О социально-экономическом кризисе в Иордании

Последние недели демонстрируют оживление протестных настроений в Иордании, которые уже привели в прошлом году к массовым демонстрациям и митингам граждан, недовольных ухудшающимися социально-экономическими условиями. На этот раз причиной послужило очередное повышение налогов иорданским правительством. 23-24 августа жители пограничного с Сирией города Рамса, расположенного в 56 милях к северу от Аммана, вышли на улицу в знак протеста против новых налоговых и таможенных мер, введенных иорданским правительством. К ним относятся новые ограничения на ввоз в королевство целого ряда товаров. Например, стало нельзя провезти в Иорданию больше одного блока сигарет. В связи с тем, что в Сирии, даже, несмотря на прошедшую гражданскую войну, цены на целый ряд товаров существенно ниже иорданских, многие жители севера королевства охотно едут туда на шопинг. Большим ударом для иорданцев стало закрытие сирийско-иорданской границы в 2012-2018 годах, когда КПП оказались под контролем вооруженной оппозиции. С осени 2018 года, когда сирийское правительство восстановило контроль над провинцией Дераа, челночные поездки иорданцев в САР за товарами возобновились.

Иорданцы, протестовавшие против новых таможенных пошлин, жгли автомобильные покрышки и переворачивали полицейские автомобили. Протесты прекратились, когда правительству удалось прийти к соглашению с городскими старейшинами. Новые пошлины иорданское руководство оправдывает борьбой с контрабандой наркотиков, оружия и сигарет. 24 августа премьер-министр этой страны заявил о том, что контрабанда приносит регулярный ущерб бюджету в 183 млн  долларов (130 млн иорданских динаров). 15 августа правительство объявило о введении новых пошлин на товары, купленные иорданцами для личного потребления онлайн.  Была созданная электронная платформа для регистрации граждан и резидентов королевства, купивших товары более чем на 700 долларов (500 динаров) в то время как ранее иорданец мог беспошлинно покупать в интернете товары на 3380 долларов (2400 динаров). Эти меры уже побудили местную компанию CashBasha, помогавшую иорданцам покупать товары на Amazon, отказаться от  операций в Иордании. Компания помогала гражданам покупать товары онлайн, расплачиваясь местной валютой. 22 августа министр по делам предпринимательства и цифровой экономики Иордании Мусанна Горайбе в телевизионном интервью заявил о том, что введение таможенных пошлин на покупки по интернету призвано укрепить «налоговую справедливость», ведь продавцы ритейлеры внутри Иордании платят налог на прибыль и налог на продажу, а фирмы интернет-торговли не платят.

Ужесточение таможенной политики совпало с увеличением налогов на продажу. В 2018 году налоговые поступления в иорданский бюджет составили 4,5 млрд долларов. В текущем году правительство надеялось на то, что они увеличатся до 5 млрд. Однако в реальности налоговые поступления в первом квартале упали на 1,4% (33 млн долларов). Увеличение налога на продажу привело к удорожанию большей части товаров и снижению покупательной способности. Например, введение налога на продажу привело к резкому уменьшению ввоза в Иордании и продаж гибридных автомобилей.

Увеличение налогов проводится в соответствии с программой Международного валютного фонда (МВФ), которую иорданское правительство приняло в 2016 году. Вообще, взаимоотношения Иордании с МВФ имеют давнюю и не очень хорошую историю. Иорданское Хашимитское Королевство начало сотрудничество с МВФ еще в 1989 году. При этом МВФ не уставал рекламировать Иорданию в качестве истории успеха. Началу сотрудничества способствовал глубокий экономический кризис, когда после выпуска государственного займа валютные резервы Иордании оказались истощены, что привело к обвалу курса иорданского динара. Государственный долг, достигший в 1989 году своего пика (264% от уровня ВВП) начала неуклонно снижаться. В 1996 году в отчете МВФ было указано, что Иордания достигла значительных успехов в стабилизации и оздоровлении экономики. Достижения правительства Иордании были охарактеризованы как «замечательные». В то же время исследования, проведенные иорданским экономистом Али Дуа, показывают, что эти успехи, в том числе небывалые темпы роста ВВП (14% во второй половине 1990-х годов) были достигнуты за счет региональных кризисов. Например, Иордания получила изъятие США из санкций против Ирака после Первой войны в Заливе, в результате чего через ее территорию шли преимущественные товарные потоки в Ирак. Экономический рост также во многом был обеспечен международной экономической помощью, которую Иордания получала после подписания договора с Израилем в Акабе. Между 1990 и 1999 годами эта помощь составляла 622 млн долларов в год. Позитивными факторами были также значительные отчисления от иорданских гастарбайтеров из-за рубежа и частные инвестиции из монархий Персидского залива. В 2003-2008 годах важным фактором роста были инвестиции от богатых эмигрантов из Ирака, покинувших эту страну после свержения режима Саддама Хусейна. В результате доля госдолга к ВВП была сокращена к 2008 году до 55%.

