К вопросу об обострении курдской проблемы

Возглавляемая Соединенными Штатами широкомасштабная военная операция в Ираке, начавшаяся в 2003 году, несомненно, изменила геополитическую ситуацию в регионе Ближнего и Среднего Востока. Ее влияние ощутимо сказалось и на курдской проблеме, чрезвычайно чувствительной для Анкары и важной для Тегерана, Багдада, Дамаска. Она вновь дала о себе знать. В качестве справки отметим, что в Турции проживают около 20 млн курдов, в Ираке – 6-8 млн, в Иране – 4-5 млн, в Сирии – около 1 млн [1]. Даже из этих цифр становится ясно, что курдская проблема для этих стран – один из важнейших вопросов.

Вступив на территорию Ирака и встретив там сопротивление арабского населения, как суннитов, так и части шиитов, Соединенные Штаты стали активно поддерживать курдов, что, естественно, вызвало негативную реакцию соседних с Ираком стран.

Иракские курды стали основными союзниками США в Ираке. При этом поддержка курдами Вашингтона диктуется отнюдь не альтруизмом. Они надеются получить из рук американцев самую широкую автономию. И дело к этому идет, поскольку именно с помощью американцев курдская автономия в рамках Ирака стала все более и более приобретать черты государственности. Американцам удалось примирить курдских лидеров Ирака – Масуда Барзани, лидера Демократической партии Курдистана (ДПК), избранного в июне 2005 года президентом Иракского Курдистана, и Джаляля Талабани, лидера Патриотического союза Курдистана (ПСК), которого парламент Ирака в апреле 2006 года избрал на второй срок президентом страны.

В мае 2006 года в Иракском Курдистане было сформировано единое правительство. На специальной сессии курдского парламента в городе Эрбиле законодатели проголосовали за формирование объединенного кабинета министров во главе с Нечирваном Барзани — одним из руководителей ДПК. Пост вице-премьера получил Омар Фаттах из ПСК. Организовано 27 министерств [2,3].

До этого исторического для иракских курдов события в Иракском Курдистане не было единого правительственного органа. Там фактически существовали два правительства. Одной частью страны (провинциями Эрбиль и Дохук) управляла ДПК, а другой частью (провинция Сулеймания) полностью руководил ПСК.

При поддержке Вашингтона иракские курды объединились, чтобы воплотить в жизнь давнишнюю мечту всех курдов – создание независимого курдского национального государства.

Юлия Нетесова на сайте агентства Росбалт так характеризует обстановку: «На севере Ирака — единственно спокойном месте страны, во главе которой к тому же стоит президент-курд, — свои законы, свои силы безопасности, имеющие право выгонять из своих районов армию Ирака, свой флаг и даже своя виза. А в скором времени должен пройти референдум о переходе города Киркука под контроль Курдистана» [4].

Новая ситуация в Иракском Курдистане, его явное усиление воодушевляет и подвигает курдов в Турции, Иране, Сирии к еще более активной борьбе против центральных властей. Это, естественно, все сильнее беспокоит руководство этих стран. По данным турецкой разведки, которые приводит Ю. Нетесова, в северном Ираке базируются около 3,5 тысяч боевиков, которые незаконно пересекают границы, инициируя выступления в сопредельных странах, прежде всего в Турции и Иране.

Показательно в этом отношении заявление посла Ирана в Турции Фируза Даулатабади. Он сказал, что у Турции, Ирана и Сирии общие грани соприкосновения в том смысле, что во всех этих странах имеется большое курдское население, которое сепаратистки настроенные силы хотели бы сделать частью независимого курдского государства. Иранский посол призвал эти страны выработать совместную политику по курдскому вопросу, заявив, что, если Анкара, Тегеран и Дамаск не сделают этого в силу каких-либо разногласий по этому вопросу, то США «воспользуются ими, чтобы вклиниться между странами», и «отрежут от нас куски для создания курдского государства» [5].

