Оценки китайских специалистов ядерных сил Пакистана

Известно, что в 2000 году была создана административная система управления и контроля пакистанского стратегического ядерного арсенала на основе разделения функций управления между военным и гражданским компонентами управления и единого функционирования системы. Система контроля и управления ядерным оружием представляет собой Центр планирования и принятия решений – Национальный Центр управления, состоящий из двух независимых органов: Комиссии по контролю и применению и Комиссии по контролю и развитию (рисунок 1).

Рисунок 1 – Структура управления и контроля стратегического арсенала Пакистана

По оценке китайских специалистов, задачей НСУ является разработка доктрины и политики развития стратегического ядерного потенциала страны. В настоящее время Пакистан не имеет ядерной доктрины. Имеющиеся данные указывают, что пакистанские власти уделяют приоритетное внимание развитию своего ядерного оружия перед лицом ядерных угроз, а также угроз применения обычного оружия со стороны Индии. В этой связи, пакистанское руководство допускает использование ядерного оружия как ответную меру на возможное широкомасштабное наступление Индии с применением обычных вооружений. Китайские специалисты отмечают, что Пакистанская модель располагает также двумя дополнительными уровнями управления: Отделением стратегического планирования, выполняющим функцию секретариата и вспомогательного органа НСУ и действующим, как агентство по контролю ядерных вооружений и обеспечению ядерной безопасности. В настоящее время имеются весьма приблизительные оценки ядерного арсенала Пакистана. Предположительно, страна располагает ядерными боеприпасами в количестве более 60 ед., хотя оценки запасов делящихся материалов дают возможность предполагать о наличии и большего количества. Возможными носителями ЯО в Пакистане могут быть самолеты тактической авиации и баллистические ракеты. В мирное время ядерные боеприпасы на носители не устанавливаются, а содержатся в пониженной технической готовности отдельно от них.

Самолеты-носители. На вооружении ВВС Пакистана состоят самолеты, которые могут быть носителями ядерных авиабомб: F-16 американского, «Мираж-5» французского производства и совместная разработка ИРП и Китая истребитель JF-17. Наиболее вероятным носителем является истребитель F-16 различной модификации (тактический радиус – до 1100 км). В строю имеется 55 самолётов данного типа.

Баллистические ракеты. По данным китайских СМИ, Пакистанская программа создания баллистических ракет реализуется с начала 1980-х годов и имеет два направления работ: жидкостные и твердотопливные ракеты. По данным китайского издания «Современные корабли», в основе их конструкции в большинстве случаев лежат зарубежные разработки – КНР и КНДР. Баллистические ракеты, которые могут быть носителями ядерных боеприпасов:

— малой дальности – «Хатф-3» (другое наименование – «Газнави»), а также «Хатф-4» («Шахин-1»);

средней дальности – «Хатф-5» («Гаури-1»), «Хатф-5А» («Гаури-2»), «Хатф-6» («Шахин-2») (таблица 1).

БР «Газнави»                 

БР «Гаури 1»             

 

БР «Шахин 1»

БР «Шахин 2»                         

                     

БР «Гаури 2»

Таблица 1 Характеристики пакистанских баллистических ракет (по данным издания «Современные корабли»)

Параметры Тип ракеты
«Газнави» «Шахин-1» «Гаури-1/Гаури-2» «Шахин-22
Максимальная дальность полета, км 290 500 1300/1500 2500
Масса ГЧ, кг 500 1000 700 700
Тип двигателя РДТТ РДТТ ЖРД РДТТ
Произведено, ед.

