Продолжаем обзор книги А. Озер под названием «Подъем турецкой оборонной промышленности», изданной в Фонде политических, экономических и общественных исследований SETAV (автор и название книги – латиницей: Ayse Ozer «The Rise of the Turkish Defense Industry», SETA — 2019) – ведущем мозговом центре Турции.
Напомним, что мы остановились на рассмотрении второй главы книги, которая озаглавлена как «Региональная гонка вооружений», в которой Турция предстает в качестве игрока, на фоне прочих стран региона Ближнего Востока и Северной Африки, поздно вступившей в это «состязание».
При этом, как следует из рассуждений автора книги – Аиши Озер, рост мощи своих вооруженных сил и импортозамещение в турецком оборонно – промышленном комплексе, которые активизировались с начала 2000-х годов, с приходом ко власти Реджепа Тайипа Эрдогана и его Партии справедливости и развития, стали для Турции неизбежными и даже вынужденными.
Следующий раздел главы озаглавлен как «Продолжающийся бой Турции против треугольника «Исламское государство» (ИГ, запрещенная в РФ террористическая организация – В.К.) – РПК (Рабочая партия Курдистана) – ПДС (Партия демократический союз, в Турции считается сирийским филиалом РПК)».
Автор начинает с того, что, говоря о воцарившемся в Сирии хаосе гражданской войны, в качестве одного из его следствий, называет развитие ситуации, связанной с сирийскими курдами. В частности, сирийским курдам удалось образовать свои, так называемые, «кантоны», которые расположены в непосредственной близости от курдской автономии в Ираке. Тот факт, что сирийские курды объявили войну ИГ, позволил им заручиться финансовой и военной поддержкой со стороны западных стран.
Внутреннюю ситуацию в Турции автор описывает следующим образом: на протяжении ряда лет турецкое руководство вело мирные переговоры с Рабочей партией Курдистана и последняя даже на несколько лет складывала оружие. Однако, ситуация в регионе Ближнего Востока заметным образом изменилась. И это заставило РПК пересмотреть свои планы. Тем более, что, как указывает турецкий автор, мирный процесс, который шел на протяжении ряда лет, не только не ослабил, но, напротив, укрепил положение РПК, что позволило им стать более влиятельным участником региональной политики. В частности, они поставили под свой контроль турецко — сирийскую границу, что придало им дополнительной уверенности в собственных силах.
Тут мы встречаем достаточно интересный вывод, который делает турецкий автор о том, что гражданская война в Сирии сыграла свою роль в том, чтобы процесс мирного урегулирования между турецким руководством и Рабочей партией Курдистана оказался бы прерванным.
Другим фактором, который несет собой угрозу для Турции, как изнутри страны, так и извне, является, как пишет автор, ИГ. Одной из сильных сторон этой террористической организации является способность распространять свои идеи за рубежом с использованием возможностей современных технологий. Наличие иностранных рекрутов, в том числе, и из числа турок, позволило ИГ нанести удары по Турции изнутри страны.
Как подчеркивает автор, «Исламское государство», ПДС и РПК – это не субъективные факторы угрозы Турции. В частности, ПДС получает поддержку от стран Запада и, прежде всего, со стороны США, которые рассматривают сирийских курдов в качестве силы, способной воевать с ИГ на территории Сирии.
Турция, в своем противостоянии с ПДС, не исходит из фактора того, что они балансируют ИГ, а исходит из того факта, что ПДС имеет тесную, «органическую», связь с Рабочей партией Курдистана. Особенно беспокоит турецкую сторону тот факт, что ПДС в Сирии контролирует территории, непосредственным образом примыкающие к территориям, находящимся под контролем РПК, по другую сторону турецко – сирийской границы.
Как отмечается автором, США снабжают ПДС оружием, которое даже отсутствует в распоряжении Вооруженных сил Турции. К примеру, как указывается в книге, американцы поставили ПДС 200 бронемашин IAG Guardian. В феврале 2017 года в распоряжении «Сил народной самообороны» (СНС) были замечены переносные противотанковые ракетные комплексы «Джавелин», которые позволяют наносить удары по танкам сверху, то есть с точки их наибольшей уязвимости. Они позволяют осуществлять по три выстрела за 90 секунд. При этом, как указывается автором, точность нанесения первого удара составляет 90%. Как пишется автором, это в определенной степени, — индикатор для Турции. Поскольку в 2012 году в Турции, в провинции Ширнак, было уничтожено двое террористов РПК, располагающих точно такими же комплексами. Довольно интересное объяснение США, в этой связи, приводится турецким автором: те заявили, что эти противотанковые комплексы могли «вывалиться» из вертолета армии США, который осуществлял разведывательный полет, и быть подобранными со стороны Рабочей партии Курдистана.
