Саудовская Аравия согласилась с оценкой стоимости акций государственной нефтяной компании Saudi Aramco («Сауди арамко») на уровне ниже 2 трлн долларов в рамках ожидающегося первичного размещения ценных бумаг (IPO). Об этом сообщило в субботу 2 ноября агентство Блумберг со ссылкой на источник, знакомый с ситуацией. Как отмечает агентство, ранее наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Сальман прогнозировал, что стоимость компании в ходе IPO может быть оценена на уровне около 2 трлн долларов. Однако он согласился с заниженной оценкой для того, чтобы размещение было признано успешным. Ранее агентство Рейтер сообщало, что наследный принц дал согласие на IPO Saudi Aramco и сделает соответствующее заявление в воскресенье, 3 ноября. Основной этап IPO Saudi Aramco, крупнейшей в мире нефтяной компании, планировался на 2020-2021 годы. Для продажи власти королевства намеревались предложить 5% акций. Листинг компании может стать самым дорогим IPO в истории. Вырученные от продажи акций средства планировалось направить на реализацию плана реформ «Видение-2030», продвигаемого лично наследным принцем Саудовской Аравии. Цель программы — диверсификация источников доходов королевства и уход от нефтяной зависимости. В этой связи отметим, что основным препятствием для листинга, который предполагалось первоначально провести в простом году на Нью-йоркской бирже, стало «дело Хашогги». Были конечно и другие причины (например, волатильность на мировом углеводородном рынке и споры внутри саудовского руководства в отношении выбора лондонской или нью-йоркской биржи), но основное — это конечно возможные санкции со стороны Конгресса США. В прошлом году инвесторы и бизнесмены не знали, введут ли Соединенные Штаты санкции против Саудовской Аравии за убийство Джамаля Хашогги в октябре 2018 года. Эр-Рияд был в центре международного осуждения, в связи с чем очень немногие иностранные крупные инвесторы приняли предложение Эр-Рияда принять участие в будущей инвестиционной инициативе, которая была озвучена в саудовской столице всего через три недели после убийства журналиста-диссидента. По мере развития событий 2019 года некоторые компании с учетом своих возможных репутационных рисков даже отказались от дальнейшего сотрудничества с саудовскими инвестиционными фондами. Все это происходило на фоне неопределенности — все инвесторы взяли паузу и ждали, не превратится ли политическая обструкция в Соединенных Штатах в нечто юридически карательное. Белый дом решительно выступал против таких экономических санкций, опасаясь потерять влияние в Саудовской Аравии и выгодные контракты на поставки оружия в пользу России и Китая. Во-первых, он наложил вето на попытки США прекратить поддержку Саудовской Аравии в Йемене. Затем, в мае 2019 года, он использовал чрезвычайное заявление, чтобы сохранить контракты с КСА и ОАЭ в области ВТС на сумму в 8,1 млрд долларов, мотивируя этой растущей угрозой со стороны Ирана. В конечном счете, эти сигналы Белого дома были ясны: он будет принципиально препятствовать всем попыткам Конгресса наложить санкции на Саудовскую Аравию, и в самом Конгрессе не существует достаточное большинство для того, чтобы преодолеть президентское вето. Ровно это дало возможность сейчас Эр-Рияду решиться на осторожный шаг в пользу «домашнего листинга» с гораздо менее оптимистичными стартовыми условиями.