Следует отметить, что успехи Пакистана в создании БР в значительной степени базируются на сотрудничестве с другими странами, в первую очередь, КНР и КНДР. Как отмечают китайские специалисты, возможностей для применения ядерного оружия в море у вооруженных сил Пакистана пока нет. Вместе с тем рассматривается возможность создания морских баллистических ракет на основе сухопутных для их установки на подводных лодках французского производства типа «Агоста 90В» две единицы которой были поставлены на вооружение в марте 2007 года. «Агоста 90В» предусматривает возможность оснащения 16 крылатыми ракетами типа «Гарпун» с ядерными боеголовками. На сегодняшний день Пакистан располагает двумя такими подводными лодками, что в условиях реального противостояния с Индией, конечно, не является даже относительно приемлемым числом. Для обеспечения надежного потенциала второго удара государство должно иметь в распоряжении не менее девяти подводных лодок с ракетами, оснащенными ядерными боеголовками, что в условиях крайне ограниченных экономических возможностей Пакистана представляется малореальным. Основная цель, как она просматривается на перспективу, состоит в качественном и количественном наращивании ядерного арсенала, достаточного для того, чтобы, как заявил президент Пакистана, «…любое ядерное нападение на Пакистан и его вооруженные силы привело к адекватному ядерному возмездию, способному нанести агрессору невосполнимый урон». Особенность пакистанской политики состоит в том, что все решения, касающиеся ядерного оружия и средств его доставки, принимают исключительно военные. Даже несмотря на законодательно закрепленный приоритет гражданских органов власти и длительные периоды гражданского правления, пакистанские военные никогда не упускали реальный контроль за ядерными силами Пакистана из своих рук. Руководители Пакистана позже признавались, что не имели никаких рычагов влияния на принятие стратегических решений в этой сфере даже в периоды военных и ядерных кризисов с Индией, когда требовалось оперативное управление пакистанскими ядерными силами. В ядерной отрасли Пакистана действует, на первый взгляд, весьма надежный, комплекс мер обеспечения безопасности ядерных материалов, ядерных устройств и их компонентов атомной бомбы. В основном они разработаны на основе американских технологий и включают в себя четыре элемента: меры физической безопасности; работа с кадрами; технические меры и процедуры; секретность и введение в заблуждение.

Китайские специалисты отмечают, что меры физической безопасности на ядерных объектах направлены, прежде всего, против действий экстремистов и террористов (например, похищения ядерного оружия или радиационного заражения объекта и близлежащей территории). В Пакистане такие меры предусматривают применение концепции многоуровневой защиты, когда доступ к каждому из объектов многократно перекрывается вооруженной охраной, системой заграждений и датчиков проникновения. Потенциальному злоумышленнику, таким образом, пришлось бы преодолеть несколько систем охраны, чтобы добраться до ядерных материалов и устройств, что весьма проблематично даже при наличии сообщников в одном из многочисленных контуров безопасности. Также в Пакистане практикуется раздельное хранение компонентов ядерных боеголовок и детонаторов к ядерным боезарядам: в мирное они находятся на удаленных друг от друга объектах и могут быть собраны в единое боеготовое устройство при возникновении угрозы (например, со стороны Индии). Предполагается, что таких объектов всего шесть, хотя, возможно за последние годы их количество было увеличено. Отсутствие точных данных о местах сборки ядерных устройств, как самого уязвимого для террористов элемента, вызывает большое беспокойство в США и других странах.  С одной стороны, такое физическое разделение делящихся ядерных компонентов от ядерных детонаторов повышает безопасность. Как сказал Банн, исследователь из Белферского научного центра международных отношений, «потенциальным ворам придется захватить два здания, чтобы получить полноценную атомную бомбу. Кражу будет намного сложнее осуществить, хотя в условиях кризиса это может измениться». С другой стороны, похищение атомной бомбы в сборе, включающей и детонаторы ядерной бомбы и делящиеся радиоактивные компоненты, возможно не только в условиях ядерного кризиса, когда компоненты атомного оружия повезут на один из шести сборных пунктов для монтажа ядерной боеголовки или ядерной ракеты, но и при регулярных перевозках для тестирования систем, технического обслуживания и других операций, требующих сборки всех компонентов ядерного устройства, особенно в составе баллистической ракетой с ядерной боеголовкой. По данным китайских специализированных изданий, меры кадровой безопасности ориентированы на то, чтобы исключить возможность несанкционированных или неадекватных действий изнутри ядерного объекта – со стороны пакистанского военного персонала или сотрудников служб безопасности (в отличие от мер физической безопасности, которые направлены на защиту ядерных объектов, оружия и его компонентов от атак извне – со стороны экстремистов и террористов, желающих похитить ядерное оружие или вызвать радиационное заражение самого ядерного объекта и близлежащей территории). Кадровая политика в атомной отрасли Пакистане, в основном, скопирована с американской, и включает в себя целый комплекс мер:

