Известие об отставке секретаря Высшего совета национальной безопасности Ирана (ВСНБ) д-ра Али Лариджани, объявленное в субботу 20 октября, произвело эффект, который сродни политическому землетрясению. Мгновенная реакция на это событие, причем не только в Иране, но и во многих странах мира, показывает, что произошло не просто рутинное кадровое перемещение. Можно предположить, что отставка руководителя иранской переговорной команды по реализации ядерной программы этой страны способна оказать решающее влияние на весь ход дальнейшего продвижения Ирана по пути вхождения в клуб государств, обладающих атомным оружием.
Итак, еще несколько дней назад Али Лариджани был секретарем ВСНБ. Это весьма значительный пост в иерархии органов власти Исламской республики Иран. Политический вес ВСНБ вытекает из того, что в него по должности входят все высшие руководители страны во главе с религиозным лидером , включая главу исполнительной власти — президента, спикера парламента, главу МИДа, министров силового блока. Разумеется, при таком раскладе чрезвычайно высока цена ответственности секретаря ВСНБ, который руководит всей текущей работой Совета. Тот факт, что иранская ядерная проблематика, приобретающая с течением времени все большую важность и выдвинувшаяся в несомненный политический и государственный приоритет, включена в непосредственную компетенцию ВСНБ, придает фигуре его секретаря колоссальный политический вес. Не случайно, во время пребывания на этом посту политического выдвиженца президента-реформатора Мохаммада Хатами – ходжат-оль-эслама (одно из высших религиозных званий) Хасана Рухани, когда обострилось международное внимание к иранской ядерной проблеме и произошла передача этой компетенции из ведения МИДа в сферу интересов ВСНБ, Рухани стал, по признанию мировой прессы, самым часто упоминаемым в СМИ иранским политиком.. С еще большей очевидностью это проявилось с приходом к власти президента Махмуда Ахмадинежада, когда на пост секретаря ВСНБ был выдвинут достаточно молодой, яркий и харизматичный деятель, которым, несомненно, является Али Лариджани.
Переход власти в 2005 г. в руки неоконсерваторов после недолгой эры половинчатых реформаторов во главе М.Хатами предопределил начало нового карьерного взлета Лариджани. Несмотря на сокрушительное поражение в первом туре президентской гонки 2005 г., где он был одним из претендентов на пост главы исполнительной власти, политические амбиции Лариджани не были сломлены. Бывший в течение десяти лет главой иранского радио и телевидения и неоднократно подвергавшийся нападкам со стороны реформаторов за свои консервативные взгляды, Али Лариджани стал единственным из участников президентской гонки, кто призвал своих сторонников голосовать за Ахмадинежада. Он – сторонник жесткой, но взвешенной и уважительной линии в отношениях с Западом, и в этом плане поначалу не имел серьезных разногласий с новым президентом. С подачи духовного лидера страны аятоллы Али Хаменеи Лариджани был рекомендован на пост секретаря ВСНБ и его личного представителя в этой структуре. Не исключено, что в этом назначении сыграли свою роль родственные связи Лариджани в высшем эшелоне иранской религиозно-политической элиты: он поисходит из семьи достаточно известного шиитского богослова аятоллы Амоли и является зятем одного из близких к вождю исламской революции Рухолле Хомейни аятолл – Мотаххари. Сам он, тем не менее, вполне светский интеллектуал, обладающий престижной специальностью математика-программиста, получивший третью академическую степень в главном вузе страны — Тегеранском университете.
Предельно консервативный, как и президент Ахмадинежад, по своим политическим взглядам, Лариджани отличается от него большей образованностью и интелигентностью, способностью воспринимать и пропускать через себя другие точки зрения, что очень важно в его должности главного иранского переговорщика по ядерной проблематике. Невероятно преданный религиозному лидеру, что особенно заметно на фоне все более выпукло выражающихся разногласий между Хаменеи и президентом по вопросу реализации внешней и внутренней политики страны, Лариджани в последнее время все увереннее концентрировал в своих руках принятие решений не только в сфере своей прямой компетенции, но и в широком спектре вопросов международного плана. Именно это и обострило его отношения с президентом Ахмадинежадом, постепенно избавляющимся от тех функционеров режима, которые проводят независимую политическую линию. За достаточно короткий срок Ахмадинежад «ушел» четырех членов кабинета, заменив их лояльными себе людьми. С недавних пор стало ясно, что видение переговорного процесса по ядерной программе, реализуемого Али Лариджани, вступает в противоречие с той наступательной линией, которую проповедует президент, и что подходы Лариджани все более контрастируют с позицией президента, проповедующего точку зрения, согласно которой, Ирану не страшны ни вводимые мировым сообществом санкции в политической и экономической сферах, ни опасность прямого военного удара, создающего угрозу существования государства. На иранском политическом Олимпе такое противостояние невозможно. Вот почему, как считали аналитики-иранисты, оставалось ждать решительного шага президента, за которым, с легкой руки иранскимх студентов, все более закрепляется определение «диктатор». Развязка в деле Лариджани наступила в первый рабочий день иранской недели, в субботу, 20 октября, когда о состоявшейся отставке секретаря ВСНБ объявил пресс-секретарь правительства ИРИ Голам-Хоссейн Эльхам. По озвученной Эльхамом официальной версии, отставка Лариджани не была неожиданной, она произошла по его настоятельной просьбе, с которой он несколько раз обращался к президенту. Информационное агентство «Фарс» процитировало в тот же день слова Эльхама о том, что уход Лариджани вызван «личными мотивами». На этот раз, сказал Эльхам, Ахмадинежад принял отставку, и на вакантное место уже назначен новый функционер. Им стал Саид Джалили, курировавший в иранском МИДе политику на европейском и американском направлениях в ранге заместителя министра. Отметим, что как и сам Ахмадинежад, Джалили является ветераном Корпуса стражей исламской революции, активно участвовал в ирано-иракской войне, где получил серьезное ранение.