Недавно состоявшейся в КСА инвестиционный форум «Давос в пустыне» дал примерно королевству примерно 20 млрд долларов в подписанных сделках. И хотя «Будущая инвестиционная инициатива», как официально именуют сами саудиты это событие, продемонстрировала сама по себе минимизацию рисков введения санкций США за нарушении прав человека в Саудовской Аравии, инвесторы тем не менее до сих пор взвешивают «плюсы и минусы» дальнейшего вливания денег в королевство, где реальная доходность все еще очень далека от гарантированной официально. Инвесторы по-прежнему опасаются крупных геополитических рисков, таких как война с Ираном и предложение практики нарушения прав человека и новых эпизодов внесудебных расправ с диссидентами, что может вновь дать международный толчок к изоляции Саудовской Аравии, а также внутренних рисков, таких как непоследовательность экономической политики Саудовской Аравии на фоне более низких цен на нефть и личной политики наследного принца Мухаммеда бен Сальмана. Такие факторы в конечном счете отягощают саудовскую инвестиционную стратегию и делают 10-летний путь к достижению целей «Видения 2030» еще более трудным. В рамках расширительных усилий Саудовской Аравии по реформированию Vision 2030 королевство привлекает глобальных инвесторов, чтобы увеличить капитал, необходимый для его широкомасштабных проектов. Но риск войны с Ираном, нестабильность внутренней экономической политики, неопределенная стоимость предлагаемых проектов и репутация королевства в области прав человека-все это будет определять, сколько реально инвестиций сможет привлечь Эр-Рияд.
Нынешняя позиция администрации Трампа оставила инвесторов свободными интерпретировать репутационный риск Саудовской Аравии самостоятельно. Некоторые решили вывести или вернуть саудовские средства, такие как голливудское агентство в сфере организации развлечений Endeavor, которое уже вернуло 400 млн саудовских инвестиций. Другие, как Amazon, просто перестали выполнять согласованные сделки. (Конгломерат должен был построить центры обработки данных в Саудовской Аравии.) Такие компании в значительной степени уклонялись от будущей инвестиционной инициативы в этом году. На этом фоне другие крупные компании решили начать входить на саудовский рынок. Это такие гиганты финансовой индустрии, как SoftBank, Bank of America и JPMorgan Chase, а также суверенные фонды из Кувейта, России и Объединенных Арабских Эмиратов. Для них стало ясным, что возможные репутационные риски начинают ослабевать по сравнению с 2018 годом. Это не означает, что их репутация больше не пострадает от работы с Эр-Риядом, но это означает, что теперь они знают более точную информацию о степени таких рисков и возможных санкционных мерах.
Но на сегодня уровень прямых иностранных инвестиций Саудовской Аравии в доле ВВП составляет всего полпроцента вместо шести, которые предусмотрены концепцией «Видение 2030». Хотя инвесторы теперь могут управлять репутационным риском, зная большую часть факторов негативного воздействия, не слишком многие готовы вложиться в инвестиционную стратегию «Видение 2030». Во-первых, напряженность в отношениях с Ираном находится на рекордно высоком уровне. Тегеран показал, что он готов атаковать нефтяные танкеры вблизи Саудовской Аравии и, что более важно, наносить удары по нефтяной инфраструктуре внутри самой Саудовской Аравии. Эр-Рияд удержался в этой связи от ответных мер (это не совсем так, если мы вспомним ракетную атаку против иранского танкера в Красном море в прошлом месяце — авт.), которые могли бы спровоцировать более широкий конфликт. Но не все зависит только от желания Эр-Рияда. Например, Соединенные Штаты могут принять решение об ответных военных мерах против очередного иранского удара по Саудовской Аравии без согласия на это стороны Саудовской Аравии. И поскольку Иран сокращает свои обязательства по Совместному всеобъемлющему плану действий (СВПД) по ядерной сделке, Израиль может также выбрать опцию нанесения удара по иранским ядерным объектам; в таком случае нет никакой гарантии, что Тегеран не нанесет ответный удар по саудовским целям. Во-вторых, Саудовская Аравия изо всех сил пытается реализовать политику в рамках своих целей «Видения 2030», особенно наиболее радикальные предложения проекта, которые начинают все более активно влиять на условия социального контракта между саудовским населением и монархией. Поскольку Саудовская Аравия уделяет приоритетное внимание внутренней социальной стабильности, она, вероятно, будет избегать долгосрочных непопулярных экономических проектов, которые будут нести в себя риски социального взрыва. Действительно, эти проекты в части снижения бремени государственных расходов и сокращения субсидий отошли сейчас на второй план. В-третьих, неясно, принесут ли все проекты, предлагаемые Саудовской Аравией, ту отдачу, на которую претендует королевство. При этом учитывается, что низкие цены на нефть негативно влияют на ВВП Саудовской Аравии, безработица в Саудовской Аравии остается упрямо высокой, а перспективы преобразования экономики Саудовской Аравии остаются неясными. Низкие цены на нефть-наряду с угрозой войны с Ираном — уже влияют на стоимость Saudi Aramco: первичное публичное предложение IPO, которое, как надеется Саудовская Аравия, принесет до 1 трлн до 2 трлн долларов, является в большей степени символом высоких амбиций, но не является реальным отражением более жестких реалий инвестиционной стратегии страны.
