Катар отказывается поддерживать политику Китая в Синьцзян-Уйгурском автономном районе

21 августа с. г. стало известно о том, что  Доха попросила аннулировать свою подпись под письмом в ООН в поддержку политики, проводимой Китаем в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР). Агентство Bloomberg сообщило о том, что Катар проинформировал председателя Совета ООН по правам человека Коли Секао своем решении отказаться от письма, датированного 12 июля с. г., которое было подписано в основном представителями стран со значительной долей мусульманского населения[i]. Посол Али аль-Мансури, постоянный представитель Катара при ООН в Женеве, подчеркнул, что,  учитывая внимание эмирата к компромиссу и посредничеству, «мы считаем, что соавторство в вышеупомянутом письме поставит под угрозу наши ключевые внешнеполитические приоритеты. В этой связи мы хотим сохранить нейтральную позицию и предлагаем свою посредническую роль»[ii]. Агентство Bloomberg напомнило, что Китай являлся третьим по величине торговым партнером Катара в 2018 году, с общим объемом торговли в 13 млрд долларов. Здесь стоит обратить внимание на формулировку «внешнеполитические приоритеты», так как это намек на то, что Катар в вопросе о правах уйгуров решил занять сторону своих западных союзников, в первую очередь США[iii].

Для справки упомянем, что Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) населяют около 47 национальностей. Но до недавнего времени крупнейшим народом, населявшим его, являются уйгуры, и именно на них ориентирована политика КНР в данном районе[iv]. Определяющим же в этой политике является сегодня тот факт, что значительное число уйгуров исповедует ислам. А также то, что ислам уйгуров с каждым годом становится всё более радикальным. Дополнительное напряжение в этой ситуации создает то, что значительное число уйгуров проживает не в КНР, а на юге Киргизии, где они относятся к радикально настроенной части мусульман этой страны. Проблема на сегодняшний день состоит в том, что уйгурские активисты заявляют, что Китай последовательно сокращает их коммерческую и культурную деятельность. Они жалуются на серьезные ограничения в вероисповедании ислама, сокращение количества мечетей и строгий контроль за школами. В одном из своих отчетов они сообщали о том, что власти с помощью уголовного законодательства борются с тем, на что вешают ярлыки «нелегального отправления культа» и «сепаратистской деятельности», и препятствуют «мирному проявлению собственной культурной идентичности».

В июле 2019 года группа из 22 преимущественно западных государств выступила с заявлением, в котором призвала Китай прекратить массовые репрессии этнических уйгур и других мусульман в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Подписанты выразили обеспокоенность ситуацией, когда около одного миллиона китайских уйгуров и других мусульман находятся в концентрационных лагерях, которые официальный Китай называет лагерями перевоспитания, помогающими искоренить экстремизм и дать людям профессиональные навыки. В регионе развёрнута тотальная слежка, повсеместные ограничения, запугивание и полное пренебрежение к правам человека[v]. В ответ китайские власти сообщают о прагматичном подходе и ссылаются на статистику уменьшения преступностив регионе. Дипломаты призвали Китай «уважать права человека и основные свободы, включая свободу вероисповедания», причём не только в Синьцзяне, но и во всём Китае. В письме содержится призыв к Китаю разрешить независимым международным экспертам, включая Верховного комиссара ООН по правам человека Мишель Бачелет, обеспечить доступ в СУАР. Это заявление стало первой согласованной международной реакцией на политику, которую Китай проводит в регионе. В ответ Пекин опубликовал письмо о поддержке КНР, подписанное послами 37 стран ООН, включая ряд государств с мусульманским большинством, таких как Катар, КСА, ОАЭ, Бахрейн, Алжир, Египет, Кувейт, Пакистан, а также Россия, Северная Корея, Венесуэла и Мьянма. В этом письме в поддержку Пекина, напротив, говорится о «выдающихся достижениях Китая в сфере защиты прав человека». «Столкнувшись с серьёзной проблемой терроризма и экстремизма, Китай предпринял ряд мер по борьбе с терроризмом и снижению радикализма в Синьцзяне, в том числе, создав центры профессионального образования и обучения», — пишут авторы[vi]. В письме говорится, что в Синьцзяне стало безопасно, основные права человека и всех этнических групп соблюдаются. За три года там не было терактов, и люди «наслаждались чувствами счастья, удовлетворения и безопасности», — заявляют подписанты.

