ООН неоднократно отмечала в своих докладах, что спонсируемая ЦРУ программа и деятельность «армии» ЦРУ США в Афганистане скрыты от общественного контроля и подотчетности. Афганские власти, по всей видимости, не осведомлены в полной мере или не желают раскрывать информацию о структуре, источниках финансирования или операциях данной программы. Это говорит о том, что должностные лица ООН, расследующие случаи злоупотребления и преднамеренные убийства мирных жителей спецподразделениями Национального управления безопасности (NDS), не смогли получить никакой информации от афганских должностных лиц, в том числе в самой NDS. Необходимо отметить, что с юридической точки зрения ЦРУ долгое время занимало привилегированное положение в Афганистане, находясь вне юрисдикции афганских законов и указов, которые регулируют операции международных военных сил. Например, до 2014 года ограничения правительства Афганистана в отношении некоторых действий коалиции, которая наносила несоразмерный ущерб афганским гражданским лицам (в особенности это касалось ночных рейдов), не применялись к ЦРУ и его боевикам, поскольку они «де-юре» не являлись военными силами. В двустороннем соглашении о безопасности от 2014 года, регулирующем военные отношения между США и Афганистаном, сохраняется такое разделение. Так, соглашение прямо запрещает американским войскам входить в дома афганцев, арестовывать или задерживать их за исключением случаев, когда это необходимо для немедленной самообороны. Стоит отметить, что ограничения не распространяются на ЦРУ, потому что, формально, у этой организации нет военных сил. Распространение этого положения на разведуправление будет сигнализировать о том, что оно фактически осуществляет подобную ​​деятельность в Афганистане, и, таким образом, вступает в противоречие со своей основной функцией – выполнением секретных операций. Известно, что афганское правительство, будучи сильно зависимым от американской поддержки, согласилось с позицией США по данному вопросу. Во время своего правления президент Хамид Карзай сталкивался с критикой со стороны тех, кто поддерживал расширение полномочий ЦРУ в стране, включая афганское разведывательное сообщество и местных агентов влияния, щедро вознагражденных американским разведуправлением. С тактической точки зрения можно утверждать, что освобождение ЦРУ от ограничений, применяемых к регулярным силам, было определенным преимуществом; «армия» ЦРУ может вести по-настоящему агрессивную, неумолимую и неустанную кампанию против талибов и других боевиков. Как для афганских властей, так и для правительства США эти соображения перевесили сопутствующие издержки – вопиющие нарушения прав человека, потенциальные нарушения международного права и отчуждение афганского народа, чья поддержка фактически была необходима для стабилизации правительства. В США надзорные функции по отношению к ЦРУ выполняют только разведывательные комитеты Палаты представителей и Сената. Готовность Конгресса обнародовать результаты действий ЦРУ в Афганистане также ограничена. При этом ООН, правозащитные организации, журналисты или семьи жертв жестокого обращения или убийств не имеют выхода на представителей ЦРУ. В отличие от вооруженных сил, американское разведуправление не ведет официальные подсчеты гибели гражданских лиц и уничтоженного имущества. В результате, выявление совершенных преступлений может быть затруднено. Известно, что когда американский армейский  спецназ участвует в операциях, числясь в качестве сотрудников ЦРУ, военные представители США могут правдоподобно отрицать причастность к данным действиям своих военнослужащих. Для случайного наблюдателя представители этих двух ведомств неразличимы. Кроме того, функции подчиненных им афганских формирований также не всегда понятны местным жителям. Несмотря на многочисленные сообщения о том, что спонсируемые ЦРУ военизированные формирования совершали серьезные нарушения прав человека и возможные военные преступления, очень мало случаев подверглось расследованию и еще меньшее их количество было доведено до возбуждения уголовных дел. Исключения в данном случае отражают систему политизированной справедливости, основанную на близости к центрам политической власти, а не на верховенстве закона. В данном контексте следует рассмотреть две ситуации: одна из них произошла в 2009 году, когда базирующаяся в Кандагаре ударная группа, связанная с ЦРУ, убила начальника местной полиции за то, что тот арестовал одного из ее членов. Афганскому правительству было трудно игнорировать убийство высокопоставленного чиновника, обернувшееся общественной казнью, в результате чего 38 членов ударной группировки были осуждены за убийство. Второй зарегистрированный случай произошел в 2015 году, когда жертвой подразделения «Сил защиты Хоста» стал юноша, связанный с местным лидером –бывшим командиром моджахедов. Семья смогла использовать свои политические связи для проведения расследования, и суд приговорил двух военнослужащих подразделения к десяти годам лишения свободы. Компенсация за жертвы среди гражданского населения, вызванные «Силами защиты Хоста», может быть получена, если жители афганских селений обратятся с жалобами к местным властям (зачастую они организуют акции протеста, например, блокируя дороги). Чаще всего жители селений устраивают протесты властям на местном уровне. Иногда местные власти обещают провести расследование, но, как показывает практика, обычно ничего не происходит. Одна из представительниц Афганской независимой комиссии по правам человека в 2018 году заявила, что за 13 лет работы в восточном регионе она не могла вспомнить ни об одном случае, когда смогла бы выйти на представителей военизированных подразделений, действующих в регионе, чтобы расспросить их о том, поступали ли сообщения о злоупотреблении полномочиями. Таким образом, справедливо отметить, что проведение мероприятий по пресечению безнаказанности за серьезные нарушения прав человека и возможные военные преступления, предположительно совершенные ополченцами или военизированными формированиями, важны сами по себе. Они способны скорее укрепить, чем ослабить перспективы мирного урегулирования конфликта, что приемлемого для правительств США и Афганистана. Вместе с тем, тактические победы, достигнутые в результате необузданного и необъяснимого применения силы против гражданского населения, только подорвут стратегически важную цель – завоевание поддержки местного населения.