Во-первых, в пакистанских вооруженных силах производится очень тщательный отбор военнослужащих для охраны ядерных объектов. Охрана состоит в значительной степени из офицерского состава из провинции Пенджаб, которые, как считается, менее подвержены исламистской пропаганде и менее связаны с религиозными экстремистами. В службах безопасности практически нет пуштунов, так как предполагается, что в большей степени поддаются пропаганде «Талибана», и составляют костяк пакистанских талибов, вербующих своих сторонников в FATA (Federally Administered Tribal Areas).

Во-вторых, в Пакистане действует программа «надежности персонала», аналогичная американской PPP (Personnel Reliability Program). В рамках этой программы каждый сотрудник, допущенный к охране ядерных материалов, проверяется на наличие симпатий к исламистам, связей за рубежом, сексуальных отклонений, личных проблем, злоупотребление наркотиками или алкоголем и т.д.

В третьих, в Вооруженных силах Пакистана также применяются принцип перманентной ротации кадров, что снижает риск сговора сотрудников, работающих длительное время на одном месте и правило «двух человек», при котором ни одно действие или решение, касающееся ядерного оружия, не может быть осуществлено менее чем двумя людьми. Постоянное обновление части персонала также позволяет снизить шанс заговора между сотрудниками, допущенными к обращению с ядерным оружием, делящимися материалами или их носителями. Предполагается, что персонал полностью ротируется в течение двух-трех лет.

Основной задачей этих мер является сокращение риска сговора с террористами и попадания ядерных материалов, оружия или его компонентов в руки экстремистов или на черный рынок для продажи.

По данным на начало 2019 года от 8 до 10 тыс. человек из службы безопасности Межведомственной разведки и военной разведки  были задействованы в кадровой работе по отбору кандидатов.

Тем не менее, неизвестно, насколько эффективны эти процедуры с учетом пакистанской специфики, а также как много потенциально проблемных сотрудников выявляется и исключается из обращения с ядерным оружием. Так, например, в США, где такого рода мониторинг осуществляется уже более 65 лет (с момента создания первых образцов ядерного оружия в ходе проекта «Манхеттен» и советской ядерной программы), известно, что в течение года от 4 до 5 % сотрудников дисквалифицируются и отстраняются от выполнения обязанностей по охране ядерных объектов. Китайские специалисты предполагают, что пакистанская статистика в этом вопросе не сильно отличается от американской: вполне вероятно, что один из 20 или 25 сотрудников является ненадежным. Однако такого рода «ненадежность» может принимать разные формы и быть вызвана самыми разнообразными причинами: идеологическими убеждениями, финансовыми проблемами, сложностями в личной жизни. При этом совсем не обязательно, чтобы все выявленные лица представляли прямую угрозу ядерной безопасности страны, вполне достаточно того, что потенциально многие из них вполне могут при определенных обстоятельствах попасть под влияние исламских экстремистов.

В-четвертых, в качестве дополнительной защиты от неадекватного поведения или злого умысла в обращении с ядерным оружием в Пакистане применяется правило «двух человек», когда каждое действие с ядерным оружием требует решения и действий не менее чем двух лиц. Некоторые исследователи, например Шон Грегори в своем исследовании, проведенном в рамках ядерной научной программы в Брэдфорском университете, утверждают, что, возможно, применяется правило «трех лиц», но никаких подтверждений данного факта нет. Данная мера является универсальной и очень действенной, тем не менее, она не дает гарантии от сговора двух лиц или от того, что один сотрудник сможет каким-либо образом обойти это правило (например, выкрав ключи, коды доступа, идентификационную карточку или личные документы). Тем не менее, такого рода система контроля доступа к ядерному оружию снижает шансы террористического подполья («Талибан», «Аль-Каида») на получение прямого доступа к атомному оружию, компонентам ядерных боеприпасов или средств доставки ядерного оружия.

