На прошедшей неделе наиболее важные события в регионе происходили в Пакистане и вокруг турецко-иракских отношений. После введения 3 ноября с. г. режима чрезвычайного положения обстановка в Пакистане остается очень сложной. В стране продолжается противостояние властей и сил оппозиции, принимающее порой острые формы. Турция по-прежнему не исключает проведения военной операции против боевиков сепаратистской Курдской рабочей партии (КРП) на севере Ирака.
Власти Пакистана принимают меры по нормализации обстановки в стране. С одной стороны, — были проведены массовые аресты сторонников оппозиции, сохраняются ограничения на работу негосударственных СМИ, улицы основных городов патрулируются усиленными нарядами полиции и военных. В то же время президент П. Мушарраф заявляет о готовности к диалогу с руководителями различных политических партий, особо подчеркивая при этом, что данное предложение касается не только Пакистанской народной партии во главе с Б. Бхутто. Президент также сообщил, что предполагает провести выборы в нижнюю палату парламента до 9 января 2008 г., но не стал называть конкретной даты отмены чрезвычайного положения. И еще. Мушарраф заявил о намерении покинуть военную службу после того, как будет «завершено реформирование некоторых властных структур» в стране.
10 ноября Б. Бхутто была взята под домашний арест, но вскоре ей возвратили свободу перемещения, и она приняла участие в демонстрации пакистанских журналистов, требовавших отмены чрезвычайного положения. В то же время власти не разрешили Бхутто встретиться с бывшим главой Верховного суда страны И. Чаудари, который считается одним из главных оппонентов П. Мушаррафа.
Напряженная ситуация сохраняется на северо-западе Пакистана, особенно в районе долины Сват, где вооруженные отряды местных проталибски настроенных племен взяли под свой контроль четыре города. Причем силы армии и полиции не оказали им сопротивления.
Отмечается смягчение позиции США по отношению к нынешним пакистанским властям. И хотя глава Белого дома Дж. Буш продолжает считать, что П. Мушарраф должен уйти с военной службы, но его заявление о новом сроке парламентских выборов названо в Вашингтоне «хорошей вещью». Американцы советуют Б. Бхутто вступить в диалог с П. Мушаррафом с целью «преодоления кризиса в стране и проведения выборов в следующем году». В целом, по мнению Дж. Буша, президент Мушарраф в последние дни предпринял «позитивные шаги» для вывода Пакистана из сложившейся ситуации. Вашингтон не скрывает, что заинтересован в поддержании хороших отношений с Исламабадом, сотрудничество с которым необходимо для продолжения борьбы с «Аль-Каидой».
На 13 ноября сторонники Б. Бхутто запланировали начать многотысячный марш протеста из Лахора в Исламабад с требованием отмены чрезвычайного положения и восстановления в стране демократических свобод. Вместе с тем Бхутто 11 ноября заявила, что не исключает возможности возобновления диалога с П. Мушаррафом.
Напряженность в турецко-иракских отношениях в последнее время несколько снизилась. Тем не менее, в Анкаре продолжают заявлять, что не исключают проведения военной операции против боевиков КРП на территории Северного Ирака. 5 ноября премьер-министр Турции Р. Т. Эрдоган провел в Вашингтоне переговоры с президентом США Дж. Бушем, на которых была достигнута договоренность об обмене развединформацией о деятельности сепаратистов КРП. Однако США продолжают выступать против проведения Турцией военной операции в Ираке, что не может не вызывать недовольства в Анкаре. Со своей стороны, КРП 9 ноября сообщила о готовности к диалогу с турецкими властями, включая обсуждение условий сдачи оружия.
Начальник генштаба ВС Турции генерал Я. Бююканыт считает, что армия готова к проведению контртеррористической операции в Северном Ираке и, по его оценке, сделать это «еще не поздно». Генерал также подчеркнул, что «не видит необходимости переговоров» с главой Иракского Курдистана М. Барзани, т. к. военным от них «нет пользы».
Тем временем в юго-восточных районах Турции армия и силы безопасности продолжают проводить спецоперации различного масштаба против боевиков КРП, широко применяя авиацию, артиллерию и подразделения спецназа.
В Ираке обстановка по-прежнему далека от стабильной. В различных районах страны продолжаются теракты и вооруженные нападения. При этом заметную активность проявляют боевики иракского филиала «Аль-Каиды», о нанесении поражения которым так часто говорят высокопоставленные американские военные.