Как указывает А.Озер, окончание мирного процесса с РПК дорого обошлось Турецкой Республике. Здесь автор приводит свежие статистические данные, согласно которым в период с июля 2015 года (когда мирный процесс был резко свернут после серии террористических атак в Турции – В.К.) по январь 2019 года Турция потеряла 1140 военнослужащих и 464 гражданских лиц.
Более того, столкновения не были ограничены (как в прошлом – В.К.) лишь только сельской местностью. На неё приходилось 63% жертв. А вот 37% — это те, кто погиб в городских районах Турции.
Как указывается автором, все эти факты достаточно четко показывают причины роста расходов на оборону в Турции. Впрочем, здесь возник ещё новый тренд – а именно, по переходу к оборонно – промышленному комплексу, который удовлетворяет собственные нужды страны.
Здесь автор ставит вопрос о том, почему же Турция не пошла по прежнему пути, который предполагал, что страна получает вооружения и боеприпасы от НАТО и от США.
Оставив в стороне ответ общего характера о том, что Турция – это суверенное государство, а, следовательно, стране требуется независимый оборонно – промышленный комплекс, А.Озер говорит о том, что интересы Турции не являются совпадающими ни с Европой, ни с США (не перечисляем различия во взглядах и трения турецко – европейских и турецко – американских отношений, о которых мы регулярно пишем на страницах ИБВ; главный источник сегодняшних противоречий, впрочем, понятен – это различия в позициях по отношению к сирийским курдам – В.К.).
Следующий раздел главы 2 озаглавлен как «(Системы) «Пэтриот» НАТО», под которыми подразумеваются НАТОвские комплексы, ранее расположенные на территории Турецой Республики.
Здесь автор начинает с того, что ставит под серьезное сомнение то, что «западные союзники и НАТО» будут обеспечивать безопасность Турции. Одним из подобных «кейсов» Аише Озер называет размещение на территории Турции, в юго – восточных провинциях страны, НАТОвских комплексов «Пэтриот». Они были размещены в феврале 2013 года в качестве средства предотвращения атак со стороны Сирии. Это было сделано по запросу Турции после того, как в октябре 2012 года, в результате атаки с сирийской территории, погибли турецкие граждане.
После этого Голландия вывела свои расчеты из Турции в январе 2015 года. В дальнейшем, о своем намерении вывести комплексы заявили Германия и США. Как указывает автор, это произошло невзирая на факт того, что «российские самолеты нарушали турецкую границу», а Турция обратилась в НАТО с просьбой о своей защите, в качестве члена Североатлантического альянса, который атакуется извне (вообще говоря, аргумент турецкой стороны – так себе, поскольку ни факта атаки, ни факта угрозы Турции со стороны российских ВКС не было о чем, собственно, в НАТО Турции и заявили, очевидно, не желая ссориться с Россией – В.К.).
В результате, как пишет автор, когда инцидент произошел (со сбитым российским самолетом – В.К.), на месте находились только испанские расчеты, но и они не пожелали втягиваться в конфликт. В итоге, НАТОвские «Пэтриоты» оказались выведенными с территории Турции.
После того, как это произошло, между Турцией и США была достигнута договоренность о совместной борьбе с «Исламским государством». Споры возникли вокруг определения тех целей, удары по которым предполагалось наносить самолетами, взлетающими с турецкой базы Инджирлик. Турецкая и американская стороны придерживались по данному вопросу различных позиций.
В частности, Турция говорила о необходимости нанесения ударов по «режиму (то есть, по ВС официального Дамаска – В.К.), ПДС и по ИГ, в то время, как американское командование заявляло о том, что операция проводится только против «Исламского государства».
Как резюмирует Аише Озер, хотя Турция и координирует действия коалиции в борьбе против ИГ, однако, страна не может обсуждать со своими союзниками действия против РПК, ПДС, а также против режима Асада. Это обстоятельство, а также вывод с территории Турции НАТОвских «Пэтриотов» привело к тому, чтобы Турция всерьез задумалась о развитии собственной системы ПВО.
Как указывается автором, турецкими компаниями «Аселсан» и «Рокетсан», с 2005-го года, был разработан ряд систем, которые активно используются в операциях ВС Турции в регионе. Это позволило Турции принимать активное участие в боевых действиях в тех случаях, когда того требовала безопасность страны. В частности, почувствовавшая уверенность в собственных силах Турция, как пишет автор, в 2015 году вошла на сирийскую территорию с целью переноса гробницы Сулеймана Шаха, которая оказалась под угрозой уничтожения со стороны ИГ. Как подчеркивается автором, то была турецкая обязанность, поскольку Сирия не контролировала эту территорию. В результате, Вооруженные силы Турции вошли на сирийскую территорию, разобрали гробницу и перенесли её в безопасное место.