Наконец, нет никакой гарантии, что Саудовская Аравия, как авторитарное государство, не совершит еще один акт, который вызовет международное осуждение, подобно убийству Хашогги. Если это произойдет, Эр-Рияд может быстро столкнуться с новыми санкциями не только со стороны Соединенных Штатов, но и Европы. Это снова поставило бы инвесторов в трудное положение неопределенности, поставив на повестку дня вопрос о том, не попадут ли их пописанные контракты под возможные новые санкции. В то же время президентские выборы в Соединенных Штатах в 2020 году также могут привесит к власти новую администрации со своим видением политики на саудовском направлении. Саудовская Аравия сумела избежать риска санкций США в отношении своей инвестиционной стратегии на данный момент, но впереди остаются другие проблемы, в первую очередь перспектива войны с Ираном. Это главный риск для инвестиционного климата на сегодня.
В этой связи представляет интерес анализ возможной эскалации военного противостояния между КСА и Ираном, который представил на днях известный американский аналитический фонд CSIS. В рамках оценки иранской угрозы Саудовской Аравии они анализируют ряд вопросов. Какие типы стратегии, тактики и возможности, которые Иран мог бы использовать против Саудовской Аравии? Каковы потенциальные критические инфраструктуры и уязвимые места существуют на сегодня в Саудовской Аравии, и насколько они уязвимы? Что могут сделать Соединенные Штаты, чтобы сдерживать иранские атаки на саудовскую критическую инфраструктуру? В анализе утверждается, что Иран, скорее всего, будет полагаться на нерегулярные формы давления, такие как кибероперации и использование таких партнеров, как хоуситы в Йемене, для проведения ракетных атак. Однако если иранские лидеры почувствуют себя еще более загнанными в угол в рамках усиления санкционного давления со стороны США, они могут предпринять более смелые действия.
Ракетная техника
Вся Саудовская Аравия на сегодня потенциально попадает под радиус действия иранских ракет. При этом количество иранских ракет, которые могут быть задействованы в таких атаках, способны подавить практически любую противоракетную оборону. Иран имеет крупнейший в регионе арсенал баллистических и крылатых ракет, которые способны поражать цели до 2500 км от его границы. При этом качество иранских ракет продолжает улучшаться с точки зрения дальности, скорости, профиля полета и разрушительности. В случае военной эскалации Иран мог бы использовать свой ракетный потенциал, который базируется в формате мобильных установок, для атак целей критической инфраструктуры в Саудовской Аравии и других стран Персидского залива. В КСА — это прежде всего порт Рас-Танура, Рас-эль-Хайрская электростанция и опреснительная установка, а также нефтеперерабатывающий завод в Абкаике. Ряд целей уязвимы с точки зрения поражения их ракетами корабельного базирования. Например нефтеперерабатывающий завод в Янбу, расположенный на побережье Красного моря, который также находится в пределах досягаемости ракет средней дальности.