На прошедшей неделе американскими, израильскими и палестинскими политиками были сделаны заявления о возможности найти взаимопонимание по проблемам палестино-израильского урегулирования. Так, госсекретарь США К. Райс после встречи в Рамалле с главой ПНА М. Аббасом утверждала, что предстоящая в Анаполисе (США) международная конференция по Ближнему Востоку «может стать настоящим прорывом в мирных переговорах». Говорится о заинтересованности израильтян и палестинцев «найти решение» конфликта до конца срока полномочий Дж. Буша. Обе стороны ожидают друг от друга компромиссов и т. д. Палестинцы уже заявили о смягчении своих требований, сообщив, что переговоры по основным проблемам урегулирования должны начаться после встречи в Анаполисе. Ранее, как известно, они настаивали на принятии рамочных решений по спорным вопросам непосредственно на форуме. Как видится, все эти заявления и обещания, мягко говоря, не совсем основаны на учете реального положения дел. Так, нынешнее израильское руководство не может пойти на удовлетворение палестинских требований по границам будущего палестинского государства, статусу Иерусалима, а особенно по проблеме палестинских беженцев. Оппозиция этого не допустит, да и общественное мнение в Израиле не склонно пока идти на столь радикальные шаги. Со своей стороны, М. Аббас и его сторонники не могут идти на принципиальные уступки Израилю по перечисленным выше проблемам, т. к. это будет означать их политический крах. Немаловажным является и вопрос о том, с кем же подписывать серьезные политические соглашения. Ведь руководство ПНА во главе с М. Аббасом сохраняет власть, к тому же не очень прочно, лишь на территориях Западного берега реки Иордан, в то время как сектор Газа контролируют радикалы из ХАМАСа. Причем исламисты не собираются вступать в диалог с «сионистским врагом» до тех пор, пока он их не признает. В этих условиях заявления о том, что после Анаполиса переговоры пройдут на «повышенной скорости» являются лишь попыткой выдать желаемое за действительное, а сама будущая международная встреча, скорее всего, ограничится лишь принятием очередной декларации о намерениях. На деле же процесс палестино-израильского урегулирования, учитывая существующие между сторонами очень серьезные разногласия, а также внутренние трудности у Израиля и палестинцев, будет долгим и весьма нелегким.
На прошедшей неделе в ходе своего зарубежного турне король Саудовской Аравии Абдалла посетил с визитами Италию, Ватикан, Германию, Турцию и Египет. В Ватикане саудовский монарх провел переговоры с Римским Папой Бенедиктом XVI. Это было первое посещение лидером мусульманского государства резиденции главы римской католической церкви. В Германии король Абдалла обсудил с канцлером А. Меркель ближневосточный мирный процесс, иранскую ядерную программу, положение в Пакистане и Афганистане. Стороны подчеркнули взаимную заинтересованность в дальнейшем развитии многоплановых связей. В Анкаре в центре внимания были вопросы, связанные с деятельностью сепаратистов КРП, положение в Ираке и на Ближнем Востоке, кипрская проблема, иранское ядерное досье. Было подчеркнуто, что на сегодняшний день в Саудовской Аравии работают свыше 100 тыс. турецких граждан, а объем двусторонней торговли достиг 3,3 млрд долл. На встрече с президентом АРЕ Х. Мубараком обсуждались вопросы ближневосточного урегулирования, положение в арабском мире, особенно в Ливане, Ираке, Сомали и суданском Дарфуре, а также иранская ядерная проблема. В целом зарубежная поездка короля Абдуллы свидетельствует о заметной активизации внешней политики саудовского королевства, его стремлении укрепить свои позиции и влияние на Ближнем Востоке и международной арене.
Сложная внутриполитическая обстановка сохраняется в Ливане. 10 ноября спикер парламента Н. Берри сообщил, что дата избрания нового президента страны в очередной (третий) раз переносится – с 12 на 21 ноября. Причина известна: основные ливанские политические силы не могут прийти к согласию по кандидатуре нового главы государства, а срок полномочий действующего президента Э. Лахуда истекает 24 ноября. 10 ноября также состоялись переговоры Н. Берри с лидером парламентского большинства С. Харири. В их совместном обращении к маронитскому патриарху Б. Сфейру предлагается провести встречу ведущих лидеров маронитской общины с целью обсуждения кандидатов на президентское кресло и достижения консенсуса по этому вопросу. По существующей с 1943 г. договоренности между ливанскими политиками (подтверждена таифскими соглашениями 1989 г.), президент Ливана избирается из числа христиан-маронитов.
Недавно радикальное шиитское движение «Хизбалла» провело на юге Ливана в районах, прилегающих к границе с Израилем, военизированные учения. В ходе этого мероприятия проверялась готовность сил исламистов к отражению нового израильского вторжения, а основной упор был сделан на проверке мобилизационной готовности вооруженных формирований «Хизбаллы». Характерно, что в ходе учений боевики не были одеты в военную форму и не имели при себе оружия. Это обстоятельство, по заявлению представителя ВС Ливана, не дает оснований считать проведенное мероприятие военным учением. По оценке генерального секретаря ООН Пан Ги Муна, после войны 2006 г. «Хизбалла» значительно усилила свой военный потенциал, что идет вразрез с требованиями соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН и усиливает нестабильность в Ливане.
