Иракский фактор в американо-иранском противостоянии

Премьер-министр Ирака Адель Абдель Махди выразил полную солидарность с Саудовской Аравии на встрече с королем Сальманом бен Абдель Азизом Аль Саудом. Он прибыл в среду в королевство на несколько часов для встречи с монархом и наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом, передает издание «Аш-Шарк аль-Аусат». По информации газеты, иракский премьер «выразил солидарность с Саудовской Аравией, указав на заинтересованность его страны в сохранении стабильности и безопасности Саудовской Аравии». Стороны обсудили последние события в регионе и «подчеркнули важность расширения двустороннего сотрудничества в различных областях, а также продолжения консультаций и координации во всем, что служит их общей безопасности и интересам». Как ранее сообщил телеканал «Аль-Маядин», сославшись на источники, Ирак в настоящее время предлагает Эр-Рияду и Тегерану свои посреднические усилия с целью недопущения дальнейшей эскалации. В частности, по их данным, в рамках этой инициативы он стремится организовать встречу в Багдаде между представителями руководства двух враждующих государств.

В данном случае отметим, что скорее всего о каком-то посредничестве, как и о самих переговорах,  речи пока не идет: Багдад пытается сгладить неприятный осадок того, что ракеты и дроны, которые поразили объекты нефтяной инфраструктуры КСА, были запущены   с иракской территории. Судя по всему, сомнений в этом ни у США, ни у КСА не  осталось. Саудовская Аравия неоднократно обвиняла Иран во вмешательстве в дела его арабских соседей и подрывной политике в регионе. В частности, в королевстве считают, что именно Исламская Республика стоит за атаками 14 сентября на предприятия национальной нефтяной компании Saudi Aramco в Абкаике и Хурайсе, несмотря на то что ответственность за них взяло на себя йеменское мятежное движение «Ансар Аллах». На прошлой неделе официальный представитель саудовского Министерства обороны Турки аль-Малики представил на пресс-конференции фрагменты дронов и крылатых ракет, подтверждающие, по его словам, причастность к атакам Ирана. Между тем он признал, что точное место, откуда они были запущены, до сих пор не установлено, однако выразил уверенность, что не из Йемена. Ранее во вторник, выступая на полях 74-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН государственный министр по иностранным делам королевства Адель аль-Джубейр заявил, что его страна вместе с союзниками изучает варианты военного ответа на нападения. «Я не хочу раскрывать наши военные варианты, но мы обсуждаем это», — сказал он. В этой связи констатируем, что визит иракского премьера в КСА преследовал в том числе и цель минимизировать возможность каких-то ударов по целям на территории Ирака, что поставит Багдад в очень двусмысленную позицию: с одной стороны — он должен реагировать на такие акты нарушения суверенитета, с другой — нынешнее положение Багдада предусматривает его максимальную равноудаленность от ирано-саудовского конфликта. Возглавляемая США международная коалиция, действующая против террористических группировок в Ираке, не потерпит никаких нападений на американские объекты или персонал США и оставляет за собой право на самооборону. С таким заявлением, как передал телеканал «Ас-Сумария», выступило во вторник 23 сентября  командование альянса после двух взрывов, прозвучавших минувшей ночью у американского посольства в Багдаде. Силы коалиции, говорится в заявлении, «не допустили и не допустят никакого нападения на персонал или объекты США и оставляют за собой право на защиту своего контингента и самооборону». Коалиция отметила, что альянс «находится в Ираке по приглашению правительства этой страны» и «продолжит поддерживать иракские власти по их же просьбе». Минувшей ночью два реактивных снаряда упали неподалеку от посольства США, расположенного в «Зеленой зоне» Багдада, наиболее тщательно охраняемом районе столицы страны. Вслед за атакой сработали сирены воздушной тревоги. По данным местных сил безопасности, один минометный снаряд разорвался на пустыре в окрестностях зоны, второй упал в реку Тигр. После нападения доступ в несколько прилегающих кварталов был временно закрыт. Пострадавших и разрушений в результате обстрела «зеленой зоны» Багдада нет. Ни одна из экстремистских группировок до сих пор не взяла на себя ответственность за этот обстрел центра иракской столицы. Но и без такого заявления понятно, что за этим ясным посланием (оно носило прежде всего демонстрационный характер) стоят иранцы и их прокоси-группы. Таким образом американцам ясно обрисовываются перспективы  открытых военных действий против Ирана с их стороны. Но не только: США дается очевидный ответ на их провокации, которые, судя по всему, и привели в конечном счете к обстрелу нефтяной инфраструктуры КСА. Бомбардировки позиций и баз иракского шиитского ополчения («Аль-Хашд аш-Шааби»), отмеченные в минувшие несколько недель, осуществлялись с территории Сирии, из зоны, которая контролируется поддерживаемой США коалицией «Силы демократической Сирии» (СДС). Об этом, как