В начале текущий недели группа британских специалистов прибыла в Иран, где присоединилась к китайским коллегам для проведения работ по модернизации реактора в Араке. Этот объект имеет большое значение для СВПД. Первоначально власти ИРИ пытались доказать, что он не имеет отношения к производству ядерных вооружений, однако, при этом они отказались передать МАГАТЭ необходимую документацию и план. По условиям ядерной сделки Тегеран согласился перестроить реактор на тяжелой воде с помощью международных посредников для того, чтобы переориентировать его на мирные ядерные исследования и свести к минимуму возможность производства оружейного плутония. В частности, предполагалось, что новым вариантом эксплуатации станет исследование изотопов в медицинских целях.
В начале 2016 г. ИРИ сообщила, что ядро реактора было удалено и зацементировано. Однако уже весной-летом нынешнего года сначала президент ИРИ Х.Роухани, а затем представитель Организации по атомной энергии Ирана (ОАЭИ) Б.Камалванди дали понять, что страна может вернуться к старому реактору, способному производить плутоний. Подтверждает эти слова и заявление главы ОАЭИ А.Салехи, согласно которому, бетон был залит в старые трубы внутри активной зоны реактора, но ИРИ уже закупил новые для того, чтобы в случае необходимости их заменить. Более того, по его словам, сделано это было по той причине, что Иран изначально предполагал, что в определенный момент Запад отступит от обещаний.
Условием шага назад по проекту в Араке было названо невыполнение участниками СВПД обязательств соглашения. В этой связи особенно сложным оказалось положение Великобритании, которая должна была взять на себя основную часть подготовки проекта после того, как ядерную сделку покинули США. В частности, Тегеран жаловался на то, что Лондон пытается замедлить работы. Ранее процесс модернизации реактора столкнулся с серьезными трудностями, т.к. выход из сделки подразумевал, что американские эксперты не будут вовлечены в проект в Араке, как планировалось.
В настоящий момент внешнеполитическое ведомство Соединенного Королевства рассматривает участие в данной инициативе именно в контексте выполнения обязательств по СВПД. Так, посольство Великобритании в Иране заявило: «Этот визит является элементом нашей приверженности обеспечению того, чтобы Совместный всеобъемлющий план действий приносил пользу как Ирану, так и международному сообществу…В нашей работе с Ираном по проекту «Арак» наблюдаются значительные успехи».
По мнению Б.Нетаньяху, выраженному на недавних заседаниях кабинета министров, задача остановить иранскую ядерную угрозу находится на первом месте среди целей для ЦАХАЛ, а потому сложившаяся ситуация имеет большое значение для Израиля. Особенно это касается международных посредников, участвующих в проекте. Во-первых, то о чем пока не говорят ни на официальном уровне, ни в экспертном сообществе, заключается в вовлечении Китая, который на практике демонстрирует свои связи с ИРИ. А это уже отсылка к более широкой теме китайско-израильского сотрудничества на фоне высоких рисков для безопасности ближневосточной страны именно из-за контактов Пекина с Тегераном и его прокси.
Во-вторых, проект «Арак» влияет на происходящее на европейском треке. Так, израильские эксперты из Jerusalem Center for Public Affairs пришли к выводу, что в нынешних условиях иранские власти хотят сохранить пространство для политических маневров. При этом ставка делается главным образом на Францию, которая пыталась добиться встречи президентов Д.Трампа и Х.Роухани. Весьма вероятно, что Великобритания, активно проявившая себя на этом направлении в последние дни, таким образом борется за свою нишу в том, что касается усилий по сохранению СВПД. Причем в контексте брэкзита данная задача приобретает особую актуальность. Даже королева Елизавета II, в начале недели выступившая перед парламентом, подчеркнула, что несмотря на выход из ЕС Соединенное Королевство сохранит «лидирующую роль в международных делах».
Для Израиля такой расклад может быть настораживающим по нескольким причинам. С одной стороны, Иерусалим пытается добиться от Лондона максимального учета своих интересов, пока во главе правительства находится Б.Джонсон. Однако борьба за сохранение СВПД явно не позволит им достичь компромисса в отношении иранской угрозы. Кроме того, это еще и свидетельство того, что в будущем Великобритания может занять противоположную Израилю позицию на других направлениях. Во-вторых, израильское экспертное сообщество в целом обеспокоенно тем, что европейские партнеры не отступают от идеи любой ценой сберечь ядерную сделку, даже учитывая враждебную иранскую активность в регионе и угрозы уничтожить Израиль.
Наконец, применительно к иранской ядерной программе и ее опасности есть еще один аспект, на который ранее обратил внимание автор Israel Defence А.Р.Домбе. Заключается он в том, что т.н. «оружейный» плутоний отличается от «реакторного». Для получения второго, судя из названия, и необходимого для производства оружия, важно иметь сепарационные мощности, чтобы обеспечить получения плутония нужного качества. При этом ни в США, ни в Израиле, как полагает эксперт, нет информации о подобных объектах, хотя, как представляется, они должны быть, учитывая ресурсы, вложенные в ядерную программу. Более того, не исключено, что они располагаются под землей. В этом контексте стоит вспомнить недавнее интервью начальника отдела разведывательного анализа военной разведки АМАН Д.Шалома, который отметил, что Иран продолжает нарушать обязательства по СВПД. При этом в качестве одно из примеров он вспомнил именно Арак. Также по словам Д.Шалома, Израиль «попал в серую зону» в том, что касается мониторинга иранской активности в ядерной сфере. Также он не исключил, что действительно могут быть какие-либо объекты, о которых спецслужбы пока не знают.
Таким образом, пока израильская сторона отмечает, что ИРИ пытается до начала ноября использовать то, что называется «окном возможностей», т.е. путем сочетания переговоров и давления добиться для себя нужных условий от Запада. Такая ситуация главным образом затрагивает отношения Израиля с европейскими партнерами, готовыми на диалог с Ираном несмотря на его открытую враждебную риторику. В долгосрочной перспективе есть другие опасности, связанные с тем, что до конца весь масштаб иранской ядерной угрозы не раскрыт.