Однако насколько сильно влияние США, чтобы инициировать создание независимого курдского государства, пока не ясно. Да и в конечном итоге хочет ли этого сам Вашингтон? Или его прокурдская политика — лишь результат провала иракской кампании и боязни потерять одного из последних союзников в Ираке?

Но в любом случае политика США в регионе инициирует выступления курдов. Следует отметить, что курдское национальное движение на Ближнем и Среднем Востоке чрезвычайно раздроблено. Причем не только по вектору стран, где проживают курды, но и по политико-идеологическим критериям и методам ведения борьбы различных организаций, группировок и партий.

Но с момента начала антисаддамовской операции в Ираке в целом курдское национальное движение в регионе заметно активизировалось. Особенно это касается наиболее радикальных группировок.

Это наглядно демонстрирует деятельность известнейшей турецкой Рабочей партии Курдистана (РПК). Напомним, РПК образована в ноябре 1978 года как марксистско-ленинская (маоистского толка) подпольная группа с национальным курдским уклоном. С момента создания турецкие власти считали РПК террористической организацией. Лозунгом партии было провозглашено создание «единого, независимого, демократического Курдистана». Причем партия неоднократно меняла свое название: сначала в январе 2000 года на Демократический народный союз, в апреле 2002 года — на Конгресс демократии Курдистана (КДК) (курдская аббревиатура — KADEK) [6]. Это было сделано, чтобы уйти от старого названия, связанного с террористической деятельностью. Но будем называть ее по первоначальному наименованию – РПК.

Ее основателем и лидером является Абдулла Оджалан, находящийся в настоящее время в турецкой тюрьме, где он отбывает пожизненное заключение. Но стоит отметить, что его влияние и авторитет не ослабевают.

В 1984 году боевые формирования РПК провели первые вооруженные акции в Турции. В октябре 1986 года в партии было принято решение о создании Армии освобождения народа Курдистана (АОНК) и развертывании широкомасштабной партизанской борьбы.

Боевая деятельность партии продолжалась до ареста в 1999 году Абдуллы Оджалана, который отдал приказ ее прекратить. После этого на протяжении нескольких лет наблюдалось снижение боевой активности РПК.

Однако организационная деятельность партии продолжалась. Так, по свидетельству аналитиков из Вашингтонского института ближневосточной политики Сонера Джагаптая (Soner Cagaptay) и Зейнепа Эроглу (Zeynep Eroglu) [7], с 2002 года РПК начала создавать небольшие аффилированные группы в надежде, что они не станут целями для Турции или Соединенных Штатов в антитеррористической борьбе этих стран. За год до начала войны в Ираке РПК рассеяла своих членов по Турции, Сирии, Ираку и Ирану для усиления своих позиций во всем Курдистане. Те из членов РПК, кто был заброшен в Иран, сформировали иранский филиал Рабочей партии Курдистана, теперь известной под названием Партии свободной жизни Курдистана (ПСЖК) (курдская аббревиатура — PJAK). Сегодня ее численный состав насчитывает приблизительно 3000 активных боевых партийцев. Поэтому не удивительно, что между РПК и ПСЖК существует тесная связь.

Более того, лидер ПСЖК Абдул Рахман Хаджи Ахмеди (Abdul Rahman Haci Ahmedi) ранее был функционером РПК. Точно так же Ихсан Вария (Ihsan Varya), ныне глава координационного комитета ПСЖК, возглавлял региональное отделение РПК. Акиф Загрос (Akif Zagros) – основатель ПСЖК и ее руководитель до своей смерти в мае 2006 года, — был видным функционером РПК. Гулистан Доган (Gulistan Dogan), лидер женской фракции ПСЖК — Женского союза Восточного Курдистана (курдская аббревиатура — YJRK) — была членом РПК.

Кроме того, Генеральная ассамблея ПСЖК — высший партийный орган, куда входят руководящие члены партии, — первоначально была сформирована лидерами РПК.