сообщил новостной портал «Мавазин ньюс», заявил во вторник 23 сентября  член командования иракского ополчения Мухаммед аль-Басри. «Агрессия, целью которой были лагеря и базы «Аль-Хашд аш-Шааби», совершалась с сирийской территории, где сосредоточены формирования СДС», — указал аль-Басри. Согласно результатам расследования, добавил он, «беспилотники, атаковавшие позиции ополчения в Ираке, были запущены с территорий, подконтрольных СДС». Эти налеты, отметил аль-Басри, «были проведены либо самой коалицией СДС, либо для атак на позиции ополчения использовалась только указанная территория». Он также сообщил, что расследование недавних инцидентов практически завершено, а «объявление его результатов будет зависеть от решения главнокомандующего армии Ирака». В конце августа в Ираке произошла серия пожаров, взрывов и атак беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) на базы и отдельных полевых командиров шиитского ополчения Ирака. 25 августа командование «Аль-Хашд аш-Шааби» впервые официально обвинило Израиль в проведении провокаций, направленных против объектов народных сил и их полевых командиров. Руководство ополчения также заявило, что к нападениям причастны и Соединенные Штаты, де-факто контролирующие иракское воздушное пространство. По мнению лидеров ополчения, ВВС США позволяют израильским самолетам и БПЛА беспрепятственно проникать в Ирак и атаковать отдельные цели на иракской территории. То есть, на сегодня становится понятным, что израильтяне в данном случае ни при чем (мы с самого начала говорили, что из-за дальности целей налет израильских ВВС маловероятен): удары наносили сами американцы с помощью своих дронов с севера Сирии, курды таких аппаратов просто не имеют. как вариант, имел место некий микс из американских и израильских ударов. Но суть таким образом в другом: иными словами, Вашингтон вольно или невольно спровоцировал своими действиями удар  по КСА. В этой связи отметим, что американцы очень долго провоцировали иранцев различными способами (то стимулируя британцев арестовывать иранский танкер, то нанося удары по складам «Аль-Хашд аш-Шааби), и цель таких провокаций была очевидна: надо было спровоцировать иранцев на ответные удары и тем самым окончательно скомпрометировать Тегеран в глазах европейцев. Это было основной целью.  Соединенным Штатам удалось убедить своих партнеров в Европе в том, что Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) не сработает и не принесет мир на Ближний Восток из-за действий Ирана. Об этом заявил в среду 25 сентября  госсекретарь Майкл Помпео на совместной с президентом США Дональдом Трампом пресс-конференции в Нью-Йорке, трансляцию которой вел телеканал «Фокс ньюс». Госсекретарь охарактеризовал как «продуктивные» три дня, в ходе которых США обсуждали со своими европейскими партнерами ситуацию с дальнейшим выполнением СВПД. «Мы видим, как европейцы формируют позицию в связи с недавними атаками в Саудовской Аравии, мы разъясняем, что это совершил Иран. Теперь они встали на нашу сторону и заявляют, что СВПД в его нынешнем формате не сработает, не решит мировые проблемы и не создаст стабильность на Ближнем Востоке», — пояснил Помпео. По словам госсекретаря, делегация США также провела насыщенные встречи с союзниками на Ближнем Востоке. «Мы говорили, что хотим мирного урегулирования с Исламской Республикой Ираном и надеемся на то, что так и будет. В конце концов, решать — Ирану», — утверждал Помпео. С его точки зрения, делегации США «удалось добиться значительного прогресса» за последние три дня сессии Генассамблеи ООН в консолидации стран мира по иранскому вопросу. В этой связи из этого заявления госсекретаря, как обычно, ничего не следует (он, как и его президент, любит выдавать желаемое за действительное), но есть главное: суть американской политики на иранском направлении заключается в перетягивании на свою  сторону европейцев и японцев с точки зрения формирования единой новой повестки дня в рамках новой редакции СВПД. При игнорировании при этом позиции Москвы и Пекина.  Да и с позицией ЕС также не все так очевидно, как полагает Помпео.  Единственный путь к снятию напряженности между Ираном и США возможен через диалог, который следует начать без предварительных условий. Об этом заявил в среду глава МИД ФРГ Хайко Маас, выступая на 74-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. «Единственный путь в направлении разрядки — переговоры между США и Ираном», — считает он. «Это, однако, возможно только, если [Иран и США] не ставят никаких нереалистичных предварительных условий для такого диалога», — добавил глава МИД ФРГ. «И еще кое-что мы сегодня подчеркнули на встрече с Ираном, Россией и Китаем: мы хотим и впредь придерживаться ядерной сделки с Ираном и цели, согласно которой Иран не обладал бы атомным оружием», — сказал он. По мнению Мааса, Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) по иранской ядерной программе «создает безопасность и является основой для дальнейших переговоров с Ираном». Министр подчеркнул, что ожидает от Тегерана соблюдения обязательств в рамках соглашения.

