлежит. Если угодно, то он таким образом публично оформил поражение той части КСИР, которая покушалась на его монополию в рамках принятая принципиальных внешнеполитических решений. В общем, не случайно в обращении Зарифа говорилось о необходимости достижения «консолидации элит». Одновременно рахбар дал обнадеживающий сигнал Брюсселю в рамках стимулирования его на более активные действия по оформлению механизма альтернативных расчетов. Если еще проще, то подтвердил преемственность прежнего курса на сохранение СВПД, но уже без США. Или, другими словами, подтвердил, что Тегеран сохранил нынешний внешнеполитический курс в ожидании результатов выборов в США и внутри страны. Но если сторонники жесткой линии добьются своего и вытеснят более умеренные фигуры, такие как Зариф, этот устойчивый курс может закончиться. Это основной смысл этого сигнала.

В этой связи отметим, что  Зариф и МИД были  заняты  последние 10 месяцев работой в рамках официального и практического оформления  европейской поддержки Ирана в рамках СВПД. Однако за последний месяц министр столкнулся с двумя серьезными проблемами. Хотя Франция, Германия и Соединенное Королевство создали механизм платежей, который позволил бы Ирану частично обойти санкции США, они поставили два условия. Во-первых, они призвали Иран придерживаться стандартов целевой группы по финансовым мероприятиям (ЦГФМ) по борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма. Во-вторых, они призвали Иран сесть за стол переговоров для обсуждения баллистических ракет. Для сторонников жесткой линии Ирана каждое из этих условий неприемлемо, но суть не в этом. А в том, что своим нынешним шагом рахбар четко обрисовал перспективу дальнейшего давления по этим вопросам для Брюсселя и тем самым вывел вторую тему точно из орбиты дискуссий. А насчет первого Иран тут же получил отсрочку (как видится, не последнюю) до июля с.г., и этот вопрос увязывается теперь Тегераном именно с введением в действие альтернативного механизма расчетов. Еще одной целью комбинации рахбара было поддержание «достаточного уровня напряжения» в рядах самих «умеренных». По имеющимся данным опросов, Зариф популярен в Иране больше, чем Роухани. Его отставка поставила эту поддержку в центр внимания, когда более 160 членов парламента написали письмо Роухани с требованием разрешить Зарифу остаться на своем посту. Некоторые эксперты в этой связи резонно предположили, что отставка Зарифа, которая была опубликована  в Instagram (а это публичность прежде всего)— а не через официальное письмо об отставке — представляла собой политическую уловку, чтобы отодвинуть своих соперников внутри самого правительства и в лице президента и усилить роль министерства в решении ключевых внешнеполитических вопросов. В то время как сторонники жесткой линии консерваторов Ирана призывают к более конфронтационной позиции по отношению к Соединенным Штатам, существует широкий консенсус среди «умеренных» (и это поддерживает аятолла Хаменеи)  в этом  иранском политическом спектре в том, что Тегеран должен продолжать и далее придерживаться образа «миролюбца» и пытаться взаимодействовать с глобальной системой за пределами Соединенных Штатов, например с Европой. Так как   Зарифу удалось укрепить свои позиции путем его попытки уйти в отставку, это означает только то, что эти «умеренные» голоса остаются сильными, и что  аятолла Али Хаменеи продолжает их поддерживать.