Модернизации баллистических ракет Ирану помог Китай, Россия и Северная Корея. Иран обладает семейством жидкотопливных ракет (серия «Шахаб») на основе бывших советских технологий СКАД. Ракеты серии «Шахаб», которые могут поражать цели на расстоянии от 300 до 2000 км, составляют ядро ракетных сил Ирана. Туда входят ракеты «Шахаб»-1/-2/-3 и их модификации, такие как Qiam-1, Ghadr-1 и Emad, которые имеют улучшенную навигацию и систему наведения, летальность и дальность действия. Иран также произвел собственное твердотопливное изделие в виде ракет-носителей (серия Fateh) с дальностью действия от 200 до 2000 км на основе китайской технологии. Кроме того, Иран обладает крылатыми ракетами наземного базирования, такими как «Сумар» и «Мешкат», с радиусом примерно 2500 км. Помимо собственного арсенала, Иран также рассчитывает на своих региональных партнеров в рамках стратегии так называемой «рассеянной обороны». Это прежде всего хоуситы в Йемене. Они при поддержке ливанских инструкторов уже проводили атаки против кораблей в районе Баб-эль-Мандебского пролива и против наземных целей в Саудовской Аравии и ОАЭ. Баб эль-Мандебский пролив, расположенный на южной оконечности Красного моря между Йеменом и Джибути, является стратегически важным с точки зрения нефтяного экспорта. Примерно 5 млн баррелей нефти проходит через него каждый день, как и значительной объем мировой торговли. Иран использует целый ряд других нерегулярных вооружений и тактик, чтобы угрожать критической инфраструктуре транзитных стратегических водных путей таких, как Ормузский пролив и Баб-эль-Мандебский пролив. Тегеран имеет растущий арсенал мин, средств береговой обороны, крылатые ракеты, подводные лодки, беспилотные летательные аппараты и скоростные боевые катера. Например, Иран обладает примерно 2000 боевыми судами и сейчас делает серьезные инвестиции в модернизацию производства мин и минно-доставочных судов. Нас сегодня Тегеран имеет общую стратегию координированного использования в минировании маломерных судов с подводными лодками и более крупными судами. Иранские мобильные пусковые установки крылатых ракет береговой обороны могут быть легко развернуты вдоль иранского побережья, на иранских островах в Персидском заливе, а потенциально — даже на нефтяных платформах. На сегодня усилен арсенал систем защиты Иран своих прибрежных районов с помощью дислокации там оборонительных крылатых ракет китайских серий C802 и C700 в дополнение к крылатым ракетам отечественного производства, таким как Нур, Гадер и Гадир. В 2006 году ливанская «Хизбалла» успешно использовала ракету C802 для поражения израильского военно-морского судна.
Иран — единственная страна Персидского залива, которая обладает подводными лодками. При этом противолодочный потенциал региональных стран крайне ограничен. Подводные силы Ирана состоят из трех подводных лодок класса «Кило», которые способны устанавливать мины и запускать ракеты и торпеды, а также других импортных и отечественных сверхмалых подводных лодок. В рамках своей нерегулярной военно-морской доктрины Иран использует маломерные суда, которые обладают скоростью и мобильностью. Он готов использовать эти быстроходные суда для обстрела танкеров, установки мин, или использования «тактики роения» в рамках атак на крупные цели враждебных ВМФ. Иранское приобретение ракетных катеров класса Houdong, C-14, МК и патрульных катеров класса МК 13 (все из Китая) подчеркивает сосредоточенность Ирана на использовании нерегулярных потенциалов и их способности вести огонь высокоточными ракетами с мобильных морских объектов и платформ. Иран также производит внутренние варианты таких катеров, такие как Peykaap I- / II (класс патрульных кораблей и ракетных катеров). Короче говоря, «тактика роения» Ирана и нерегулярные возможности предполагают, что он будет продолжать угрожать критической инфраструктуре и целям, проходящие через стратегические водные пути, такие как Ормузский и Баб-эль-Мандебский проливы.