Президент Ирана М. Ахмадинежад вновь заявил, что его страна располагает 3000 центрифуг для обогащения урана, а развитие национальной ядерной программы носит необратимый характер. В условиях, когда в Тегеране отказываются выполнять требования резолюций СБ ООН о приостановке работ по обогащению урана США, Великобритания, Германия и Франция настаивают на введении более жестких международных санкций в отношении ИРИ.
Ситуация в Афганистане продолжает оставаться очень сложной, а в ряде районов страны напряженной. В г. Баглан в 150 км севернее Кабула 6 ноября совершен крупный теракт, погибли и получили ранения многие десятки людей, в т. ч. большое число детей. Силы международной коалиции и части афганской правительственной армии проводят спецоперации против боевиков движения «Талибан» на юге и востоке страны. Боевые действия идут также на западе Афганистана в провинции Фарах. В текущем году ВС США понесли в Афганистане наибольшие потери со времени начала войны в 2001 г – число погибших американских военнослужащих уже достигло 107 чел.
В столице Сомали Могадишо не прекращаются ожесточенные бои эфиопских войск и сомалийской правительственной армии с боевиками исламистских группировок и отрядами поддерживающих их местных кланов. С начала года город покинули 2/3 жителей.
Сенат США одобрил выделение Израилю 155 млн долл. на разработку и совершенствование систем ПРО. В свою очередь, американцы намерены закупить в Израиле различную военную продукцию на 700 млн долл. В частности, Пентагон предполагает приобрести авиационные навигационные системы, датчики системы обнаружения нападения для самолетов, новейшие шлемы для летчиков, беспилотные летательные аппараты.
Приложение
Военные и политика в Пакистане
Со времени создания независимого пакистанского государства в 1947 г. его вооруженные силы в той или иной степени постоянно были причастны ко всем важным событиям, происходившим на политической арене страны. Национальная армия являлась и остается важнейшей составной частью госаппарата, наиболее сильной, хорошо организованной и дисциплинированной «группой влияния» на органы власти, внутреннюю и внешнюю политику Пакистана.
Четырежды – в 1958-1962 гг., 1969-1971 гг., 1977-1985 гг. и с 1999 г. по настоящее время государством непосредственно руководили военные. Причем, как правило, приход армии к прямому управлению государством был связан с обострением внутренних противоречий в Пакистане. Ряд экспертов даже подчеркивают, что политическое развитие страны идет «по циклическому принципу чередования гражданских и военных режимов с учетом опыта и недостатков предшественников».
Высокая престижность службы в вооруженных силах, строгая, поистине железная дисциплина в войсках, их религиозная однородность, отсутствие трайбализма – все эти качества позволяли пакистанской армии действовать как единое целое и в годы военного правления, и в периоды гражданской власти. Причем в национальных ВС никогда не было внутриармейских столкновений, а имевшие место случаи недовольства и оппозиционных настроений не принимали сколько-нибудь значительных размеров.
В целом роль и значение армии в истории Пакистана нельзя оценить однозначно. Военные своим регулярным вмешательством в политику существенным образом тормозили развитие демократии в стране, препятствовали укреплению демократических традиций. В то же время в годы военного правления было проведено много важных политических, экономических и социальных преобразований. Армия неоднократно удерживала пакистанское государство на краю пропасти, отводила угрозу внутреннего взрыва.
Последний приход во власть пакистанских военных в 1999 г. имеет свои существенные отличия от прежних переворотов. Так, армейская верхушка, учитывая внешние и внутренние обстоятельства (непопулярность военных диктатур в мире, наличие в стране влиятельных политических партий и др.), изначально не стала придавать своему режиму исключительно военный характер. Не были созданы органы военной администрации в центре и провинциях, а прежний государственный аппарат продолжал выполнять свои функции, но под контролем армии. Первоначально не оказывалось прямого воздействия и на судебные органы. Новый режим официально не ставил под сомнение пригодность представительной демократии в Пакистане, наоборот, всячески подчеркивались ее роль и значение. Военные не пошли на роспуск политических партий, которые продолжали действовать, а руководитель переворота генерал Первез Мушарраф до 2001 г. не убирал со своего поста тогдашнего президента республики М. Тарара. При этом сам Мушарраф являлся «главой исполнительной власти».