В 2004 году было заключено четвертое по счету соглашение МВФ с Иорданией. Экономистами МВФ ИХК рекламировалось в качестве позитивного примера реформ (приватизации, либерализации экономики и урезания общественных расходов), которые привели к снижению задолженности и стабилизации экономики. Новая полоса неудач началась после мирового финансового кризиса 2008 года и начала «арабской весны» в 2011 году. Рецессия экономики началась с притока сирийских беженцев и сокращения доходов в туристическом секторе. Дефицит бюджета вырос и для его покрытия правительство королевства обратилось к внутренним заимствованиям у иорданских банков, в результате чего уровень долга по отношению к ВВП повысился до 80% в 2012 году, 93,4% в 2015 году, а в настоящее время достигает 96% ВВП, Это рекордная сумма в 27,9 млрд динаров (39 млрд долларов). Экономисты МВФ поспешили объяснить новые неудачи Иордании нестабильностью в регионе и уклонением от выполнения требований своей организации. В то же время исследования Али Дуа показали, что ранее экономические успехи иорданского правительства сильно преувеличивались. Рисовались заведомо радужные картинки для того, чтобы выставить Иорданию в качестве успешного примера проведения неолиберальных реформ. К тому же рапорты об успехах игнорировали фактор растущей внутренней задолженности правительства Иордании. После кризиса 2008 года многие американские банки для того, чтобы восстановить доверие к себе стали выдавать кредиты под рекордно низкий процент. Местные иорданские банки и другие финансовые институты брали взаймы кредиты в американских банках и потом предоставляли займы своему правительству под высокий процент. В результате внутренний долг Иордании составил 51,9% против внешнего долга в 39%. Али Дуа констатирует: «Пример Иордании иллюстрирует порочный круг или ловушку, в которую попала эта страна при сотрудничестве с МВФ. Процесс финансового регулирования, связанный со снижением долга, превратился в самоцель в отрыве от обеспечения роста, снижения безработицы и преодоления социальных проблем».

Что касается последних трех лет, то они демонстрируют снижение доходов, что обусловлено увеличением налогов, увеличением цен на энергоносители и низкой покупательной способностью. Рост ВВП Иордании в 2018 году оказался весьма скромным, на уровне 2% по сравнению с 7-8% в начале 2000-х годов. Одновременно правительству из-за боязни массовых протестов пришлось фактически отказаться от ряда наиболее радикальных мер, навязываемых МВФ. Например, реформами МВФ была предусмотрена отмена субсидий на хлеб, ежегодная сумма которых составляла 239 млн долларов, но вместо этого в настоящее время правительство королевства тратит 380 млн долларов на компенсации малоимущим семьям и поддержание стабильных цен на этот продукт. Иорданские экономисты весьма скептически оценивают шансы правительства поправить бедственные дела в экономике с помощью повышения налогов и мер жесткой экономии. Экономист Лабиб Камауи констатирует: «Вместо того, чтобы сосредоточиться на экономическом росте и на развитии, сменяющие друг друга правительства уделяют все внимание обслуживанию национального долга и росту бюджетного дефицита». «Ситуация в настоящее время критическая, и мы являемся свидетелями долгой стагнации, предшествующей полному коллапсу», — заключает эксперт. В свою очередь руководитель экономического отдела газеты «Аль-Дустур» Халед Зубейди отмечает: «В этом правительстве нет экономической команды. Единственной его заботой является повышение налогов в то время, когда наш государственный долг достиг 42 млрд долларов». По его мнению, правительство потерпело провал в разработке проектов развития и не может ни привлечь инвесторов, ни создать новые рабочие места.

62.81MB | MySQL:102 | 0,666sec