Иран предоставил хоуситам технологии для производства противотанковых управляемых ракет, морских мин, воздушных дронов (например, «Касеф -2»), 122-мм ракет типа «Град», переносных зенитно-ракетных комплексов «Мисаг-2» (ПЗРК), гексогеновых взрывчатых веществ, баллистических ракет, такие как «Боркан-2Н», а также беспилотных взрывных катеров. Хуситы использовали эти системы для нанесения ударов по целям в Саудовской Аравии неоднократно. В мае 2019 года, например, хоуситы использовали несколько беспилотных летательных аппаратов для поражения двух насосных станций на трубопроводе Восток-Запад Саудовской Аравии, что вывело их из эксплуатации на несколько дней. Хоуситы также использовали мобильные баллистические ракеты малой дальности «Боркан-2Н» для нанесения ударов по Эр-Рияду и другим целям в Саудовской Аравии. Группа экспертов Организации Объединенных Наций пришла к выводу, что эти ракеты были «производной более легкой версии» иранской ракеты Qiam-1, и что Иран предоставил хоуситам ключевые ракетные части. Анализ обломков ракет «Боркан-2Н» позволяют сделать вывод о том, что, скорее всего, они были тайно ввезены в Йемен по частям, а затем смонтированы на месте. Иранские компоненты были также интегрированы в йеменские ракеты класса «земля-воздух» SA-2 или «Кахер». Иран, вероятно, использовал ряд маршрутов для транспортировки этих материалов в Йемен, в том числе морские перевозки через йеменские порты Ништун и Аль-Гайда в провинции Эль-Махра. В течение последних три года было подтверждено более 250 случаев ракетных атак и нападений с использованием беспилотных летательных аппаратов в отношении критических объектов инфраструктуры и других целей в Саудовской Аравии. Эти обстрелы включали в себя и прямую наводку а также с закрытых огневых позиций. Подавляющее большинство нападений было косвенным огнем (71%), и наиболее часто целевые провинции в Саудовской Аравии были Джизан (107 нападений), Наджран (79 нападений) и Асир (39)-все рядом с границей Саудовской Аравии и Йемена. Добавим, что это спорные территории.
Второй прокси-группой, которая с помощью Ирана смогла накопить значительный ракетный потенциал — это ливанская «Хизбалла». Он имеет на вооружении, например, баллистическую ракету малой дальности «Фатех»-110/м-600, баллистические ракеты малой дальности «Шахаб-1» и «Шахаб-2», «Каррар», беспилотные боевые летательные аппараты и ракета «Град». При этом дроны на вооружении ливанской группы на сегодня является самой передовой продукцией по сравнению со всеми террористическими группировками в мире.
Кибер-возможности
Иран, скорее всего, продолжит участвовать в нерегулярных формах атаки. Один из вариантов-это кибератаки. Кибер-инструменты предлагают практически неограниченный диапазон и низкой атрибуции. Низкая атрибуция-это особенно привлекательно для иранцев, потому что это позволяет им проводить диверсионные и другие операции при внешнем дистанцировании от этих инцидентов. Иран значительно улучшил свои наступательные кибернетические возможности за последние несколько лет. По меньшей мере четыре организации участвуют в наступательных кибероперациях Ирана: Корпус стражей исламской революции, «Басидж», Организация пассивной обороны Ирана, а также Министерство разведки и безопасности. Директор Национальной разведки США в свое время сделал заключение о том, что Иран «способен вызвать локализованные, временные, разрушительные эффекты, такие как нарушение работы крупной компании и корпоративных сетей, на срок от нескольких дней до нескольких недель». Самый большой пик кибератак против саудовских целей пришелся на конец 2016 года и начало 2017 года. При этом многие технологические процессы Aramco, такие как бурение нефтяных скважин, перекачка нефти и загрузка топлива на танкеры, целиком и полностью управляются и контролируется через электронные инструменты. Эти системы по определению являются уязвимыми, хотя Aramco улучшила свою защиту от кибербезопасности. Основным средством кибер-атак для иранцев остается использование разрушительного вредоносного ПО Shamoon, которое распространяла спонсируемая иранцами хакерскую группу APT33. Это ПО включает в себя алгоритм противовирусной программы, которая сначала удаляет файлы с зараженного компьютера, а затем стирает и главную загрузочную запись компьютера, что делает его непригодным для использования. Shamoon был использован для таргетинга нефтегазовой инфраструктуры в Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов. Продвигаясь вперед, Иран, скорее всего, продолжит использовать кибер-операции, как основной инструмент против саудовской нефтяной инфраструктуры. В случае эскалации Иран также имеет возможность нацелиться на опреснительные установки, электрические сети, системы SCADA и другую критическую инфраструктуру.
