К вопросу о перспективах правящей Партии справедливости и развития и диверсификации контактов между Россией и Турцией

Муниципальные выборы, состоявшиеся в Турции 31 марта с.г., принесли действующей в стране власти, в первую очередь, президенту Р.Т.Эрдогану немало неприятных сюрпризов. Самое главное, что претерпела заметные изменения сама карта Турции – если сравнить между собой итоги всеобщих, президентских и парламентских выборов, а также выборов в муниципалитеты. Причем проведенные муниципальные выборы прошли на дистанции меньше одного года: президентские и парламентские – 24 июня 2018 года, муниципальные – 31 марта 2019 года.

На самом деле, действующая власть допустила большую ошибку, а точнее довела начатое лишь до середины пути, что привело к нежелательным для неё последствиям. Речь идет о том, что она перенесла ранее запланированные на ноябрь 2019 года президентские и парламентские выборы на июнь 2018 года.

И вот как выглядела карта Турции тогда – приводим карту итогов парламентских выборов, где оранжевым цветом отмечен альянс правящей Партии справедливости и развития (ПСР) и Партии националистического движения (ПНД), красным – альянс Народно-республиканской партии (НРП) и Хорошей партии (ХП), а фиолетовым – районы доминирования оставшейся (формально) в одиночестве прокурдской Партии демократии народов (ПДН). При этом, альянс ПСР – ПНД собрал на двоих 53,66% голосов избирателей, альянс НРП – ХП — 33,94%, а ПДН заручилась поддержкой 33,94% избирателей.

Также стоит отметить, что Партия справедливости и развития набрала для себя крайне достойный результат в 42,56% голосов, равно как и националисты из ПНД – 11,10%. НРП же, в свою очередь, показала средний для себя результат в 22,64%, а Хорошая партия – явно недобрала относительно тех ожиданий, на которые на неё возлагались наблюдателями. Всё же 9,96% ими полученные не позволили бы даже преодолеть 10%-й избирательный барьер, если бы они не сформировали единый фронт с НРП. Вообще, если бы ПСР не перестраховалась и не внесла в избирательное законодательство поправок, касающихся возможности, ранее отсутствовавшей, по формированию коалиций на парламентских выборах, то ХП, и вовсе, осталась бы за бортом «Большого дома» на бульваре Ататюрка в Анкаре.

Однако, давать предсказания с точностью до 0,04% современная социология не умеет и вряд ли научится – она пока оперирует, в лучшем случае, точностью до нескольких процентов голосов избирателей. Так что, у ПСР другого выхода просто не было. Тем более, что в партии отчетливо понимают, что ей нужен приток избирателей и единственным источником дополнительной поддержки может стать лишь националистически настроенный избиратель.

Кроме того, есть ещё один момент – строго антинаучный, из области фатума. Заключается он в том, что сильным и молодым везет: они, на драйве, могут вытягивать многие схватки подряд с минимальной разницей. На протяжении полутора десятков лет минимальная разница работала в пользу Партии справедливости и развития – на выборах всех уровней и на всенародных волеизъявлениях по любому поводу. Правящая партия бесстрашно выходила на любой референдум и, пусть с небольшой разницей, но все же побеждала. В отношении неё в Турции даже сложился определенный стереотип даже у тех, кто «зубами на них скрипит» – «все равно выиграют». При этом раздавались многочисленные обвинения в том, что партия «жульничает». Однако, беремся утверждать, что все состоявшиеся так или иначе походы к избирателю заканчивались, объективно, тем результатом, который отражал волеизъявление народа. Да и нарушений, вот так чтобы «скандал – скандал», который перевернул все «с ног на голову», тоже припомнить не удается.

А вот начиная с 2019 года мы начинаем видеть обратную картину: «малые числа» уже перестают работать в пользу Партии справедливости и развития. Это – признак надвигающейся политической старости. При том, что у ПСР, однозначно связанной с личностью президента Р.Т.Эрдогана, практически нет возможности на свое обновление и ребрендинг. Похоже, мы имеем тот случай, что «Есть Эрдоган – есть ПСР, нет Эрдогана – нет ПСР». Может быть, понимая это, он и вернулся в партию, после внесения поправок в конституцию страны. А не остался над внутриполитической схваткой, как президент В.В.Путин в России.

Хотя, не стоит отрицать, что турецкая оппозиция, наконец, перестала «прогуливать занятия» и начала выполнять «домашнее задание». Речь идет о том, какую способность к скоординированным действиям они показали на муниципальных выборах 31 марта, а также о том, сколь успешно функционирующую систему контроля за выборами они создали. Теперь дело за «малым» – показать себя в ситуации, когда власть игнорирует результат в Стамбуле и не хочет его признавать. Это, если угодно, последняя проверка на «вшивость», которая решительно определит внутриполитические перспективы оппозиции на ближайшие годы. Как оппозиция себя поведет в условиях, когда власть «вынула кролика из шляпы», объявила о заговоре и обратилась в Высшую избирательную комиссию с требованием о перевыборах в крупнейшем городе страны?

