28 и 29 марта с.г. в столице Саудовской Аравии состоится очередная встреча в верхах глав государств и правительств Лиги арабских государств (ЛАГ). Саудовская дипломатия (при активном содействии египетского, иорданского и эмиратского внешнеполитических ведомств) провела огромную работу, направленную на то, чтобы будущий форум в Эр-Рияде объединил представителей всех стран разрозненного арабского геополитического пространства, найдя наиболее существенные точки соприкосновения, способные дать импульс решению стоящих перед всеми политическими единицами этого пространства общих задач.
Уже подготовленная прошедшим 26 марта в преддверии саммита совещанием министров иностранных государств — членов ЛАГ повестка дня эр-риядской встречи в верхах действительно огромна — она включает 20 пунктов. Среди них предложения, касающиеся развития системы безопасности для арабского мира, вопрос о международном терроризме и методах противостояния ему, кувейтская инициатива, касающаяся проведения арабского экономического саммита. Но речь, естественно, идет и о нынешнем состоянии палестинской проблемы, как и об арабо-израильской конфронтации в целом. Разумеется, повестка дня будущего форума ЛАГ в саудовской столице включит ситуацию в Ираке и Ливане, а также вопрос о трех островах (Абу-Муса, Большой и Малый Томб) в Персидском заливе, являющихся предметом разногласий между Объединенными Арабскими Эмиратами (ОАЭ) и Ираном. Вероятнее всего, на будущем саммите будут обсуждаться вопрос о недопустимости введения односторонних международных санкций против Сирии, проблема ситуации в Судане и положения в Сомали. В повестку дня встречи в верхах включен и вопрос о превращении Ближнего Востока в регион, свободный от оружия массового поражения, и о задаче использования атомной энергии в мирных целях (программа, объявленная странами — членами Совета сотрудничества арабских государств Залива). Наконец, по предложению Туниса будущий саммит должен обсудить вопрос о «диалоге цивилизаций» и предложить в этой связи «арабский план воспитания будущих поколений в духе Всеобщей декларации прав человека».
Даже простое перечисление некоторых вопросов, включенных в повестку дня, позволяет сделать вывод о том, что многие из них, к сожалению (в силу того, что именно так складывается ситуация), не более чем часть обычного ритуала. Это относится к спорным островам в зоне Персидского залива, положению в Сомали или Судане. Порой представители некоторых стран настойчиво требовали внесения в повестку дня саммита едва ли не экзотических пунктов. Примером может служить предложение Ливии о выражении «общеарабской солидарности» с ливийскими детьми, якобы зараженными СПИДом, которое сопрягалось с вопросом о возможности участия этой страны в работе саммита. Вместе с тем даже столь широкая повестка дня (выше были перечислены только ее основные пункты) вовсе не означает, что в Эр-Рияд прибудут делегации всех стран — членов ЛАГ. Инспектируя 25 марта гостиницы саудовской столицы, где будут размещаться делегаты и проходить заседания встречи в верхах, саудовский министр иностранных дел С. Аль-Фейсал уже обмолвился: «Нам бы хотелось, чтобы участвовали все, но я считаю, что, возможно, кое-кто будет отсутствовать».
Тем не менее повестка дня саммита включает и наиболее принципиальные вопросы, связанные с нынешним положением в регионе арабского мира. Речь в первую очередь идет о путях урегулирования арабо-израильского противостояния и, как части этого вопроса, внутрипалестинской ситуации. Саудовские официальные лица уже не раз в преддверии открытия саммита заявляли о том, что для них неприемлема любая попытка коррекции инициативы бейрутского саммита 2002 г. (предложенной в то время наследником саудовского престола принцем Абдаллой), связанной с арабо-израильским урегулированием. Эта инициатива предполагает нормализацию отношений между арабскими странами и Израилем при условии, что израильские войска будут выведены с арабских территорий, оккупированных ими в июне 1967 г. (включая Голанские высоты), а также при условии создания независимого палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме и урегулирования проблемы палестинских беженцев. 25 марта С. Аль-Фейсал вновь подтвердил, что его страна считает себя «твердо связанной обязательствами, вытекающими из арабской мирной инициативы в той ее форме, в которой она была провозглашена». Он также добавил: «Не может быть и речи о коррекции или внесении изменений в арабскую мирную инициативу. Я уже много раз говорил об этом, и сейчас вновь подчеркиваю это обстоятельство».
Саудовская позиция в отношении инициативы, выдвинутой нынешним королем, выглядит как действительно принципиальная. Более того, вопрос об этой инициативе, несмотря на вынесенные в повестку дня саммита проблемы Ирака или Ливана, должен скорее всего стать основным пунктом работы эр-риядской встречи в верхах. Разумеется, он будет сопрягаться с обсуждением внутрипалестинской ситуации в свете реализации важнейшего положения мекканской встречи ФАТХа и ХАМАСа — создания «правительства национального единства». Во многом это доказывают и последние заявления саудовского министра иностранных дел, сделанные уже после того, как 25 марта Эр-Рияд с кратким визитом посетил глава политического бюро движения ХАМАС Х. Машаль.
