3 марта 2007 г. иранский президент Махмуд Ахмадинеджад прибыл с официальным визитом (продлившимся, как заранее было объявлено иранским посольством в Эр-Рияде, несколько часов) в саудовскую столицу. В тот же день состоялись переговоры между королем Абдаллой и иранским президентом.
Визит М. Ахмадинеджада в Саудовскую Аравию – вне сомнения, важное событие, тем более что это лишь вторая встреча (первая состоялась в декабре 2005 г. в ходе мекканского саммита ОИК) между высшими руководителями двух ведущих региональных держав и зоны Персидского залива, и мусульманского мира. Значение этого визита состоит, тем не менее, не только в том, что Иран и Саудовская Аравия – ведущие державы принципиально важных регионов мира, но и страны, во многом по-разному оценивающие происходящие в этих регионах события (в первую очередь, развивающиеся там кризисные ситуации), как и проблемы современных международных отношений. Наконец, уже в силу обстоятельств, определяющих различие их подходов к вопросам региональной безопасности и стабильности, а также содержания мирохозяйственных связей и складывающейся в этой связи системы политических взаимоотношений между различными полюсами мира, обе державы не могут не быть (по крайней мере, в ситуации сегодняшнего дня) стратегическими соперниками.
Более того, развитие саудовско-иранских отношений после «исламской революции» в Иране отнюдь не было безоблачным и бесконфликтным. Достаточно сослаться на кризис в саудовско-иранских отношениях летом 1987 г., когда во время хаджа в Мекке произошли кровавые столкновения (приведшие к многочисленных человеческим жертвам) между иранскими паломниками и саудовскими силами безопасности. В 1988 г. Иран бойкотировал участие в паломничестве из-за несогласия с выделенной ему саудовскими властями квотой на число паломников, что привело в марте того же года к разрыву дипломатических отношений между обеими странами, восстановленных только после завершения кувейтского кризиса 1990-1991 гг.
С начала 1990 гг. иранские власти неоднократно выражали пожелание упрочить связи с Саудовской Аравией. Со своей стороны, Саудовская Аравия также делала шаги навстречу Ирану. В 1999 г. Саудовскую Аравию с официальным визитом посетил предшественник Ахмадинеджада президент Хатами. Подчеркивая значение этого визита, саудовский министр иностранных дел Сауд Аль-Фейсал заявлял, что «обе стороны будут и в дальнейшем прилагать усилия к тому, чтобы ликвидировать все препятствия, стоящие на пути созидания образцовых отношений между Ираном и других государств региона, потому что мы разделяем общую судьбу».
Идея «общей судьбы», традиционно высказываемая саудовским руководством в связи с отношениями между королевством (но также и странами Совета сотрудничества, бесспорным лидером которого выступает Саудовская Аравия) и Ираном, выражает, вне всякого сомнения, генеральную линию официального Эр-Рияда в отношении своего соседа. Разумеется, эта идея артикулируется и с помощью ссылок на принципы саудовской внешней политики в отношении государств мусульманского мира, — связи с ними должны опираться на «совещательность», «солидарность» и «исключение» каких-либо методов давления на «братские» страны. Тем не менее, вербальное оформление саудовского курса в отношении Ирана ни в коей мере не скрывает жесткой конкуренции обеих держав в регионах, где реализуются приоритеты их внешней политики, тем более что эти регионы – Ближний Восток, арабский мир и мусульманское геополитическое пространство, которые Саудовская Аравия всегда считала зонами собственной гегемонии, сегодня во все большей мере становятся объектами внешнеполитической экспансии Ирана.
Это обстоятельство, по сути дела, и определило темы переговоров между королем Абдаллой и президентом М. Ахмадинеджадом. Речь шла, по сообщению газеты «Аш-Шарк Аль-Аусат» от 4 марта 2007 г., о «конфликтных региональных досье». В их числе, в первую очередь, «политическое положение в Ливане», «иракская проблема», «общее положение на Ближнем Востоке» и, наконец, «ядерная программа Ирана». Непосредственно перед отъездом из Тегерана иранский президент в заявлении для прессы подчеркнул, что вопросы, которые он будет обсуждать с королем Абдаллой, касаются того, «что обеим странам необходимо делать совместно как в исламском мире, так и в регионе». Развивая далее свою мысль, М. Ахмадинеджад отмечал, что его страна «готова помочь Ливану, если он обратится с этой просьбой, в достижении национального единства и охране независимости, тем более что Иран хотел бы содействовать защите чести ливанского народа и его единства». Обращаясь же к вопросам внутрииракского положения, иранский президент считал необходимым заявить: «Необходимо позволить иракцам реализовать принятые ими самими решения, а также содействовать тому, чтобы они сами выступили бы гарантами собственной безопасности».
Сообщая о результатах саудовско-иранских переговоров, официальное заявление министерства иностранных дел Саудовской Аравии подчеркивало, прежде всего, их «успешное проведение», определяемое тем, что «обе страны связывают узы единой веры». Все то же заявление выделяло, при этом, слова М. Ахмадинеджада, «высоко оценившего роль саудовского руководства и принимаемые им мудрые решения в отношении вопросов, связанных с исламской нацией». Одновременно в этом документе подчеркивалось, что, по заявлению обеих сторон, «самой большой опасностью, угрожающей сегодня исламской нации, являются попытки разжечь вражду между мусульманами суннитами и шиитами», что требует «предпринять усилия по срыву этих попыток и объединения рядов мусульман».