В данном случае все упирается именно в экономический прессинг. В данном случае именно последний момент является главным препятствием для начала внятного диалога. Основным условием начала Тегераном переговоров с Вашингтоном является отмена санкций и возвращение к ядерной сделке. Об этом заявил в среду 25 сентября президент Ирана Хасан Роухани во время выступления на 74-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. «Вернитесь к резолюции СБ ООН 2231 (резолюция, одобряющая ядерную сделку с Ираном — прим. ТАСС) и отмените санкции, чтобы начать переговоры, — сказал он. — Предложениям о диалоге под давлением мы говорим «нет». Президент добавил, что «Тегеран не может поверить заявлениям о готовности к переговорам в условиях, когда в отношении Ирана введены жесточайшие санкции в истории». По его словам, «Тегеран дал Европе возможность спасти ядерную сделку, но вместо реальных дел в ответ услышал только красивые слова». «Терпение Ирана имеет свой предел», — подчеркнул президент ИРИ Хасан  Роухани. По версии иранской стороны, остальные участники, прежде всего европейцы, не в полной мере придерживаются своих обязательств в экономической части соглашения, поэтому сделка в ее нынешнем виде не имеет смысла.

В рамках такого общего подхода Тегерана недавний удар по Саудовской Аравии с иракской территории должен был продемонстрировать  и продемонстрировал американцам, что такими ударами с беспилотников цели разрушения военной инфраструктуры шиитских прокси-групп в Ираке достигнуть не получится, а вот реальность напороться на серьезные ответные меры имеются. При этом иранцы сознательно открыли «иракский фронт» в рамках своего противодействия санкционному давлению. Это ставит перед американцами серьезную проблему с точки зрения формирования своего очень аккуратного подхода к этой теме. К этому обязывает сама ситуация в Ираке, в том числе и с точки зрения  степени иранского влияния там.  По оценке американских экспертов, подразделения «Аль-Хашед Аш-Шааби» все чаще формируют основные элементы политической структуры Ирака и системы безопасности, и Иран как никогда полон решимости поддерживать и углублять свои налаженные связи со многими из них. Разногласия внутри сложного шиитского политического сообщества могут расшириться в ближайшие месяцы, усилив давление на слабое правительство премьер-министра Аделя Абдель Махди.  Поскольку Соединенные Штаты по-прежнему привержены своей кампании максимального давления против Ирана, усилия США по принуждению Багдада к выбору стороны рискуют усугубить существующие политические, экономические и экономические слабости Ирака. Даже в идеальных условиях присущие центральному правительству Ирака политические и структурные слабости делают его очень восприимчивым к любым региональным катаклизмам, что позволяют негосударственным субъектам и внешним игрокам  оказывать значительное влияние на чисто внутрииракский сегмент политики. Эта базовая нестабильность означает, что любые новые обострения ситуации, такие как ухудшение отношений между Соединенными Штатами и Ираном, могут привести к развалу иракского правительства.

Ситуация, в которой оказался Ирак сегодня, безусловно, далеко не идеальна. С момента своего назначения в конце 2018 года, через несколько месяцев после завершения майских выборов, премьер-министр Ирака Адель Абдель Махди изо всех сил пытался соответствовать ожиданиям внутреннего электората, при этом тема эффективного управления или формирования кабинета министров откровенно буксовала, что говорит о резком скачке внутриполитической борьбы, в том числе и среди шиитских партий. Премьеру потребовалось несколько месяцев, чтобы заполнить восемь вакантных должностей кабинете министров, а должность министра образования до сих пор остается вакантной. Эта ситуация не является уникальной для Ирака, так как основная цель кабинета министров заключается не в управлении государством, а в формировании консенсуса различных групп интересов, причем ни один внутриполитический сегмент не  оказывает доминирующего влияния на формирование главной повестки дня.

