Пока СБ ООН собирает миротворцев для участия в смешанной операции Африканского союза/Организации Объединенных Наций в Дарфуре (ЮНАМИД), в южной части данного региона разворачиваются самые настоящие сражения между правительственными силами и их союзниками и отрядами Движения за справедливость и равноправие (ДСР).

Ареной кровопролитных боев в начале августа текущего года стал маленький город Адила в Южном Дарфуре, через который проходит железнодорожная дорога, соединяющая регион с Хартумом. Несмотря на то, что точное количество потерь с обеих сторон неизвестно, за обладание этим городом противники заплатили немалую цену: суданской армии для возвращения Адилы пришлось применить авиацию, а повстанцы вскоре после этого заявили о том, что им удалось сбить недалеко от города самолет МИГ-29.

Однако куда более тревожны сообщения о том, что зона боевых действий правительственных войск против дарфурских повстанцев вышла за пределы Дарфура, распространившись на провинцию Северный Кордофан. С конца августа поступают сообщения о том, что отряды ДСР и одного из крыльев Суданской освободительной армии (СОА) стали подвергать интенсивным атакам армейские и полицейские базы в Кордофане.

Все началось 29 августа, когда боевики ДСР и СОА ворвались в город Вад Банда (Северный Кордофан), где, по словам лидера ДСР Халиля Ибрагима, находилась база суданской армии с гарнизоном в 1200 солдат и 500 полицейских. По заявлению Халиля, совместная боевая операция ДСР и СОА завершилась полным успехом: «Мы захватили пленных и взяли большое количество машин, а также амуниции и оружия. У нас мало убитых и раненых».

Представитель пресс-службы армии Судана, не отрицая самого факта атаки дарфурских повстанцев на город Вад Банда, тем не менее опроверг информацию о том, что была атакована именно армейская база. По его словам, военной базы в городе нет, а есть лишь база полицейских сил, которая и подверглась нападению.

По официальному заявлению полиции, распространенному SMC, в ходе этого рейда погиб 41 человек. При этом целями бойцов ДСР и СОА были гражданские институты, медицинские центры и развивающиеся проекты. В то же время Associated Press со ссылкой на свои источники сообщает о 58 погибших.

Тактика, примененная в Вад Банде дарфурскими повстанцами, в мировой военной мысли именуется «тактикой Вьетконга», где главным моментом является не уничтожение военной и гражданской инфраструктуры противника, его личного состава, а запугивание лояльного врагу населения. Причем последнее достигается не столько за счет убийств военнослужащих противника и его сторонников из числа гражданского населения, сколько за счет длительного демонстративного пребывания на территории, формально контролируемой врагом. В этом случае деморализующий эффект растет с каждым часом и днем такого пребывания. Кстати, дополнительным деморализующим фактором выступает время нападения – день, когда, по логике командования правительственных сил, повстанцы должны прятаться, а не устраивать масштабные атаки на крупные силы противника.

Беспомощность, проявленная суданской армией и полицией в Кордофане, в перспективе может дорого обойтись Хартуму, ибо местные жители, больше всего страдающие при таких нападениях, могут перестать надеяться на государственные органы правопорядка и безопасности и начнут создавать отряды самообороны.

В свою очередь, единожды появившись, эти отряды за год, максимум два, вырастут в новое, оппозиционное Хартуму вооруженное движение. То, что это вполне реальный сценарий, доказывает пример Дарфура, где череда нескончаемых многолетних кровавых нападений со стороны одной группы населения (арабских племен) на другие (племена африканцев) в условиях, когда государство не только не принимало активных мер для наведения порядка и безопасности в регионе, но и само поддерживало агрессивно настроенную группу, побудило жертв этого кошмара самим взяться за оружие и ответить насилием на насилие.

Тем временем подобное оппозиционное движение «дарфурского» типа уже стало реальностью в Нубии (Северный Судан), где возник Фронт освобождения Куша (ФОК). Хотя пока ФОК не приступил непосредственно к вооруженной деятельности, от его имени уже распространен призыв к началу партизанских атак на суданские города, включая Хартум.