Несмотря на то, что формально командование вооруженными силами и их ядерной компонентой осуществляет гражданское руководство страны, фактически руководство пакистанской армии полностью контролирует ядерные боеприпасы и их носители. Китайские специалисты отмечают, что управление ядерным оружием осуществляется через использование кодовых систем идентификации по всей вертикали – такого рода система обеспечивает надежный контроль «сверху вниз» над всеми операциями с ядерным оружием на всех этапах управления и надежную обратную связь «снизу вверх». Согласно этой системе, все оперативные приказы, касающиеся ядерного оружия, сопровождаются цифровыми кодами, которые по цепочке «сверху вниз» проверяются для того, чтобы подтвердить аутентичность приказа. Применение этих кодов также привязано к системе идентификации персонала, что позволят, с одной стороны, удостовериться, что приказ отдан уполномоченным лицом, а, с другой, персонально проконтролировать исполнителей приказа по всей цепочке «сверху вниз». Неизвестно, используется ли в настоящее время система, аналогичная американской Permissive Action Link, позволяющая электронно блокировать ядерные боеприпасы. Эта система использует технологию, аналогичную банковской, когда даже украденный носитель (например, кредитная карта) не позволяет получить доступ к счету: физический контроль за носителями ядерного оружия и доступ к кодам его активации находятся в разных руках. Благодаря такой системе, даже если ядерное устройство и попадет в руки террористов, они не смогут его взорвать. По данным китайских источников, Пакистан не применяет технологию PAL. Если данная информация соответствует действительности, это может означать одно из двух: либо Пакистан применяет устаревшую американскую технологию для защиты ядерных боеголовок и/или носителей ядерного оружия (британской газете Daily Telegraph есть статья о том, что США предоставили Пакистану систему кодового контроля за пуском ракет в целях предотвращения несанкционированного применения ракет – носителей ядерного оружия). Либо в Пакистане применяется система, аналогичная современным американским системам безопасности – существует много свидетельств того, что США передали пакистанским военным технологии, применяемые в настоящее время в самих США, хотя пакистанские официальные лица это неоднократно отрицали. Прямая передача современных технологий представляется маловероятной, учитывая риск международного скандала в связи с обязательствами США по Договору о нераспространении ядерного оружия 1968 года и опасность попадания американских военных секретов в руки Китая (вполне вероятный сценарий, учитывая характер китайско-пакистанских отношений по индийскому вопросу). Отсутствует достоверная информация о том, каким образом и как часто обновляются коды доступа и запуска, но, китайские специалисты предполагают, что система полностью скопирована с американской, то, скорее всего, эта функция передана в руки армейской разведки. Неизвестно, как часто обновляются коды и как именно они распределяются по всей цепочке командования в Пакистане. Оперативные требования к системе безопасности ядерного оружия очень высоки, и, учитывая слабую техническую базу Пакистана, в период кризиса она может дать сбой или привести к выдаче несанкционированных команд на применение ядерного оружия.

Секретность и меры по введению противника в заблуждение. Ключевые аспекты пакистанской ядерной программы держатся в строгой тайне. Несмотря на то, что в открытой печати публикуется много сведений о характере ядерной программы Пакистана, и, конечно, еще больше известно спецслужбам США, Китая, Индии и других стран, тем не менее, ключевые факты остаются неясными: точная структура командования ядерными силами в случае военного кризиса (например, угрозы войны с Индией), многие процедуры контроля за ядерным оружием, точное расположение некоторых складов с ядерными компонентами взрывных устройств и детонаторами, расположение мест сборки ядерных устройств в угрожаемый период (в мирное время ядерные компоненты и детонаторы хранятся раздельно). Также неизвестны данные кадровой работы в спецслужбах Пакистана: количество и личности тех, кто был отстранен по программе PPP, причины их отстранения, как часто заменяются коды идентификации и активации.