На встрече с С. Аль-Фейсалом (он был единственным представителем саудовского политического истеблишмента, принимавшим Х. Машаля и сопровождавшую его делегацию) политический руководитель ХАМАСа заявил, что «позиция ХАМАСа (по вопросу о бейрутской инициативе 2002 г. – Г.К.) будет определяться общеарабским решением, но при условии, что это решение не будет противоречить официальной палестинской точке зрения». По сути дела, такой подход определяется Политической программой нынешнего палестинского правительства, предполагающей, что Организация освобождения Палестины (ООП) может вести переговоры с Израилем (как известно, в ходе бейрутского саммита ООП, которую из Рамаллы представлял Я. Арафат, приняла инициативу в то время принца Абдаллы). Наконец, Х. Машаль заверил С. Аль-Фейсала, что «ХАМАС согласен с созданием палестинского государства в границах на июнь 1967 г.». Саудовская Аравия, вне сомнения, стремится к тому, чтобы подключить к идее и практике поддержки бейрутской инициативы все палестинские политические силы. Для этого у нее есть необходимые рычаги — 25 марта, отвечая на вопрос о том, почему его страна пока еще не оказывает финансовой помощи только что сформированному «правительству «национального единства», С. Аль-Фейсал заявил: «Даст Бог, эта помощь начнет поступать».
Настойчивое стремление саудовской стороны подчеркнуть значение собственной (хотя и в силу того, что она была принята саммитом ЛАГ, ставшей общеарабской) инициативы арабо-израильского урегулирования относится не только к палестинцам, но и распространяется на более значительное число других, формально выглядящих в качестве более весомых акторов системы ближневосточных отношений. Израиль, разумеется, один из них. Однако для Саудовской Аравии вопрос о приверженности этой инициативе важен и в ином контексте.
Призывы некоторых арабских стран (Сирия – одна из них) превратить эр-риядский саммит ЛАГ в место встречи не только арабских руководителей (возможность приглашения на этот форум М. Ахмадинеджада уже высказывалась) были решительно отвергнуты саудовским руководством. Говоря о задаче саммита, который должен поставить в том числе и проблему создания «общеарабской системы безопасности», С. Аль-Фейсал был резок: «На саммит приглашены только главы арабских государств. Если же кто-то пожелает присутствовать в качестве наблюдателя лишь на церемонии открытия саммита, то мы не будем возражать». Такая постановка вопроса может означать лишь, что саудовский истеблишмент категорически не приемлет дальнейшего развития процесса, который он обычно называет «вмешательством внешних сил» во «внутриарабские дела», имея в виду не только вопрос об Ираке, но и более широкий круг проблем, включая и Ливан, где задача подключения движения «Хизбалла» (как и ХАМАСа) к ближневосточному урегулированию выступает сегодня в качестве одной из первоочередных.
Однако вопрос о бейрутской мирной инициативе связан и позицией Соединенных Штатов. Встречаясь 24 марта в египетском Асуане с министрами иностранных дел четырех арабских государств (Саудовской Аравии, Египта, Иордании и ОАЭ), глава государственного департамента Соединенных Штатов К. Райс подчеркивала необходимость «придания новых импульсов» арабо-израильскому урегулированию и (как в дальнейшем сообщали арабские источники) отмечала в этой связи «необходимость внесения изменений в текст бейрутской инициативы». Речь шла о менее «жесткой» со стороны арабского мира постановке вопроса о Восточном Иерусалиме и о палестинских беженцах. Естественно, что саудовский истеблишмент не мог принять такую постановку вопроса. Вместе с тем сегодня он предпочитает, кстати, говорить о беженцах как о проблеме, которую необходимо урегулировать, не выдвигая условий, на которых она была бы решена, как и выдвигая вопрос о Восточном Иерусалиме как задачу, целиком и полностью связанную с выполнением резолюций Совета Безопасности ООН или, иными словами, восстановлением международной законности.
Неприятие американского предложения логично, так как следование ему будет означать дальнейшее «проникновение в регион внешних сил» (если использовать обычный саудовский эвфемизм, касающийся Ирана) и активизацию действий иранских партнеров и протеже в Ираке, Ливане и на палестинской арене. Одновременно (как бы парадоксально это и не выглядело) следование американскому предложению усилило бы позиции Израиля в уже развивающемся саудовско-израильском ближневосточном соперничестве. Впрочем, в ходе состоявшейся 25 марта в Рамалле совместной пресс-конференции с главой Палестинской национальной администрации М. Аббасом К. Райс уже заявила о том, что американская администрация не настаивает на коррекции бейрутской инициативы, а, напротив, содействуя возобновлению процесса арабо-израильского урегулирования, будет опираться «на подходы обеих сторон», имея в виду и позицию тех арабских стран, министры иностранных дел которых встречались с главой американского внешнеполитического ведомства в Асуане.
Итак, саудовский истеблишмент в ходе саммита ЛАГ в Эр-Рияде будет настойчиво продвигать (опираясь на поддержку «умеренных» региональных сил – Египта, Иордании и стран Совета сотрудничества) собственное видение процесса ближневосточного урегулирования. Уже сегодня очевидно, что его действия на этом пути столкнутся со многими трудностями. Едва ли не важнейшей среди них станет проблема обеспечения «всеарабского» присутствия на саммите. Но, может быть, важнее и другое обстоятельство, заключающееся в том, что даже если на встрече в саудовской столице и будут присутствовать все арабские лидеры, там, тем не менее, быть может, возникнет блок реалистически мыслящих государств, способных содействовать поиску основанных на переговорах путей решения важнейшего регионального конфликта.