Опять же, нельзя сказать, что Партия шла на муниципальные выборы 31 марта с самым приподнятым настроениям. Все знали, что будут проблемы в Анкаре и в Стамбуле. Однако, карта, приведенная выше, не могла не внушать заинтересованному наблюдателю осторожного оптимизма. Разница между выборами – всего-то 10 месяцев. Надо было Партии справедливости и развития довести дело до конца и перенести вслед за парламентскими и парламентскими ещё и муниципальные выборы на год вперед. Тогда бы, весьма вероятно, не получилась бы следующая картина:

Вроде, бы, как ни смотри на колонку справа с цифрами, ПСР показали на выборах достойный для себя результат. Однако, карта переворачивает все с ног на голову – весь запад, юг и центр занят оппозиционными мэрами.

При этом следует понимать, что мэры турецких городов, в значительной мере, распоряжается городским бюджетом – для этого у них есть соответствующие полномочия. Городской меджлис лишь утверждает проекты, предлагаемые на рассмотрение, но возможностей «блокировать» мэра (как обещал на днях президент Р.Т.Эрдоган) у них не так чтобы очень много. Да и избирателю это сильно не понравится, если вдруг перестанут работать какие-то городские коммуникации из-за клинча между мэром и городским собранием.

Почему можно говорить о том, что правящая партия потерпела поражение, а не выиграла или даже не подтвердила статус-кво, как иногда оценивают отечественные специалисты, на муниципальных выборах?

Да просто потому, что муниципальная карта имеет перспективу превратиться в такую же на следующих выборах президента и на следующих выборах депутатов парламента в 2023 году. И это не так долго, как может показаться.

Все предельно просто: тенденции вызревают на местах и оппозиция занимает важные плацдармы для того, чтобы доказать на месте свою состоятельность, завоевать доверие избирателей на местах и расширить число своих сторонников. При этом, она получает доступ к большим городским бюджетам. Только официальный бюджет Стамбула составляет около 4 млрд долларов. Однако, на практике – с учетом значения города «государства в государстве» и реализуемых там мегапроектов — цифры могут оказаться совершенно другими. Отсюда – буквально бойня, которую ведет правящая партия за Стамбул, относительно легко отказавшись от Анкары. В нынешней ситуации, она просто была вынуждена выбирать что-то одно из двух.

Чем ситуация с перевыборами в Стамбуле закончится – неясно. Оппозиция, если она на что-то претендует, в случае объявления новых выборов, просто обязана выйти и вывести своих сторонников на улицу. Время для протестов и обжалований закончилось. Более того, людей даже не понадобится особо звать – обстановка накалена до предела. Ещё больше все осложняют заявления власти про «очередной заговор». Это уже не просто не удовлетворяет людей, а просто выводит их из себя. Вызывает большие сомнения, что трюк 2015 года, с повторными парламентскими выборами, власти удастся повторить в условиях 2019 года.

Теперь буквально несколько слов в отношении российской позиции. Понятно, что российское посольство в Анкаре, в силу турецкой специфики, специфики российско-турецких отношений, а также в силу специфики официального российского внешнеполитического курса просто вынуждено работать с заметным акцентом в сторону действующей в стране власти. В двусторонних отношениях идет большая игра в Сирии, поставки С-400 опять же, и ходить в офис даже официальной оппозиции «попить чаю» —  создавать  ненужные проблемы, которые могут вылиться в мелкие последствия с угрозой по превращению в крупные.

Однако, проблема заключается в том, что и российские оппозиционные парламентские движения, которые сидят в Москве, действуют ровно из такого же принципа «одного окна», общаясь, чуть ли не на эксклюзивной основе с действующей властью и правящей партией, буквально игнорируя турецкую оппозицию.

Влиятельных же российско-турецких неправительственных организаций, чтобы представлять турецкой оппозиции альтернативный российский взгляд и балансировать официальный курс – нет. В результате, в условиях динамичной турецкой внутриполитической ситуации, показавшей признаки возможности к изменению, у России просто-напросто нет рабочего плана «Б».

Фундамент отношений с альтернативными центрами силы – не заложен и непонятно, кто может выступить конкретными исполнителями этого плана. И даже теперь, в контактах на мэрском уровне, придется начинать все с нуля. А что будет через 4 года, на следующих выборах в 2023 году – сказать, попросту невозможно, потому что на протяжении всех 17 лет не делалось, в плане диверсификации российских политических контактов в Турции, ровным образом, ничего. И это создает недопустимые для российских политических и экономических интересов в Турции угрозы. Об этом хорошо знает и российское посольство и российский МИД, однако, поскольку императива, в виде команды сверху не поступило, ничего и не делалось. А сейчас поезд в Турции медленно тронулся и надо, как-то его догонять. Вот только главный вопрос – кому из российских ведомств и структур это делать? – остается пока без ответа.

62.87MB | MySQL:109 | 0,507sec