Критическая инфраструктура
В этом разделе представлен обзор критической инфраструктуры уязвимости в Саудовской Аравии, на которую могут быть нацелены иранские атаки в случае начала эскалации военных действий с Ираном. К ним относятся нефтедобывающая и экспортная инфраструктура, опреснительные установки, электросеть и диспетчерский контроль, системы сбора данных (SCADA).
Нефтяная инфраструктура
Saudi Aramco выделила значительные ресурсы на защиту своей инфраструктуры от ракетных, кибер- и других атак. Тем не менее, угроза нефтяной инфраструктуре Саудовской Аравии остается значительной. Такое нападение может временно повлиять на мировые нефтяные рынки, но при этом они не в состоянии серьезно разрушить саудовскую нефтяную инфраструктуру. Саудовская Аравия эксплуатирует одно из крупнейших в мире наземных нефтяных месторождений «Гавар», и самое большое оффшорное месторождение, «Сафания», которое совместно имеют около 110 млрд баррелей доказанных нефтяных резервов. Добыча на этих и других месторождениях Саудовской Аравии предполагает наличие многочисленных вышек, которые разбросаны по обширным участкам земли, делая выбор цели затруднительным, а вероятность значительного повреждения низкой. «Гавар», например, занимает 2600 кв. миль. Нефть перекачивается с месторождений на газо-нефтяные сепарационные установки (GOSPs, более 60 по всей стране) для удаления ненасыщенных элементов перед обработкой. Каждая GOSPs имеет относительно небольшую мощность переработки пропорционально общей мощности производства Саудовской Аравии, которое затрудняет для иранцев нанесение значительного ущерба. Из GOSPs, однако, большая часть саудовской нефти перемещается в стабилизационные установки, которые являются потенциально более уязвимыми целями в случае эскалации боевых действий. Саудовская нефть в основном относится к типу «кислой», что означает, что она содержит значительное количество сероводорода, который должен быть удален. Этот процесс происходит на одном из пяти стабилизационных объектов, расположенных в Эль-Катиф, Эль-Джубайль, Джумаа, Абкаике. Абкаик является наиболее уязвимым. Это самый крупнейший в мире нефтеперерабатывающий завод по стабилизации сырой нефти, мощностью более 7 млн баррелей в день (блд). Несмотря на то, что этот объект велик, процесс стабилизации сосредоточен в конкретных областях, включая резервуары для хранения и обработки, компрессорных поездах, что значительно увеличивает вероятность успешной атаки. После стабилизации сырая нефть либо перекачивается в порт для экспорта или на нефтеперерабатывающий завод для переработки в коммерческие продукты, в том числе бензин и дизельное топливо. В Саудовской Аравии в настоящее время в эксплуатации находится девять нефтеперерабатывающих заводов, из которых крупнейшие расположены в Рас-Тануре, Джубайле, Рабиге и Янбу. Один дополнительный нефтеперерабатывающий завод строится в Джизане. Он будет располагаться на юго-западе Саудовской Аравии вблизи границы с Йеменом. Предполагается, что операционная деятельность на нем начнется к концу 2019 года. Экспорт нефтепродуктов помогает поддерживать экономику Саудовской Аравии, хотя он меньше по объемам, чем экспорт сырой нефти. Экспорт сырой нефти составляет 7,4 млн баррелей в сутки, в то время как только около 1,9 млн баррелей в сутки составляет экспорт нефтепродуктов. Экспортные механизмы Саудовской Аравии также потенциально уязвимы, включая его систему трубопроводов и его порты вдоль Персидского залива и Красного моря. Основной внутренний трубопровод — это 746-мильный Petroline (также известный как Восток-Запад), который соединяет перерабатывающие мощности в Восточной провинции Саудовской Аравии и объекты вдоль Красного моря, такие как Янбу. Таким образом, это дает возможность экспорта сырой нефти в обход Ормузского пролива. Мощность Petroline в настоящее время составляет 5 миллионов баррелей в сутки, но в настоящее время ведется работа по значительному увеличению этой мощности в течение следующие несколько лет. Petroline работает с использованием ряда насосных станций, и нападение на любую из них может остановить весь поток экспорта в этом направлении. Но «Сауди Арамко» гарантировала принятие срочных мер по уменьшению ущерба и быстрому восстановлению трубопровода в случае нападения. Эти меры включают в себя системы мониторинга для быстрого выявления повреждений, наличие запорной арматуры внутри трубопровода для того, чтобы ограничивать потери нефти в случае аварии; и дислокация складов запасных частей по всей стране, чтобы ускорить ремонт.