В этой связи чередующиеся циклы сдерживания, эскалации и деэскалации между Соединенными Штатами и Ираном стимулируют атмосферу нестабильности в Ираке. Любые переговоры между Вашингтоном и Тегераном поставят иранских сторонников жесткой линии в неловкое положение; в ответ они ужесточат контроль над лояльными иракскими прокси, которые функционируют как своего рода регулярные иранские силы. Если между Соединенными Штатами и Ираном разразится военный конфликт, Тегеран может использовать своих доверенных лиц для организации нападения на американские или союзнические активы в Ираке. Насчет последнего спорить не беремся, а вот основную ошибку американских политологов в связи с оценкой ситуации в самом Иране надо отметить: в Вашингтоне до сих пор наивно полагают, что иранскую элиту раздирают внутренние противоречия, а так называемые «умеренные» спят и видят, как бы им организовать мирные переговоры с США, а «ястребы» мешают и проводят в жизнь свою повестку дня. Это не так: общая позиция иранской элиты сформирована, и она координируется лично рахбаром Али Хаменеи.  США таким образом придется иметь дело в Иране с консолидированной элитой.

Вернемся к Ираку. По оценке американских экспертов, постепенное восстановление джихадистских группировок в стране также способствует внутриполитическому  ослаблению Ирака. Возрождающееся «Исламское государство» (ИГ. Запрещено в России), в частности, пустило корни на спорных территориях между Иракским Курдистаном и Багдадом, в том числе в Дияле и Салах эд-Дине, создавая реальную угрозу безопасности, которая потребует значительных средств и внимания со стороны правительства. Такой вызов безопасности создает двойственную ситуацию, которая способствует сотрудничеству между правительственными силами безопасности с одной стороны, и курдскими и шиитскими ополченцами — с другой, даже если это усугубляет существующие проблемы командования и контроля. В конце концов, правительство не обладает полным контролем над различными ополченцами, участвующими в борьбе с терроризмом. В этой связи отметим, что в зоне т. н. «суннитского треугольника» происходит закономерное восстановление организационной структуры суннитских националистов. Это было абсолютно закономерно, и этот процесс будет только набирать силу. Особенно с учетом того, что шиитское правительство в Багдаде не торопится делится с суннитами реальной властью.

Еще одним моментом, который ослабляет централизованную вертикаль власти в Ираке  и обуславливает сильное внешнее влияние на политические процессы внутри страны остается общая экономическая нестабильность. Хронически слабая экономика Ирака усиливает его экономическую зависимость от внешних игроков, прежде всего Ирана, а также его оппонентов  по всему Персидскому заливу, особенно Саудовской Аравии. Иракская зависимость от соседнего Ирана естественна: Ирак зависит от поставок иранской энергии, покупая как электроэнергию, так и природный газ у Исламской Республики. Он также импортирует значительное количество продовольствия и других основных товаров из Ирана. При этом санкционная стратегия Белого дома в отношении Ирана обострила отношения Ирака с Соединенными Штатами. Несмотря на то, что Соединенные Штаты подталкивали Ирак к прекращению своих экономических связей с Ираном, у Ирака на сегодня мало альтернатив, особенно в области энергетики. Министр энергетики Ирака заявил 10 сентября в Абу-Даби, что он не видит, как электроэнергетический сектор Ирака сможет обойтись от иранского газа в течение ближайших «трех или четырех лет».  Естественно, Иран не хочет терять выгоды, которые вытекают из такого положения дел. Отдельный вопрос, связанный с энергетикой, создает напряженность и в отношениях Ирака с Саудовской Аравией. Потребность Багдада в доходах от продажи нефти для поддержки своей экономики привела к тому, что он нарушил ограничения на прокачку, согласованные в рамках плана сокращения добычи ОПЕК. Несмотря на то, что Ирак недавно пообещал выполнить такие сокращения, что могло бы сгладить его конфликт с  КСА (которое стремится сохранить стабильный уровень цен на нефть), Саудовская Аравия пока в такие обещания не верит. И собственно, нынешний визит иракского премьера в Эр-Рияд был посвящен обсуждению и этой темы.