Нынешний лидер ПСЖК г-н Ахмеди не преуменьшает значения РПК для своей организации. В интервью греческой газете Eleftherotypia в июне 2006 года на вопрос о связях между ПСЖК и РПК он ответил: «Мы – братские партии… разделяющие те же самые принципы. Мы поддерживаем друг друга» [8].

Джемиль Байик (Cemil Bayik), — один из учредителей PПK и один из ее нынешних лидеров — в ноябре 2006-го говорил практически то же самое: «РПК — одна из тех сил, кто основал ПСЖК, кто сформировал ПСЖК, кто поддерживает ПСЖК».

Кроме того, эти две группировки остаются географически близкими друг другу. Базовый лагерь ПСЖК расположен на южных склонах горы Кандиль (Qandil) (Ирак), в зоне территориальной ответственности РПК. При этом базовый лагерь РПК дислоцируется рядом — на западном склоне этой горы.

Журналисты, посещавшие штаб-квартиру ПСЖК на горе Кандиль, говорили, что для того, чтобы попасть туда, надо пройти несколько контрольно-пропускных пунктов, контролируемых РПК, и получить там разрешение. Более того, по данным известного российского курдолога Ольги Жигалиной, эти две радикальные организации имеют в горах единый тренировочный лагерь для подготовки своих партийных боевиков [9].

Как считают уже упоминавшиеся аналитики Сонер Джагаптай и Зейнеп Эроглу, между двумя партиями – РПК и ПСЖК — существует неразрывное идеологическое единство. Так, ПСЖК заявила о главной цели своей борьбы – «демократический конфедерализм». Суть его – создание на территории Турции конфедерации турок и курдов. Это точно совпадает с целью, к которой стремилась РПК, начиная с 1999 года, когда поутихла борьба за осуществление марксистско-маоистской идеи о полной независимости курдов, выдвинутой основателем РПК Абдуллой Оджаланом. РПК переключилась на идею «демократического конфедерализма» только после того как в Турции был схвачен Абдулла Оджалан. Эта новая идея должна была помочь его юридической защите.

Безусловно, Абдулла Оджалан является центральной фигурой как для РПК, так и для ПСЖК. В уже упомянутом интервью греческой газете нынешний лидер ПСЖК г-н Ахмеди сказал о роли Оджалана: «Он определяет нашу борьбу». И это действительно так. Харизматический лидер РПК, бесспорно, имел и имеет огромное влияние на курдское движение (или, если говорить точно, на его радикальную часть). В марте 2007 года один из руководителей ПСЖК Зенар Агри объяснил американскому журналисту, что «до создания РПК курды ничего не знали об их национальной истории, не знали, как бороться за независимость… Теперь курды могли следовать дорогой Оджалана к своему освобождению» [7].

Аналитики и журналисты свидетельствуют, что в рядах Партии свободной жизни Курдистана целенаправленно формируется культ личности Абдуллы Оджалана. Все члены партии обязаны изучать работы Оджалана и отзываться о нем с предельным почтением. СМИ отмечают, что стены домов в подконтрольных ПСЖК регионах увешаны многочисленными портретами Оджалана.

Остается открытым вопрос о финансировании ПСЖК. По мнению Ольги Жигалиной, «одни наблюдатели считают, что она является «дочерней» ветвью Рабочей партии Курдистана и получает через нее финансовую подпитку. Другие аналитики и, в частности, известный американский обозреватель Сеймур Херш, склонны полагать, что ПСЖК финансируют Соединенные Штаты и Израиль, опасающиеся иранских ядерных амбиций и угроз президента ИРИ Махмуда Ахмадинежада «стереть Израиль с географической карты». Однако Государственный департамент США опроверг утверждения о финансировании ПСЖК. Другой западный аналитик, Д. Кучинич, считает, что США еще в прошлом году использовали ПСЖК против Ирана… Хусейн Афшин, турецкий курд и один из руководителей ПСЖК, сказал, что эта организация получает некоторую помощь от РПК, но о ее финансировании США ему ничего неизвестно, хотя лично он и не против такой поддержки» [9]. Вероятнее всего, что партия берет деньги из различных источников, но основным каналом, по-видимому, остается все же РПК.