Нападения на саудовские порты, особенно расположенные вдоль Залива, могут принести значительные издержки. Рас-Танура является как основным экспортным портом Саудовской Аравии, так и мировым крупнейшим морским портом для экспорта нефти. Его компоненты состоят из большого хранилища; двух прикрепленных погрузочных терминалов для использования малыми перевозчиками сырой нефти, которые соединены надводными трубопроводами с основным хранилищем; и морской погрузочный терминал для использования большими танкерами (VLCCs), которые соединены с хранилищем несколькими заглубленными трубопроводами. Рас-Танура имеет среднюю пропускную способность 3,4 миллиона баррелей в сутки. Порт Рас-аль-Джуайма имеет среднюю пропускную способность 3 млн баррелей в сутки. Вместе эти два порта Персидского залива обрабатывают почти 70% экспорта нефти Саудовской Аравии. Янбу, расположенный на Красном море, является третьим по величине в Саудовской Аравии портом для экспорта нефти. Его средняя пропускная способность составляет 1,3 млн. В настоящее время он обрабатывает только поставки арабского сорта легкой сырой нефти. Однако до 5 млн. баррелей может быть перенаправлено в Янбу и другие более мелкие терминалы в районе Красного моря (такие как Джидда, Джазан, Рабиг и недавно вновь открытый Муаджиз) в случае нападения, что делает Янбу потенциальной вторичной целью.
Опреснительные установки
Природные возобновляемые водные ресурсы в Саудовской Аравии ограничены. Ограниченное количество осадков и чрезмерное потребление истощили подземные воды до неприемлемого уровня. В результате опреснение воды имеет жизненно важное значение для получения питьевой воды. В странах Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива сосредоточено 43% от общего количества опреснительных установок в мире (7500 из 17 500), на которых сосредоточено около 70% от общемирового объема производственных мощностей по опреснению воды. В Саудовской Аравии, опреснение составляет более 70% питьевой воды; воды, используемой в городах и сельском хозяйстве. Крупнейший в мире опреснительный завод — Рас-эль-Хайр, расположенный на побережье Персидского залива Саудовской Аравии к северу от Джубайля. Завод был введен в эксплуатацию в 2014 году и имеет суточную производственную мощность 1,025 млн. куб. м опресненной воды. Большая часть воды (около 800 куб. м в сутки) поступает непосредственно в Эр-Рияд, в то время как остальные 200 куб. м распределяются в соседние области. Рас-аль-Хайр использует технологии многоступенчатого мигания и обратного осмоса, чтобы удалить соль из воды, закачанной из Залива. Восемь многоступенчатых мигающих блоков нагревают морскую воду для производства пара, после этого он конденсируются для получения пресной воды, в то время как системы обратного осмоса продавливают морскую воду через полупроницаемые мембраны для удаления натрия и хлорида. В 2009 году произошла утечка дипломатической информации Госдепартамента США, из которой следует, что диверсия на опреснительной установке в Джубайле заставит Эр-Рияд эвакуироваться полностью «в течение недели». В одной из оценок аналитики отметили: что «каждый построенный опреснительный завод является заложником возможного нападения; они легко саботируются; на них можно напасть с воздуха или путем обстрела с берега; в том числе и путем повреждения их впускных отверстий в море». Кибератаки также представляют серьезную угрозу для саудовских опреснительных установок, таких как Рас-эль-Хайр. Помимо этих типов атак, Саудовской Аравии нужно беспокоиться и о качестве самой воды. Преднамеренный (или даже непреднамеренный) разлив нефти в районе Рас-эль-Хайра, например, окажет на этот процесс разрушительное воздействие. Как это случилось во время войны в Персидском заливе, когда Ирак сознательно открыл клапаны на Кувейтском нефтяном терминале и создал огромное нефтяное пятно в Заливе.