Однако, помимо вышеперечисленных причин образования региональной вооруженной оппозиции правительству аль-Башира, есть и другие. В частности, в современном Судане только через создание подобных структур и начало их активной боевой деятельности можно обратить внимание центральных властей на неотложные проблемы того или иного региона страны. Вот тогда хартумские власти и вспоминают о своих социальных и иных обязательствах перед жителями проблемной территории и начинают активно помогать последним в развитии запущенного в течение десятилетий региона, накачивая тот масштабными денежными инвестициями. Ибо иначе быть не может: Хартум силовым путем никогда не наведет до конца порядок в мятежных районах Судана, а сами регионы, если не начнут бунтовать, годами будут ждать обещанных им еще на заре суданской независимости средств и ресурсов, необходимых для своего полноценного развития.

Главная же проблема состоит в том, что подобный метод привлечения центра к решению узких, весьма специфических трудностей регионов уже давно вытеснил из суданской политической практики безуспешные попытки наладить нормальные, принятые на Западе взаимоотношения центра и регионов.

Зато этот метод позволил суданским властям за многолетнюю практику его использования выковать политику «денег и крови»: кого нельзя победить, того можно купить (вопрос лишь в цене: одним деньги, другим независимость). Страшный пример указанной политики наиболее полно реализовался на Юге и послужил образцом для подражания многим региональным оппозиционным движениям в Дарфуре, в Восточном Судане, а теперь и в Нубии.

Симптоматично, что один из основателей ФОК, Абд аль-Вахаб Адем, заявил: «Наши усилия [по борьбе со строительством ГЭС в Кажбаре, угрожающей затоплением большей части территории, на которой исконно проживают 300 тысяч нубийцев. – Автор] не имели успеха до тех пор, пока они не обратились к военной силе [имеется в виду разгон армией по приказу из Хартума в июне с.г. 5000 протестующих против вышеуказанных планов правительства нубийцев, в ходе которого четверо протестантов были убиты, а два десятка ранены. – Автор] …Мы должны освободиться от арабов. Наша цель — создать новый Судан, и, если необходимо, то силой».

В этой ситуации вряд ли стоит разделять оптимизм тех, кто считает, что гигантский поток нефтедолларов, льющийся сейчас на Судан, позволит его властям без особых проблем удержать ситуацию под контролем.

Да, действительно, с одной стороны, избыток денежных средств пока позволяет Хартуму вооружать и снабжать свою армию всем необходимым, чтобы она могла бороться с мятежниками на нескольких фронтах, избавляя правительство от необходимости браться за решение сложнейших социальных, экономических, политических и иных проблем на кризисных территориях. Но, с другой стороны, часть купленного для нужд суданского государства и его силовых структур оружия и военного снаряжения неизбежно попадает в руки тех, против кого оно должно было быть обращено.

Получается замкнутый круг: чем сильнее сопротивление в отдельно взятом регионе страны, тем больше требуется оружия для армии и полиции, часть которого тем или иным образом переходит в руки повстанцев, делая их еще сильнее (помимо этого канала снабжения, у них ведь есть еще и другие), и все начинается заново.

Но это еще не самое страшное. Ужас нынешней ситуации в Судане состоит в том, что тиражирование «дарфурского» сценария — уже не страшный прогноз вчерашнего дня, а зарождающаяся трагедия дня сегодняшнего.

И пока этот процесс набирает обороты, все заинтересованные стороны (жители проблемных регионов, Хартум и мировое сообщество в лице ООН) придерживаются давно уже устаревших и утративших эффективность установок на разрешение конфликтных ситуаций только после их достаточно яркого проявления, вместо того чтобы (хотя это очень и очень трудно реализовать на практике) предотвращать всеми доступными силами и средствами само их появление.

Первый шаг на этом пути – научить власти Судана выстраивать нормальные взаимоотношения по линии «центр – регионы», особенно теперь, когда для подобной политики им вполне хватает финансовых средств и иных необходимых ресурсов. Иначе Судан рискует в ближайшие пять–десять лет оказаться сплошным полем битвы за мир, масштабы жертв которой в много раз превзойдут дарфурские события.