На этом фоне уже вполне себе официальный  компонент Вооруженных сил Ирака с момента их регистрации по закону в 2016 году, Аль-Хашд аш- Шааби» обладают значительной властью над  внутренней логистикой и локальными операциями. Эта ситуация бросает вызов монополии государства на применение силы и формирует канал, через который Иран может оказывать влияние на Багдад. Кроме того, внутреннее соперничество внутри самих шиитских ополчений  становится все более заметным, подчеркивая борьбу за власть между теми, кто ближе к Ирану с одной стороны, и теми, кто более националистически настроен с другой.  При этом националистически  настроенные шиитские ополчения  усилили сейчас свое давление на иракское правительство. Разведка США определила Ирак как вероятную точку атаки, нацеленной на саудовскую нефтяную инфраструктуру; это поставило Багдад в положении, который вынужден опровергать этот вывод своего союзника. Последние по времени  удары по базам шиитского ополчения в Ираке, которые якобы совершили израильские ВВС (теперь вырисовывается совершенно иная картина) только  усилили напряженность в отношениях между центральным правительством и руководством этих групп. Из этих нападений следует, по оценке американцев, два последствия. Во-первых, Иран никогда не откажется от поддержки этих ценных для себя прокси-сил, в том числе и в рамках организации  ракетных арсеналов.  Во-вторых, поскольку лидеры шиитских групп и партий открыто  обвинили США в том, что они позволили израильтянам совершать эти нападения, они усилят давление на Багдад с целью пересмотра его соглашения о статусе сил с Соединенными Штатами. Ситуация также усиливает аргумент, выдвинутый националистическими и  иракскими ополченцами, союзными Ирану о том, что продолжающееся присутствие США создает проблемы для безопасности Ирака. Сам факт таких ударов по базам шиитского ополчения  снова стимулировали  дебаты внутри иракской верхушки о том, должен ли парламент страны контролировать «Аль-Хашд аш-Шааби» Главным аргументом при этом является тот факт, что в 2016 году интеграция этой группы  в иракские силы безопасности делает их юридически подотчетными тем же законам, которые должны соблюдать все иракские федеральные силы безопасности. Но в данном случае забывается главный смысл такой инкорпорации шиитских групп в официальный силовой блок Ирака. Это делалось иранцами для того, чтобы их прокси-группы получали государственное жалование и снабжение, а совсем не для того, чтобы какой-то суннитский генерал ими командовал. И это обстоятельство определяет тот факт, что шиитские группы продолжают действовать независимо от Багдада, несмотря на все существующие директивы по интеграции таких ополчений в цепочку управления правительства.

Американцы полагают, что все эти внутришиитские сдвиги указывают на потенциальные усилия по свержению кабинета Аделя Абдель Махди — или, по крайней мере, перетасовке политических карт. Соперничество между мощными конкурирующими шиитскими группами, такими как ополченцы под руководством видного лидера националистов Муктады ас-Садра и теми, кто более тесно связан с Ираном, было постоянным источником нестабильности в течение последних 15 лет. Учитывая эту историю, недавний визит М.ас-Садра в Иран кажется на первый взгляд парадоксальным. Он встречался с высшими иранскими политическими и военными лидерами, что, по-видимому, свидетельствует либо о стремлении М.ас-Садра сблизиться с Ираном, либо о стремлении иранских лидеров завоевать его расположение. Внесем уточнение. Исходя из этой логики, весенний визит М.ас-Садра в КСА должен был свидетельствовать о том, что он теперь находится в саудовской орбите влияния. Ничего это не значит, а тот же М.ас-Садр и до нынешнего визита в Иран держал контакт с иранцами, в том числе и через канал «Хизбаллы» в Бейруте. С другой стороны эта поездка  может означать возможность того, что М.ас-Садр, который выражает недовольство правительством Адель Абдель Махди, может вести переговоры с иранцами, чтобы избавиться от нынешнего премьер-министра. Учитывая, что коалиция М.аль-Садра занимает большинство мест в парламенте, в случае его  объединения с коалицией проиранского «Фатиха», этот блок имел бы достаточно количество голосов для вынесения  вотума недоверия  премьер-министру. Свержение Аделя Абдель Махди на этом этапе приведет к параличу экономической политики и политики безопасности в критический для Ирака момент. И этот сценарий  повышает вероятность того, что следующий иракский лидер будет более лояльным по отношению к Ирану и более враждебным к западным державам.

62.99MB | MySQL:104 | 0,786sec