Следующая часть второй главы книги озаглавлена как «Борьба против «Исламского государства»
Разумеется, операция по переносу гробницы Сулеймана Шаха – это была локальная акция. В то время, как Вооруженными силами Турции были проведены и более серьезные операции.
Первой в их ряду стала операция «Щит Евфрата», состоявшаяся в августе 2016 года. Целью турецкой операции стало обеспечение безопасности в коридоре Азаз – Джераблус. Свободная сирийская армия (ССА) была поддержана со стороны Вооруженных сил Турции, как с земли, так и с воздуха.
Операция «Щит Евфрата» осуществлялась специальными подразделениями Вооруженных сил Турции, при поддержке тяжелой техники и авиации. В результате операции, как указывается автором книги, около 100 км на турецко – сирийской границе было освобождено. И поставлена под контроль территория, площадью приблизительно в 2 тыс. кв. километров, после того, как она была очищена от ИГ. Одновременно, турецкими ВС была решена задача по воспрепятствованию объединения кантонов, находящихся под контролем Партии демократический союз (ПДС), и от непосредственного соприкосновения с территориями дислокации террористов Рабочей партии Курдистана (РПК). В результате, под контроль Вооруженных сил Турции вместе с силами оппозиции попали Эль-Баб, Джераблус и Дабик.
Отметим один момент: автор книги специально подчеркивает тот факт, что в течение операции Турция не была «подстрахована». В буквальном переводе, «за спиной Турции» не стояло ни одно зарубежное государство, включая партнёров Турции по международной коалиции.
Очевидно, что, таким образом, автор — Аише Озер — подчеркивает возникновение в новейшей истории Турции переломного момента, ведь вплоть до настоящего времени: а) Турция избегала односторонних действий, за исключением «патовых ситуаций» — вмешательство Турции в Кипрский кризис в 1974-м году, который обернулся, к примеру, санкциями в отношении Турции, принятыми Соединенными Штатами Америки, б) в период холодной войны, наличествовала четкая блоковая принадлежность Турции, которой страна четко следовала, в) предыдущие пункты связаны с тем, что Турция была не в состоянии ни с военной точки зрения, ни политически, ни экономически действовать в одиночку.
На самом деле, не только Аише Озер, но и многие турецкие обозреватели, говорят, в один голос, о том, что Турция ХХI-го века заметным образом укрепилась по сравнению с прошлым и стала играть в совершенно другой «лиге» на международной арене. От себя заметим, что неслучайно ведь, выступая на только что состоявшемся Восточном экономическом форуме о вариантах реформирования G7, президент РФ В.Путин предложил вариант уже не G8, а G11: с возвращением в этот клуб ведущих стран мира России и с включением в него Китая, Индии и именно Турции. Что есть признание высшим руководством России новой роли Турции в мире. Ну и, помимо всего прочего, индикация того, что, невзирая на весь груз противоречий, имеющихся между Россией и Турцией, российское руководство считает для себя приемлемым оказывать своему южному соседу «протекцию», пусть даже и чисто гипотетическую. Даже это, само по себе, будучи произнесенным не лидером ЛДПР В.Жириновским, а президентом РФ В.Путиным, имеет серьезный внешнеполитический подтекст.
При этом, как подчеркивает А.Озер, Турция трактовала шире террористическую угрозу, чем все её партнёры по международной коалиции – Турция включила в свой перечень угроз не только «Исламское государство», но и Партию демократический союз и «Силы народной самообороны». Тот факт, что отношения Турции и Израиля, в своем прежнем виде, по сути, прекратили существование, привел к тому, что Анкара лишилась поставщика, которого А.Озер именует «стратегическим партнёром» для модернизации Вооруженных сил Турции и для закупки вооружений (автор подчеркивает, что именно «оборонительных вооружений» — В.К.).
В целом в регионе Турция оказалась сразу между многих огней – с одной стороны США, с другой стороны, — Россия и Иран при отсутствии стратегического партнёра по вооружениям, коим, на протяжении долгих лет, выступало Государство Израиль. Все, что было сказано ранее, подвело читателей к решению Турции по развитию собственного оборонно – промышленного комплекса, чему и посвящена следующая, третья по счету, глава, которая названа «Применение структуры местной модели».
Как справедливо указывает автор, оборонная промышленность – это благодатная почва для того, чтобы использовать этот вопрос в целях внутренней политики. С одной стороны, можно вести речь об инвестициях и о новых рабочих местах для населения страны. С другой стороны, как указывается автором, покупка оружия за рубежом становится инструментом внешней политики, позволяющим «сдерживать противников и даже атаковать их, защищая национальный суверенитет». Здесь идет речь о национальной гордости и о подтверждении необходимости сделанных ранее инвестиций.