Размещенное на сайте саудовского министерства иностранных дел заявление отмечало далее, что «оба руководителя достигли согласия в отношении необходимости единства палестинцев, а президент Ирана выразил поддержку арабской мирной инициативы, принятой в 2002 г. встречей в верхах руководителей арабских государств в Бейруте». В свою очередь, в нем подчеркивалось, что «руководители обеих стран подтвердили необходимость сохранения независимости Ирака, его национального единства, а также равенства между его сыновьями». В отношении же вопроса о Ливане в документе было сказано: «Его превосходительство президент Ирана заявил, что Иран с большим вниманием следит за добрыми усилиями, предпринимаемыми Королевством Саудовская Аравия, в интересах нормализации обстановки в Ливане и прекращения политического кризиса в этой стране». Обе стороны (и саудовская, и иранская), в свою очередь, заявили о том, что «выражают надежду на то, что все ливанские стороны пойдут навстречу усилиям Королевства». Наконец, заявление саудовского министерства иностранных дел завершала, по сути дела, протокольная фраза: «В ходе заседания были также обсуждены перспективы двустороннего сотрудничества, а также пути и методы укрепления отношений между обеими странами в различных областях, поскольку эти отношения служат интересам обеих сторон».
Иными словами, саудовский официальный документ, оценивавший итоги переговоров короля Абдаллы и президента М. Ахмадинеджада, не только немногословен, — в нем отсутствует какое-либо указание на то, обсуждали ли руководители обеих стран вопрос об иранском ядерном досье. Тем не менее, саудовское заявление может сказать о многом.
Саудовская Аравия нуждается в достижении взаимопонимания с Ираном и его нынешним руководством. Эта страна – реальность региона и мусульманского мира, — прагматическая внешняя политика требует учета интересов этой державы. Однако вопрос вовсе не стоит, как это вытекает из саудовского заявления, о серьезных уступках Саудовской Аравии, — по сути дела, интересы королевства в ходе переговоров короля Абдаллы и президента М. Ахмадинеджада были учтены в полном объеме, вне зависимости от того, шла ли речь о внутрииракской ситуации или о положении в Ливане. Иранская сторона выразила свою поддержку усилий (включая и личные усилия саудовского монарха) королевства, направленных на достижение межпалестинского урегулирования, как и саудовского видения перспектив арабо-израильского урегулирования. Иными словами, саудовская и иранская позиция в отношении «конфликтных региональных досье» в ситуации сегодняшнего дня оказались во многом идентичными, что, конечно же, не означает, что эта идентичность предполагает их полное совпадение. Тому должно быть логичное объяснение. Видимо, ключ к этому объяснению может (хотя и в определенной степени) дать передовая статья эр-риядской «Ар-Рияд», вышедшей 4 марта 2007 г.
Эта статья называлась «Королевство и Иран: есть ли объединяющие их цели?». В ней отмечалось: «Есть несколько очевидных истин, которые сегодня превращают сотрудничество между Королевством и Ираном в неизбежное. Регион, частью которого выступает и Иран, должен претворять в жизнь стратегию, исключающую любую возможность какого-либо нового внешнего вмешательства. Тегеран нуждается в том, чтобы избежать столкновения с Западом даже в форме экономических санкций. Ему невыгодно натравливать мусульман-суннитов на мусульман-шиитов. С другой стороны, Королевство ни в коей мере не заинтересовано в том, чтобы Иран, стремящийся получить военную технологию, распался бы, как это случилось с Советским Союзом, надорвавшимся в ходе гонки вооружений, а также в результате оказания помощи коммунистическим партиям и государствам. Противостояние Западу с экономической и технической точки зрения неплодотворно, — Иран не должен повторить советский сценарий, хотя бы потому, что он – часть региона».
Далее газета продолжала: «Королевство идет на поиск взаимопонимания с Ираном, потому что, как оно считает, обе страны заинтересованы в созидании безопасного региона, далекого от внешнего вмешательства. А это требует от обеих стран большей ответственности в отношении ныне развивающихся в регионе конфликтов. Обе страны не должны допустить распада Ирака, обе страны должны превратить Ливан в поле взаимопонимания и мирного сожительства всех его общин. Обе страны должны содействовать тому, чтобы регион, в котором они находятся, вышел из ситуации стагнации и внутренних расколов».
Видимо, используя нынешнее сложное положение Ирана, саудовское королевство смогло решить те задачи регионального характера, которые оно считает для себя приоритетными. Но, если эти задачи Саудовская Аравия смогла решить только в ситуации сложного положения своего соседа, то смогут ли сегодняшние саудовские ссылки на «общую судьбу», объединяющую обе державы в их качестве части мусульманского мира, устранить реальные противоречия и жесткую конкуренцию между ними в этом же мусульманском мире (включая Персидский залив и Ближний Восток)?