Электрическая сеть
Быстро растущее население и промышленность Саудовской Аравии увеличила спрос на электроэнергию. При росте внутреннего потребления на 7 процентов многие сегменты его сетей, включая подстанции и трансформаторы, являются устаревшими и неэффективными. Комбинация увеличения нагрузки и неэффективная инфраструктура привели к дефициту и отключениям в различных городах за последние несколько лет. Помимо проблем, вызванных самой устаревшей инфраструктурой, электрическая сеть Саудовской Аравии предлагает по крайней мере четыре потенциальных уязвимых мест в случае нападения Ирана.
- Успешная атака на нефтегазовый сектор также могла бы воздействовать на электрическую сеть. Благодаря своим значительным запасам нефти и сильно субсидированным внутренним цен на нефть, Саудовская Аравия в значительной степени зависит от углеводородов в качестве топлива для электроэнергетики. Сырая нефть используется в качестве сырья в почти в двух третях ТЭС.
- При этом генераторные станции и системы распределения, относительно легки с точки зрения проведения атак и диверсий.
- Сами электрические энергосистемы постоянно контролируются и настраиваются по системам SCADA, что может стать объектами кибератак. 4. Скоординированная атака на несколько ЛЭП или подстанции могут перегружать генераторы и создавать каскадный отказ передачи, потенциально приводящий к широкомасштабному отключению электроэнергии. Этот последний сценарий наиболее маловероятен: нападающим нужно было бы точно знать, какие конкретно подстанции и линии электропередач надо атаковать одновременно.
Промышленные системы управления (ICSs) и супервизорные системы управления и сбора данных (SCADA) являются промышленными интерфейсами управления, которые помогают регулировать работу крупномасштабных инфраструктурных объектов. Таких, как газопроводы, системы передачи энергии, транспортные системы и распределение воды. Они контролируют входные сигналы от автоматизированных процессов и дают операторам возможность наблюдать и управлять этими процессами в реальном времени или автоматически регулировать процесс , когда происходит нарушение.Сеть SCADA, используемая в этих системах, состоит из следующих компонентов:
* Датчики (цифровые или аналоговые) и реле управления, которые непосредственно взаимодействуют с управляемой системой;
* Удаленные блоки телеметрии (RTUs);
* Мастер-блоки, которые являются большими компьютерными консолями, которые служат центральным процессором для системы SCADA;
* Сеть связи.
Все эти компоненты могут быть уязвимы для прямого нападения или вмешательства человека (например, развертывание вредоносных программ в операционных блоках) в киберпространстве. Два примера подчеркивают такую возможность. Первым был американо-израильский проект Stuxnet, или Операция «Олимпийские игры», в рамках которой была атакованы целевые системы Siemens SCADA с целью саботажа работы центрифуги, используемые для обогащения урана. Второй — менее известная атака в 2014 году на немецкий сталелитейный завод, где хакеры сумели отключить доменную печь и причинили тем самым существенный ущерб. С 2012 года саудовские системы SCADA подвергались атакам несколько раз. Из них надо отметить самые значимые. 15 Августа 2012 года Saudi Aramco был поражен связанной с Ираном вредоносной программой Shamoon, которая украла, а потом переписала данные о более чем 30 000 компьютеров Aramco, делая их непригодными для использования. В ноябре 2016 года хакеры, связанные с Ираном, запустили Shamoon на этот раз против Генеральной прокуратуры Саудовской Аравии, Управления Гражданской авиации и еще, как минимум, пяти других агентств. Работа была блокирована на несколько дней, и из тысячи компьютеров были стерты критические данные. Кибератаки на саудовские системы ICSs и SCADA представляют потенциально значительную угрозу, хотя предыдущие иранские атаки далеко были ограничены по масштабам и ущербу.