Возвращаясь к Катару, стоит сказать, что некоторые эксперты весьма высоко оценили изменение  позиции по вопросу уйгуров. Так, в своем комментарии «Аль-Джазире» Найеф бен Нахар, директор Центра гуманитарных и социальных наук Ибн Халдуна в Катарском университете, заметил, что «Катар всегда основывал свою внешнюю политику на поддержке морально справедливых дел, особенно с людьми, стремящимися к свободе и демократии в регионе… Первоначальное заявление Катара в поддержку Китая было “редким отступлением” от его внешнеполитической доктрины». Он сказал, что «внешнеполитические позиции Катара никогда не были нейтральными, когда речь заходит о поддержке прав человека и политических прав угнетенного населения». Однако он отметил, что Катар, находящийся в регионе, где доминируют такие мощные соседи, как  Саудовская Аравия и Иран, почувствовал давление после того, как КСА, ОАЭ и Бахрейн объявили против него блокаду в 2017 году.

Профессор современной политики Ближнего Востока Катарского университета Махджуб Цвейри сказал «Аль-Джазире», что, отказываясь от своей поддержки письма от 12 июля, Доха посылает четкий сигнал о том, что «она не может закрыть глаза» на плохое обращение Пекина с уйгурским населением. М.Цвейри также признался «Аль-Джазире», что первоначальное подписание Катаром этого письма стало «сюрпризом», учитывая его историческую роль на примере поддержке палестинского дела в регионе.

Махмуд Мохамад, вице-президент стамбульского общества мусульманских ученых Восточного Туркестана (SMSET), приветствовал сообщение о намерении катарского правительства убрать свое имя из письма.  Он сказал «Аль-Джазире», что рад тому факту, что «Катар изменил свою позицию и прекратил поддержку политики Китая в отношении мусульманских уйгуров». М.Мохамад также призвал другие страны «последовать примеру Катара и прекратить свою поддержку политики Китая против уйгуров».

«Аль-Джазира» также обратилась к нескольким катарским правительственным чиновникам за комментариями, но на момент публикации ответа не получила.

Халмурат Харри, уйгурский активист, проживающий на данный момент в Финляндии, сказал Middle East Eye о том, что он «удивлен, но рад, что Катар сделал такой важный шаг. Это правильное решение». Он добавил, что теперь, когда Доха публично заявила о своей позиции, «они должны использовать эту возможность, чтобы разоблачить лицемерие других стран, таких, например, как Саудовская Аравия, которые подписали заявление из-за корыстного стремления к более тесным связям с Китаем»[vii]. Другой уйгурский активист, Арслан Хидаят, родившийся в Австралии и теперь проживающий в Турции, считает, что это было «Очень смело со стороны Катара быть первой мусульманской страной, которая попросила убрать свою подпись под письмом в поддержку политики Китая в отношении этнического меньшинства, и я надеюсь, что многие другие последуют за ней». Однако Арслан Хидаят выразил некоторое сомнение «широким жестом» Катара, указав, что «будет интересно посмотреть, является ли это искренним поступком со стороны Катара — то есть они делают это для того, чтобы стимулировать свою экономику или поддержать своих братьев-мусульман?»

Мы полагаем, что Катар пошел на этот шаг по ряду причин. Да, первостепенной является противостояние с другими странами Залива, и желание Катара вести независимую от них политику. Во-вторых, как уже упоминалось выше, Катар ничего не теряет в отношениях со своим союзником США, поскольку Вашингтон также воздержался от подписания данного документа. И, наконец, в-третьих это желание «обелить» свою репутацию как страны, которая стоит на страже интересов мусульманской уммы. Что же касается Китая, то, как сказал 29 июля с. г. заместитель эмира Катара Абдулла бен Хамад Аль-Тани, «Доха и Пекин являются друг для друга стратегическими партнерами, а в развитии межгосударственных отношений в последние годы достигнуты положительные результаты»[viii], то есть проще говоря, на отношения с Китаем этот отказ от подписи в поддержку Поднебесной вряд ли серьезно повлияет, поскольку китайцы являются крайними прагматиками, и их бизнес-интересы всегда для них на первом месте.

[i] https://www.bloomberg.com/news/articles/2019-08-21/qatar-withdraws-support-for-china-over-its-treatment-of-muslims

[ii] https://www.aljazeera.com/news/2019/08/activists-hail-qatar-withdrawal-pro-china-text-uighurs-190821164017456.html

[iii] https://golosislama.com/news.php?id=37061 Катар отозвал свою поддержку китайской репрессивной политике

[iv] https://rossaprimavera.ru/article/kitay-i-uygurskaya-problema

[v] https://ru.wikinews.org/wiki/22_страны_призвали_Китай_прекратить_репрессии_уйгуров_и_мусульман

[vi] https://ru.wikinews.org/wiki/Политику_Китая_в_Синьцзяне_поддержали_37_стран

[vii] https://www.middleeasteye.net/news/uighur-activist-welcome-qatars-removal-chinas-letter-supporting-re-education-camps

[viii] https://russian.dbw.cn/system/2019/07/30/001338214.shtml

62.88MB | MySQL:102 | 0,463sec