Таким образом, РПК, по сути, создала на территории Ирана свой «иранский филиал», управляемый из одного центра. Вдохновленные усилением Иракского Курдистана, курды, входящие в организации и группировки, связанные с РПК, активизировали свою боевую деятельность. Причем как в Турции, так и в Иране. Особенно «боевым и кровавым» был 2006 год.

В Турции группа боевиков РПК осуществила взрыв в стамбульском супермаркете. Затем было совершено нападение на полицию на востоке Турции в городе Тунчели. В результате этого четверо полицейских были ранены и несколько полицейских автомобилей сожжено. Усилилась боевая деятельность РПК не только в юго-восточной части Турции, но и по всей стране. Активность РПК перешла и в 2007 год.

Аналогичная картина наблюдается в Иране. Как отмечают аналитики Сонер Джагаптай и Зейнеп Эроглу в своей уже упоминавшейся статье, начиная с американского вторжения в Ирак, столкновения между ПСЖК и иранскими вооруженными силами и силами безопасности значительно возросли количественно. В 2006 году произошло 15 вооруженных инцидентов, приведших в общей сложности к гибели пятидесяти иранцев и двадцати членов ПСЖК. Самое большее число вооруженных конфликтов было зафиксировано между апрелем и августом 2006 года, когда иранские вооруженные силы не только вторгались в Ирак для преследования боевиков ПСЖК, но и проводили бомбардировки местностей, где скрывались члены ПСЖК и РПК.

Как известно, в 1990-х годах Тегеран лояльно относился к РПК и обеспечивал безопасность ее членам. Тем самым Иран специально создавал проблемы для союзника США — секуляристской Турции, страны, светская демократия которой находится на диаметрально противоположной идеологической позиции по отношению к исламскому режиму Ирана. Позже, однако, политика Тегерана меняется.

С 2003 года Иран приступил к борьбе с ПСЖК (и с РПК), чтобы заручиться поддержкой Турции по многим проблемам, с которыми столкнулся Тегеран именно в это время: ракетно-ядерная проблема, обвинения в поддержке международного терроризма и т.д. Но главная из них — курдская. Задача ИРИ на новом историческом этапе – совместно с Турцией не допустить укрепления позиций курдов. Иранцы, как и турки, опасаются распада Ирака и, как следствие, образования независимого курдского государства на севере этой страны. Ясно, что такой гипотетический вариант развития событий вполне способен привести к полнейшей дестабилизации ситуации в курдских районах Турции, Ирана и Сирии. Это, несомненно, угрожает целостности этих государств.

Тегеран начал активную антикурдскую борьбу совместно с Турцией. Неслучайно 8 июня сего года, спустя день после того, как поступили сообщения о том, что турецкие войска пересекли границу северного Ирака, чтобы преследовать боевиков РПК, иранская авиация бомбила лагеря ПСЖК, расположенные также в северном Ираке.

Но, как полагают некоторые аналитики (Дж. Брэндон), все же главная опасность для исламского режима в Иране кроется не в том, что ПСЖК осуществляет боевые операции против силовых структур ИРИ, а «в ее агитационной работе среди местного курдского населения и представителей других национальностей с целью формирования общенациональной оппозиции» [9]. Если учесть, что эта цель полностью совпадает с целью США размягчить или совсем сменить исламский режим в Иране (причем путем инициирования именно этнических выступлений), то опасность для Тегерана возрастает многократно. Именно поэтому иранское руководство так обеспокоено ростом курдского движения в регионе и все активнее противостоит ему. Такая новая политика ИРИ объясняет и ответную реакцию ПСЖК и все более усиливающуюся ее воинственность по отношению к Тегерану. То есть действие порождает противодействие, и так до бесконечности.