По данным китайских военно-технических изданий, Пакистан активно применяет методы введения в заблуждение потенциального противника. Известно, что на многих угрожаемых направлениях Пакистан развернул макеты ядерных ракет, чтобы усложнить задачу подсчёта его возможностей по нанесению упреждающего или ответного удара. Вполне возможно, что такая же практика распространена и на сами ядерные устройства, при этом лица, задействованные в их охране, не знают, охраняют ли они реальное ядерное оружие или лишь макеты. Использование методов введения противника в заблуждение, однако, не обеспечивает полной безопасности ядерного арсенала: так, например, если отдельные компоненты пакистанской ядерной программы полностью скрыты завесой тайны, информация о других сравнительно легкодоступна. Если проанализировать нападения террористов на ядерные объекты с 2011 по 2018 год, то хорошо заметно, что нападавшие, каждый раз были прекрасно осведомлены о местоположении реального ядерного оружия, им были известны графики дежурства охраны и маршруты передвижения патрулей. По оценкам китайских специалистов, часть данной информации боевики получают от своей агентуры среди военного и гражданского персонала, задействованного в ядерной программе; другую ее часть можно получить по косвенным сведениям. Необходимость поддержания высокой боеготовности ядерного арсенала на случай возможного обострения войны с Индией, делает невозможным обеспечение полной секретности всего цикла эксплуатации ядерного оружия: постоянная перевозка компонентов ядерных устройств, их носителей ядерного оружия, обеспечение непрерывной охраны и другая деятельность выдают расположение соответствующих военных объектов. Существенным подспорьем в обнаружении мест хранения ядерного оружия и, особенно, его носителей ядерного оружия (в первую очередь, баллистических и крылатых ядерных ракет) являются спутниковые фотографии, доступные как бесплатно (через службу Google.Maps), так и за небольшую плату (заказ спутниковых фотографий через интернет): сравнивая старые фото NASA, используемые службой Google.Maps и новые фото с коммерческих спутников, можно увидеть изменения объектов инфраструктуры, косвенно свидетельствующие об истинном предназначении того или иного объекта. Тем не менее, по мнению пакистанского руководства, все перечисленные выше меры обеспечивают надежный контроль командования пакистанских вооруженных сил над своим ядерным арсеналом и защиту от внутренней террористической угрозы, от основного соперника – Индии, а также от возможности хищения или уничтожения третьей стороной (т.е. США) в случае развала государственных органов управления или гражданской войны в самом Пакистане. В последнее время участились информационные утечки из США о том, что Вашингтон разрабатывает планы по обеспечению безопасности пакистанского ядерного арсенала в случае наступления чрезвычайных обстоятельств. Стоит полагать, что именно знание того, как в Пакистане организована система безопасного обращения с ядерным оружием, позволила госсекретарю Кондолизе Райс утверждать сразу после событий 11 сентября 2001 года, что ядерное оружие Пакистана находится в надежных руках, а генерал Мушарраф выступал с многократными заверениями в том, что ядерное оружие недоступно ни террористическим ни экстремистским группам, предупреждая возможные планы США (а, возможно, и Индии или Израиля), о нанесении превентивных ударов по ядерным объектам или по захвату их силам спецподразделений. Нет никаких сомнений, что пакистанские вооруженные силы окажут сопротивление любым попыткам США обезопасить пакистанское ядерное оружие против его воли – достаточно вспомнить, что пакистанские военные без колебания открыли огонь по американским военнослужащим, когда те вторглись в пакистанский Пуштунистан 12 сентября 2008 года. Аналогичным образом удары по ядерным объектам Пакистана с воздуха потребуют точных разведывательных данных и создадут угрозу радиоактивного заражения больших площадей с высокой плотностью населения. Они также приведут к открытому вооруженному противостоянию с пакистанской армией и, возможно, другими исламскими странами. Несмотря на столь отработанную схему обеспечения безопасности ядерного оружия, в ней есть немало слабых мест, которые в среднесрочной перспективе могут привести к утечке ядерных технологий, материалов и, возможно, отдельных компонентов ядерных устройств.