Другим путем является развитие собственного, национального оборонно – промышленного комплекса. Государство инвестирует в свое собственное производство и, тем самым, стимулирует национальную экономику. Впрочем, здесь есть тот нюанс, что промышленников больше беспокоят собственные выигрыши, нежели рост обороноспособности страны. То есть, речь для частного бизнеса, существующего в нормальных капиталистических условиях, в первую очередь, идет об экономике, нежели о политике и о безопасности страны.
Первый раздел третьей главы книги озаглавлен как «Значение оборонной промышленности для политики».
Здесь автор указывает на то, что реальная сила государства не измеряется его покупательной способностью или же той долей от ВВП, которая расходуется на оборонные нужды страны. В конце концов, государство может закупать все свои вооружения за рубежом: от тяжелых вооружений и техники до электронных систем.
Что, впрочем, не освобождает страну от следования определенным правилам, в том числе, ограничивающим использование приобретенной страной техники.
Кроме того, существует ещё тот фактор, что страна, единожды приобретя технику за рубежом, должна сотрудничать и дальше с тем же производителем (читай, со страной производителя – В.К.), чтобы закупать запасные части, комплектующие и осуществлять модернизацию. Это создает стране имидж зависимости от иностранных поставщиков, что, разумеется, неприемлемо для политиков и может стоить им их постов, в качестве результата их неспособности обеспечивать национальную безопасность и суверенитет.
Таким образом, самодостаточность в сфере оборонно – промышленного комплекса – это одна из тех тем, о которых заботятся политики в первую очередь. Причем, как указывается автором, даже если это не соответствует на 100% действительности, а политик лишь демонстрирует свою способность к убеждению публики.
В случае публики, как подчеркивает автор, речь идет не только о безопасности страны, но и о престиже страны. Далее автор делает достаточно важную ремарку о том, что есть целый ряд «особых тем» для турецкого общества. Так уж исторически сложилось, что именно военная тематика, оборона, армия и прочие связанные с ними вопросы имеют в глазах граждан страны особый отклик. Объяснение тому – достаточно простое: ещё со школьной скамьи турецким детям объясняют то, что их предшественники были воинами, которые дрались не только за себя, но и за тех, кто в этом нуждался. В Турции даже используется такой термин, как «нация – армия», что означает, что каждый член турецкого общества рассматривается в качестве потенциального солдата в случае всеобщей мобилизации. Это – то, что обеспечивает гордость нации. Заметим, что военная служба и военные – неизменно в высоком почете в Турции. Невзирая даже на то, что турецкое руководство на протяжении всех последних лет «возвращало армию в казармы», прибегая не просто к жестким мерам, но и к мерам, которые, мягко говоря, можно именовать неоднозначными с моральной точки зрения.
Ещё один момент, который придает Турции особую национальную гордость: турецкая армия – вторая по численности в НАТО и это то, чем граждане страны гордятся. Это является, по их мнению, свидетельством того, насколько велика и сильна Турция на фоне ведущих армий мира. Как подчеркивается автором книги, даже факт большой численности военного персонала (который не является эквивалентом силы армии – В.К.), дает туркам весомый повод ля гордости, не вдаваясь в дальнейшие подробности относительно оснащенности (!) Вооруженных сил страны.
Аналогичным образом происходит и с оборонно – промышленным комплексом. Факт развития национальной промышленности в этой сфере серьезным образом подстегивает националистические настроения, которые в Турции — неизменно сильны. Иными словами, ОПК служит не только делу повышения обороноспособности страны и её независимости на международной арене, но и для электоральных нужд политиков, находящихся у руля.
Вот под знаком повышения потенциала турецкого ОПК и перехода на производство собственных позиций вооружений, критичных для страны, и проходят первые два десятилетия ХХI-го века в Турции. Поскольку развитие ОПК вызывает неизменный электоральный отклик, инвестиции в этой сфере выводятся турецким руководством на первый план (этот всплеск очень хорошо стал заметен особенно в последние годы – В.К.).
Во-первых, турецкое руководство обещает повысить занятость в сфере ОПК, в особенности для образованных и квалифицированных людей. Во-вторых, местные политики подчеркивают уменьшение зависимости страны от зарубежных источников поставок, что, помимо всего прочего, еще и скажется положительно на бюджете. Опять же, речь идет независимости страны и о её суверенитете.
Опять же, далеко не последним во всей этой «истории» с ОПК, является престиж страны на международной арене. Собственное производство вооружений выводит страну в совершенно другую лигу игроков.
Все изложенное выше побуждает политиков идти на крупные инвестиции в сфере оборонно – промышленного комплекса, что обещает не только стане множество выгод, но и, с другой стороны, обеспечивает неоспоримый электоральный эффект. Хотя понятно, что даже для проведения такой, некоторым образом популистской, политики требуется серьезная политическая воля. Которая, и тут нет противоречия, зачастую и не гонится за немедленными электоральными бенецифициями.