В то же самое время участие Ирана в совместной с Турцией борьбе против РПК и ПСЖК является мощным PR-инструментом в деле формирования нужного Тегерану имиджа ИРИ в турецком общественном мнении. В отличие от предыдущего периода 1990-х годов, когда большинство турок выступали против Тегерана из-за его поддержки РПК, а также по другим проблемам (например, убийства представителей светской турецкой интеллигенции исламистскими террористическими группировками), ныне турецкие СМИ изображают Иран как дружественную Турции страну, которая помогает Анкаре против боевиков РПК.

Все это очень контрастирует с прокурдской, по мнению турок и иранцев, политикой Вашингтона. В феврале 2005 года госсекретарь США Кондолиза Райс посетила Анкару и выступила со страстной речью, посвященной совместной американо-турецкой борьбе против терроризма, обещая при этом помощь в борьбе Анкары против РПК. Но за словами дела не последовало.

В тот же самый день Иран бомбил лагеря РПК в Ираке, тем самым эффективно лишив г-жу Райс всей пропагандистской, пиаровской сути ее выступления. Это поспешила отметить турецкая пресса, отражая общественное мнение турок: «В то время как американцы ведут бесконечные беседы, иранцы делают дело против РПК» [7].

В свете этих фактов никого не удивляет, что в 2006 году социологические опросы показали, что 43% турок выражают благоприятное мнение относительно Ирана, в то время как только 20% выражают подобные чувства к Соединенным Штатам [7]. Действительно, борьба Ирана против ПСЖК может быть охарактеризована как главный вызов для американской политики, направленной на сохранение западной ориентации Турции, а также на изоляцию Турции от Ирана.

Однако, конечно, маловероятно, что между Турцией и Ираном возникнет какой-либо антиамериканский союз. Но многоходовая, запутанная, а временами и противоречивая игра между США, Турцией и Ираном с разыгрыванием курдской карты, несомненно, будет продолжаться и обостряться. Каждая из сторон, используя курдский фактор, пытается решить свои проблемы и достичь целей, обеспечивающих не только государственную безопасность, но и главенствующую роль в регионе. Причем сами курды с каждой из сторон играют в свою собственную игру, используя противоречия своих противников для достижения главной цели – создания независимого курдского государства.

1. В том числе см: Википедия. Свободная энциклопедия. — http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D1%83%D1%80%D0%B4%D1%8B

2. Информационные материалы агентств «РИА Новости», «ИТАР-ТАСС». – 2003–2007 гг.

3. Информационные материалы радиокомпаний «Голос России», «Би-би-си». – 2006–2007 гг.

4. Ю. Нетесова. Турция вступает в войну с курдами и Западом. – Агентство Росбалт. – 30.04.2007. — http://www.rosbalt.ru/2007/04/30/294910.html.

5. Milliyet, 04.04.2006. Цитируется по: А. Лукоянов. Курды как гарант стабильности в регионе? — сайт «Новое мнение». — http://www.novoemnenie.ru/blog/?p=56.

6. Википедия. Свободная энциклопедия. — http://ru.wikipedia.org/wiki

7. Soner Cagaptay and Zeynep Eroglu. — The PKK, PJAK, and Iran: Implications for U.S.-Turkish Relations. — PolicyWatch #1244. — June 13, 2007. — Copyright 2007 The Washington Institute for Near East Policy.

8. Soner Cagaptay and Zeynep Eroglu. — The PKK, PJAK, and Iran: Implications for U.S.-Turkish Relations. — PolicyWatch #1244. — June 13, 2007. — Copyright 2007 The Washington Institute for Near East Policy.

9. О.И.Жигалина.- Курдский фактор в американо-иранском противостоянии // Институт Ближнего Востока. — http://www.iimes.ru/rus/stat/2007/23-02-07.htm.

62.9MB | MySQL:102 | 0,548sec