Ядерный оружейный комплекс. Начало реализации ядерной программы Пакистана относится к 1972 году, когда президент З.А.Бхутто подписал приказ о создании Министерства науки и технологии и расширении деятельности Комиссии по атомной энергии. В конце 1970-х годов в стране начались работы по освоению технологии обогащения урана. В 1975 году с прибытием в страну из Голландии доктора Абдул Хана, специалиста по обогащению урана, работы значительно продвинулись. В 1976 году Абдул  Хан возглавил завод по обогащению урана в Кахуте. К 1986 году в Пакистане было наработано достаточно обогащённого урана оружейного качества для производства ядерного оружия. Как отмечают китайские специалисты, точные сведения о количестве урана оружейного качества, наработанного в Пакистане, отсутствуют. Двадцать лет в Научно-исследовательской лаборатории им. Абдул  Хана в г. Кахуте пакистанские специалисты занимались освоением метода обогащения урана с помощью газовых центрифуг для наработки урана оружейного качества. Оценивалось, что к началу 1990-х годов в обогатительном каскаде использовалось около 3000 центрифуг. Хотя Пакистан объявлял в 1991 году мораторий на производство высокообогащённого урана, западные эксперты полагают, что процесс обогащения урана возобновился задолго до ядерных испытаний 1998 года. Считается, что в Пакистане было произведено достаточно делящихся материалов для производства 30-50 ядерных боеприпасов. Пакистан располагает атомным реактором тепловой мощностью 40-50 МВт, построенным с помощью Китая в г. Хушабе. Реактор работает с апреля 1998 года, на нем можно производить плутоний оружейного качества, а при облучении в реакторе мишеней с литием-6 можно производить тритий. Экстракция плутония из облученного топлива, по оценкам западных специалистов, производится на радиохимическом заводе, расположенном рядом с Пакистанским институтом ядерной науки и техники в г. Равалпинди. Другой, более мощный завод по выделению плутония построен в середине 90-х годов г. Часме в зоне ядерного реактора. Оба завода не стоят под гарантиями МАГАТЭ.

Предприятия ядерного комплекса Пакистана. По данным китайских источников, к ним относятся следующие предприятия (объекты):

— опытный завод по обогащению урана в г. Сихале;

— атомный реактор на тяжёлой воде тепловой мощностью 40 МВт в г. Хушабе. Построен с помощью Китая, работает с 1996 года. На базе реактора возможно создание производства по наработке трития;

— завод по производству трития (150 км южнее Равалпинди). Закуплен в Германии в 1987 году, способен производить 5-10 граммов трития в день;

— завод по обогащению урана в г. Кахуте. На заводе можно нарабатывать 55-95 кг оружейного урана в год. Здесь же с 1984 года размещена исследовательская лаборатория Абдул  Хана;

— завод в г. Голра-Шарифе, 15 км от Исламабада. Его строительство было начато в 1987 году. Западные эксперты полагают, что на заводе разрабатывались, испытывались и производились газовые центрифуги для эксплуатации на заводе в г. Кахуте;

— предприятие по сборке ядерных боеприпасов в районе г. Ваха;

— «Новые лаборатории» – название опытного производства по выделению плутония в г. Пинстеке. Завод, использующий французскую технологию, может производить 10-20 кг плутония в год;

— завод по переработке и производству гексафторида урана в г. Дера Гази Хане (Dera Ghazi Khan). Мощность – 200 т в год. Здесь же размещён завод горнорудного обогащения, способный производить до 30 т уранового концентрата в год. В 50 км от г. Дера Гази Хан расположены урановые рудники в г. Багхалкаре. Хотя на шахтах можно добывать до 23 т природного урана в год, оценивается, что урановые залежи истощены;

— Геолого-разведывательный центр в г. Лахоре, осуществляет руководство добычей и переработкой урана, а также переработкой урановых руд;

— завод по производству топлива для атомных реакторов в г. Кундиане, перерабатывает 24 т природного урана в год. Здесь же размещено небольшое производство окиси циркония;

— завод по производству тяжёлой воды в г. Мултане. Поставлен Бельгией в 1980 году. Мощность завода составляет 13 т тяжёлой воды в год;

— ядерный полигон Чагай. Является местом проведения ядерных испытаний Пакистана. На авиабазе полигона размещается хранилище делящихся оружейных материалов.

В заключение необходимо отметить, что большинство вышеуказанных предприятий (объектов) не находятся под контролем МАГАТЭ. Возможности Пакистана по выпуску ядерных боеприпасов оцениваются китайскими специалистами примерно в 3-6 единицы в год. В целом, пакистанский ядерный оружейный комплекс существенно уступает индийскому по возможному объему выпуска ядерных боеприпасов, а также по уровню технического совершенства боеприпасов.

62.72MB | MySQL:109 | 0,530sec