Вряд ли стоит серьезно относиться к заявлению Зльхама о том, что Лариджани давно уже хотел уйти в отставку с этого ответственного поста. Этому противоречат такие факты, как запланированная на ближайший вторник очередная встреча с Хавьером Соланой, а также то, что отставка произошла после так долго ожидаемой иранцами встречи с российским президентом. Лариджани неоднократно с оптимизмом отзывался о предполагаемой встрече с Соланой и трудно представить, чтобы он ушел «по собственному желанию» накануне ее проведения. Аналитики высказывают предположение, что занимая в начале своей карьеры на посту секретаря ВСНБ жесткую позицию, он с течением времени, общаясь с политической элитой Запада, все больше убеждался в бесперспективности для Ирана непринятия выдвигаемых Западом компромиссных решений. По его мнению, Ирану следовало бы согласиться хотя бы с частью постоянно генерируемых Западом предложений, направленных на минимизацию напряженности, существующей вокруг иранской ядерной программы. Были и другие вопросы, в которых Лариджани имел свою точку зрения. Именно он успешно преодолел напряженность, появившуюся в деле о захвате 13 британских моряков на реке Арвандруд весной нынешнего года и чуть было не вылившуюся в международный конфликт с непредсказуемым результатом. В последнее время Ахмадинежад все более убеждался в том, что Лариджани не вписывается в определяемые для него инструкции.Тогда президент приступил к постепенному сужению его полномочий. Так, он стал передавать выполнение тех или иных поручений, связанных с реализацией переговорного процесса близким себе людям, на кого мог положиться. Становилось все более очевидным, что дни секретаря СНБ сочтены. Отчетливый сигнал позвучал две недели назад во время празднования в Тегеране Международного дня Иерусалима. Выступая с речью, Ахмадинежад прошелся по адресу «трусоватых переговорщиков», не способных отстоять национальные интересы страны. И хотя он не назвал имен, намек был услышан. Еще одним шагом к отставке стало отсутствие Лариджани на встрече Путина с духовным лидером страны аятоллой Али Хаменеи, куда его попросту не пригласили. . Ахмадинежад не допустил его и на свою встречу с российским президентом, где речь шла преимущественно об атомной программе. Интернет-сайт «Ноуруз» написал по этому поводу 20 октября, что там обсуждалось предложение Путина прекратить обогащение урана. Именно об этом Лариджани вел все последнее время переговоры со странами ЕС, и именно такая возможность последовательно блокируется как Ахмадинежадом, так и духовным лидером страны Али Хаменеи. »
Трудно, однако, в одночасье отказаться от услуг человека, два года бывшего для всего мира символом иранской атомной программы. Во вторник должна состояться встреча иранской переговорной группы с верховным комиссаром ЕС по внешней политике Хавьером Соланой. Кто же ее возглавит? Пресс-секретарь правительства Голам-Хоссейн Эльхам уклонился от конкретного ответа на этот вопрос, лишь сказав, что Иран сохранит преемственность своей линии на переговорах с ЕС. Только что вступивший в должность Саид Джалили, пользующийся полным доверием президента, вряд ли способен за считанные дни овладеть всеми нюансами новой для себя проблемы. С другой стороны, лишившись поста секретаря ВСНБ, Лариджани сохранил за собой должность личного представителя аятоллы Хаменеи в этой структуре. Это дает возможность использовать накопленный им опыт. Поэтому в Иране приняли беспрецедентное решение – на встрече с Соланой будут присутствовать оба секретаря ВСНБ – и новый, Саид Джалил, и только что разжалованный с этого поста Али Лариджани. Об этом объявил, выступая 21 октября в программе Тегеранского радио, пресс-секретарь иранского МИДа Мохаммад-Али Хоссейни, уточнивший, что таково желание аятоллы Али Хаменеи. Можно предположить, что вряд ли этого хочет сам президент Ахмадинежад, которому на руку полный уход Лариджани из переговорной команды. Кстати, тот же Хоссейни, говоря о предстоящей встрече с Соланой, обратил внимание на то, что Иран ни в коем случае не пойдет на прекращение обогащения урана. Именно к этому стремился Лариджани, и именно этого ему не позволили сделать. Так считает и один из видных иранских политиков, член руководства партии «Каргозаранэ созандеги» Хоссейн Мараши. По его словам, ни правительство, ни МИД, ни сам президент не поддержали Лариджани в его стремлении противопоставить жесткости и бескомпромиссности Ахмадинежада альтернативную программу, учитывающую превалирующие в мире надежды и ожидания. Абуль-Хасан Банисадр, первый после революции президент Ирана, давно порвавший с исламским руководством страны и живущий ныне в эмиграции на Западе, сказал 21 октября в интервью римской газете La Repubblica, что в наше время нельзя, закусив удила, упорно мчаться вперед. В такой ситуации корабль под названием «исламская республика Иран» пойдет на дно. Пробоины уже обозначились, резюмирукет один из самых известных иранских оппозиционеров.
Что же дает иранскому президенту устранение Лариджани с поста секретаря Совбеза Ирана.? Как минимум, это усилит влияние Ахмадинежада на весь комплекс вопросов, связанных с реализацией иранской атомной программы. Это будет означать также, что действия президента в этом направлении станут еще жестче, а политика страны в целом – более авантюрно-экстремистской. Сосредоточение переговорного процесса с Западом в руках нового секретаря, которого квалифицируют как ислаского фанатика, неспособного на компромиссы, заводит процессы решения иранской атомной проблемы в очередной тупик.