После всеобщих выборов, прошедших в 2001 г., отмены чрезвычайного положения и избрания Мушаррафа в 2002 г на всенародном референдуме президентом Пакистана нынешний правящий режим формально утратил «чисто» военные черты и получил название «вхождение страны в гражданские конституционно-демократические рамки». Однако на деле управление государственными делами, выработка важнейших политических решений осталась в руках армейской верхушки. К тому же П. Мушарраф, заняв президентское кресло, не ушел с военной службы, сохранив за собой ключевой пост начальника штаба армии (сухопутными войсками, составляющими около 90 проц численности пакистанских ВС). Как известно, первый военный диктатор Пакистана фельдмаршал М. Айюб Хан в 1962 г. после занятия поста президента ушел с военной службы, однако, утратив рычаги непосредственного воздействия на армию, не смог реализовать в практической государственной деятельности свои обширные конституционные полномочия. В дальнейшем все пакистанские военные диктаторы не совершали подобной ошибки. Не стал здесь исключением и П. Мушарраф, хотя совмещение гражданских и военных должностей не разрешено конституцией республики (1973 г.). Но «в интересах сохранения стабильности страны» правительство и военные круги в 2001 г. санкционировали сохранение подобного положения. Прежний состав Верховного суда (до 2004 г.) также согласился с временным совмещением Мушаррафом двух постов. Однако постепенно одновременное нахождение Мушаррафа на президентской и военной должностях стало превращаться в одну из наиболее острых политических проблем Пакистана.
Таким образом, говоря о сегодняшнем Пакистане можно с полным основанием утверждать, что его правящей политической силой являются военные, а точнее генералитет, «как корпорация, в которой происходит постоянная ротация, но в каждый данный момент решающее слово принадлежит примерно дюжине генералов».
Конечно же, для повседневного управления делами такой большой и сложной страны, какой является Пакистан, военные, не имея для этого кадровых ресурсов, используют обычные государственные органы. При этом генералы опираются на лояльный им в своем большинстве слой высшего чиновничества, менеджеров госсектора, зависящих от режима политиков, в т. ч. представителей депутатского корпуса национального парламента. Все это позволяет военной верхушке как прямо, так и в основном различными косвенными путями контролировать деятельность гражданских органов власти в центре и на местах. Сторонниками действующего главы государства была создана «своя» политическая партия – Пакистанская мусульманская лига» (ПМЛ), имеющая в настоящее время вместе с другими партиями, лояльными власти, большинство мест в верхней и нижней палатах парламента. Однако ПМЛ столкнулась на политической арене с жесткой конкуренцией со стороны оппозиционных партий и ее положение здесь никак нельзя считать достаточно прочным. Самим же военнослужащим запрещается участвовать в политической жизни, вступать в партии и общественные организации. В то же время с целью дальнейшего упрочения положения военной элиты руководство режима поощряло ее участие в бизнесе. Очень важной опорой нынешнего режима является и широко не афишируемый союз военных с частью религиозного истеблишмента (мулл, улемов). И это притом, что именно в годы правления Мушаррафа власти начали ограничивать деятельность религиозных экстремистов.
Вместе с тем, положение дел в Пакистане в последние годы все более отчетливо показывает, что власть и влияние военных на развитие событий в стране имеют свои пределы. У генералов все чаще стали происходить серьезные сбои и осечки в самых различных сферах. Обострился конфликт П. Мушаррафа с Верховным судом, который фактически не признал легитимность пребывания генерала на посту президента Пакистана после выборов в октябре 2007 г. Отметим, что упорное нежелание Мушаррафа уйти из армейских рядов (а фактически из большой политики) вызывало все большее недовольство у оппозиции, осложняло обстановку в стране и стало одной из главных причин нынешнего политического кризиса, приведшего к введению в Пакистане 3 ноября режима чрезвычайного положения. В последние месяцы все более отчетливо просматривалась неспособность правительства справиться с набирающим силу религиозно-политическим экстремизмом и терроризмом, вооруженными исламистскими группировками в северо-западном регионе, мятежниками-сепаратистами в Белуджистане.
Ситуацию для военных значительно осложняет наличие многочисленной и в целом ряде случаев неплохо организованной политической оппозиции (либеральной и исламистски ориентированной), стремящейся «отодвинуть» армию от управления страной, и самой занять ее место. Причем перманентно обостряющаяся внутриполитическая ситуация в Пакистане, зачастую неудачные действия армии по стабилизации обстановки в значительной степени стимулировали активность оппозиционных сил, подталкивали их к более решительным действиям против режима П. Мушаррафа. Ход событий показывает, что недавнее введение в стране чрезвычайное положение также способствовало усилению активности оппозиционных сил различной политической ориентации.
И, тем не менее, вооруженные силы Пакистана остаются главной и наиболее организованной военно-политической силой страны. Есть все основания полагать, что при любом варианте развития событий военная верхушка предпримет все усилия для сохранения за собой роли верховного национального арбитра.